Леди Лигейя

(рассказы)

Из цикла «ТРЁХЦВЕТНЫЕ КОТЫ»

1.  ЛЕДИ ЛИГЕЙЯ 

       В разное время дома у Лёли обретались разные коты – всех мастей и пород. Лёля была оригиналка,  выбирая порой странные имена для своих мягколапых  домочадцев. Одна из кошек полугодовалым котёнком совершенно неожиданно возникла на пороге лёлиной прихожей...
       Было ли в тот день ненастье, Лёля не помнит. Но её безмолвную память отчётливо озвучивают  оглушительные раскаты грома – и воспоминания, как проблески молнии, столь очевидны, что картинка оживает… Тогда Лёля подумала: началась гроза… И в то же мгновение в квартире погас свет. Сразу после этого отворилась входная дверь, высвечивая прямоугольник лестничной площадки, где продолжала светится энергосберегающая лампочка.
       Понятно, пробки в её квартире перегорели!.. Лёля нехотя засеменила к электрическому щитку. И вдруг заметила у ног сияющее белое существо… Ну, просто шаровая молния какая-то!.. Лёля остановилась, всматриваясь, и поняла, что это котёнок, напоминающий крошечного снеговичка, с марсианскими чертами физиономии. Фантастический ореол света, пробивающегося в полумрак её квартиры из-за спины пришельца- пушистика, добавил флёру…
       Котёнок оказался девочкой. Но Лёля узнала об этом лишь спустя несколько недель, когда у неё появилось свободное время нанести визит к ветеринару. Котёнок был очень сообразительный, сразу привык к гигиеническиму лотку. Ел всё, что дают. Любил садиться напротив хозяйки и медитировать, умильно заглядывая в лёлины глаза, почти не мигая. Словно внушая ей на расстоянии: контакт – есть контакт!..
       Как это принято у неопытных владельцев животных, Лёля пыталась поговорить с котёнком по-человечески, то есть ''по душам''… Звуки вроде ''кис-кис'' и '' брысь!'' не приводили к должным результатам. Ветеринар объяснил, что коты-альбиносы, как правило, туговаты на ухо.  Либо на одно,  либо на оба…
       Если эта белая малышка и была глуховата, то сама производила много шума. Она бегала по дому резво и азартно! Как все представители  домашних четвероногих, обдирала обои, забиралась на шторы,  прыгала на верхние полки, опрокидывала всё, что может загрохотать, зазвенеть и разбиться вдребезги!... Особенно беляночка невзлюбила ''жёлтую'' прессу – она взволнованно рвала газеты и журналы на мелкие клочья!..
       Лёля в то время работала редактором на радио. Летом ей приходилось рано вставать, чтобы успеть на первый радиоэфир. Лёля любила летние рассветы. Когда первые поливальная машины орошают обочины дорог и тротуаров и листву в ближайшем сквере, через который изо дня в день Лёля ходила в студию. Десять минут туда, десять обратно. Ранние пташки щебечут на все лады – красота!.. В сквере пахнет липой и черёмухой…
   Однако Лёля была полуночницей, спать укладывалась не раньше двух часов. Опаздывать на работу было нельзя. И новая лёлина хвостатая подружка иной раз, будила хозяйку, прыгая на неё с книжной полки, где любила спать. В первый такой ''будильный'' момент, когда Лёля спросонья не поняла в предрассветном сумраке, что за белое привидение свалилось ей на голову, она заорала: « О! Леди Лигейя!» Так и приросло прозвище к белой мурлыке.
