и даже пень в апрельский день...

   Привычно экономя телодвижения и стараясь совместить неприятное с бесполезным, Аристарх Илларионович побрел в университет, прихватив из дома пакет с мусором. На площадке первого этажа старшая по подъезду клеила на стену очередной "глас вопиющего в пустыне", призывающий ответственных и не очень квартиросъемщиков на собрание. В ответ на приветствие Аристарха Илларионовича она лишь удостоила критическим взглядом его изрядно потрепанные джинсы-галифе, неплохо, надо сказать, сидевшие на тощих журавлиных ногах. Не доходя нескольких метров до контейнерной площадки, Аристарх Илларионович придал пакету ускорение, целясь в дальний контейнер. Пакет совершил двойное сальто с поворотом, теряя содержимое. Ногой Аристарх Илларионович послал ему вдогонку скрюченную банку из-под пива. Из-за стенки вывернула примостившаяся по соседству приемщица стеклотары, но ее пламенную речь заглушил обосновавшийся в наушниках Аристарха Илларионовича модный рэппер Оксимирон...

   Весна в этом году явно заморочила голову сама себе, перепутав все на свете. Вдруг вспомнив о своих обязанностях, она взялась наверстывать  Нехотя плавившийся бурый снег обнажил продукты жизнедеятельности братьев наших меньших и в спешке залатанные дырки в асфальте, уже успевшие вернуть себе свой первозданный облик. "Угораздило родиться...", - подумал Аристарх Илларионович. Он скептически относился к своей малой родине, но это был город его предков...

   "Пока ссадины ныли, грел песчаный карьер. И с кем бы не общался сейчас, ощущаешь барьер. И ты вроде вполне здоров, но роясь в себе подробно, все проводишь бесплодный поиск себе подобных...", - сверлил мозг Оксимирон из наушников. Войдя с ним в резонанс, Аристарх Илларионович сам не заметил, как в своих мыслях перешел на речитатив.

         Жить среди слепых, глухих и болтливых до поноса и маразма

         Заразно...

         Мы с тобой, как оказалось, - показалось? - близнецы яйцеворазные,

         Угораздило...

         Это видно только мне, как во сне, на Луне, на войне нету праздников,

         Не намазано

         Медом, клеем, елеем,

         Подражаем, забиваем, болеем,

         Подпеваем, предаем, забываем, жалеем,

         Взрослеем...

         Нам с тобой сотню лет световых преодолеть разве кем-нибудь заказано?

         На рАз-два-три!

         Воплотиться в одно в этот раз не суждено, будем братьями по разуму,

         Какая разница?

         Запотело окно, черно-белое кино, не смешно, как-то ближе раз от раза мы,

         Кидаться фразами

         Завязывай...

   "Йоу! Это я сам, что ли?", - от удивления и гордости Аристарх Илларионович чуть было не перешел на сохранившуюся с детства пританцовывающую подпрыгивающую иноходь, навещавшую его в редкие минуты благодушия. Как вдруг вспомнил о Никодиме Карповиче. Гнусный, однако, тип этот Никодим Карпович! Ездит в университет на дорогой машине, награждает приезжих студентов паскудными прозвищами, и в то же время дает им денег в долг под зверские проценты или изощренные отработки... А вчера выложил в Интернет фотографии с последнего мероприятия. Так-то ничего особенного, но Гликерия Порфирьевна, отсутствовавшая по причине недомогания, может домыслить и неправильно понять. Она и так что-то много улыбается хлыщу-ассистенту с кафедры физики...

   Никодим Карпович курил на помпезном университетском крыльце сталинских времен. Аристарх Илларионович молча прошел мимо, не подав руки. "Может, надо было лицо начистить? Да ну, потом не оберешься...Его все равно волк сожрет!" Старую байку о двух волках рассказывал Аристарху Илларионовичу еще дед, оглаживая на животе длинную седую бороду. Якобы внутри у каждого из нас живут два волка, которые постоянно грызутся между собой, порой насмерть. Один - злоба, жадность, трусость, ненависть, ревность, зависть...Другой - доброта, любовь, человечность, прощение, помощь... "Дед, а кто побеждает-то?", - спросил тогда будущий Аристарх Илларионович. "Тот, кого ты кормишь!", - ответил дед.

   "И кого я сейчас покормил? Мои, вообще, похоже, дружат!" - подумал Аристарх Илларионович и толкнул дверь в аудиторию. Почуяв весну, Гликерия Порфирьевна выбрила себе полголовы, а оставшиеся волосы перекрасила в оптимистичный цвет. Около нее крутился проводивший лабораторную по физике хлыщ-ассистент, якобы помогая с приборами.

   - Опять опаздываем на ползанятия? А допуск за Вас Пушкин будет получать?

   Аристарх Илларионович просочился на свое место. Если кто-то из уважаемых читателей представил себе замшелого профессора, похожего на платяную моль или, в лучшем случае, белогвардейского офицера, то он ошибся. Аристарх Илларионович, в миру Санек, - студент-первокурсник, так же, как и Никодим Карпович, и Гликерия Порфирьевна.

                Кому-то пришла идея переименоваться,

                Как если бы в день рождения отцы смотрели в святцы,

                И отцы отцов давали имена отцам

                Тоже по святцам...

   И предки Аристарха Илларионовича в порядке, и предки его предков... Дед, правда, отродясь не носил толстовскую бороду, но это небольшой художественный вымысел. Остальное-то - чистая правда.