Потерянные во времени

 Весна восьмидесятого года прошлого столетия удивила всех, засыпав снегом праздничную первомайскую демонстрацию в южном городе, но даже это не смогло испортить настроение Ларисе. Со дня на день она ожидала приезда Александра и всё вокруг воспринимала в радужном цвете.
Она заканчивала техникум, а её парень военное училище и девушка не сомневалась, что  впереди её ждёт счастливая семейная жизнь...

Рассматривая себя в зеркале, она думала, что непременно понравится и родителям Саши. Стройная брюнетка, с симпатичным личиком и большими карими глазами, обрамлёнными  загнутыми ресницами, она пользовалась вниманием мужчин.  Однако, увидев Александра на очередной школьной встрече выпускников, девушка выбрала его, влюбившись безоглядно.
Избранник Ларисы, на два года старше, курсант военного училища, тоже предпочёл её из многих своих поклонниц и она поверила в его любовь...

Один день сменялся другим, приближалось лето, а Александр, как в воду канул. Перестали приходить от него и письма.
Девушка забеспокоилась. Страшные мысли приходили ей в голову. Порой ей хотелось пойти к родителям парня и узнать, что же с ним случилось. Но тут она ловила себя на мысли, что за всё время их знакомства он ни разу не пригласил её к себе домой.
"Как же я представлюсь его родственникам?" —  думала она и откладывала свой визит в надежде, что Саша всё же объявится.

Лето уже сдувало белые лепестки с цветущих вишен, когда в воскресный день раздался телефонный звонок, навсегда поделивший её жизнь на до и после.
— Ларис, привет, это Сергей! — послышался голос одноклассника и сокурсника Александра.
Девушка насторожилась, не зная, что ответить.
—  Тут такое дело, — немного замявшись, продолжал парень, — хочу пригласить тебя, отметить моё назначение.
—  А где Саша?  — с тревогой спросила Лариса.
—  Так он же женился. Ты разве не знаешь? — удивился  Сергей.
—  Как женился? — поперхнулась девушка и выронила трубку...

С той поры жизнь Ларисы окрасилась в серые тона и она поняла, что больше не сможет довериться, и поверить ещё кому-то. Новые знакомства её пугали — она боялась ещё раз ошибиться и не хотела больше страдать.  Постепенно душевная рана затянулась, но остался рубец, который  ныл тупой болью, лишь только она вспоминала свою первую любовь.
Тем не менее Лариса закончила техникум и получила направление на работу в строительный трест. Перед ней открывалась новая страничка жизни и она твёрдо решила больше не совершать глупостей.

Но начало новой жизни оказалось обыкновенным, прозаичным и не интересным. Начальник отдела встретил новенькую дружелюбно.
— Кирилл Петрович, — представился он, крепко пожимая ладонь девушки, при этом по-доброму глядя ей в глаза.
 Лариса  оторопела, уставившись на невысокого мужчину лет пятидесяти, в помятой несвежей рубашке и  в выстиранных, старых брюках. Он был похож скорее на дворника, чем на инженера.  Не таким она  представляла своего шефа, но, несмотря на свою заурядную внешность, он оказался бойким малым и сразу познакомил её с двумя чертёжницами, с которыми ей предстояло вместе коротать рабочие дни. Они, немногим старше Ларисы, с любопытством рассматривали новенькую.
В заключении вводной беседы,  Кирилл Петрович обронил:
— Возможно, завтра тебя  отправлю в министерство, а пока осваивайся.
Больше его в этот день в тресте никто не видел.
Работы, как таковой, для новенькой не нашлось, да и у старожилок, похоже, она отсутствовала. Обменявшись любезностями с Ларисой, они через пол-часа тоже упорхнули, заверив, что отпросились заранее. Оставшись одна, девушка заскучала, но заметив на столе начальника свежую газету, принялась её изучать.

За этим занятием её и застал молодой человек, неожиданно появившийся в комнате.
— Ах, какие у нас  люди?! — вежливо, но с неприкрытой усмешкой, произнёс он,  вальяжно усаживаясь напротив.
— Будем знакомиться?! Я архитектор Борис.
Модные джинсы и импортная тенниска  подчёркивали его атлетическую фигуру, а  правильные черты лица, белоснежная кожа и уверенный, слегка нахальный взгляд пронзительно-голубых глаз действовали, как магнит.
Да, парень был красив и похоже, ему нравилось ошеломлять своей внешностью. Его манера говорить насмешливым тоном, сразу ставила собеседника в неловкое положение от осознания неоспоримого превосходства красавца над любым смертным мира сего.

