Руководитель среднего звена Часть I

Как легко удовлетворяется человек,
когда он в трудном положении,
одной видимостью поисков выхода!
Теодор Драйзер «Сестра Керри»





Я работал экономистом в небольшой частной фирме, которая занималась обслуживанием многоквартирных домов по части коммунального хозяйства.
Наш офис располагался на первом этаже жилой многоподъездной девятиэтажки. Около 10 квартир были совмещены между собой и переоборудованы в рабочие кабинеты. В моём отделе работало всего два человека: я и начальник отдела Марина. Высокая молодая девушка с голубоватыми глазами, которая и приняла меня на эту работу.
Имея в трудовой книжке последнюю запись о предыдущем месте работы сроком в два месяца, я настороженно относился к новому месту. После обсуждения всех условий, я предложил Марине такую схему: в течении двух недель я работаю у них бесплатно, и за это время нам становится понятно, стоит ли мне официально устраиваться или искать работу дальше. Оправдываться в будущем на собеседованиях, почему я везде работал по два месяца, мне не очень хотелось.
Отработав полные две недели, я решил остаться здесь и устроиться уже официально. Предстоял личный разговор с директором. Я ждал в коридоре у его кабинета, пока Марина рассказывала про меня. Было слышно, как он звонил в «Леспромпереработку», называл мою фамилию и наводил справки.  В резюме я указывал, что работал в этой группе компаний и ожидал, что он позвонит моим коллегам или в мой родной город или в местный филиал. ООО «Леспромпереработка» - входило в холдинг, в котором я работал на протяжении 4 лет, пока не уволился и не переехал в поисках лучшей жизни в N. Бояться и скрывать мне было нечего. Из холдинга я уволился сам, проступков на работе не имел, да и сомнительных друзей в организованных преступных группах у меня не было. Поэтому я просто ждал пока он договорит, и я смогу зайти. В «Леспромпереработке» около года работал мой бывший коллега Алексей. Мы были знакомы и вместе работали в L., пока он, как и я не уволился и не переехал на повышение в N. Мы иногда пересекались по работе. Его опыт был богаче моего, лет этак на 10. В свои 38, будучи тогда начальником отдела смежного управления, он иногда мне что-то подсказывал, если я обращался. Тесно мы никогда не общались, в основном, я заходил к нему подписать какие-то документы, и обращение к нему «на Вы» было вполне стандартным, как и к большинству людей, которые работали в нашем офисе и были старше меня на 10 лет. Некоторым людям не хочется говорить «ты», даже если они твоего же возраста, кто-то выглядит намного старше, а кто-то пытается казаться важным и деловитым. Или они просто выше тебя по должности.
Хотя я жил в N. уже три месяца, Алексею Андреевичу я не звонил ни разу.  Одним из вечеров, я ехал в парикмахерскую и на перекрёстке увидел его машину. Хотел посигналить в знак приветствия бывшему земляку, но, увидев за рулем какую-то незнакомую девушку, просто проехал мимо. В то время, как мы работали вместе, он казался мне слегка зазнавшимся, лощёным и напыщенным, не особо располагающим к себе. Хотя надо признать, что в нашей общей работе споров и разногласий особых не было.  Но почему-то я ему не доверял. Скорее всего, пока я ждал приглашения зайти, мой новый директор звонил именно ему или его нынешним коллегам.
-Саша, заходи. - Чуть прикрикнула мне Марина.
 «А ты зачем ко мне пришел вообще?» - как-то неожиданно и резко прилетел мне в лоб первый генеральский вопрос. Я почувствовал себя виноватым. Позвонив по своим каналам, ничего плохого он не узнал. В резюме опыт работы был настоящим, да и зарплата по моему направлению в сфере леса и переработки была несколько выше. Очевидных причин, почему я пришел сам на работу с заведомо меньшей зарплатой, да еще и в чужую сферу не было. Не было для всех остальных, кроме меня. Я честно рассказал будущему боссу о своей мечте в будущем переехать в курортный район страны. Туда, где даже зимой не бывает снега, где на узких улочках вдоль дороги стоят прилавки с овощами и фруктами, а еще мужчины в возрасте до поздней ночи играют в карты и домино на лавочках во дворе. Там выражение промышленная переработка можно применить лишь к приготовлению шашлыка. И поэтому весь мой опыт и знания, полученные в университете и на прошлых местах работы, как-то: чем отличается слесарь по ремонту лесозаготовительного оборудования 6-ого разряда от 5-ого, казались мне совершенно ненужными.  «Ну ты месяц у меня отработаешь и уволишься, не пойму, зачем тебе это надо. Ну ладно, если хочешь, работай, я не против» - директор одобрил мою кандидатуру.
Я вышел на улицу и закурил. Февральский тридцатиградусный мороз слегка оживил меня и было уже не так стыдно снова мечтать о тёплых краях. После нескольких недель поисков, у меня опять появилась официальная работа. В тот же вечер Марина подписала приказ о приёме на работу задним числом, и мои отработанные бесплатно две недели, теперь подлежали оплате.
Прошло чуть больше месяца, с тех пор как я устроился на это место, и хотя работу я больше не искал, резюме всё еще висело в интернете. На мой сотовый телефон раз в несколько дней приходили уведомления о просмотрах моей странички работодателями из разных уголков страны. Моё желание переехать не давало мне покоя, и работать здесь вечно я не собирался. Открыв на работе за утренней чашкой чая список фирм, которых интересовал мой диплом и опыт, я увидел в нём ООО "Леспромпереработку». 14 марта 20__ года 17:57 - 1 просмотр. У них была вакансия как раз по моему профилю, в тот момент, когда я еще не устроился к Марине в отдел. Я нашел номер телефона в газете с объявлениями. Для меня это был новый и уже последний источник информации о новых вакансиях. Но по телефону мне ответили, что это место уже занято около двух месяцев. Я извинился и положил трубку. Да и не то чтобы мне очень хотелось туда идти, в пределах холдинга все предприятия занимались одним и тем же - заготовкой леса. Менялось только местоположение городов. В какой-то степени я представлял, чем бы мне пришлось заниматься и звонил туда только от безысходности. Как и в другие десятки контор. Придя в отдел к Марине, я ушел совсем в другую сферу. Мне уже было не важно сколько человек должно быть в бригаде по заготовке, какая спецтехника используется при транспортировке деревьев и так далее. В южных местах не было ничего подобного. А проработав год или два в экономическом отделе, разобравшись хоть немного, как управляющие компании распоряжаются общедомовым имуществом, мне казалось, я буду иметь хоть какие-то шансы найти работу с видом на пальмы, а не на горы снега.
Обычно, после того как обо мне читали работодатели, через день или два со мной созванивались. В этот раз я почему-то был уверен, что придется разговаривать с кем-то из службы подбора заочно знакомой мне организации. Прошло несколько дней, мы с Мариной заполняли отчет по электроэнергии, как вдруг, зазвонил мой сотовый, а на экране моргал неизвестный городской номер.
-Алло...
-Александр Сергеевич? Здравствуйте!
-Да, это я, здравствуйте.
-Это ООО «Леспромпереработка», меня зовут...
Я встал из-за стола, в пол уха слушая вступительные речи, и подошел к шкафу, где висела наша верхняя одежда. Надел пуховик, поддакивая и почти не слушая девочку, которая возможно ненавидит свою работу, но вынуждена звонить таким как я. Закурив на улице сигарету, я уже не мог просто со всем соглашаться и отвечать односложно.
-Вы подходите по нашим критериям, работали тем более в этой сфере. Мы бы хотели видеть Вас у себя, Вы подъедете? Когда Вам удобно?
-Дааа, я работал. Скажите, а Алексей Андреевич у Вас еще работает?
-Алексей Андреевич? Да, работает. Заместителем ________, он очень хорошо о Вас отзывался.
Девочка, имя и должность которой я даже не пытался запомнить, кажется не ожидала такого вопроса. Мои попытки отказаться от встречи и предлагаемой работы были тщетными, она настаивала. Конечно же я не хотел ни ехать знакомиться лично, ни снова менять работу, меня все устраивало. Но ведь человек тратит на меня своё время и отказать, а тем более в резкой форме, я не мог. Когда мне звонили за тысячи километров и предлагали зарплату, которой бы не хватило даже на билет, чтобы туда добраться, я и тогда лишь вежливо отказывался. Хотя такие затеи изначально обречены на провал. А тут приглашение в моём же городе, да ехать, наверное, недалеко. Мы назначили день встречи в её офисе и попрощались.
Перерыв на обед длинною в час. При том, что с недавних пор я снимал комнату в частном доме в двух минутах езды от работы, это была вечность. Можно было успеть поесть, попить чай и поваляться на диване. Но. Готовить я ужасно не любил и питался, как принято говорить, подножным кормом. В моей части дома сдавалось жильё не только мне. Мой холодильник стоял на общей кухне и тоже был общим. В основном он был забит продуктами соседей по коридору - неженатой пары, моложе меня лет на пять. Молодые и позитивные, они всегда удивлялись тому, что я почти ничего не ем и худею у них на глазах. Обедом для меня была чашка растворимого кофе и в лучшем случае кокой-то оставшийся со вчера гарнир, вроде вареной гречки или макарон. Так что, назначив собеседование в обеденный   перерыв, я не много то и терял.