       Всё-таки котёнок мало напоминал героиню произведения Эдгара По, и Лёля стала звать свою приблудную  животинку Лилей, а кое-кто из лёлиных друзей – Лилей Брик… Кошка Лиля по ночам  спала на стеллаже, а днём – на клавиатуре лёлиной пишущей машинки, затем – на ноутбуке. Когда у Лили было благодушное настроение, кошечка выбирала какую-либо удобную для неё стопку книг, с которыми Лёля в тот момент работала над своими статьями для прессы.
   Скорее напоминающая ангельское создание, Леди Лигейя была чем-то вроде музы-вдохновительницы. Она покровительственным взглядом наблюдала, как Лёля шуршит своими рукописями… В самый неподходящий момент потягивалась, развалившись на каретке пишмашинки или клавиатуре компьютера. Один глаз у Лили был голубой, второй – зелёный, как это часто бывает у белых кошек…
       Лёля так привязалась к Леди Лигейе, что не представляла свой быт без этой кошки.  В рассветном полумраке   Лигейя будила Лёлю. Если та медлила встать, покусывала её за локоть. Иногда кошка выбегала вслед за хозяйкой и провожала её через сквер, а затем ждала лёлиного возвращения в подъезде на подоконнике.
       Однажды Лёле пришлось взять кошку на радиостудию, поскольку та всё бежала и бежала за ней до самой проходной. Леди Лигейя сразу по- хозяйски растянулась  во всю свою длину на столе с микрофонами. Что называется ''ин-фолио'' – хоть пиши на ней манускрипт… А в последний момент, во время заключительной фразы в эфире: «Ещё раз всех с добрым утром, до новых встреч…» - Лигейя добавила своё восторженное ''мяу!''. Никто этого не заметил, а может, все спали или приняли кошачий возглас как весёлую утреннюю шутку…
       Дома Лёля усадила нахалку напротив себя и, заглянув как можно строже в кошачьи бессовестные глаза, сказала: « Лиля! Давай-ка мы с тобой договоримся. Никакой отсебятины, никаких «мяу» в эфире! И вообще, не ходи за мной. Сиди дома. И не двигайся!» Словно глупая кошка способна была понять человеческую речь, да ещё такую суровую. Кошки почти не поддаются дрессировке. Они же, известное дело, ''гуляют сами по себе''.
       На следующее утро Лёлю никто не разбудил, а будильник она давно не заводила. Поспешно собравшись, Лёля выскочила в прихожую.. Лиля сидела у порога и обиженно, с укором смотрела Лёле в глаза.
       Лёля сказала как можно ласковее:
       - Ну, что?.. Может, и в штат тебя зачислить, дикторшей… Не ходи за мной. Я скоро вернусь… Рыба! Я куплю тебе рыбу!
       Как ни странно, но слово ''рыба'' возымело магическое значение. И хотя кошка не знала человеческих  слов,  она, видимо чувствовала, что её ждут перемены к лучшему.
       Теперь Лёле приходилось делать после работы крюк, чтобы завернуть на рынок за свежей рыбой. Зато у неё был ключик в главному секрету Леди Лигейи.  Стоило внушительно сказать ''рыба!'' – Лигейя послушно и терпеливо ждала любых волеизъявлений своей обожаемой хозяйки.
       Эта белая кошка, повзрослев, стала по-королевски обворожительной особой, восхищая всех своей снегоподобной шерстью. Взгляд Леди Лигейи был умным и понимающим. Поступь тишайшая, манеры аристократические. Из шаловливого котёнка Леди Лигейя превратилась в степенную светскую кошку-львицу.
       Когда Лёля  набирала свои статьи, Лигейя устраивалась рядом и, казалось, контролировала каждое её слово, напоминая ахматовскую музу-вдохновительницу (<<… ты ль Данту диктовала / страницы Ада?  Отвечает: <<Я>>…>> )
       Впрочем, Леди Лигейя, слыхом не слыхивали ни о Данте, ни об Эдгаре По. Она была самой обычной уличной кошкой. Это людям нечем от скуки заняться. Вот они и выдумывают всё – и о кошках, и о собаках, и друг о друге.

