Эта долгая, короткая жизнь. 44 глава

     Наима растерянно смотрела на лицо сына, шрам будто разгладился на его суровом, красивом лице.
     - Бедный мой мальчик... что же тебе пришлось испытать за столь короткий жизненный срок? Дай Аллах, теперь ты будешь счастлив, - прослезившись, шептала женщина.
     Севара встала почти в девять утра. Она быстро прошла в ванную и умывшись зашла на кухню. Девушка смущённо улыбнулась.
     - Простите... я проспала, - проговорила она.
     - Ничего. Дорога выматывает. Садись, завтракать будем, я и чай заварила, - ответила Наима.
     За столом, Наима бросала взгляды на Севару, всё хотела задать мучивший её вопрос. Наконец, выдохнув, она пристально взглянула на неё.
     - Послушай, дочка... Вот вы с Бахтиёром решили пожениться и я конечно этому рада. Но... не торопитесь ли вы? Хорошо ли узнали друг друга? Ведь женитьба - очень серьёзный шаг в жизни. Или... между вами... это... было что? - наконец выговорила Наима, не отводя взгляда от Севары.
     От этих слов, девушка поперхнулась и быстро поставила пиалку на стол.
     - Наима опа... как же Вы могли обо мне такое подумать? Неужели я похожа на легкомысленную простушку? Нет конечно. Я бы не позволила себе такого, да и мужчина, ну... после этого... просто бросил бы девушку, а не стал бы привозить её к родителям и тем более, жениться на ней. - сделав вид, что обиделась, надув губки, ответила Севара.
     - Прости, я не хотела тебя обидеть. Просто всё это у вас так быстро, ещё вчера об этом и речи не было. А так, я очень рада за вас. Только... ты наверное знаешь, что пришлось пережить моему сыну. Боюсь, от этого и характер Бахтиёра стал жёстким. Надеюсь, ты сможешь с ним поладить. Ты разумная девушка и мне кажется, практичная, даже очень. Ты ведь из Бухары, верно? - спросила Наима.
     Севара кивнула головой.
     - Расскажи о своей семье? Родители есть у тебя? Братья, сёстры и вообще, я бы хотела больше узнать о тебе, - сказала Наима.
     - А что рассказывать? Всё банально просто. Папа с войны не вернулся, погиб в сорок втором, под Волгоградом, мне тогда было всего пятнадцать лет. Брат, старше меня на два года, женат, сын у них, полтора годика ему. Вы простите меня, Наима опа, но после гибели папы, мама не отпустила брата на войну, подделав ему паспорт, хотя в сорок втором, ему было уже семнадцать лет.  Мама рано его женила, болеет она, хотела скорее внуков. Волнуюсь я за неё. Видимо, гибель отца на неё повлияла. А ей весной исполнилось всего сорок девять лет. Брат её в больницу положил, но врачи ничего серьёзного у неё не нашли. Дай Аллах, она поправится. В Бухаре у нас свой дом, небольшой, конечно, но брату и его семье нормально. У мамы своя комната. Я бы её к себе забрала, но куда? Да и брат не позволит. Вы же знаете наши обычаи, родители должны жить с сыновьями, - говорила Севара.
     - Твою маму можно понять, сама мать. Хотя это неправильно. А обычаи наши я знаю, дорогая, но Бахтиёр, наверное, будет с тобой жить отдельно от нас. От Сардора квартира осталась, думали, там Сабира жить будет, ведь мы думали, что наш сын погиб. А теперь Сабира в Самарканде, дай Аллах ей счастья, вот Бахтиёру та квартира и останется. А Умар, когда вырастет, будет жить в этой квартире. За это я спокойна. Ладно, Бахтиёр проснулся, закрыли тему, - сказала Наима, посмотрев на сына, который улыбаясь вошёл на кухню.
     - Доброе утро, мамочка, я голоден, как волк, - сказал парень, сев рядом с Севарой.
     - Я сейчас тебе яйца пожарю, - вставая, сказала Наима.
     - Ну что Вы, я сама пожарю, Вы отдыхайте, - быстро встав, сказала Севара.
     Улыбнувшись, Наима села на место.
     Ближе к обеду, Наима попросила Бахтиёра сходить к мяснику.