В техникуме, где училась Лариса были такие, относящие себя к кругу избранных, в который принимали только в джинсах за двести рублей, приобретаемых по знакомству или в валютном магазине "Берёзка". У Ларисы не было ни валюты, ни знакомых спекулянтов, поэтому она в "истеблишмент" не попала. Но тогда она и не стремилась попасть в этот "Круг",  да и  щеголь, внезапно появившийся из ниоткуда, вызвал в ней лишь любопытство, не более.

Это почувствовал и он, но, видимо, то ли от скуки, то ли просто развлекаясь, продолжил свою игру:
— Так как зовут красавицу, о которой говорит весь трест, и которая уже заочно сразила благородное сердце Идальго?
— Лариса! —  улыбнувшись, ответила новенькая.
Пользуясь минутным замешательством доморощенного Дон-Жуана, она поинтересовалась:
— А что, здесь всегда так тихо и начальник уже не придёт?
— А зачем ему приходить? Видишь  на стуле его пиджак? Он  за него и работает, а его хозяин сейчас на пасеке, — обольстительно улыбнувшись, пояснил Борис, при этом продолжая бесцеремонно разглядывать девушку.
— Да не переживай, если здесь оставят, наработаешься на "корзину".
— Что ещё за корзина? — удивилась Лариса.
—  Если сразу расскажу, тебе станет не интересно, постепенно и сама всё узнаешь, увидишь, привыкнешь.
— Неужели всё настолько плохо?  Что же тогда сам здесь сидишь?
— Если бы мне сразу сказали, что все мои идеи и проекты на хрен никому не нужны, я бы  застрелился.  Не понимаю прикола — для чего стране нужны архитекторы, если строят всё типовое?

Только начавшуюся беседу прервала обворожительная, изысканно одетая блондинка. Она, взглянув на Ларису, как на пустое место, с порога недовольно крикнула:
—  Боря, ну сколько ещё тебя ждать? Мы же хотели поехать к маме!
—  Оля! Сей момент, —  подмигнув Ларисе, ответил Борис и  спешно направился к выходу.

Позже Лариса узнала, что Борис талантливый архитектор, но от невостребованности "сломался" и, пользуясь неотразимой внешностью, уходил в загулы с поклонницами, не дававшими ему проходу. Начальство на его выходки закрывало глаза, и особенно главбух — молодая особа, обожавшая Бориса больше всех.  Ольга, его жена, была не ревнивой. Она жила с ним "параллельно",  пересекаясь лишь  по мере надобности.

На Ларису, как в первый день, так и в последующие, чары обольстителя  не действовали, что хоть и удивляло его, но особенно не расстраивало.
Прогноз "Идальго" на счёт "корзины", оправдался и всё пошло бы своим чередом,  если бы неожиданно  не легла на сохранение секретарша заместителя министра и срочно потребовалась грамотная девушка, способная  заменить её.
Обычно Кирилл Петрович отправлял на подмогу в министерство Светлану — одну из чертёжниц. Но в последний раз она каким-то образом перепутала входящую корреспонденцию с исходящей и возникла путаница. Поэтому,  вместо неё, в министерство отправили Ларису, проявившую себя к этому времени очень аккуратной и исполнительной.

Девушке понравилось в просторной приёмной, обставленной дорогой мебелью. Пришлось по душе и отношение заместителя министра. Здесь царила особая атмосфера сложного гигантского механизма, в котором она почувствовала себя важным "винтиком", а проще говоря, ощутила свою надобность в отличие от работы, которую ей приходилось выполнять в тресте.
Она даже пожалела, что потратила время на учёбу в техникуме,  так как,  когда она научилась работать на телетайпе,   ей стали платить, как  начинающему инженеру.  Ей уже не хотелось возвращаться за кульман, в помещение, где бегали тараканы и где почти каждый день отмечали какой-то "праздник“.

После одного случая, когда она по просьбе кадровички министерства наведалась в "родные пенаты," ей стало особенно противно бывать там.
В тот злосчастный день, Борис, случайно столкнувшись с ней в коридоре, вновь составил ей компанию в пустой и на сей раз комнате, где пиджак начальника всё так же работал за всех.
На этот раз равнодушие девушки сильно задело самолюбие "благородного Идальго".
 — Ну что ж, не хочешь со мной, так познакомлю тебя с другом; ему ещё никто не отказывал, —   полушутя-полусерьёзно сказал он и исчез за дверью, оставив Ларису в недоумении по поводу своего настырного нахальства.

