Приговор виновен. Глава 10

ГЛАВА 10.

Katy Perry- Wide awake

Все оставшееся до рассвета время Хьюст думал о том, как скорее выбраться на свободу.

Он не рассматривал варианты побега- это не «Воздушная тюрьма», а вполне реальное место заточения. Рейес бродил по камере, периодически хватаясь за волосы, а затем вновь бессильно опуская руки. Противный крысеныш, что тихо посапывал, уронив голову на локти, дал ему «очень дельный совет»- не спорить с шерифом и просто соглашаться на все обвинения. Хьюст послал его и смачно сплюнул в его сторону- плевок медленно сполз по стеклу вниз, оставив за собой мокрый пенистый след.

Он увидел в ее глазах отчаяние. Полное расстройство, чувство безысходности. Хьюст понимал, что в этот момент он был нужен ей как никогда, он был обязан спрятать ее и уберечь от этого страшного потрясения, он должен был спасти ее своей преданностью и любовью- но каждый раз, как он уносился мыслями в розовое «возможно», реальность обрушивалась на него своими четырьмя мрачными стенами, стеклом перед глазами и приделанной к стене жесткой койке.

Постепенно, мысли стали путаться, сливаться воедино, образовывая небывалые, нелогичные сюжеты. Воображение рисовало Хьюсту странные картины- он видел себя с семьей, которую не встречал уже два года, сидящими на берегу какой-то очень быстрой горной реки. Мимо него прошла девушка, очень напоминающая Риту, но все же не она; у Хьюста все опустилось внутри, когда это тоненькое темноволосое создание засмеялось, и ее серебристый смех слился в одну мелодию с бурлящим шумом воды. Девушка стояла на покатом камне, и подол легкого нежно-голубого платья, намокшего от то и дело вылетавших из белой пены капель, заплелось вокруг ее щиколоток и прилипло к ним. Вдруг, девушка закачалась, размахивая руками, закричала; Хьюст бросился вперед, но мать схватила его сзади за руку, не давая броситься в реку. Девушка вот-вот могла сорваться и упасть в дикую, еще более ускорившуюся воду. Хьюст обернулся и увидел, что рядом стоит вовсе не мать, а Кейт Робинсон, умоляющая его не делать этот шаг. Тогда Хьюст рванул руку на себя, побежал к девушке, схватил было ее за талию, чтобы оттащить на берег, но она с истинно-нечеловеческой силой сбросила его руки и толкнула в воду. Ее крики о помощи сменились злобным смехом; Хьюст пытался бороться с течением, но сила стихии была куда мощнее его самого. Пару раз ему удавалось поднять голову из воды, и тогда, сквозь пелену испарений и захлестывающих его лицо волн, он уже не видел семьи, а только темноволосую девушку в голубом платье, что выкрикивала проклятия и показывала на него пальцем.

Из оцепенения, что бывает, когда снится очень долгий и страшный кошмар, его вывел пронзительный звонок. Хьюст рывком сел на кровати, и перед глазами все покрылось полчищем черных мушек.

- Черт бы Вас побрал, шериф,- прошипел Рейес, надавливая пальцами на глаза. Сердце все еще колотилось в бешеном ритме после сна, а дыхание никак не восстанавливалось. Ему все казалось, что он слышит этот злобный голос, который желает ему смерти.

Вдруг, Хьюст замер. Капли холодного пота прокатились по шее вдоль позвоночника. Внезапно пришедшая догадка пронзила все его естество, и Хьюст, едва понимая, что происходит, дорого бы отдал, чтобы Томпсон именно сейчас ушел со своими расспросами и дал ему спокойно подумать.

- Ну?- Хьюст раздраженно вперился взглядом в длинное лицо шерифа с очень заметной асимметричностью. 

- Я пришел, чтобы обговорить с тобой еще раз материалы твоего дела, Хьюст.

- Добавляйте эпитет «сфабрикованного», шериф,- Рейес облокотился плечом о стекло. Он боялся упустить из памяти детали сна, но чем больше он цеплялся за возможные подсказки, тем быстрее они от него ускользали.