2.  РОДИЧ ПУШКИНА

       У Лёлиной приятельницы  была полосатая кошка Муся, породы мейнкун. Средней пушистости и покладистости. Кошки этой породы очень общительны и интеллигентны. Они  ласковы и крайне доверчивы. Что бы ей ни говорили – Муся в знак согласия кивала головой, как китайский болванчик, и подмурлыкивала, и помаргивала своими роскошными нефритовыми глазами с чёрной подводкой.
       Хозяева принимали Мусю за полоумную влюбчивую дурочку. Их кошка без колебаний принимала за добропорядочное ухаживание  любой харассмент , даже со стороны самого блохастого кота во дворе. Причем, совершенно бескорыстно. Доводы защитников такого разнузданного кошачьего промискуитета в том духе, что , дескать, ''она думала, что он на ней жениться…'', - явно преувеличены.
       - Муся! Ты ж моя красавица! У тебя токсикоза не бывает? – приговаривала всякий раз Мусина хозяйка, когда Муся после двухнедельного загула возвращалась домой изрядно потрёпанной и опять брюхатой. Кошка смущённо отводила свои глаза в сторону… Но вела себя с неким женским превосходством, поскольку у хозяйки не было пока ни семьи, ни детей, ни частых и бурных романов, как у неё, обычной дворовой кошки.
       Вдобавок ко всему, Муся была крайне безответственной мамашей. Она по нескольку раз в году приносила котят – и чуть ли не на следующий день сбегала от слепых, ещё голодных крошек на свидания с очередным ухажёром. По возвращении жадно наедалась ''от пуза'', отсыпалась, вынашивала потомство. Когда наступал срок, забиралась в платяной шкаф и с чистой совестью рожала – на самом свежем и выстиранном хозяйкином шёлковом белье. Муся была в этом вопросе эстеткой.
       И ещё одно Мусино достоинство – всякий раз она производила на свет лишь одного или двух котят. Нина, лёлина приятельница, после того, как сбегала Муся, сама выкармливала пушистых малышей из пипетки, а затем из бутылочки с соской. Когда мусиным отпрыскам исполнялось месяца три-четыре, Нина раздавала котят друзьям, знакомым и соседям. Те охотно их разбирали, поскольку котята почти всегда походили внешне на мать: пушистые, полосатые, ласковые и обворожительные.
       На этот раз ''посчастливилось'' Лёле.
       - Лёленька! Миленькая! Сам Бог тебя ко мне послал… Ты ведь человек добрый, да?.. У меня есть совершенно потрясающий котёнок, породы мейнкунов. Возьми его себе на воспитание. – И не дожидаясь ответа, Нина вручила Лёле шебуршащую картонную коробку.
       Так как Нина и Лёля работали в одной радиокомпании и, к тому же, Нина была начальницей  Лёли , - выбора у неё не оставалось. Нине было присуще ещё одно свойство характера, которое от её руководящей должности не зависело. Она любила настырно завалиться в гости без приглашения, нередко в изрядном подпитии. У Нины муж был ответственным партийным работником, он очень любил Нину  страдал от её неумеренного пристрастия к алкоголю и табаку. Пьющая женщина по сравнению с мужчиной-алкоголиком – это непоправимое стихийное бедствие.
       Под предлогом проведать не чужую ей '' кисулю'', Нина без лишних церемоний могла нагрянуть к Лёле в дом в любое время дня и ночи. По неприятному стечению обстоятельств, Лёля и Нина жили на соседних улицах. Нина приносила с собой недопитую бутылку вина или водки и заводила ''бабские разговоры''…
        Зная, что Лёля одинока, Нина оставалась у неё переночевать, чтобы её драгоценный супруг не узнал, что у Нины очередной загул. Он думал, что его драгоценная Ниночка в командировке… У Лёли положение было подчинённо-зависимое. Со стороны Нины и даже её котёнка-подкидыша Лёля  долго терпела этот своеобразный харассмент. Но деваться было некуда.
       Мусиного отпрыска Лёля назвала уважительно, по имени и отчеству: Нафанаил Евграфович. А коротко – Нафик. Растить писклявого полосатика Лёле помогала Лёди Лигейя. Она оказалась превосходной нянькой. Вспомним и о её редком даре внушения. Лигейя сразу же приняла котёнка, схватила за шкирку, потащила в свой укромный закуток… Подпихивала  своего подопечного к миске с молоком, вылизывала его, приучала к туалету, играла с ним.
       - - А это у нас кто?..  – любопытствовали гости, заглянувшие к Лёле на кофе или чай.
       - А!.. Это Мусин…
       - Вот как?.. Тот самый Мусин, который Мусин-Пушкин.., - неуклюже шутили гости, стараясь не наступить на вертлявого котёнка.
       - Вообще-то у кота имя есть: Нафанаил Евграфович! – торжественно произносила Лёля, чем веселила своих смешливых друзей. - …Можно его называть просто Нафик.
       - Отчего же! Мусин-Пушкин изысканнее.
       Так приёмыш-котофей получил свой первый литературный псевдоним. Кот в своём далёком от зрелости возрасте вполне себе понимал, что в этом доме он единственный представитель мужеского пола. На вверенной ему по праву территории дамы – Лёля и Леди Лигейя - нередко ревновали паршивца друг к другу. Но Лёле, впрочем, было не до кошек. И Лигейя покорно понесла по жизни  одинокое бремя кошачьей любви. В прямом и переносном смысле…
       Котята у повзрослевшего и заматеревшего Нафанаила Евграфовича  и Леди Лигейи родились трёхцветные. Их охотно разбирали у незадачливой хозяйки кошачьего семейства, поскольку бытовала такая примета, что трёхцветные коты приносят удачу.