     - Свежей баранины принеси, сынок, отец шурпу захотел. Как раз до вечера наваристый суп будет. И зелень купи, возле магазина женщины сидят, овощами торгуют и болгарский перец возьми. Деньги возьми там, в шкафу, на полке, под полотенцем, - сказала Наима.
     Вечером, с работы прикатил Гулом, теперь он вполне мог обходиться сам. Понемногу тренируясь, он стал ходить, ведь ног не было от колен. Это было похоже, будто человек ходит на коленях. Гулом у сапожника заказал плотные упоры из кожи на ремнях и они прикреплялись к его ногам. Предварительно приложив под упоры старую вату и перевязав ремни, он мог сам спуститься с дивана или стула и ходить. Гулом был горд и доволен собой.
     - Так хоть обузой никому не буду, - говорил он.
     От протезов, Гулом категорически отказался, а на тележку свою садился, только когда надо было идти на работу и вернуться обратно. Наима только улыбалась его стараниям и подбадривала мужа.
     - Как у Вас хорошо получается. Вы и ходите, как мы, - говорила женщина.
     - А чем я хуже вас? Теперь мне и помощь ничья не нужна, - довольно говорил Гулом.
     Вечером, за ужином, обсудили, когда, где и как провести свадьбу. Было решено накрыть несколько столов во дворе дома, где будут жить молодые после свадьбы. Севара должна была съездить домой в Бухару вместе с Бахтиёром, чтобы приехать обратно вместе с матерью, если брат согласится, то и он на пару дней приедет с женой и сыном.
     Проводив сына и будущую невестку в дорогу, Наима стала готовиться к свадьбе, которую назначили на середину августа, чтобы в сентябре и Сабира могла спокойно выйти на работу, да и Сардор с Олей могли приехать только на пару дней. Детей они решили оставить под присмотром Павла Матвеевича, хотя и Бакир был уже взрослым парнем девятнадцати лет.
     Бахтиёр и Савара вернулись вместе с её матерью и братом, жена брата осталась дома, ребёнок был ещё очень мал, да и дом оставлять без присмотра было нельзя. Надо было поить и кормить кур, корову и пару баранов, которых они держали в хозяйстве. Мама Севары, невысокого роста, худенькая женщина, с усталым лицом, чертами похожая на бухарскую еврейку и её сын, очень похожий на свою мать, вошли в дом с гостинцами и тюками приданного для Севары.
     - Познакомьтесь, моя мамочка, Мукаррам опа и мой брат, Уткир акя, - представила Севара мать и брата.
     - Добро пожаловать, гости дорогие. Очень рады вам, - тихонько похлопывая женщину по плечам, как полагалось, сказала Наима.
     - Хуш курдик. Спасибо. И мы рады познакомиться с родителями нашего будущего зятя, - ответила женщина, садясь на диван, куда её пригласила сесть Наима.
     За ужином, они вежливо разговаривали, улыбаясь друг другу. Решено было, что мама и брат Севары поживут в квартире Бахтиёра.
     - Там вы сможете спокойно отдохнуть с дороги, это совсем недалеко от нас, - провожая их, сказала Наима.
     Накануне свадьбы, приехали Сабира с Тимуром и Бибинисо ая.
Столы поставили во дворе и накрывали все вместе, были приглашены музыканты, а в качестве гостей, вышли и соседи. Народу было немного, дочь Наимы и Гулома приехать не смогла, муж Нигоры вроде сказал, что так часто ездить у них нет возможности. На просьбу Наимы помочь деньгами, он конечно, тут же отказался.   
     Севара надела белое платье, как полагалось в Ташкенте, было довольно-таки жарко, поэтому Бахтиёр надевать пиджак от костюма не стал, он надел белую рубашку, купив её по случаю. Так, совсем скромно, прошла свадьба и поздним вечером, когда гости стали расходиться, молодых проводили в их уже квартиру, где и оставили одних, так как от яньги с чьей-либо стороны, Бахтиёр наотрез отказался и даже уговоры его тёщи и Наимы, действия не возымели.
     - Прошу Вас, не беспокойтесь. Между мной и Севарой полное доворие и ответ о целомудренности своей жены, я сам дам вам утром, - ответил он, уводя Севару, взяв её под руку.
     Девушка лишь шла за ним, смущённо опустив голову.
