Без названия. Эпизод 2

Он знал, что предки умели играть с метрикой пространства, но до сих пор это была просто красивая теория, читаемая наставниками на уроках. Неевклидова геометрия, пространство Римана, локальные червоточины… Чудные слова, звучавшие для ученика как заклинания. Те, кого увековечила мудреная терминология, давно канули в вечность, а научное наследие затерялось в бездне веков. На смену знанию пришла интуиция и чувства, подкрепленные банками данных Хранителей, как называли их простые люди, или биокомпьютерных имплантов, как говорили наставники.

И вот теперь ему пришлось самому оказаться в роли исследователя того самого пространства. Рухнувший пару недель назад с небес колосс оказался древней орбитальной военной платформой, и она несла на себе генератор искривления метрики. После падения тот, очевидно, сохранился, и почему-то частично включился, породив чудные изменения окружающего ландшафта.

Привычный лесной пейзаж преобразился: часть деревьев уцелела, но ближе к точке падения платформы их сменяли составленные из масляно блестящего чешуйчатого НЕЗНАМЧЕГО, ветвящиеся обсидиановыми на вид лезвиями ближе к верхушке… конструкции? Устройства? Организмы? Под прочными мокасинами похрупывало нечто, похожее на осыпь мелких окатышей из черного стекла. Воздух здесь тоже был… другой. Ученик не мог понять, что именно настораживало, наверное, какое-то неприятное ощущение на самой границе обоняния.

В голове всплыло напоминание: где-то здесь раньше была речка. И действительно, вскоре перед ним предстало русло реки. Бывшей реки.

Нет, чисто технически водяная жила сохранилась, вот только была уже не водяной. Меж гладких черных берегов лениво двигалась пористая синеватая масса, на вид совершенно не текучая, но при этом вполне уверенно перемещавшаяся по руслу, правда, в нетипичном направлении — против привычного течения.

Он поднял из-под ног окатыш и швырнул его в «воду». Долететь до поверхности снаряд не успел: из пористого нечто вырвался язык-протуберанец и поглотил стекляшку, как хищный ящер хватает на лету зазевавшегося мелкого птера.

— Дела… — пробормотал он. — Пожалуй, лучше туда не соваться.

Имплант-Хранитель прислал согласную эмоцию. Собственный голос прозвучал глухо и безжизненно.

Где-то выше по руслу раньше стоял небольшой аванпост с запасом пищи, воды и кое-каким оборудованием, оставшимся от Древних, которое могло помочь усмирить разбуженный без соблюдения соответствующего обряда генератор аномалий. Коль скоро наставники отправили на разведку и устранение проблемы — стоит проверить. Он направился в подсказываемом Хранителем направлении вдоль реки, стараясь не приближаться к диковинно мутировавшей воде.

Тут было тихо, очень тихо. Налетавший иногда легкий ветер не колебал ветви-кинжалы деревьев, меж последних не было птиц, а в подлеске не виднелось животных, как, впрочем, и самого подлеска. Пейзаж стал совершенно инопланетным — хоть ученик и не выбирался никогда за пределы родного мира. Как будто кто-то изъял кусок чужой реальности и встроил ее в привычное бытие.

Внутренний навигатор подсказал, что уже скоро. Одновременно с этим мигающая метка на транслируемой в зрительную кору карте приближалась к условной границе аномальной зоны. А вот и сторожка! Сердце радостно забилось: мерцающий купол силового поля, включившегося, видимо, во время старта генератора платформы, сохранил строение неприкосновенным. Ученик извлек из подсумка резонансный инструмент, настроенный на частоту поля, как вдруг его внимание отвлекла другая деталь пейзажа.

Метров через 30 впереди, за сторожкой, вода снова становилась нормальной, как и пейзаж в целом. Он видел деревья, старые добрые деревья, колышущуюся под ветерком траву… Можно было четко определить линию окружности зоны НЕПРАВИЛЬНОСТИ. Потоки обычной и НЕПРАВИЛЬНОЙ воды текли навстречу друг другу, встречаясь на этой линии и никак более не взаимодействуя — как будто так и было надо, словно встречные массы в этой точке обрывались прямиком в недра Бездны, не к ночи будь помянута.

Ученик почесал бритый, согласно правилам схолы, затылок. В конце концов, его затем сюда и отправили — разобраться, что происходит. Запретив самому себе чрезмерно удивляться, он активировал инструмент, снял поле и зашел в сторожку.