- По закону, мы обязаны предоставить тебе адвоката,- Томпсон развел руками.- Но на настоящий момент, все связанные с нашим участком юристы уже задействованы в более важных делах.

- Каких?- Хьюст закатил глаза. Бесконечное вранье Томпсона выбешивало его.- Что там у вас за важные дела? Вы про тех алкоголиков, с которыми я сидел первые дни? Серьезно, пьяный дебош важнее, чем поджог дома, который я, мать вашу, не поджигал?!

Шериф пожевал губами. Хьюст отлип от стекла, некоторое время пошагал по камере, а потом вдруг резко обернулся.

- Под кого Вы стелитесь, Томпсон? Скажите, кто дал Вам указание посадить меня по сфабрикованному делу?

Хьюст так отчаянно вглядывался в лицо шерифа, силясь заметить хоть какую-нибудь реакцию, но Томпсон оставался тверд, как камень.

- На Вашем месте, Рейес, я бы лучше задавал вопросы, связанные с возможностью Вашего выхода отсюда.

- А толку? Чтобы Вы мне сказали: «Нет, это ты поджог, вали в тюрягу»?

- Мистер Рейес,- шериф выпрямился и подошел вплотную к стеклу.- Вы ведь должны понимать, что визиты юной мисс Саммерс не могут оставаться незамеченными здесь, в участке?

Хьюст сглотнул. Он боялся одного- упоминания о Рите. Шантажа, угроз в ее адрес и прочего он не ждал, но если шериф произнес ее имя, значит, что-то неладное уже происходит.

- Что Вы хотите этим сказать?

- Я хочу сказать, что Ваш выход- это чистосердечное признание. Подумайте о мисс Саммерс, Хьюст. Ей будет куда проще знать, что Вы во всем созна…

- Да откуда ты можешь знать, когда ей будет проще?!- заорал Хьюст, бросаясь, подобно разъяренному тигру, всем телом на стекло.- Откуда тебе знать, что с ней происходит?! Думаешь, если я подпишу эти бумажки, разочарую ее окончательно, все выдохнут спокойно?! Нет, шериф, не прокатит тебе этот номер. Хоть на голове тут стой, но я ничего не подпишу, и не пытайтесь мне промыть мозги Ритой. Можешь забрать свои проклятые договоры и признания и подтереть ими свой ленивый зад, но это дело ты так просто не закроешь!

Шериф внимательно посмотрел в глаза Хьюсту. Рейес был в бешенстве, но это бешенство было лишь защитной реакцией; он понимал, что в этой ситуации фактически бессилен. Сколько этих историй он слышал- если кого-то хотят посадить, его посадят.

Но надежда умирает последней, это Рейес знал так же, как и свое имя. И поэтому, после своей грубой тирады, он уже спокойным тоном обратился к Томпсону:

- А теперь, раз уж зашла такая тема, позвоните моему личному адвокату.

- Твоему личному адвокату?- Томпсон не сдержал усмешки. Хьюст сжал кулаки, чтобы вновь не сорваться на него.

- Именно так. Найдите в телефонной книге номер Кейт Оливии Робинсон.

***

В единственной школе Сейдона вместо двух первых уроков проходила первая пробная репетиция отчетного концерта.

У Стейси еще с прошлого лета была идея поставить что-нибудь в латино-американском духе. Она неслучайно выбрала самый горячий радио-хит- «I  like it» из нового альбома Cardi B. Этот трек, наполненный кричащими красками Южной Америки, их страстью и чувственностью, вместе с тем сочетал в себе излюбленный подростками пафос рэпа нового поколения. Беспроигрышность этого варианта была очевидна, и, что самое главное, движения сходу ложились под музыку.

Стейси увлекалась танцами с малых лет. Некогда она даже мечтала поступить в балетную школу, но на фоне эфемерно худеньких девочек, у которых, казалось, все тело состоит только из маленьких косточек и тонкой, прозрачной кожи, вполне упитанная, здоровая и жизнерадостная мулаточка Стейси казалась слишком большой и полной, о чем им своевременно сообщила такая же худая и противная женщина с слишком крупным, загнутым, как клюв, носом. Хореограф с презрением оглядела девочку с головы до ног и фыркнула. Со всех сторон послышались смешки и тихое «Толстуха… еще и черная…».