Еще утром Марина заметила, что я неожиданно пришел на работу в костюме и рубашке, а не в джинсах и джемпере, как обычно.
-Да на собеседование в обед поеду, – ответил я на не озвученный вслух вопрос.
-Ты уже увольняешься? - Она изменилась в лице и не ожидала такого честного ответа.
-Нет, не увольняюсь, съезжу, откажусь и будем дальше с тобой работать.
Но она мне не поверила и выглядела так, как будто после обеда я буду работать уже в другом месте.
Я никогда не был в той части города, где располагался офис моей новой знакомой. Прокладывая маршрут на ходу, и, пропустив нужный поворот, я уже боялся опоздать. Повернув куда нужно, по правой стороне дороги виднелось кладбище. Бедные люди, подумалось мне, несколько раз в день ездить мимо таких видов, и работать там не захочешь. Золотое правило лучшего места на парковке — места директора и больших начальников я не нарушил. Припарковавшись чуть в стороне от офиса и, проверив в нагрудном кармане свой паспорт, я зашел внутрь. Здание впечатляло. Оно было круглым, как Колизей. Проход между кабинетами был сквозной, по окружности. Блестящая плитка и зеленые живые растения создавали впечатление, что ты где-то в другой реальности. Я подошел на пост охраны, протянул паспорт и был уверен, что меня пропустят. Но не тут то было. Охранник начал спрашивать, куда именно я иду, к кому именно, и с каким вопросом. Услышав про отдел кадров он как-то повеселел.
-Ааа, так ты к Ольге Евгеньевне?
-Да, к ней.
Да хоть к Иван Ивановичу, побыстрее бы все это закончилось, - мысленно произнес я.
-Ольга Евгеньевна, тут к Вам, да. Хорошо. Да.
Созвонившись с ней по телефону, усатый охранник сказал, что она сейчас подойдёт и проводит меня.
Через две минуты на весь холл стало слышно, как издали, об каменную плитку бьют каблуки. Все ближе и ближе. Наконец, она появилась. Девушка среднего роста, лет тридцати двух и с какой-то непонятной улыбкой. Передо мной была Силина Ольга Евгеньевна.
-Это ко мне, спасибо - лаконично отрезала она охраннику, поздоровалась со мной и пошла обратно. Я представлял её совсем не так. Скорее всего бледно-рыжая, двадцатипятилетняя, неуклюжая, с мутными зелеными глазами и в клетчатой старой кофте, вот какой виделась она мне. Пока я об этом думал и сопоставлял ожидание с реальностью, она почти скрылась из виду и, не оборачиваясь, удалялась.  Мне пришлось почти что бежать за ней. Догнал я её у самого кабинета. На табличке у двери было написано «Начальник департамента...». Вот тебе, и рыжая девочка из отдела кадров. Совсем не рядовой специалист. Руководитель среднего звена.
Ее кабинет за стеклянными дверями был очень маленьким. Чтобы пройти на её рабочее место или сесть за стол для совещаний, надо было передвигать стулья и извиваться. Он напоминал домик для кошек. Сначала они забираются по столбику, обмотанному тонким канатом, потом проходят мимо подвешенного шара из нитей, еще переход по трубе лапками в одну линию и, вот, кошка в домике.
Ольга Евгеньевна с кошачьей ловкостью пробежала на свое рабочее место и предложила присесть. Места было впритык, усевшись кое-как я понял, что сижу к ней боком в пол-оборота. Но развернуться не получалось. Еще одно дорогое кожаное кресло стояло обречённо зажатым у окна и сесть в него вообще не представлялось возможным. Мне казалось, что мои попытки расположиться более-менее удобно длятся целую вечность, и чувствовал я себя ужасно нелепо.
-А почему вы не хотите у нас работать? - она по прежнему улыбалась, но я не верил этой улыбке. Её задача заманить меня в свою организацию, закрыть вакансию, а потом хоть трава не расти. И даже если я уволюсь через месяц, найдёт другого. Некоторые документы, которые были у нее на столе, были мне знакомы, они делались по корпоративным шаблонам. Отличие было лишь в фамилиях работников. Я сказал ей об этом, показав на красивый ежемесячный отчет, распечатанный на цветном принтере.
- Ну вот видите, как хорошо, Вы уже все знаете.
-Да, наверное, всё знаю, - мы вместе посмеялись.
Напряжение слегка сошло, стены кошкиного домика уже не так давили на меня, и я немного расслабился. Офис располагался на окраине города в частном секторе. Из окна кабинета, где мы сидели, виднелся небольшой кедровый лес с высокими деревьями.
-А за окном у Вас лес, опять в дали от цивилизации работать придется. Ну если я к Вам устроюсь? А сейчас я в жилом массиве работаю, за окном люди ходят и машины ездят.
-Знаешь, как там красиво, возле курилки белки бегают настоящие. Их даже из окна иногда их видно. Прыгают с ветки на ветку.
Я совсем не знал эту молодую красивую женщину, зато не так давно работал в офисе, который стоял в лесу. Наша база располагалась в 10 километрах от города. Никогда белки возле офиса не прыгали. Ни одной за 4 года даже заблудившейся белки я не видел. Зачем она в первый же день знакомства мне врёт, не понятно.
-Да ладно, прям тут прыгают?
-Честно тебе говорю. Увидишь!
О работе мы почти не говорили, нам обоим было все в принципе понятно. Что я умею делать она читала в моей анкете, что-то ей наверняка говорил Алексей. А то, чем мне придется заниматься здесь, мне было не интересно. Я особо и не расспрашивал, потому что работать там не планировал. Когда я уже собирался уходить, Ольга Евгеньевна спросила:
-Ты даже про зарплату не спросишь?
-А какая мне разница, ну где то в полтора раза Вы мне предложите больше, да даже если и в два, я не хочу возвращаться в промышленность, это не интересно. - уже совсем не волнуясь, с улыбкой ответил я ей.
-А сейчас у тебя интересная работа?
Какой-то разговор ни о чем. Мне казалось, что она считает меня полным идиотом. Ну ведь мы все равно больше не увидимся, при этой мысли мне уже было не так неприятно. Да я сам не знаю, зачем я туда приехал. Так, из вежливости, не смог отказать. Это было не собеседование, скорее общение коллег за чашкой чая, в перерыве семинара, где встречаются работники одного направления разных организаций. Только без чая.
Мы попрощались, и я поспешил обратно на работу. Обеденный перерыв подходил к концу.
Силина произвела на меня странное впечатление. Блестящие черные волосы, прямая спина, расправленные женские плечи и размеренные мягкие движения. Она совсем не была толстой истеричкой, как я почему-то подумал. Когда мне было лет семь, в огромном цирке, после выступления артистов, на манеже разрешали сфотографироваться с настоящей черной пантерой. Я тогда испугался и не хотел даже близко подходить к этому опасному хищнику, но отец настоял. Именно этот образ всплыл в памяти, когда мы впервые увиделись. Спокойная чёрная пантера. Можно положить на нее руку и даже сфотографироваться. Но когда она медленно зевает, ты видишь эти смертоносные клыки. Ольга Евгеньевна не зевала, но чувство того, что можно остаться без руки, если только она захочет, не покидало. Никакой агрессии в мой адрес не было и в помине. Очень тактичная и вежливая девушка. Но как бы мы могли работать с ней вместе, я почему-то не представлял.
Марина в очередной раз удивилась тому, что я всё-таки вернулся на работу после обеда и обреченно спросила: «Ну, как собеседование?».
-Да все нормально, отказался.
-Как отказался?
-А чему ты удивляешься? Я же еще утром тебе сказал, откажусь и приеду, - рассмеявшись ответил я.
-А зачем тогда ездил? Ничего не поняла.
На меня никак не повлияла эта поездка. По-прежнему я готовил несколько раз в неделю, по привычке, тоннами поглощал кофе и пять дней в неделю исправно ездил на работу. 
Пешие прогулки не доставляли мне абсолютно никакого удовольствия. В любой точке города я всегда был за рулём. Я мог экономить на еде, но не на бензине. Точнее вообще ни на чем не экономил. Получив зарплату, я первым делом ехал на заправку и заливал полный бак. Потом покупал недельный запас сигарет и несколько банок кофе. На тот момент это были мои самые главные статьи расходов.  Бензин, кофе, сигареты...
Моя анкета с поиском работы в Краснодарском крае так и была активной в интернете. Никаких звонков и просмотров мне не поступало, и это даже успокаивало. Меня отвлекали от мыслей о солёном морском воздухе расчеты норм по уборки тротуаров, площадей подземных паркингов и периодичности дезинсекции чердачных помещений. Всё шло своим чередом. По выходным я выбирался в магазины и торговые центры, в которых еще ни разу не был. Иногда просто изучал город, катаясь по неизвестным мне улицам с помощью навигатора.