Вернулся  он неожиданно быстро и не один. И тут  Лариса окончательно разуверилась во что-то настоящее.  С Борисом  пришёл  Олег —  муж её хорошей подруги-сокурсницы, в супружеской верности которого никто не сомневался. Улыбка мигом сползла с  его лица и он  стремительно бросился прочь, а обескураженный Борис последовал за ним, ничего не понимая.

Полтора года пролетели быстро, но случай помог Ларисе остаться в  министерстве. Секретарша министра,  Галина Ивановна, довольно долго проработавшая, посчитала, что уже и сама может продлевать себе отпуск. Она выслала телеграмму из Сочи, что задержится по семейным обстоятельствам на две недели. Это ещё ей простили, но когда она и потом не явилась на работу, её место заняла Лариса.

 Борис, узнав о её назначении,  начал изредка наведываться к ней. Видимо, всё же пытаясь завоевать расположение девушки, он подсмеивался над своими поклонницами, не дававшими ему прохода:
—  И что за женщины, ну ни одной стоящей, так, на раз перепи...нуться. Ты может меня и осуждаешь, но это всё от безысходности. Тебе-то я не нужен!?
Произнося такие речи, "рыцарь печального образа" лукаво подмигивал Ларисе.

 Благосклонность "Идальго" к ней и  его возможности доставать фирменные вещи, Лариса постепенно научилась использовать,  и вскоре одевалась лучше его жены, а выглядела ещё обворожительнее. Много позже она поняла, что этот мужчина сыграл в её судьбе определённую роль, а именно, научил реально и трезво смотреть на жизнь.

 Своим родителям, придерживающимся строгих взглядов, девушка говорила, что работает в тресте и за сдачу проектов в срок получает хорошие премии.
 Мать, радуясь  успехам дочери, всё же  намекала на её возраст, боясь, что она останется в старых девах.  Постоянно и как бы невзначай,  она вспоминала замужних подруг Ларисы:
—  А вот Ирка уже второго родила, а Надькины близняшки на следующий год в первый класс пойдут, а у Людки...
"Ну что за люди, —  размышляла про себя Лариса, —  прямо наваждение с этим замужеством,  а то, что Ирка уже три раза у  матери от своего пьянчуги спасалась, никто и не вспомнит, как и Олега, муженька хренова, перетра....его всех симпатичных молодух треста, за исключением разве что уборщицы, и то потому, что её хахаль мешал, таская за ней швабру".

Неплохой оклад и дружба с нужными людьми, преобразили девушку. "Ларочка! Душечка!"  — иначе её теперь не называли. Нужно было видеть лишь черту, за которую нельзя перешагивать...
Пример Галины Ивановны научил Ларису многому, поэтому при распределении ведомственных квартир она скромно промолчала о том, что нуждается в жилплощади, хотя нравоучения родителей ей порядком надоели  и ютиться с ними в  двухкомнатной квартире она устала.

Заботу о ней проявил сам министр, поинтересовавшись, почему её нет  в очереди на жильё. Так она получила свою обитель и могла ни от кого не зависеть.   Поклонники у неё конечно были, но она не торопилась замуж.  Лариса никогда не навязывалась сама, и только, если кавалер был  очень галантен  и настойчив, приносил цветы, и  дорогие подарки,  она соглашалась пойти с ним  в кино или в   ресторан. При этом она никому ничего не обещала и никогда не приглашала к себе.


Хоть за глаза её и стали называть  бессердечной, но добро она помнила.
Как-то, забежав по делам в приёмную заместителя министра, Лариса увидела расстроенного Кирилла Петровича. Она никогда не забывала, что  благодаря ему  попала в Министерство, поэтому искренно поинтересовалась:
 —  Кирилл Петрович, что с вами?  Что-то случилось?
 —  Да кто-то кляузу насчёт пасеки настрочил,  —  выдавил  он, вымучено улыбнувшись.
 —  Попробую что-то сделать, — пообещала она и, удостоверившись у секретарши, что босс один в кабинете, грациозно, как могла только она, проскользнула в дверь.
 —  А Ларочка!  — радостно воскликнул Фёдор Иванович, оторвавшись от просмотра документа.
Он с первого дня благосклонно относился к ней, часто шутил по поводу её юного возраста и восторгался её стройной фигурой.
 —  Лара, у вас ножки богини!  —   не удержался он от комплимента.
В этот день, ко всему прочему, на ней были чёрные, со стрелкой,  колготки и красная мини юбка.
 Ларисе удалось не только очаровать Фёдора Ивановича, но и убедить его в том, что Кирилл Петрович стал жертвой зависти.
—  Ну отсутствовал по неотложным делам, ну отлучился на минутку, но отдел-то работает, —  ворковала она бархатным голоском...
С той поры у Ларисы к чаю всегда был мёд и она поняла ещё одну истину —  дружить лучше с теми, кто за дружбу  платит.