3.  ''КОШАЧЬЯ МОЛИТВА''

       Одного из котят Лёля решила оставить. Теперь  в её доме было три кошки. Вернее, кошка-то одна – Леди Лигейя, которая недавно стала первородящей мамой. И два кота: Нафик и трёхцветный Шустрик. Котёнок ''был резов, но мил…'' За свой шустрый характер маленький кот и получил своё прозвище.
       У Лёли в ту пору гостила бабушка, Анна Павловна. Она и возилась со всем этим неугомонным кошачьим племенем. Бабушка обожала кошек! «Они меня лечат…» - умилительно восторгалась баба Нюра. И охотно поясняла: « Эта беляночка – она от головы… Полосатик – от сердца… А малявка вертлявая – для подвижности суставов».
       По утрам, когда Лёля спешно собиралась на работу, баба Нюра уже молилась у иконок, расставленных ею на лёлиных книжных полках… И у Лёли в эти минуты было так благостно на душе, так мирно и ладно… Наконец-то в её перевёрнутом взбалмошном интеллектуальном мирке поселился добрый и любящий ангел.
       Придя с утреннего радиоэфира, Лёля застала тронувшую её до слёз картину. Баба Нюра всё ещё усердно молилась, особенно истово обращаясь к Николаю Угоднику… Леди Лигейя спала в ожидании рыбы на завтрак. Праздный Нафанаил пялится в окно. А малыш Мусин-Пушкин, внимательно наблюдая, как баба Нюра со щемящей слезой причитает, творя молитвы из утреннего правила, заворожённо подмурлыкивал… 
       Лёля отнесла рыбу с молоком на кухню. Затем остановилась тихонько в дверях гостиной… Котёнок, похоже, по-своему участвовал в молебствии. В кудьминационный  момент он осторожно взобрался на стремяночку-табурет, привстал на задние лапки, а передними упёрся в край полочки, на которой светилась синяя лампадка… Котёнок, как ребёнок в приходской церкви, разглядывал пламя лампадки и освещённый ею лик Святителя. И это так напоминало молитву. А, возможно, и было самой настоящей ''кошачьей молитвой''… 
       Положив в конце молитв три земных поклона, бабушка Аня сказала с доброй и такой до боли уютной и домашней улыбкой, какие всегда бывают у всех, без исключения, бабушек:
       - Вот. Шустрик со мной молился, пока ты на работу ходила.
       - Намолили вы у Бога завтрак, - ответила растроганная Лёля.-  Сейчас позавтракаем,  только на кухне управлюсь! Ангелы вы мои…