Проводя по 8, а то и более часов с человеком в одном кабинете, невольно начинаешь замечать, с какой периодичностью звонит личный телефон у твоих коллег. А по разговорам, хочешь того или нет, начинаешь иногда даже узнавать того, кто звонит. Я не особо любил сплетничать и влезать в чужие жизни. Посмеяться за глаза над какими-то изъянами,
большими ушами или однообразными ошибками в работе конечно мог, но всегда пытался не выходить за рамки. Если при мне кого-то и обсуждали во всю силу женских языков, старался в таком не участвовать. Слушал, запоминал, но не участвовал. Марине всё чаще названивал какой-то Фёдор Николаевич. Иногда она выходила из кабинета, иногда оставалась и разговаривала с ним при мне общими фразами. Я сразу заметил, как она меняется в лице, когда на связи Фёдор. Когда же я все понял, я не хотел в это верить. Где-то на третий день она почти никогда не выходила из кабинета и уже открыто договаривалась о том, как она уволится в скором времени и перейдет в его фирму.
Это был крах. Наша компания была очень маленькой, да и зарплата была прямо скажем так себе. На её место сразу же никого бы не приняли, и вся работа на какое-то время рухнула бы на меня.  Но тогда я боялся не объемов, я боялся ответственности. Подписывать документы в которых ты ничего не понимаешь, что может быть хуже. Не успевать сдавать отчеты в государственные органы, за которые моментально прилетают огромные штрафы на юридическое, а возможно и на физическое лицо. Составлять сметы, в расчётах которых я еще не успел разобраться. Да я даже электронно-цифровую подпись от обычной флешки толком не отличал. Зато я знал, как рассчитать месячную премию бригаде по лесозаготовке и за что каждого из работников можно лишить этой премии. И, хотя Марина говорила, что её еще не утвердили, я уже понимал, здесь оставаться нельзя.
Приближались выходные, мы дорабатывали последние часы пятничного вечера в надежде скоро разъехаться по домам. У меня начала болеть голова от монитора компьютера и огромного количества цифр. Нужен был перекур. Не успел я выйти на улицу, как мне позвонил Серёга. Сорокалетний женатый топ-менеджер компании одной из известных корпораций. Несколько месяцев он работал в моём родном L. А в N. перебрался уже в таком высоком статусе. В принципе, история переезда Сергея повторяла историю переезда Алексея.  Не смотря на теперь уже высокую должность, он оставался довольно простым и душевным человеком. Не все топ-менеджеры роботы, настроенные на снижение зарплат подчиненных работников и повышение собственных. Так же как игровые автоматы, заведомо подкрученные на бесконечный проигрыш «клиента». Выиграть в таких автоматах конечно же невозможно. Но ведь бывают и честные игровые автоматы, играя в которые, можно выиграть. Или всё-таки?..
-Здорова, экономист! - бодрый голос товарища уже радовался наступающему вечеру пятницы.
-Здорова, здорова!
-Ты завтра свободен? сможешь за мной приехать?
-Смогу, только куда и во сколько, - я не совсем понимал, почему он заранее просит его откуда-то забрать.
-На турбазе Шишкинская будем гулять. Я тебе позвоню вечером, когда сворачиваться начнем. Ты все равно не пьёшь, заберешь меня оттуда.
-Да я и куда ехать то толком не знаю, только как за город выедешь и поворот направо, а потом куда?
-Там одна дорога, километров 15-20, давай, завтра наберу.
-Договорились, до завтра!
Я слышал, что местные иногда собираются большой компанией и едут на эту турбазу, недалеко от посёлка Высокий, но никогда там не был. Докурив вторую сигарету подряд я пошел в свой кабинет.
-Слушай, а ты на Шишкинскую ездила когда-нибудь?
-Не-а, ни разу, а что?
-Давай завтра съездим после обеда?
-Так это почти что в Высоком, а зачем мы туда поедем? Почему так внезапно?
-Да там человека надо забрать одного, ну и просто прокатимся.
Моя начальница была не замужем и пригласить её вот так просто прокатиться куда-то загород было хоть и несколько странно, но вполне вписывалось в наши с ней рабочие отношения. Я не хотел ехать один, да и как-то разнообразить рутинные рабочие дни подруге по отчетам тоже было бы кстати.
На следующий день Серёга позвонил уже навеселе и толком так и не объяснил мне дорогу. Я заехал за Мариной, и мы вместе отправились на турбазу. После того как мы выехали из города и свернули с главной дороги, довольно быстро и без приключений добрались до места. Возле главных ворот нас встречал тот, кто всё это затеял.   Познакомившись с Мариной, Сергей повёл её по тропинке куда то вглубь базы, а я задержался у входа.
Огромные клетки с живыми медведями! Не считая зоопарков, медведя я видел только один раз. Он переходил нам дорогу, когда мы ехали на машине по трассе. Издалека я подумал, что идет крупная собака и даже подумать не мог, что это был медведь, пока мы не подъехали ближе. Отец тогда сказал, что это не медвежонок, а уже взрослый медведь. Не знаю, как он это определил, но я даже разочаровался, что в дикой природе они не такие большие, как по телевизору. Здесь же были два просто огромного размера медведя. Они лежали сытые и уставшие. Иногда переглядываясь друг с другом, как будто проверяли, не сбежал ли сосед, прихватив недоеденные покрышки. Именно таких гризли показывают в телепередачах Дискавери. В их клетках висели погрызенные покрышки от легковых авто. Я достал свой сотовый и начал их фотографировать. Серега, Марина, да и вообще все остальное ушло на второй план. Я пытался сделать хотя бы пару хороших кадров на память. Подходить близко к вольеру было опасно, и приближения камеры недорогого телефона тоже не хватало. Я ходил из стороны в сторону и фотографировал. Группа женщин с большими сумками и обгорелыми шампурами в руках, прошли мимо меня и отвлекли от занятия фотографией. И тут я вспомнил про своих друзей. На ходу, пересматривая только что сделанные фотографии и, потирая поочередно замёрзшие уши, я следовал на дым от мангалов и запах жареного маринованного мяса.
Вообще-то мы ехали на турбазу просто забрать Серегу. Но когда он нас встретил у въезда, и сказал, что еще никто никуда не едет, стало понятно, что мы тут надолго. Издалека возле самого большого мангала уже виднелась моя попутчица в окружении множества мужчин. В руке у нее был пластиковый стаканчик с коньяком. Мне такой ход событий нравился все меньше.
-Ооооо, а это наш новый сотрудник! Устраивается к нам! - обращая на меня внимание всех присутствующих, крикнул... Лёха.
А он то здесь откуда! Серега, понимания, что машина за ним уже приехала и переживать не о чем, растворился в толпе и отмечал праздник дальше. Опять этот Алексея эпатаж и самонадеянность. Все дружно начали мне протягивать стаканчики. Третья часть всех присутствующих была в таком алкогольном опьянении, что уже не понимала по какому поводу сюда приехали. Отмечали весенний праздник - проводы зимы. Каждые пять минут, какому-то новому моему знакомому приходилось объяснять, что я за рулем и не готов поддержать процедуру поглощения всех этих видов коньяка. Ко мне начали подходить и спрашивать в какой отдел я устроился и почему меня не видели раньше. Полная ахинея! Бред! И чушь!
Моя полу кожаная куртка на «рыбьем» меху не грела от слова совсем. Меня уже начинало трясти от холода, от всего происходящего и от Сережи! Заманил меня и слинял! Марина была одета тепло и за нее я не переживал. Вовремя вспомнив, что в багажнике машины у меня есть зимний пуховик на случай рыбалки, я всё бросил и пошел к машине. Больше всего я злился на Сергея, если он знал заранее, то почему не предупредил, что там будет Алексей. Если он не знал, то он все равно виноват, потому что попросил его забрать. И виноват конечно я, потому что не отказал и согласился ему помочь. Я злился на всех. Мне не хотелось разговаривать с множеством нетрезвых людей, не хотелось объяснять им, что я не работаю ни у Лёши, ни у Сергея и что вообще тут по воле случая. Проходя мимо клеток с медведями я сделал еще пару фотографий на телефон. Переодевшись в тёплую куртку, закурил и обреченно пошел обратно.