Как-то, вернувшись из отпуска, она хотела подарить Борису  редкую раковину, приобретённую на южном курорте специально для него, в знак благодарности за приятельское расположение. Но на её звонок никто не ответил и, когда вечером в приёмную зашёл Кирилл Петрович с очередной банкой мёда, она поинтересовалась:
 —  Что-то Борис трубку не берёт!?
 —  Так нет его больше, разбился, и все кто с ним в машине был, тоже, насмерть,  —  глухо ответил мужчина и сразу ушёл.
А Лариса оцепенела, услышав страшное известие. Потом она ещё долго не могла свыкнуться с тем, что Бориса больше нет и что он уже никогда не войдёт в приёмную, весело улыбаясь, и подмигивая так, как мог только он.

Но время, как быстрая река,  уносило "плывущих" в нём, всё дальше —  в скрытое за невидимым горизонтом, неясное будущее, И кто мог,  тот плыл, а кто нет  —  неумело барахтался в нём, пока хватало сил.. и нельзя было   выбраться на берег, ведь слишком  быстрым, и бурным было течение...

...Виталий случайно заглянул в приёмную. В Доме промышленных министерств находилось много организаций и он заплутал.
На свою беду он заинтересовался броской брюнеткой. Сорокалетний полковник потерял покой и сон, оказавшись в "плену" волшебных чар Ларисы. Она тоже увлеклась  офицером, вспомнив свою первую любовь. Что-то ёкнуло в её груди, но так и замерло, не раскрывшись, побоявшись впустить в однажды обманутое сердце, новое чувство.
Её устраивали встречи с ним, ни к чему  не обязывающие. Виталий был женат и это тоже устраивало Ларису. Ухоженный чьими-то заботливыми  рукам, ни стирки, ни готовки, только удовольствие и подарки, а какой секс? Да они только успевали добежать до дверей гостиничного номера, как в секунды вся их одежда валялась на полу.

Ларису смешили мыльные любовные сериалы, уж она-то теперь  знала, на что способен мужчина, когда хочет женщину.
Но ей стало совсем  не до смеха, когда Виталий, не посоветовавшись с ней, развёлся с женой, оставил двоих детей и как-то вечером явился с чемоданом.
И ей пришлось выйти замуж за Виталия. Больше всех этому событию сначала обрадовались её родители, но, узнав, что дочь разбила чью-то семью, мать   расстроилась.
 — На чужом несчастье  счастье не построишь,  —  с горечью сетовала она.
Женщина, всю жизнь знавшая только изнурительный труд на ткацкой фабрике, не понимала, что дочь не собиралась прожить, как она, и что у Ларисы было уже своё понятие о счастье.

Виталий начал требовать внимание, обижался, когда молодая жена задерживалась, а когда  она приходила под шофе, начинал скандалить. Через полгода Лариса попросила его, уйти из её жизни.  И правда, зачем он ей,  зарплаты ей своей хватало,  квартиру и мебель   заработала сама, а любовника могла найти и более покладистого.
Пожалуй и Виталий обрадовался возможности, вернуться к бывшей, простившей его. Он совсем не так представлял совместную жизнь с молодой супругой, которая каждый день задерживалась, то на работе, то у подруг.

Однажды вечером на пороге Ларисы появился Александр — её первая любовь.  Она его узнала сразу, хоть он и очень изменился.
Неожиданный визит мужчины, по которому она  выплакала столько  слёз, её  не удивил и не обрадовал. Ей уже был безразличен этот человек,  тем более её мысли были всецело заняты начавшимися в обществе  преобразованиями, именуемыми перестройкой. В министерстве все занервничали, опасаясь за свои рабочие места, и каждый запасался, как мог и чем мог, на всякий случай. Перепадало и Ларисе. Свою гостиную она  наполовину заполнила нужными и не очень  вещами, и не представляла, что с ними делать.   И теперь она не хотела, чтобы кто-то посторонний  увидел её "богатство".

