109. Интернирование белогвардейцев

Поддержка, оказываемая извне противникам иностранного правительства, обычно считается жестом благотворительности, и поэтому может быть прекращена в любой момент. В этом случае политики исходят из целесообразности и не считаются с прошлыми заслугами.

Даже эстонское правительство, охотно пользовавшееся услугами русских белогвардейцев в первой половине 1919 года, по мере удаления канонады от Нарвы теряло интерес к продолжению сотрудничества с Северо-Западной армией.

А когда интерес к войскам Юденича утратил британский кабинет, в Таллине решили, что о недавних союзниками можно и вовсе забыть. На первых порах эстонское руководство расcчитывало использовать все еще многочисленные войска для обороны своих границ.

Однако среди числившихся на довольствии в Северо-Западной армии 101648 человек военными было до 54 тысяч. Что касается боеспособных штыков и сабель, то они едва достигали 14 тысяч.

6 ноября 1919 года Советское правительство предупредило, что РККА будет преследовать белых на территории Эстонии, если им позволят отступить за границу Эстонской Республики. Предупреждение вынудило эстонцев действовать более осторожно.

Еще 7 ноября генерал Юденич попросил главнокомандующего Эстонской армии генерал-майора Йохана Лайдонера разрешить эвакуацию тылов Северо-Западной армии и беженцев на западный берег реки Нарвы.

В ответ эстонский главком пропустил на свою территорию только медицинские службы и артиллерийский склад. После того, как 14 ноября части РККА заняли Ямбург, потребовалось место и для всей Северо-Западной армии. Вопрос с беженцами решался избирательно. В первую очередь были пропущены 300 эстонцев. Менее охотно были расселены в Йыхви 800 русских.

15 ноября эстонское правительство позволило перейти через Нарву белым обозам. 16 ноября Лайдонер неофициально сообщил Юденичу о готовности пропустить части Северо-Западной армии на западный берег Нарвы и даже продолжить там боевые действия. Тогда же командование Северо-Западной армии договорилось о подчинении своих войск командованию 1-й эстонской дивизии.

Тылы армии Юденича и часть беженцев были размещены в Мустйыэ в самодельных шалашах, а то и под открытым небом. Это не считалось лагерем, но от этого не было легче. 3 тысячи беженцев ждали разрешения на границе. Условием для переезда в обжитые районы была сдача оружия.

По мере продвижения советско-эстонских переговоров о перемирии усиливались требования разоружения белых частей. 22 ноября Й.Лайдонер приказал передать сданное Северо-Западной армией оружие в распоряжение начальника снабжения Эстонской армии.

28 ноября в Нарве части Юденича вынуждены были передать эстонцам часть военного снаряжения. Несмотря на обещания продолжить борьбу, эстонские части не позволяли белым занимать позиции вдоль границы.

Более того, контрразведчики 1-й дивизии Эстонии сообщали: "Части 1-го полка, шедшие на линию, шли без происшествий, однако солдаты открыто заявляли, что у них нет никакого желания воевать за русских, и мир с большевиками был бы лучше всего".

Но и власти Таллина тоже не собирались воевать за Юденича. Чтобы избежать войны, они начали разоружать целые соединения.

4-я пехотная дивизия белых была направлена в лес Путки, где ей пришлось полностью сдать оружие. 1-я и 6-я пехотные дивизии Северо-Западной армии, которых предполагали оставить в верховьях реки Нарвы, сразу направились в тыл, где их 22 ноября разоружили по приказу генерал-майора Тыниссона. Сохраняли оружие только войска остававшиеся на передовой, но их количество сокращалось.

Была отведена в тыл и разоружена 5-я пехотная дивизия. Бывшая армия Юденича сокращалась и за счет эпидемий.

Медицинская служба Эстонской армии сообщала о госпиталях Северо-Западной армии: "75% больных лежали на грязном полу в собственной одежде, которая кишит вшами, как муравейник. Санитаров, рабочих почти не было; врачи и сестры в большинстве лежали вместе с больными; более сильные больные помогали слабым домашними методами; естественно, ни о какой сортировке больных или лечении и речи не было".

Из 153 врачей Северо-Западной армии в ходе эпидемии заболели 132, из них 26 умерли. Всего же в белых госпиталях в конце 1919 года было около 15 тысяч больных и раненых.

Уроженцы Латвии старались вернуться на родину. Часть бойцов Юденича официально перешла на службу в эстонскую армию, особенно - в Балтийский полк и батальон Булак-Балаховича. Остальные продолжали служить под эстонским командованием, но без каких-либо прав, проедая запасы, поставленные англичанами.

Получался порочный круг. Чтобы получить приемлемые условия существования белогвардейцы должны были сдать оружие. Но как только они лишались средств защиты, с ними переставали считаться.

Участились случаи, когда эстонские солдаты вместе с оружием старались прихватить и личное имущество разоружаемых. 25 ноября генерал-майор Тыниссон приказал командирам воинских частей отдавать под полевой суд тех, кто грабит белых. Но на эти угрозы старались не обращать внимания.

Грабили и вполне официально. 22 ноября Й.Лайдонер дал начальнику Эстонского управления железных дорог право на использование по своему усмотрению железнодорожного подвижного состава Северо-Западной армии.