Когда вернулся, нетрезвое общество, которое грелось у нашего мангала, разделилось. Осталось человек 7 или 8. Больше всех раздражал невысокий человек лет тридцати пяти. Они либо выпил больше всех, либо пьянел быстрее всех. Шатаясь из стороны в сторону он бродил со стаканом, доставая какими-то разговорами всех поочередно. У мангала висел закопчённый чайник с кипятком. В надежде согреться и хоть чем-то себя отвлечь, я попытался найти в каком-нибудь виде чай. На общем столе был только алкоголь. Пройдя метров десять, я подошел к маленькому столику, у которого стояли женщины с детьми. Мужчины в этой группе были гораздо трезвее, чем в моей. Все начали мне помогать искать большую кружку с чаем. Одна кружка чая на всю толпу. Я начинал закипать от злости как тот самый закопчённый чайник у мангала. Спасибо той женщине, которая все-таки нашла литровую железную ёмкость с заваркой. Не знаю, как давно ее заварили, но я поблагодарил и налил себе половину кружки. Долив из чайника кипящей воды, я получил обжигающую горло чайную воду. Но так было теплее. Еще не до конца согревшись, предложил Марине подойти к костру, жара там было больше, да и стоять у раскаленного мангала, который вот-вот кто-нибудь опрокинет, как-то не хотелось.
-А к кому он в отдел то устраивается? - показывая на меня спросил у Лёши какой-то выскочка. Он постоянно дёргался, был одет в летний обтягивающий спортивный костюм и противно смеялся. Интересно, кем он работает? Скорее всего, водителем какого-нибудь начальника. Совсем недавно затихла тема того, кто я, как он опять начал. Лёша не успел даже ответить. Мне в спину прилетел тот самый мужик, который слонялся туда-сюда со своим стаканом. От мощного толчка, по инерции, я сделал один шаг и вторым, наступил правой ногой в костер.  Сразу же выпрыгнув из него, я начал оттирать разлившийся по всей куртке чай и смотреть, не горит ли где-то моя одежда. Хотелось просто положить этого пьянчугу в тот самый костер, забить ногами до смерти и воткнуть ему в сердце горячий шампур. Мужика развернули в другую сторону, и он пошел дальше, как заводная игрушка с ключиком в спине. Это был уже перебор. Если бы в тот момент все как ни в чем не бывало, продолжили бы распивать дальше, скорее всего я бы забрал Марину и просто уехал оттуда. Но толпа пьяных зомби все-таки сообразила, что это тревожный звоночек, и пора собираться по домам. Видимо, заметив переполох у нашего костра, нарисовался Серега. Пьяный и слегка уставший он решил, что мы тоже собираемся и едем. 
-Я буду в машине, собирайтесь! - я пошел к машине, оставив Марину, Алексея и Серегу.
Возле моей машины стояло много пакетов, гитара облокотилась на переднее крыло. Два ребенка, и какая-то женщина стояли рядом. Я понятия не имел, чьи это дети, почему они складывают баулы на мою машину, и что им нужно.
-А почему вы свои вещи складываете на мою машину?
Я подошел к женщине и нервно ждал, что она мне ответит.
-Я жена Сергея, а он где? Мы же с Вами поедем в город?
-Да, здравствуйте, кажется, со мной.
В мой небольшой седан нужно было уместить несколько пакетов с вещами и оставшейся провизией, гитару, огромную полупустую бочку от кулера, Марину, Серёгу с женой и двумя детьми, Лёшу и Марину. Кое-как распихав по машине все вещи, мы тронулись. Не люблю находится в нетрезвом обществе, когда сам абсолютно трезвый. А когда это всё в моей машине и я за рулём - умножай в сто раз. Под такой нагрузкой машина выглядела так, как будто ей обрезали пружины, особенно задние. Бутылка коньяка и закуска гуляла из задней части в переднюю, при чем иногда через мою правую руку, свободную от руля. Сергей уже без моей помощи и бутылку с заднего ряда принять не мог. Запах стоял впечатляющий.
Всех развез по домам, кроме Алексея Андреевича. Он предложил еще покататься, повспоминать тех, с кем вместе работали и вообще пообщаться.
-Ну ты уже у нас работаешь. Всё решили ведь уже.
-Кто Вам такое сказал? Я по-прежнему называл его на Вы.
-Так, понятно. Ты с Силиной встречался?
-Да ездил. Но я отказался, я не хочу.
-Хочешь. Ты уже работаешь, ты передумал. Сейчас я позвоню Ольге Евгеньевне.
-Хорош! Не надо ей звонить, зачем!?
-Алло! Добрый вечер, Ольга Евгеньевна, удобно разговаривать? Это Алексей Андреевич. По поводу Александра звоню, который на собеседовании был у Вас. Передумал он, хочет работать. Да вот он рядом со мной сейчас.
Дальше я уже не слушал. Очень неприятная ситуация. Мой глупый приезд, отказ, теперь этот звонок. А если она вообще подумает, что это какая-то плохая актёрская постановка? Я курил в приоткрытое окно уже третью или четвертую сигарету подряд.  Вся машина была в дыму.
-А зачем тебе всё это надо?
-Что именно? Он тоже закурил и смотрел на меня довольными блестящими глазами.
-Чтобы я там работал? Людей что ли убивать придется, почему именно я? Что я должен буду делать?
-Работать. Больше ничего от тебя не требуется. Просто работать.
Я отвернулся, выпуская горький дым. С самого утра на ногах. Хотелось уже прилечь на диван и ни о чем не думать. Но, когда я ближе к ночи приехал домой, уснуть конечно не мог. В голове прокручивался весь прожитый день, Сергей, медведи, его бывший начальник, который остался в L. и познакомил нас в коридоре офиса. А если бы не познакомил?
Вскоре я созвонился с будущей начальницей и начал готовить документы на новую работу. Марине уже все рассказал Лёша еще на турбазе. «Присесть на уши» - это он умел. Директор был в отпуске и подписывать заявление об увольнении нужно было у заместителя, который видел меня всего-то пару раз. Это было только на руку, не очень хотелось увольняться через два месяца от человека, которому я говорил, что задержусь. Но я и сам не так давно был в этом уверен.
Когда забираешь трудовую книжку из отдела кадров, чувствуешь себя более свободным человеком, чем обычно. Завтра не надо рано вставать. Нет незавершенных рабочих дел, точнее они конечно остались, но это уже не твои проблемы. Конечно все дела передаются коллегам и сам максимально все доделываешь в последние дни, но зато потом... За последние полгода я увольнялся уже в третий раз, и каждый раз эти эмоции переполняли меня. Это похоже на последний звонок в школе. Учебный год закончился, вспоминаешь и хорошее, и плохое. А внутри какая-то радость и ожидание следующего года. Надежда на то, что оценки будут лучше, злых учителей поменяют на добрых, а если повезёт по-крупному, какая-нибудь самая красивая девчонка переведётся из другой школы именно в твой класс.
Мне выплатили все причитающиеся суммы при увольнении, и на эти деньги я решил купить в машину усилитель звука и сабвуфер. Чтобы прочищать мозги. Я выезжал на объездную дорогу или загород, выкручивал звук так, что салонное зеркало и сидения дребезжали от вибраций. Ехал, курил и ни о чем не думал. Низкие басовые частоты изолировали от всех посторонних звуков и шумов, так мне было легче переживать всё происходящее. Я просто плыл по течению.
-Ольга Евгеньевна, а кто работал до меня на этом месте?
-Ой, такой хороший парень, Дима, вообще замечательный, я... Я так его любила. Да мы все здесь любили его, но вот, уволился.
Я опять ей не поверил. Любили они, надо же, как будто не работа, а кружок по интересам какой-то.
Разговор был и о том, что есть, в каком-то будущем, возможность стать начальником отдела. И этого я тоже не хотел. Работать рядовым специалистом в сфере леса, означало для меня вариться в яблочном уксусе, концентрация была небольшой и не угрожала здоровью. Если бы я стал начальником отдела, меня бы окунуло с головой в уксусную эссенцию. От нее выжигает глаза и трудно дышать.
-А может я пойду хоть с начальником отдела познакомлюсь, а то как то и не виделись даже? Как Вы говорили её зовут? Елена?
Во мне оставалась надежда, что начальник отдела кинет в меня шваброй, что ей не понравится мой разрез глаз, или она просто скажет, что это место лучше не занимать, потому что её соседка по гаражу уже увольняется и придет сюда на днях.
Но ей это всё было вообще не интересно. На мой вопрос: «Как думаете мы сработаемся?», она, не отрывая глаза от монитора, безразлично ответила - сработаемся, почему нет то. Да и швабры в кабинете не было. Случайно найти причину и соскочить у меня не вышло. Что-то меня настораживало.
Помимо начальника отдела в кабинете была еще одна девушка по имени Оксана. Мне показалось, что она тут работает целую вечность. Словно ёжик, которому дали спелое яблоко, она то приподнимала на меня глаза, то резко опускала их в какие-то бумаги. Когда я на нее смотрел, она каждый раз прятала глаза в документы. Если бы она при этом еще фыркала как настоящий ёж, я бы не выдержал и рассмеялся в голос. Пока меня не накрыло волной смеха, я, познакомившись с ними, пошел курить.
В курилке люди ведут себя немного активнее и проще, чем в офисной жизни, я отправился на первую разведку. В очередной раз мне приходилось присматриваться к людям, среди которых я буду проводить основную часть своей жизни. Не особо мне хотелось работать, вникать в новую структуру и общаться с новыми людьми, но выбор был сделан.