Она молча смотрела на незваного гостя, подбирая слова, чтобы как можно корректнее избавиться от него.
Александр, обескураженный её молчанием, видимо, по своему понял  замешательство хозяйки.   
—  Ларис! Это я Сашка! Что не узнала?  —  радостно выкрикнул он, пытаясь обнять женщину.
Лариса ловко отстранилась, прислонилась к косяку и, удивляясь бесцеремонности  гостя, раздражёно произнесла:
 —  Ну раз уж пришёл, проходи! Только пожалуйста без панибратства!
 Её слова подействовали на гостя, как ушат холодной воды, улыбка сползла с его лица,  он  молча прошёл в гостиную и присел на шикарное кожаное кресло. Было видно, что он очень удивлён и шокирован обстановкой комнаты. Его взгляд рассеянно блуждал по импортной мебели и  многочисленным коробкам.
Лариса закурила, ожидая, что он скажет, и мысленно ругала себя за то, что не посмотрела в глазок перед тем, как открыть дверь.
Пауза затягивалась.
 — Ты что, переезжаешь? Может нужна помощь?  —  первым прервал молчанку Александр.
 —  Может и переезжаю, но тебя это не касается!  —  резко ответила Лариса и в свою очередь спросила:
 —  Зачем пришёл?

Александр смутился, поправляя непокорный вихор.
 —  Просто хотел увидеть тебя. Я проездом. Из армии уволили по состоянию здоровья,  —  глухо выдавил он, вытирая вспотевший лоб  носовым платком.
Продолжая курить, Лариса размышляла о своём. Ей совершенно не был интересен этот человек,  виновный в том, что из наивной влюблённой дурочки она превратилась в отъявленную стерву.
 — Просто увидеть? И это через столько лет? Ты меня за дуру не держи! Наверное что-то надо?  —  начала злиться она.
 —  Да нет. На жизнь не жалуюсь. Я же долго служил в Польше, кое-что привёз, жена приторговывает,  —  как бы самому себе говорил  мужчина, внимательно вглядываясь в лицо Ларисы,  —  моталась она, бедняжка, со мной по гарнизонам и куда ей теперь идти, не уборщицей же?

Лариса безучастно смотрела на гостя, всем своим видом показывая, что ей наплевать и на него, и тем более на его жену.
Похоже и Александр думал о своём. Неожиданно его заинтересовали пять свёрнутых ковров в углу гостиной. Он резко вскочил и подошёл  к ним. Даже не оглянувшись на хозяйку, гость взял  крайний и  попытался расправить его.
 —  Вообще-то ты в гостях, а не у себя дома,  —  остановила  его  Лариса.
 — Ларис! Пять ковров! Мне бы один для дочи?
 — Пятьсот рэ!
 — Ничего себе!
 — Вот именно!  —  демонстративно выдохнув облачко дыма, с издёвкой произнесла доморощенная бизнесменка, показывая на часы и этим давая понять, что аудиенция закончилась.
 — Что-то не узнаю тебя. Раньше  ты была  совсем другая,  норовила всем помочь,  —   воскликнул Александр и неохотно поставив ковер на прежнее место, вернулся на  кресло.
Он, видимо, рассчитывал совсем на другую встречу и попытался продолжить дружескую беседу:
  —  Ты ведь совсем не изменилась, такая же красавица, неужели по старой дружбе не уступишь в цене?

"Зато ты в старика превратился, видать, потрепала тебя жизнь, даже в гости явился в старой рубашке",  —  про себя подумала Лариса и,  погасив  сигарету в пепельнице,  поднялась и направилась к выходу.
Она слышала, что Александр идёт следом, но не оборачивалась и только возле двери сказала:
  — С комплиментами опоздал!  И ты мне не друг! Если больше сказать нечего, то прощай!

Ошеломлёный, Александр всё же задержался  на пороге и в упор посмотрел на Ларису:
—  Одноклассники говорили, что ты изменилась, а я не верил. Неужели  всё забыла? 
—  Зря ты  пришёл! — равнодушно ответила Лариса и перед носом незваного гостя   захлопнула дверь.

 Чтобы поскорее забыть неприятный визит,  она включила любимый сериал "Семнадцать мгновений весны"...

В  лихие девяностые Ларисе посчастливилось по туристической путёвке попасть в Голландию.   Там её  заметил местный состоятельный бизнесмен, занимающийся недвижимостью и она  даже не раздумывала, когда Корнелис предложил ей руку и сердце.
Прогуливаясь с мужем по живописным улицам Амстердама, среди зданий, построенных по проектам голландских  архитекторов, Лариса  с горечью  мысленно  вспоминала    Бориса: " Эх Борька! Как жаль, что мы с тобой потерялись  во времени — ведь и ты мог стать  знаменитым архитектором, не хуже голландских... "