     Брачная ночь является таинством двух влюблённых, но так уж было заведено и не нами, а нашими предками, что свидетели должны были ждать всю ночь у дверей, чтобы убедиться в том, что невеста чиста и девственна, но раз Бахтиёр сказал, перечить ему было бесполезно. Оставив их, Наима с Мукаррам ушли к ним домой, а ранним утром, почти все уехали. Тем более, от молодых вестей не было, а значит всё прошло, как полагается и у них всё хорошо, иначе, наверное, был бы скандал.
     Первыми выехали Сардор с Олей, им надо было выходить на работу. За ними уехали Мукаррам опа с сыном Уткиром, следом поехали на автовокзал и Сабира с Тимуром и Бибинисо ая.
     Молодые остались одни в своей квартире. Бахтиёр давно не был с женщиной и ласковым его назвать было нельзя. А Севара, несмотря на свой резкий и своенравный характер, в любовных отношениях была невинна, да и не с кем было, и молода была. Она, закрыв глаза, лишь молча подчинилась действиям Бахтиёра. Это наверное произошло быстро, откинувшись на подушки, Бахтиёр закрыл глаза, но медленно поднёс к губам руку Севары и припал к ней губами.
     - Спасибо, родная, я знал, что ты невинна. Только моя... - произнёс он устало.
     Севара испуганно смотрела в потолок и плакала. Она не думала, что именно так это всё произойдёт...
     Шли дни, Бахтиёр устроился на курсы водителей, он решил стать шофёром, в те годы, эта профессия была престижной и неплохо оплачивалась. Севара, оставшись одна, прибиралась в квартире, создавая уют, готовила и стирала. Она полюбила эту квартиру, оно и правильно, это была и её квартира, своя... она была горда этим. Иногда заходила Наима и они сидели на кухне, пили чай с пирожными, которые неплохо пекла Севара и много говорили. Кажется, они подружились, Наиме нравилась девушка, со своим прямым, пусть и резким характером.
     Кажется, жизнь налаживалась. За это время, Севара написала заявление в ближайшей школе и с первого сентября вышла на работу. Шли дни, похожие один на другой, каждый жил своей жизнью. Общались правда часто, Бахтиёр устроился работать на овощную базу и перевозил овощи и фрукты, часто выезжая в области. Севара оставалась на день-два, а то и больше, одна. Любила ли она мужа, девушка старалась не задавать себе этот вопрос, а Бахтиёр, кажется, просто привыкал к ней. Его суровый характер раздражал Севару, иногда она дерзко ему отвечала, чего он не любил. Правда, руку на жену он не поднимал, говоря, что никогда не ударит женщину. Пару раз, спор между ними возник в присутствии Наимы, женщина промолчала, а когда Бахтиёр в очередной раз уехал, она решила поговорить с Севарой.
     - Понимаю, что тебе нелегко с моим сыном, характер у него нелёгкий. Но этому есть причины, он многое испытал за свою короткую жизнь. Тебе бы быть с ним поласковее, ведь ты женщина, а женщины должны быть покорными и терпеливыми. Прошу тебя, не дерзи ему, не перечь, он отходчивый, - сказала Наима.
     - Понимаю, он Ваш сын, а я Вам чужая и Вы всегда будете защищать его, а не меня. Но я тоже человек и как Вы говорите, женщина. Я ласковых слов хочу, сходить с ним хотя бы в кино или в кафе, но он ведь всегда занят и кажется, обо мне забывает, - ответила Севара.
     - Не говори так. Ты его жена, он твой муж и я люблю вас обоих одинаково. Надо ладить с ним, понимаешь? Вот родишь и он изменится, вот увидишь, - ответила Наима.
     - Родить? Думаете, я не хочу ребёнка? Вон, Севара скоро родит, чем я хуже? Так ведь Бахтиёр... извините за бестактность... спит со мной в месяц раз, а то и меньше, - заплакала Севара.
     Наима не нашлась, что ей ответить. Говорить с сыном на эту тему, она не решалась. Впрочем, наверное, это их личное дело.
     - Думаю, это от тебя зависит, дорогая. Сама проявляй инициативу, будь с ним ласковее, - только и сказала Наима.
     Через несколько месяцев, когда в воскресный день они пришли к родителям в гости, Севара радостно сообщила Наиме и Бахтиёру, что беременна.