Позже, Оксана всё так же убирала глаза, когда я на нее смотрел, но мы уже начали общаться. Такая двадцати пяти летняя девушка, которая еще со школы читала любовные романы про принцев, она выглядела романтичной и лёгкой натурой.  Казалось, что кроме порхающих бабочек и белых единорогов она ничего в этой жизни и не видела. С обладателями розовых очков я всегда мало общался, поэтому шёл на сближение очень медленно.   Свои искажающие мир диоптрии я разбил, когда мне еще не было и десяти. Оптимизма во мне было мало, а кривой ряд передних зубов, совместно с поврежденным лицевым нервом, создавали на моём лице вместо улыбки гримасу. Я видел на фотографиях, как это некрасиво выглядит и старался улыбаться как можно меньше. Раз за разом у меня это получалось, и такая многолетняя работа над собой была проведена не зря. Или я не улыбался вовсе, или смеялся вовсю, наплевав на то, как это всё выглядит. Либо черное, либо белое.
Постепенно, в Оксане я рассмотрел, что свой розовый взгляд на мир она потеряла уже давно, запила этот момент бокалом шампанского и вообще забыла, что когда-то читала про единорогов.
Однажды, спустя неделю, когда начальник отдела вышла из кабинета. Оксана спросила меня
-А ты знаешь, что Лена скоро увольняется?
-Нет, не знаю. Как так? Никто ничего не говорил.
-А Ольга Евгеньевна?
-И она тоже не говорила.
Мне предстояла еще одна неожиданная смена непосредственного руководителя. Больше всего в тот момент я хотел вылететь в скафандре на МКС, заглушить двигатель летательного аппарата и выйти в открытый космос. Провалиться в невесомость и вакуум.
С момента переезда в N., постоянно нужно было решать головоломки и ребусы. Перемены места работ, переезд со съёмной квартиры в съёмную комнату частного дома, отсутствие в городе друзей и родственников. Всё это очень выматывало и вызывало бесконечный поток мыслей. Иногда мне казалось, что даже во сне я не перестаю думать обо всем этом. Я много раз хотел вернуться домой, но ограниченное число предприятий небольшого городка, и постоянное отсутствие вакансий пугало.
Если бы была возможность отмотать время назад, я бы уехал к родителям еще после того, как отработав два месяца, уволился из фирмы Сергея из-за мерзкой и отвратительной начальницы. Но я, уволившись оттуда, и, пожелав про себя мегатонны проклятий этой противной бабёшке, решил ничего не говорить родителям, а искать другую работу, оставшись в городе. Спустя две недели поисков я уже работал у Ирины. А еще через два месяца стоял в кабинете Силиной Ольги и получал утренние задания.
Странно, она ничего не сказала мне про увольнение Лены через пару дней после моего устройства. Наверняка, она тогда понимала, что я бы свинтил. Если дело было в этом, то попадание стопроцентное. Узнав, я забрал бы из её красивых рук свои документы и уехал. Видеть меня на месте начальника отдела она вряд ли могла, хотя и говорила об этом. Я не хотел, как они, носить строгие костюмы, ходить на совещания, решать важные вопросы. Да и не было у меня роста в сто восемьдесят сантиметров, кашемирового пальто и уверенности в глазах, как это бывает у руководителей. Я хотел просто отдохнуть от всего. Перемен и так хватало, какое уж тут руководство отделами.
Плохо помню первые месяцы своей работы вместе с Ольгой и Оксаной. Видимо, защитной реакцией мозга на все происходящее, была работа в автономном режиме. Он работал, но ничего не запоминал. Моего прошлого опыта в холдинге хватало, для того, чтобы сейчас слегка отдохнуть и постепенно втянуться. Хорошее отношение к себе начальника департамента я списывал на притирку и время адаптации. В первые же недели начать муштровать подчиненных, это надо быть совсем уже «отмороженным» руководителем. Ольга на такую совсем не походила. Но и свое доброе отношение в скором времени должна была изменить, как только я освоюсь.
С Оксаной мы сработались. Занимая одинаковые должности и, устроившись с разницей в несколько дней, делить нам было нечего. Теперь она больше не отводила свои глаза, когда я на нее смотрел.
Оказавшись по ту сторону, с места Ольги Евгеньевны, наверное, все выглядело еще хуже. Два новых человека до тридцати лет, непосредственного начальника у них нет, опыт за плечами небольшой. Ну как минимум у нее было два варианта. Пустить всё на самотёк, просто валить нас новой работой, а когда не выдержав напора, мы вдвоем уволимся, бить тревогу. И второй вариант - тащить это на себе, вариться вместе с нами в сверхурочных часах, временно делать работу отсутствующего начальника отдела и, надеяться на то, что всё это скоро будет позади. Причин, по которым она это сделала, я не знаю, но выбрала второй вариант.
Мы с Оксанкой приезжали на работу по выходным и доделывали то, что не успевали в течении рабочей недели. Меня это не особо напрягало, работать по выходным - ничего нового. Ну а напарница, если и не совсем была готова к такому режиму, то втягивалась довольно быстро. Вообще, было немало новичков, которым я что-то объяснял и раньше. И многие, если не все, соображали и втягивались быстрее чем я. Может быть сказывалось то, что мне никогда не нравилось то, чем я занимаюсь. Даже без профильного образования люди понимали за несколько дней то, до чего я, порой, доходил неделями. Правда и в резюме я не писал это замыленное словосочетание легко обучаемый. Обучался я так себе.
Я долго ждал каких-нибудь фокусов от начальника, не веря в то, что всё может быть так хорошо. Но никаких ловушек не было. В выходные Ольга приезжала на работу и помогала нам с Оксаной. Вызывая на совещания, говорила «зайди пожалуйста».
Как-то раз я ел сосиски, завернутые в лаваш, прямо за компьютером. Как обычно, я утром не позавтракал и, когда голод превзошел все известные стадии, купил в магазине неподалеку этот нехитрый ланч. -Здравствуйте, она зашла в наш кабинет и хотела мне что-то сказать.
-Ой, Саша, ты ешь. Извини, ну как доешь, зайди ко мне пожалуйста, я буду у себя.
После того, как она сразу же вышла, я даже не знал, есть мне дальше или идти за ней. А может быть вообще больше никогда не есть. Я растерялся и был растроган.
Прийти работать к ней в подчинение означало для меня то же, что для бездомного щенка означало попасть в трехкомнатную квартиру к богатым хозяевам. Такие щенки по-прежнему боятся, что их будут пинать как раньше. Каждый раз, когда кто-то проходит мимо, морщат от страха брови и пригибают голову. А когда им наливают в мисочку свежее молоко, сначала боятся, а потом, брызгая во все стороны жадно лакают все до последней капли. Ольга Евгеньевна подобрала меня примерно в таком же состоянии. Даже если внешне я выглядел чуть получше, внутри я был именно таким лохматым, маленьким щенком. И все время ждал, что откуда-то прилетит пинок. Когда-то я мог перегрызать глотки одну за одной, брызгать чужой кровью и ничего не боялся. Но не сейчас. За пять месяцев я потерял четырнадцать килограммов от своего обычного веса и был очень изнеможён как физически, так и морально.
После одного очередного перекура я хотел бежать обратно в офис сквозь стены, ломая и круша все на своём пути, бежать как можно быстрее. Меня распирала радость и почему-то даже гордость. Пока я курил, что-то мелькнуло на дереве, потом еще и еще. Это были белки. Она меня не обманывала! Это правда. Здесь в нашем маленьком лесу и правда живет семейка. Они занимаются своими беличьим делами, не обращая на людей никакого внимания. Недокуренная сигарета полетел в урну. Мне можно было заходить к Ольге в любой момент, когда захочу. Обычно, я два раза стучал костяшками пальцев в стеклянную дверь, давая о себе знать, и не дожидаясь обратной связи, заходил.
 -Представляете, там и правда бегают белки, как Вы и говорили! Ольга Евгеньевна заулыбалась. Она выглядела так, как выглядит добрая мама маленького школьника, которому всю ночь она делает домашнее задание, а на следующий день он прибегает довольный с пятёркой в дневнике за этот мамин рисунок.
Вообще здравого смысла в этом не было. Звучало это примерно так: - Привет! Я вот думал ты мне всё время врёшь, а оказывается нет, давай вместе этому порадуемся! Но я был настолько рад этому первому пусть даже и такому мелкому недавнему откровению, что моему ликованию не было предела, и чтобы его разделить, я прибежал именно к ней.
А может быть она и не такая уж строгая и бесчувственная? Строгий школьный учитель? Нет. Строгий итальянский костюм. Её строгость можно было трактовать только так. Ровные строчки, отсутствие торчащих нитей, а расцветка из полосок на плече, линия в линию переходит в полоски на рукавах.