  Стейси долго плакала у мамы в машине; Хилари изо всех сил старалась успокоить дочь, но чувство униженности, чувство, словно бы она, Стейси Вильямс, была недостойна танцевать то, что хочет, захлестнули девочку с головой. Не зная, как еще успокоить дочь, Хилари сама ударилась в эмоции и, недолго думая, вернулась в балетную школу и покрыла голову хореографа самыми крепкими фразами, прямо в присутствии детей.

Но это вряд ли могло успокоить маленькую Стейси. Всю дорогу она наматывала на палец черную кудрявую прядку и думала о том, что ей никогда не стать похожей на одну из тех прекрасных лебедушек с такой белой мраморной кожей, что танцуют на ярко-освещенной сцене в юбках-пачках, сотканных, казалось, из воздуха.

Это был первый раз, когда Стейси пришлось узнать о таком слове как дискриминация. Все это ей взялся объяснять Лиам, пока Хилари в бешенстве обзванивала всех подруг и запрещала им даже под страхом смерти приближаться к «позорному заведению под следующим адресом».

Отец усадил дочь к себе на колени. Он специально переставил их с мамой большое зеркало к креслу в гостиной, чтобы Стейси могла видеть и себя, и его. Сквозь полупрозрачные шторы спальни лился приятный, мягкий свет; казалось, что бронзовая кожа кудрявой маленькой мулатки вся посыпана золотом. Кожа Лиама была на несколько оттенков темнее, что особенно ярко было заметно рядом с его белой накрахмаленной рубашкой.

- Посмотри, девочка моя,- тихонько сказал он, закатывая рукав до локтя. Стейси в растерянности наблюдала за действиями отца.- Посмотри сюда. Ты видишь, какого цвета моя рука?

- Да, папочка,- пропищала девочка.

- Теперь посмотри на свою ручку. Скажи, какого она цвета?

Стейси задумалась. Она долго вертела запястьем, вспоминая названия цветов из детской считалочки. Кожа ее папы, она знала, называлась коричневой- она по цвету была как кора деревьев, как молочный шоколад, как ее новые кожаные сапожки. А как назвать оттенок своей кожи, Стейси не знала.

- Я думаю… она… светло-коричневая,- наконец-то придумала Стейси.

- Правильно. А теперь вспомни, какая кожа у твоей мамы?

- Белая,- не задумываясь, ответила маленькая Вильямс, вспоминая изящные мамины руки со множеством браслетов и колец.

- И у тех девочек, что были там, кожа тоже белая. И у многих ребят, с кем ты играешь во дворе, кожа белая. И даже у твоей загорелой подруги Кейт кожа все равно белая.

- И что это значит, папочка?

- Это значит, девочка моя, что у нас просто разный цвет кожи. Это так же безразлично как то, что у кого-то глаза зеленые, как у твоей мамы, а у кого-то карие, как у тебя и меня. Нет никакой разницы между нами и людьми с белой кожей, Стейси, но некоторые люди, очень глупые и бессердечные, считают, что оттенок кожи и разрез глаз может влиять на твои физические и умственные способности. Они постоянно говорят, что люди, у которых кожа не белая, а, скажем так, темная- как у нас с тобой- не могут быть хороши в определенных сферах. Что мы умеем только танцевать и петь. Они даже могут назвать нас рабами, потому что давным-давно нас, темнокожих людей, и правда считали рабами.

Папа сделал паузу, разглядывая дочку в отражении зеркала. Стейси тогда слабо улавливала, о чем он говорит, но впитывала каждое слово, поддаваясь атмосфере важности и значимости той информации, что давал ей Лиам.