В результате продолжавшегося сокращения белых войск к 1 января 1920 года в Эстонии осталось 35 тысяч штыков, причем до 20 тысяч человек вернулось в Россию. После подписания советско-эстонского мирного договора процесс ликвидации бывшей армии Юденича ускорился.

11 марта 1920 года была распущена последняя 3-я пехотная дивизия белых. В апреле 1920 года завершила работу и Ликвидационная комиссия Северо-Западной армии.

Оставшиеся без привычных занятий военные или становились обычными эмигрантами, или пытались растянуть "удовольствие", отправляясь в места, где еще продолжалась Гражданская война.

Для большинства бойцов Западной Добровольческой армии отход в Германию был просто возвращением домой и не создавал сложностей. Конечно, возвращение битого воинства не позволяло говорить о заслугах, но это было внутренней проблемой.

"Avaloff-Truppen" начали отход после 20 ноября под командованием генерал-лейтенанта Эбергарда, сменившим Бермондт-Авалова. С 15 по 25 декабря 1919 года русско-немецкие войска отошли в Восточную Пруссию.

Немецкие бойцы Западной армии просто разошлись по домам, а русскую часть белых войск интернировали и отправили в силезский город Нейсе, откуда их в качестве "Русского отряда на территории Германии" перевели в лагерь Альтенграбен, а затем - в Магдебург.

Но даже "лагерное гостеприимство" нужно было еще заслужить. Были страны, которые менее всего были готовы принимать бывших белогвардейцев. Такой закрытой для разбитых войск территорией оказалась Бессарабия, контролировавшаяся Румынией. А.И.Деникин еще 4 января обратился к представителям Антанты с просьбой пропустить войска и беженцев в Бессарабию.

18 января полковник Волпш сообщил о согласии вывезти беженцев по морю, но о результатах переговоров с румынским правительством предпочел не вспоминать. Белые не получили разрешения на въезд в Бессарабию и тогда, когда части РККА прижали части генерала Бредова к Днестру.

Генерал Штейфон так вспоминал о тех событиях: "По прибытии в Тирасполь выяс­няется, что там никаких складов продоволь­ствия или иных запасов нет... Генерал Бредов идет к месту бывшего железнодорожного моста через Днестр и узнает от румынского офицера, что никаких распоряжений о при­еме русских войск не имеется...

Телеграммы, адресованные генералом Бредовым румын­ским властям вплоть до короля, остаются без ответа. Ответ, впрочем, был, но мало­утешительный: ночью румыны прорубили вдоль берега лед и таким образом достаточно надежно отгородились от нас водой."

Дело дошло до расстрела румынскими солдатами сотен беженцев перешедших Днестр возле села Раскаец в ночь с 15 на 16 февраля 1920 года. Румыния, конечно, была связана с Антантой и ее деникинскими подопечными, но проявлять эту солидарность на глазах у красноармейцев было опрометчивым поступком.

В результате формальные союзники превратились в реальных врагов. Многие соседи Советской России охотно помогали белым армиям, но это не означало, что они будут помогать армиям беженцев.


1. Р.Розенталь. О судьбе Северо-Западной армии в конце 1919 - начале 1920 года, после отступления в Эстонию. Спецвыпуск по истории Эстонии ХХ века. Тарту. 2010.

2. П.Варнек. Эвакуация Одессы Добровольческой армией в 1920 году. Флот в Белой борьбе. М. Центрполиграф. 2002.

3. М.Н.Промтов. К истории Бредовского похода. Часовой. 1933. № 107.

4. М.Н.Промтов. Еще о Бредовском походе. Часовой. 1934. № 125—126.

5. Д.Ю.Алексеев. "Белые" в польских лагерях: интернирование группы генерала Н.Э.Бредова весной и летом 1920 г. Военная история России XIX-XX веков. Материалы III Международной военно-исторической конференции. СПб. 2010. С. 315–324.

6. С.Г.Зирин. Голгофа Северо-Западной Армии. 1919-1920 гг. СПб. Береста. 2011. 208 с.

7. О.А.Гарусова. Беженцы Гражданской войны в Бессарабии (1918–1921 гг.). Переход через Днестр. Русин. 2017.

8. Русская военная эмиграция 1920-1940. Т. 1. Книга первая. Исход. М. Гея. 1998.

9. Ф.Штейнман. Отступление от Одессы (январь 1920 г.). Архив русской революции. Т. 2. Берлин. 1921.

10. О.Колянчук. Українська військова еміграція у Польщі 1920-­1939. Львів, 2000. 274 с.

11. Я.Сирник. До питання інтернування Армії УНР в Польщі у 1920-1924 рр. Україна в минулому. Київ.-Львів. Вип. 5. С. 123-131.

12. А.С.Кручинин. Русская армия в польских лагерях (1920-1921): в ожидании новой войны. Война и оружие: Новые исследования и материалы. Вторая Международная научно-практическая конференция, 18-20 мая 2011 года. Ч. I. СПб., 2011. С. 412-426.

13. Н.С.Райский. Польско-советская война 1919-1920 годов и судьба военнопленных, интернированных, заложников и беженцев. М. 1999.

14. Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов. М. 1994.