Так же как двоечники ходят в школу, не ради знаний, а чтобы пообщаться с одноклассниками, я начал ходить на работу, чтобы пообщаться с Оксаной и Ольгой. По утрам, в её кабинете, слушая, что мне нужно будет сделать, я половину пропускал мимо ушей. Мне хотелось слушать, а не слышать. Её высоким голосом нужно было управлять. Под властью эмоций его легко можно было бы сорвать в противный женский визг. Но у неё отлично получалось этого не допускать. Поначалу я всё же ждал, когда в порыве злости, при мне, хотя бы по телефону убаюкивающий голосок превратится в пищание стайки комаров. Но криков никаких не было, по крайней мере при мне. Даже, когда она с кем-то спорила и повышала голос, всё было на уровне.
Когда Силина утром была в хорошем настроении и успокаивающий голосовой сеанс совещания подходил к концу, я еще слушал, но мыслями витал где-то на галечных пляжах. В такие моменты, мне казалось она бы могла громко щёлкнуть пальцами в воздухе и улыбаясь прикрикнуть: «Аууу, мальчик! Ты где летаешь, я вообще-то план работы на день расписываю, очнись! Иди работай!» Но вместо этого она спокойно говорила: «Если что-то будет не понятно, ты заходи или звони, посмотрим с тобой вместе». Вместе. Теперь я был не один.
В русскоязычную научную литературу термин «профессиональная деформация» ввел Питирим Сорокин в 1921 г. и понимал под ней негативное влияние профессиональной деятельности на переживания и поведение человека. *
Имея трудовой стаж около 5 лет по соседству с отделом кадров и другими службами, так или иначе относящимися к персоналу и зарплате, я деформировался как жестяная банка от газированных напитков, сжатая в кулаке. Слыша где-то в разговоре, что кому-то подняли зарплату, в моей голове моментально формировалась цепочка действий. Я представлял, как начальник писал бумагу о том, какой это дисциплинированный и грамотный работник, о его стаже в их компании. Весь путь, как этот документ согласовывался, и как в итоге изменили штатное расписание. Заходя в банк, я обращал внимание на бэйджики возле галстуков на рубашках. Специалист по работе с клиентами и ведущий специалист по работе с клиентами. У второго больше зарплата, он уже чуть повыше в должности, да и выглядит немного, но уже солиднее. А если мне говорили, что кому-то в приличной фирме приходится работать по выходным, или по ночам, я знал, что за выходные им оплатят в двойном размере, а за ночные не менее, чем плюс 40%. Ах, как же меня раздражали люди в возрасте, твердящие о том, что КЗОТ, отмененный более 15 лет назад, продолжает действовать и что согласно ему... На мои правдивые замечания о том, что этот документ давно заменен на Трудовой кодекс, я слышал лишь неграмотное: «Да как это он не действует.». Я хотел бы действительно так же как они думать, что КЗОТ до сих пор является важнейшим документом и радостно соглашаться. Но, к сожалению, я знал немного больше в этой сфере, чем они. Видя на дорогах убитую грузовую автотехнику, я представлял механика, который скорее всего даже не видел этих машин, а просто подписывал путевые листы для выезда на линию. По-прежнему мне было противно слушать, как человек, с зарплатой в 2, а то и 3 раза больше своего собеседника говорит о не хватке денег. Я был из тех немногих, кто знал заплату каждого работника в офисе. Эти спектакли о маленьких зарплатах перед людьми с реально маленькими зарплатами были противны мне как при устройстве в область Лесозаготовки, так и спустя годы. Но вспоминая себя, когда мне впервые принесли кипу бумаг на лишение премии, я не узнавал того же самого человека, но пропустившего через себя сотни и сотни приказов о депремировании. Читая объяснительные, мне уже не было жаль этих людей, я мысленно перестал прикидывать, сколько именно потеряет месячный семейный бюджет этого работяги. Для меня стало важным только то, чтобы меня самого не наказали за возможные ошибки в процедуре оформления. За меня уже все было решено, виноват человек или нет, я больше не пытался разобраться, даже для себя. Согласно резолюции, мне оставалось только нажать на курок - издать приказ.
Вся эта тема оплаты труда, режимов работы, оформления переводов с оклада на оклад, настолько раздражавшая меня на работе, теперь преследовала меня и за пределами нашего офиса. Научившись у одноклассника немного играть на гитаре, я не мог больше просто так слушать музыку. Я слышал момент перестановки аккорда, в момент сложнейшего по исполнению соло, я восхищался не звучанию, а ловкости пальцев гитариста. Мне хотелось бы просто слушать песню, но, зная немного изнутри, как строится игра, я больше не мог этого сделать. 
Уволившись со своего первого места работы в N, и, забрав свою трудовую книжку, я сел в машину и нашёл в телефонной книге "Маша из N подруга Лены". Лена была моим близким другом последние несколько лет. Узнав, что я решил уехать, она то и дала мне номер бывшей одноклассницы Марии. Созвонившись с ней и заочно нас познакомив Лена сказала: " Мы последний раз виделись лет 5 назад, но мало ли, может чем-нибудь тебе и поможет, хоть какой-то знакомый человек в чужом городе". И она была права, мне действительно нужно было иметь чей-нибудь номер, на всякий случай, кроме номера Сергея, который уже полгода, как обживался на новом месте.
За все три месяца Маше я не звонил ни разу. С такой мерзкой начальницей, что у меня была, не очень то и хотелось новых знакомств. Придя поздно ночью с работы, хотелось лишь завалиться спать, а утром, вернувшись в кабинет, услышать новость о том, что начальника сегодня не будет, так как она трагически погибла. Но, хоть мои желания иногда и сбывались, в этой в этот раз почему-то система давала сбой. Каждый день она снова и снова появлялась на работе и давала задания, которые сама же не знала, как именно нужно выполнять. Какие уж тут новые знакомства после работы.
Теперь же я был свободен. Этот противный образ худощавой сгорбленной женщины с жилистыми руками больше не мог мною руководить. К тому же, мысленно произнесенных мною проклятий, должно было хватить на ближайшие несколько лет этому никчёмному существу, забравшемуся на должность руководителя, и это немного успокаивало. В принципе, я был доволен, что избавился от неё, хоть и таким кардинальным образом как увольнение. Решив наконец-таки позвонить Маше сейчас, я не хотел обращаться за помощью. Через несколько дней, у меня планировался съезд с квартиры, упаковка вещей в машину, и путь домой длинною 800 километров. Домой, от Сереги, проклятого бывшего руководителя и всего этого приключения длинною в три месяца. На фоне этих событий, возможно неудавшееся, пусть и деловое свидание с Машей мне казалось делом не таким уж и страшным.
-Алло.
-Маш, привет, это Саша. Мне твой номер Лена из L давала, может быть помнишь?
-Да, я помню, твой номер у меня записан! Ты на машине? Заберешь меня с работы? Я почти закончила, как раз поужинаем где-нибудь.
-Да, я на машине, говори адрес, я приеду.
С помощью навигатора, добравшись в назначенное место, я набрал Машин номер ещё раз. - Можешь выходить, я приехал.
-Хорошо! Минут через 10 выйду!
Я закурил очередную сигарету и вдруг подумал: судя по голосу, очень маловероятно, что она курящая.
В моей машине настолько все было пропитано нервным и густым табачным дымом, что некурящий человек с легкостью мог поймать приступ тошноты, даже не садясь в машину, а просто пройдя мимо открытой двери. Пусть лучше замёрзнет, чем начнёт задыхаться и чихать, подумал я и, включив печку на максимальный обогрев, полностью открыл передние окна. Я только что потерял работу с хорошей зарплатой, и, вот сижу думаю о каком-то запахе сигарет. Да, в голове творилось что-то невообразимое. Переживания по поводу возвращения домой, поиска новой работы в городе, в котором её нет, и отношения к этому всему моих родителей, которые ничего пока что не знали - всё эти мысли огромными камнями давили мне на виски. Мороз около -25 градусов, ветер и открытые окна через несколько минут немного привели меня в чувства, и я вышел на улицу, чтобы немного пройтись. Обойдя несколько раз вокруг машины, издалека, я увидел девушку, в темных брюках и чёрном пуховике, видимо это и была Маша. Я быстро запрыгнул в машину и поднял стёкла, а когда она приблизилась, приоткрыл водительскую дверь.
-Привет! Ты Саша?
-Привет, да, это я.
-Слушай, у тебя есть зажигалка? Никак не могу найти свою, ты куришь?
-Да, курю, держи! Садись, в машине покурим по дороге.
-Бррр, а что это у тебя так холодно, как на улице! печка не работает?
-Холодно? Хм, не знаю, сейчас температуру прибавлю...
Мы поехали в кафе. Маша как при разговоре по телефону, так и в жизни, оказалась очень разговорчивой и активной девушкой. Всю поездку она рассказывала мне о своём сложном рабочем дне, смеялась, и вела себя так, как будто мы знакомы уже по меньшей мере несколько лет.