- Когда я был в твоем возрасте, белые мальчишки в меня кидались камнями просто потому, что я был не белый. Они так и говорили: «Ты- черный. Ты- раб». Но я никогда им не верил, Стейси, и теперь многие из этих мальчишек мечтают получить такую же должность, как и у меня. Я знаю, что сейчас, в новом времени, эти предрассудки уже становятся слабее; но они были, есть и будут. Я просто хочу, чтобы ты знала, дочка- ты ничем не хуже остальных. И твой оттенок кожи, что частично достался тебе от меня- твоя гордость, твое наследство, твое богатство. Никогда не слушай этих глупых людей и никогда не позволяй им унижать себя или кого-либо вокруг за то, что дала природа. Это самое низкое, что может сказать человек, и грош цена достоинству того, кто пытается самоутвердиться за счет предрассудков общества.

Стейси навсегда запомнила слова отца. С тех пор она больше никогда не мечтала быть похожей на белых известных девочек. С годами, пока она взрослела, вокруг стало появляться все больше представителей других рас, которые много чего добились; в конце концов, на пост президента США был выбран Барак Обама. Но даже тогда папа остановил ее радость жестом.

- Стейси, вспомни, о чем мы говорили с тобой в детстве? Забудь это глупое разделение по расам. Ты знаешь мои принципы, дочка. Если бы мне не нравилась его предвыборная кампания, я бы предпочел, чтобы избиратели отдали мой голос белому кандидату.

Стейси никогда не позволяла оскорблять в своем присутствии кого-либо или ее саму за цвет кожи, но некоторые острые шуточки ей даже нравились. Так, например, выбирая девочек для первой линии, она лишь усмехнулась, когда услышала знакомый низкий голос, на весь тренажерный зал голосящий:

- Господь милосердный, почему природа наградила всех мулаток такими невозможно крутыми задницами?

- Китти, ты опоздала,- они поцеловали друг друга в щеки. Робинсон выглядела очень спортивно и подтянуто в новых леггинсах и укороченном топе от Victoria`s Secret.

- О мой бог, ну да, конечно. Как это я могла опоздать на собственные выборы в первую линию?

Но, несмотря на бодрый голос и вечную дерзкую усмешку, что-то в лице Кейт не понравилось Стейси. Ей показалось, будто подруга что-то скрывает, что-то, что гложет ее уже некоторое время, но она почему-то не решается поделиться проблемой. Стейси силилась вспомнить, о чем собиралась спросить Кейт вчера, но нужный вопрос все время ускользал от нее.

Для первой линии Стейси выбрала самых ярких и подвижных девочек. К сожалению, туда же пришлось отнести и Кайру Тимбелл, пусть Робинсон и брезгливо отодвинулась от нее, скорчив Стейси рожу. Помимо трех вышеупомянутых девушек, в первую линию взяли так же и Анну Льюис. Нездоровый цвет лица, который не скрывала даже косметика, никуда не собирался пропадать; но она уже, по крайней мере, вполне живо двигалась.

Пока в других частях зала бурно обсуждались вопросы декораций, общей концепции, и, конечно же, подробности вчерашней драки- то и дело в сторону Кейт и Кайры летели жаждущие взгляды- Стейси расставила девушек по рисунку. Она начала было показывать первые движения, как вдруг поймала из толпы внимательный взгляд. Джо, слегка улыбаясь, казалось, даже и не слышал, что там остальные парни говорят про Чемпионат Мира по футболу; он затуманенным взглядом наблюдал за своей девушкой, сложив руки на груди. Стейси смутил этот взгляд; она махнула Джо рукой, послала воздушный поцелуй, но Джо как-то медленно отреагировал, продолжая ее странно рассматривать. Между девочек уже пошли смешки.

- Захлопните пасти, завистницы,- прикрикнула Робинсон, останавливаясь посреди выученной комбинации. Девушки с удивлением уставились на нее.

- Кейт…- начала было Стейси, но подруга жестом руки остановила ее.

- Хорош обсуждать чужую жизнь. Что вас волнует в том, что ее парень любуется ее телом? А, постойте. Я, кажется, понимаю- дело в том, что ваши парни тоже любуются ею, не так ли?