Выбрав для нас столик подальше от всех, я плюхнулся на мягкий диван. В кафе было тепло, играла медленная итальянская музыка, а официанты медленно плавали между посетителями. Вся атмосфера зала обволакивала своим уютом.
- Ты что будешь заказывать? Я так хочу есть! И ещё пива хочу, - Маша вернулась к нашему столику от своей знакомой. Полная невысокая блондинка ещё у входа отозвала в сторону мою спутницу и таким образом оставила ненадолго меня одного.
- Да, наверное, кофе, а есть ничего не буду. Я настолько не любил разбираться в картинках и читать меню новых для меня заведениях, что чаще всего заказывал просто кофе.
-Ну рассказывай, как тебе город? Как новая работа? Маша сложила руки перед собой и улыбаясь уставилась на меня.
- Город неплохой, а с работой уже никак, я сегодня уволился, - удобный диван и лёгкая музыка располагала к непринужденной беседе, и моё настроение постепенно стало улучшаться.
-Да ладно!  Шутишь! Ты ведь недавно только устроился.
Я молча достал из внутреннего кармана пиджака трудовую и кинул на стол, таким жестом, каким обычно в покере удваивают ставки, имея двух тузов на раздаче. С неподдельным интересом моя новая подруга прочитала несколько страниц и выдохнула:
-Ну ты даёшь. И что теперь делать будешь?
-Сначала домой уеду, а там уже, другую работу искать.
Официант принёс высокий бокал тёмного пива, кофе и что-то очень похожее на омлет, украшенный несколькими веточками зелени. Мы сделали по несколько глотков, и дальше я мог бы просто ничего не говорить до самого конца вечера. Уплетая свой ужин и запивая его пивом, "Маша из L подруга Лены" начала рассказывать о преимуществах областного центра. О том, насколько здесь больше рабочих мест, о количестве развлекательных и увеселительных заведений, и о более высоком уровне жизни. Её сравнения были правдивы, Маша училась в соседней школе, и наш город L так же, как и я, знала очень хорошо.
-Ну вернешься ты, а что потом? Оставайся здесь. Работу тебе найдём. Может тебе денег занять?
-Нет, спасибо, на какое-то время у меня хватит. Только если не уезжать, за квартиру через два месяца платить будет уже нечем.
-Ну вот, значит пока есть деньги живи тут, ищи работу. А уехать назад всегда успеешь.
Мы просидели еще около часа, разговаривая о каких то пустяках.
Расплатившись в кафе, я отвез слегка захмелевшую от бокала портера Марию домой, а сам поехал прокатиться в одиночку по красивому городу. После новогодних праздников прошло не так много времени, и большая часть гирлянд и фонариков ещё висела вдоль оживлённых дорог.
Наливая себе перед сном очередную кружку растворимого кофе, я окончательно решил остаться в N и уже завтра приступить к поискам новой работы. Этакая точка невозврата.
Несмотря на внешнюю строгость, Ольга Евгеньевна Силина была очень приятным человеком. В ней было что-то, что притягивало и больше не хотело отпускать. Когда она изредка не выходила на работу, казалось, что наш отдел осиротел. Не типичная ситуация для руководителя и его подчиненных. А без ее утреннего звонка и уже так привычного мне: «Саша привет…» я чувствовал себя каким-то опустошенным и всеми забытым. После её приветствия по телефону, как мне казалось, включались все её кошачьи, управленческие и просто женские чувства. Она замолкала и вопросительно ожидала моего ответа. «Да, Ольга Евгеньевна, здравствуйте», - одной этой фразы хватало, чтобы она смогла понять, сколько рабочих дел я оставил на утро, уйдя вчера с работы, сколько сигарет выкурил пока ехал на работу, чем вчера ужинал, и сколько у меня кофе налито в кружке, в свободной от телефонной трубки руке. Мне казалось она узнавала и понимала всё. Всякий раз, первый за день звонок давал ей мою самую полную характеристику. Если я был в плохом настроении, она всегда тут спрашивала: «У тебя что-то случилось?». Не могу с уверенностью сказать, что ей правда было интересно, случилось ли у меня что-то, но именно в тот момент мне было очень приятно. Если бы я верил в невидимые физические вибрации человеческих тел и в то, что они могут совпадать в унисон, это была бы единственная причина наших с ней рабочих и человеческих взаимоотношений. Но в вибрации я не верил, и поэтому такое лояльное отношение со стороны руководителя было для меня загадкой. Как и сама Ольга. Иногда мне казалось, что ей не хватает короткой кожаной куртки, безбашенного друга мотоциклиста и бессонных летних ночей с раскинутыми в сторону руками на огромной скорости. В другой же день, могло показаться, что эта девушка из ХVIII века, а пышное кремовое платье и белый парик она просто забыла дома, пока готовили лошадей и подавали карету. Даже если она говорила «Да, у меня правда черные волосы», хоть они и правда были такими, она оставляла тебя наедине с этим вопросом. Этакое задание на дом, когда выйдешь из моего кабинета - подумай, так ли это на самом деле, действительно ли ты видел черный цвет, или это просто преломление света. Хотя, всё что мы видим это и есть лишь отражение света от различных поверхностей и плоскостей. С ней было интересно работать, потому что сквозь нашу каждодневную рутину проходила какая-то игра. Но это была не игра мужчины и женщины в прокуренном кабаке с вульгарной музыкой под одобряющие огоньки нетрезвых глаз местных проходимцев. Наверное, она хотела понять, кто именно работает у нее под боком. А чтобы я не закрылся в панцире броненосца, выбрала правильную и рабочую тактику, слегка расположив меня к себе, получила более или менее правдивую картину моей личности.
Хотя, в Силину легко можно было бы и просто-напросто влюбиться. Безответно, молча, как в замужнюю соседку по подъезду, с которой ты с детства живешь на одной площадке, но она старше тебя на 10 лет. Но я не переживал по этому поводу. На замужних девушек и женщин я смотрел со стороны, и даже вскользь не позволял себе смотреть на них по-другому. И на это была всего одна, но довольно веская причина.
В одиннадцатом классе я, помимо уроков, ходил на курсы английского, чтобы как можно лучше сдать экзамены при поступлении в университет. У нас в группе была блондинка заочного отделения с выдающимися внешними данными. На перерывах между занятиями о ней ходили пошлые шутки, и все взгляды на парах были прикованы к ней. В семнадцать лет не думаешь о том, где вы будете вместе жить, на кого будут похожи ваши дети, да и вообще мало, о чем думаешь. Вопрос был только один, как подойти к ней и познакомиться поближе. Этакий Блицкриг. Я знал, что она приезжая, её имя и еще какую-то общую информацию. У моего друга был сотовый телефон, который поддерживал записи музыкального формата. Я одолжил у него на день этот дорогостоящий и редкий телефон. Быстро написал песню об этой девушке, подобрал аккорды и сыграл её на гитаре. Записав песню на телефон, я всё еще не знал с какой стороны к ней со всем этим подобраться. Но дедлайн был уже близко. Вечером телефон нужно было вернуть. Конечно же две пары подряд я ничего не конспектировал, и смотрел на Лилю. После занятий мы всей группой медленно пошли к выходу, я заранее знал, в какую она пойдет сторону и пошел туда же. Когда мы вышли из учебного корпуса на улицу, я поравнялся с ней и протянул новенькую Nokia.
—Лиля, я тут песню написал, послушай, это про тебя.
Это всё было настолько странно и быстро, что она бездумно взяла в руки телефон, из которого играла моя песня и начала слушать на ходу. Около двух минут мы шли по её маршруту под музыку, и я ждал пока она дослушает до конца. Лиля была старше меня на четыре года, ей был двадцать один. Тогда она казалась мне взрослой и серьезной, а её приглашение зайти на чай, после нашей прогулки под дождем, было лучше любого похода в ресторан. Мы поднялись на лифте на девятый этаж, и я первый раз оказался в такой дорого обставленной квартире. Размеры плазменных панелей в зале и на кухне впечатляли. Что уж говорить о полах с подогревом, их я вообще видел в первые. Вернее, я их ощущал своими замерзшими ногами. Лиля заварила какой-то вкусно пахнущий чай, и пока он настаивался, мы болтали о том, о чем могут болтать познакомившиеся десять минут назад молодые люди. Все было хорошо, пока не зазвонил её телефон.
-Да, Вов, привет. Да, я дома. А ты где?
И тут я увидел ужас в глазах и непонятные жесты руками.
-Нет, не поднимайся, я сейчас сама спущусь, да не надо подниматься!
Теперь всё прояснилось, и я с кухни одним прыжком переметнулся в коридор, в панике начиная искать второй кроссовок, потому что первый я уже натянул. Она положила трубку и закричала: «быстрее! сваливай!»
-Так ничего же не было, сидели чай пили, чего такого то? Бояться нечего.
-Ты его не знаешь, он отбитый и не даже слушать не будет ни тебя не меня, иди.