Разговоры в зале притихли. Джейсон пробился сквозь толпу парней и на всякий случай встал поближе к Кейт, чтобы предотвратить новую драку. Он все никак не мог себе простить, что во время ситуации с Кайрой после выступления миссис Аткинс его не было рядом.

Девчонки загудели, исподлобья глядя на Кейт. Стейси вплотную подошла к ней сзади и быстро зашептала на ухо:

- Что ты опять начинаешь? Они ничего не сделали. Подумаешь, кто-то похихикал.

- Да хрен там плавал,- все тем же громким и звучным голосом произнесла Кейт. Ей не нужен был микрофон, чтобы ее все слышали.- Трусихи, боитесь задать интересующие вас вопросы, и поэтому занимаетесь сочинительством горячих подробностей? Ну-ну, давайте, я жду. Я же слышу ваши голоса сзади, как вы рассказываете друг другу о том, что моя мама потом сама подняла руку на Кайру Тимбелл. Так вот, чтобы разрешить все ваши сомнения, заявляю публично, что для всех членов семьи Робинсон Кайра Тимбелл есть не больше чем кусок дерьма, который и трогать-то стыдно.

Тут ахнули все. Тимбелл вспыхнула до корней своих крашеных волос. Она, однако, быстро совладала с собой и медленно вышла из линии, направляясь к Кейт. Джейсон уже был наготове сражаться за свою даму сердца, но, видимо, прошлых ошибок враждующие стороны не собирались повторять.

- А кто же тогда ты, Робинсон? Или ты, называя других завистницами, сама завидуешь?

- Чему, Тимбелл? Скажи на милость, кому из здесь присутствующих я должна завидовать?

- Да хоть бы ей,- Кайра, не отводя глаз от лица Робинсон, пренебрежительно кивнула на Стейси.

Зрительская аудитория росла с пугающей скоростью. Все толкали друг друга в бок и показывали пальцами на центр событий.

- Прости?- Стейси вышла вперед и встала плечом к плечу с Кейт.

- Да-да,- Кайра с уверенностью кивнула головой.- Все знают, что у Кейт Робинсон давно не было путних отношений. Она любит играть с мужскими сердцами, а потом разбивает их и при этом надеется, что после такого ее должны все любить и уважать.

- Ну а ты, Тимбелл, всей школе дать готова явно не от счастливой личной жизни,- Кейт отбросила волосы назад.

- Ты слишком много о себе возомнила, Робинсон,- прошипела Тимбелл, делая шаг назад.- Ты никогда не заслуживала ничего из того, что имеешь.

- Мне тебя искренне жаль,- Кейт приторно улыбнулась, но Стейси заметила, что после слов о «путних отношениях» у Кайры осталась маленькая царапинка от ногтя на предплечье.

Кайра Тимбелл вновь покраснела и уже набрала было в грудь воздуха, чтобы продолжить спор, как вдруг все внимание привлекла к себе Анна Льюис. Она вся позеленела, пошатнулась, зажала рот рукой и выбежала из зала. Кейт быстро переглянулась со Стейси и побежала за Анной. Теперь все внимание было обращено на Вильямс.

«Сучка, Кейт, заварила кашу и унеслась спасать Льюис,»- Стейси почувствовала, как краска приливает к щекам. Вдруг, чья-то большая приятная ладонь легла на ее плечо, и все смущение в момент испарилось.

- Для вас, дамы и господа, со своим лучшим номером выступала Кейт Оливия Робинсон!- Джо, приняв на себя роль ведущего какой-нибудь скандальной телепередачи про звезд, сверкнул улыбкой. Он обнял Стейси за плечи, пряча ее лицо у себя на груди.- А теперь- продолжаем тренировку. Не так уж у нас много времени на подготовку!

- Спасибо,- шепнула Стейси ему на ухо, вставая на носочки. Джо поцеловал ее в кончик носа. В этот момент девушка подумала о том, что зря она так рассуждала о барьере между ними, потому что лучшего парня, чем Джо, было не найти.

***

Анна, как и ожидала Кейт, находилась в одной из кабинок. По вякающим звукам рвоты было не сложно понять, за какой она дверью.

- Анна?..- Кейт толкнула дверь, и она, к большому удивлению девушки, поддалась.

Анна Льюис сидела на полу, обхватив руками унитаз. Белокурые локоны грозились вот-вот выпачкаться; Кейт, поборов в себе брезгливость, опустилась на пол рядом с ней и собрала волосы девушки.

Льюис обернулась на Робинсон. Потекшая тушь оставила на щеках черный смазанный след. Тонна тонального крема не могла перекрыть землистый цвет лица. Вблизи эта некогда такая миловидная девочка, которая, казалось, только что вышла со съемок видеоролика рекламы зубной пасты, выглядела, мягко сказать, нездорово.

- Анна, ответь, что…- концовка вопроса потонула в булькающем звуке. Еще мгновение, и новый приступ рвоты вновь приковал Анну к унитазу.

Кейт терпеливо ждала, пока выйдет все содержимое желудка Льюис. Когда она начала сплевывать воду, Кейт мягко прислонила ее спиной к стене, и, словно с большой куклой, принялась вытирать ей туалетной бумагой рот и лицо. Анна вся мелко дрожала; ее руки были настолько холодными, что по ощущениям казались неживыми.

- Анна,- Кейт присела рядом с ней, убирая с лица прилипшие от пота золотистые прядки.- Что с тобой происходит? Ты была у врача?

Льюис отрицательно покачала головой. Кейт отвела глаза, пытаясь придумать, как бы так деликатнее намекнуть ей о своей догадке, как вдруг Анна сама все озвучила:

- Кейт… у меня задержка. Уже почти три недели задержка. Месячные должны были начаться как раз после той вечеринки…- на этом моменте лицо Анны вдруг исказила гримаса боли. Кейт в ужасе смотрела на то, как она, закусив нижнюю губу, медленно качалась взад-вперед, завывая и царапая себе запястья.

- О Кейт… если бы ты только знала… если бы только знали родители… как мне страшно, как мне страшно…- шептала она, уставившись широко распахнутыми безумными глазами в пустоту.

Робинсон сама была напугана. Слова о задержке полностью подтверждали ее самые худшие догадки. Еще при первой их встречи после вечеринки, когда Анну облили кофе, Кейт почувствовала неладное, глядя на ее бледное вымученное лицо.

- Я думаю, рано паниковать, пока мы еще не знаем, правда ли это.

Анна грустно усмехнулась. Слезы бежали по ее лицу, оставляя на нем влажные блестящие дорожки.

- Думаешь? А я думаю, что тест даст положительный результат. Это не отравление, Кейт. По ночам я просыпаюсь от рези в животе; в тайне от родителей могу съест целую банку ореховой пасты с форелью. Меня мутит от любого запаха. Что, хочешь сказать, это ли не…- Льюис сморщилась, но так и не смогла произнести такое пугающее для нее слово.

- Я знала, что ты догадаешься,- всхлипнула она.- Я знала, что ты-то точно все быстро поймешь.

- Кто-нибудь еще знает?- Кейт понизила голос.

- Нет. Мама вообще считает, что у меня…- Анна махнула рукой.- Отец не замечает, он с утра до ночи на работе, а я стараюсь тщательно скрывать свое состояние. Девочки думают, я отравилась. Вот и все. Кроме тебя еще никто не догадался…

Но Анна Льюис не знала, что в соседней кабинке Рита Саммерс, зажав рот рукой, с ужасом слушала их разговор.

***

Когда Кейт и Анна ушли, Рита впервые за долгое время выдохнула. Она пришла в туалет еще в самом начале репетиции, целенаправленно зашла в кабинку с надписью «Не работает» и села на пол. Все это время, пока не вбежали Льюис и Робинсон, Рита беззвучно плакала, размазывая соленую жидкость по щекам.