Вытолкав меня в подъезд, она хлопнула дверью. В такой ситуации я был впервые, нажал кнопку вызова лифта и просто стоял. А может пойти пешком? Что если лифт приедет не пустой, а с этим мужиком? Дверь её квартиры открылась и мне в лицо молча прилетела моя куртка. Я впопыхах забыл ее в закрытом шкафу-купе. Всё как в бородатом и пошлом анекдоте. Только Лилька была опытнее анекдотных девиц и, уже, видимо знала, что надо проверять шкафы сразу.
Телефон другу я отдал, с самой красивой девушкой из группы познакомился. Формально всё шло по плану. Да вот только факт получился «с перерасходом».
На английский она ходить перестала. Её не было уже неделю. Так как мы успели обменяться номерами, когда она позвонила, мне около часа ночи я почуял неладное и трубку брать не стал. После пяти настойчивых звонков полетели смски. Орфографические ошибки кричали мне с экрана телефона о том, чтобы я срочно приходил к ней прямо сейчас, в противном же случае он обещал приехать ко мне домой сам. Вова. Хотя Лиля и знала, что чужие мужики могут забыть куртку в шкафу, но скорее всего она забыла убрать вторую чашку с чаем и к тому же записала меня в телефоне не как Катя парикмахер, а по-настоящему. Я никуда не пошел и, просто отключив телефон, лег спать.
Утром на перемене собрались все проверенные товарищи, у которых были старшие братья и блатные друзья. Я знал, что он позвонит еще раз, и я пойду к нему, а вот, что будет дальше, не знал.
Кроме брата моего одноклассника, который служил до этого на войне, вызвался помочь еще один мой товарищ. Тогда ему было около 30 лет и он держал своё такси. По моему звонку подлетела темно-зеленая Тойота  ED. Быстро въехав в ситуацию, Макс лишь сказал «Будет безпределить — позвонишь». И EDшка улетела с визгом резины во дворы, откуда и приехала.
Был еще один вариант. Вова никогда не видел меня вживую и вместо меня можно было отправить моего товарища Виталика. Старше меня на 3 года, этот персонаж мог запросто отсидеть за что-нибудь пару суток, мог организовать девиц любого поведения и далее по списку. Думаю, вопрос с неким Вовой тоже бы решился быстро. Но я отмёл этот вариант.
Наконец-то он позвонил. Уже после уроков ближе к вечеру. «А тебе повезло, что ты вчера не взял трубку, я был пьяный и, наверное, убил бы вас обоих». Примерно так начался наш диалог. Прятаться от него не было смысла, всё равно бы он меня нашел. Вова назвал адрес, и мы договорились о встрече.
Почему-то тогда мне не было страшно. Наверное, спустя много прожитых лет, опыта и переломов различных костей я бы уже не так смело туда собирался. Но я докурил последнюю сигарету и зашел в подъезд.
Кстати, адрес, который он мне назвал, не совпадал с тем адресом, откуда я убегал. Совсем другой район города. Дверь открыла она. За её спиной была огромная гостиная, которая сразу же бросалась в глаза. На диване сидел Вова. Ну не с пистолетом и не с ножом, уже хорошо. Лиля чуть ли не тряслась от страха. Меня больше пугал её вид, нежели человека, который меня туда и пригласил. Далее было что-то вроде «Ну, рассказывайте, как вы докатились до такой жизни». Увидев меня, не сказать, что он списал меня со счетов полностью. Но как-то не так я себе это все представлял. Думал будет намного жёстче. Хотелось курить. Я стрельнул у него сигарету и молча курил в открытое окно на кухне. Лиля нервно пыталась истерить, но Вова грубо её затыкал. «Да мы вообще только познакомились, и то на учебе», я не то чтобы оправдывался, а просто констатировал факты. Конечно конкурентом я ему не был, всего лишь старшеклассник. Даже не знаю сколько ему было лет, на вид, наверное, лет 26. Она начинала истерить, он её затыкал и так по кругу. Что-то вроде семейного приёма у психолога. Им реально нужен был третий человек, который их выслушает.
Думаю, он рассчитывал на нечто посерьёзнее, да вообще все похоже рассчитывали на что-то посерьёзнее. Но крови никто из нас троих не хотел.
Убивать он меня не собирался. и спустя минут 20 мы, уже почти без напряжения, общались втроем и пили чай. «Ладно, короче, общайтесь, но смотри, за грани не выходи». Ему кто-то позвонил и нужно было срочно уезжать.
Мы с Лилей остались вдвоем. Странная она конечно была. То чуть не плакала, то с этими же грустными складками на лице, уже смеялась. Это было не только сейчас из-за нервов, так было и потом.
Я написал всем друзьям СМС «Отбой». Все было хорошо. Огромная квартира и тишина, ни телевизора, ни радио, никаких звуков. Хотелось побыстрее оттуда уйти. Но отпускать меня она не хотела.
Конечно, после всего произошедшего я хотел свалить оттуда побыстрее, но  не от страха, а просто из-за того, чтобы этот день поскорее закончился. Нужно было все это переварить.
Какое-то неприятное ощущение.
Попрощавшись и, почти извинившись за то, что я ухожу всё же я направился на улицу. Надо было купить сигарет и пройтись покурить, подумать. Какая-то ерунда, она мне нравилась, но я только что познакомился с её парнем. Он вместо того, чтобы меня выгнать, ушёл сам, а меня оставил с ней наедине. Я даже не думал, для проверки это всё было или случайно, правда Вова должен был бежать в тот момент. А может быть он бы вернулся через 15 минут и тихо открыл дверь своим ключом. Кто знает? В том возрасте или головоломки были не очень сложные, или я мало думал.
Узнав у неё марку и цвет его машины, видя такую же у своего подъезда иногда меня передергивало. Но не потому, что я позволял себе лишнее, а потому, что всего лишь разговаривать с Вовой не было никакого желания. Не о чем и незачем. Все машины были двойники, меня он не искал. Да и зачем, у него был мой номер телефона.
На учебе мы с Лилей опять виделись, как и раньше, несколько раз в неделю. После пар могли пойти в супермаркет, закупиться продуктами и пойти к ней. Оставляя пакеты в коридоре, я чаще всего прощался и шёл домой. Ни горячо, ни холодно, даже, наверное, дружбой это нельзя было назвать. Приятельские что ли отношения. Хотя Лиля и хотела чего-то большего. Но ведь я обещал Вове просто общаться и ничего более.
Когда не было совместной учебы, она звонила мне с работы в обеденные перерывы. Сложно сказать сколько это всё длилось, около месяца, или чуть больше. Когда вечером звонок совпадал с приглашением прийти, так как Вова опять с друзьями куда-то уехал, я отказывался, а она обижалась. Правда всё чаще разговор о том, что она свободная девушка и они почти расстались как бы намекал, что можно уже и приходить.
Где-то около 11 вечера она позвонила вновь. Хотя позднее 8 или 9 мы не общались обычно, наверное, что-то случилось.
-Алло.
-Саша, привет. А ты что мне говорил?
-А что такое? Привет, Вов.
-Ну сижу смотрю Лилькины звонки в телефоне, вот в 9 вечера вы созванивались на днях.
-Так вы же Типа расстались? Нет? Какая тебе разница?
-Какой расстались, ты что несёшь, кто сказал? Она что ли, она? Да ты что её слушаешь?!
Оправдываться я не стал, меня просто это всё достало. Побег от него, потом знакомство, затем поиски чёрных кошек в комнате. Я перебил его и чуть повысил голос.
-В общем, давай так, я пропаду из ваших жизней насовсем. Ты забываешь мой номер, а я ваш общий. Больше ты обо мне не услышишь никогда. Нетрезвый Вова не ожидал такого поворота. Что-то ещё говорил и, вроде бы попрощался.
Кинув сотовый на кровать, я подошёл к окну в своей комнате и посмотрел на облака. Небо было таким же как обычно, из трубы котельной всё так же расходился слоями дым. Не поменялось ничего. Просто Лили для меня не стало. Ну что ж, бывает.
И в ту ночь, и в последующие она звонила мне около недели. Иногда писала смс вроде того, что у меня в этом городе кроме тебя никого нет. Помоги мне. Я не отвечал.
Это был мой первый осознанный отказ от человека. Отказ насовсем. Не скажу, что мне было плевать на неё, и я ничего не испытывал. Было грустно, чего-то не хватало. Я всегда быстро привыкал к людям, а отказывался от них впервые. Но в последующие разы это намного легче. И от друзей, и от женщин, и от мужчин. От хороших товарищей и подруг по разным причинам иногда приходилось отказываться. И с каждым разом это было легче и легче. Предвидя чувство пустоты и не хватки, уже знаешь, чего ожидать. И всё знакомо.
Поступил бы я так же спустя столько времени? Нет. После того, как мне в след вылетела забытая куртка, удалил бы номер.
 С тех пор женщины, состоявшие в отношениях, а тем более замужние для меня не представляли никакого интереса. Схема была отработана – первым делом узнать свободна ли она, а уже потом говорить с ней о чем-то кроме погоды.

Продолжение следует…