Ее ночная вылазка окончательно разрушила надежду еще когда-нибудь свидеться с Хьюстом. Мало того, что родители до рассветного часа высказывали ей по поводу внезапного исчезновения, так еще и заявили, что подумают теперь, оставлять ли Коди их личным водителем. Отец пообещал ей, что теперь она никогда не выйдет из дома одна, и что теперь ей больше никогда не увидеть «этого мерзкого преступника Рейеса». В ответ на их крики Рита молчала. Что ей еще оставалось? Она не могла смотреть Ричарду в глаза, вновь и вновь вспоминая эффектную блондинку, спешно покидающую их дом через черный выход.

По пути в школу, мама подробно допросила Риту о том, как ей вообще довелось познакомиться с Хьюстом, но девушка упрямо молчала. Она уже поняла, что теперь все, что она скажет о нем и их отношениях будет использовано против Рейеса.

Этим утром отец отвозил их в школу лично; не добившись от Риты никакого ответа, мать раздраженно выставила ее на улицу, пообещав, что тоже не будет с ней разговаривать, пока та объявила эту игру в молчанку. Джо тоже пытался с ней поговорить- он даже впервые за несколько недель попытался обнять ее, но Рита шарахнулась от брата, как от огня.

- Рита, да что…

- Кто знает, что ты скрываешь,- бросила она дрожащим голосом и, подхватив сумку, стремглав побежала в школу. Джо не пошел за ней, а так и стоял некоторое время, провожая сестру очень напряженным взглядом.

Известие о возможной беременности Анны повергло Риту в окончательный шок. Ей казалось, что весь этот кошмар, начавшийся вчера после речи директора, теперь уже никогда не кончится. На ватных ногах Рита выползла из кабинки и в растерянности остановилась у зеркала.

На нее смотрела небольшого роста темноволосая девушка с очень большими заплаканными глазами и тонкой, изящной шеей. Рита подняла руку, чтобы убедиться, что она видит себя, а не кого-то похожего- отражение повторило ее действия. Тогда девушка потрогала свое лицо, опухшее после бессонной ночи и пролитых слез.

Рита Саммерс плакала и не могла остановиться, потому что думала, что наступил самый худший период ее жизни. Но она ошибалась- самое страшное еще было впереди.

***

Во время урока биологии у Кейт зазвонил телефон. Она украдкой скосила глаза на табло- высвечивался незнакомый номер.

- Ты знаешь этот номер?- шепнула она Стейси, обернувшись назад. Вильямс нахмурилась и пожала плечами.

- Понятия не имею, кто это может быть.

Кейт подняла руку вверх.

- Извините, я могу выйти?

Пожилой мистер Пуберти, посмотрев на нее поверх очков в роговой оправе, едва заметно кивнул головой и продолжил монотонно читать лекцию о различиях дыхательной системы животных.

- Алло?- в пустом коридоре голос Кейт отдавался эхом от стен. Ей казалось, что вся школа напряженно вслушивается в ее голос.

- Мисс Робинсон?- на другом конце провода, судя по голосу, находился не кто иной, как шериф Томпсон. Сердце Кейт подпрыгнуло в груди.

- Да, это я. Шериф Томпсон?..

- Все верно. Я звоню Вам из участка по делу мистера Рейеса. Так как мы не можем предоставить ему адвоката, а семья потерпевших требует скорейшего разрешения дела, Хьюст потребовал позвонить Вам и пригласить Вас в качестве официального юридического лица, представляющего его сторону. Но так как Вам, мисс Робинсон, еще не исполнилось двадцати одного года, да и вообще… Вы не имеете никакого образования в данной сфере, мы приглашаем Вас в день посещений… в пятницу.

- В пятницу? Так поздно, через неделю?- у Кейт вспотели ладони. Она боялась, что телефон выпадет из рук и поэтому сжимала его так крепко, что заболели пальцы.

- Да. Таковы условия. Мистер Рейес будет ждать Вас.

- Да, шериф. Хорошо. Я буду в пятницу…

Кейт медленно опустила руку с телефоном. Она могла видеть свое отражение в стеклянной стене напротив, но девушка предпочла отвернуться.

Подобное заявление могло означать только одно- Хьюст передумал и принял ее предложение. Но вместе с тем, это также означало, что дела совсем плохи, раз он потерял надежду на другие способы освобождения.