Посмотри в зеркало - 27

     Глава 3. Перстень с печаткой

     Семён Валежников сидел на бульварной скамейке, разглядывая праздно гуляющих и просто проходящих мимо людей. На противоположной скамье сидели две пары, негромко беседующие между собой. Как ни странно рядом с Семёном место оставалось свободным, словно скамья, на которой он сидел, стала невидимой для других. Шло время, но ничего не менялось.
     «Глеб! – мысленно позвал его Семён. – Я жду тебя!».
     Прождав безрезультатно ещё пять минут, Валежников громко крикнул, не обращая внимания на окружающих:
     - Глеб! Ты где?
     - Ну, зачем же так громко кричать? – послышался рядом укоризненный голос. – Ведь и оглушить можно.
     Сидящий рядом мужчина, взявшийся невесть откуда, сунул в ухо мизинец и демонстративно потряс рукой. Вероятно, это был Светозаров, но Семён опять не узнал его.
     - Глеб? – спросил он на всякий случай.
     - А это как тебе больше нравится, - ответил мужчина. – Я тот, с кем ты хотел встретиться.
     - Да, конечно! – быстро отозвался Семён. – Я теперь знаю, кто ты. Твоё настоящее имя – Люцифер.
     Собеседник засмеялся.
     - И как видишь, я не так страшен, как меня малюют.
     - Почему всякий раз я не узнаю тебя? – спросил Валежников. – Почему ты всё время разный? У тебя есть своё лицо?
     Мужчина повернулся к нему, и в его облике вновь стали проступать черты Глеба Светозарова.
     - Да, друг мой, у меня есть своё лицо, - ответил он. – Просто этих лиц у меня много. Взгляни: вокруг постоянно снуют люди. Мужчины и женщины, молодые и в возрасте, весёлые и грустные, хитрые и простодушные – это всё мои лица. Правда сами они не знают об этом, - Глеб придвинулся к Семёну и сказал доверительным голосом: – Вернёшься домой – посмотри в зеркало. Внимательно, очень внимательно приглядись к своему отражению – и ты увидишь меня.
     Семён опять спиною почувствовал озноб. Что означают эти слова? Что все мы либо по неведению, либо осознанно впускаем в себя дьявола? Или он изначально сидит в каждом из нас? Светозаров с насмешливой улыбкой наблюдал за ним.
     - Ты звал меня, - напомнил он. – Я внимательно слушаю.
     Неожиданно Семён смутился, не зная, как начат разговор.
     - Я позвал тебя, чтобы сказать, что я хочу… передать свои полномочия…
     - Передать полномочия? – Глеб громко рассмеялся. – Ладно. Давай заявление – подпишу.
     - Заявление? Я не приготовил, - растерянно пробормотал Семён и вдруг понял, что собеседник потешается над ним. – Глеб, я серьёзно говорю!
     - Тем более! Если у нас всё так серьёзно, надо соблюсти все формальности. Мне как тебя уволить: по собственному желанию или в связи с несоответствием занимаемой должности?
     Светозаров откровенно забавлялся растерянностью собеседника.
     - Я тебе неоднократно говорил, друг мой Семён, что ты свободен в своих действиях. Разве я тебя хотя бы раз к чему-то принудил? Нет! Совесть, твоя совесть – вот единственный твой начальник. Чем же тебя не устраивают такие условия?
     - Но я постоянно попадаю в ситуации, когда у меня нет выбора.
     - Всё это глупые отговорки, друг мой. У тебя всегда есть выбор. И ты выбираешь то, что тебя больше устраивает. Я лишь даю тебе силу и покровительство.
     - Всегда есть выбор, говоришь? – сердито воскликнул Семён. – Разве был у меня выбор в компании с соседями-уголовниками?
     - Разумеется.
     - Какой? Что я мог сделать в той ситуации?
     - У тебя было как минимум ещё два варианта поступков. Первый: позволить уркам растоптать тебя. Второй: отдать соседу на забаву свою девушку. Ты сам, без моего участия, выбрал третий вариант, как наиболее приемлемый для тебя. Признайся, твоя совесть бунтовала против такого поступка?
     - Нет, - вынужден был признаться Семён.
     - Вот видишь! Ни ты, ни твоя совесть, ни твоя девушка – не пострадали. Всё получилось так, как ты хотел. Что же тебя не устраивает?
     - Я не знаю, - Валежников с сомнением покачал головою. – Душа не на месте. Чего-то она боится. Может быть, гнева божьего…
     Светозаров повернул к нему смеющееся лицо.
     - Как ты сейчас сказал? Гнева божьего? Считаешь, что Бог способен гневаться? У него что – проблема с нервами?
     Он откинулся на спинку скамейки, запрокинув голову, и от души расхохотался. Минуты полторы его тело сотрясалось от смеха. Потом Глеб успокоился. Смахнув рукой выступившие на глазах слёзы, он сказал извиняющимся голосом:
     - Прости, не удержался. Представил себе Всевышнего в очереди к неврологу. Значит, Семён, Бог в твоём понимании – это небесный старик с седой бородой и потрёпанными нервами, который, возмущаясь человеческими поступками, топает ногами и брызжет слюной?
     - Нет, конечно, - ответил Валежников, досадуя на свою оплошность. – Разумеется, я понимаю Бога совсем иначе.
     - Как же? – не отступал Светозаров. – Объясни мне, что такое Бог в твоём понимании? Очень любопытно узнать.
     - Бог – это великий, могучий дух, пронизывающий всё сущее. Он живёт в каждом из нас, в наших душах.
     - Он живёт в той благообразной бабульке? – Глеб указал рукой на проходящую мимо старушку.
     - Несомненно.
     - И в том молодом человеке с циничной ухмылкой?
     - И в нём тоже.
     - И в каждом человеке из этой толпы?
     - Да.
     - И в тебе?
     - Да.
     - И во мне?
     Глеб опять засмеялся, видя замешательство собеседника.
     - Что же ты молчишь, дорогой Семён?
     - Мне это неизвестно, - признался Валежников. – Но я знаю одно: ты олицетворяешь собой тёмные силы, и ваше время уходит.
     - Ах, да! – саркастически хмыкнул Светозаров. – Я понимаю, о чём ты говоришь. Заканчивается тёмная эпоха, во время которой миром безраздельно правит кровавая богиня Кали-Ма – чёрная мать. Но ты, друг мой, упускаешь из виду один важный момент: при всём своём всевластии богиня Кали ничего не делает без ведома и позволения верховного божества Вишну. Также и славянский Чернобог добросовестно исполняет обязанности, возложенные на него Всевышним. Всё, что происходит в мире, находится в ведении Бога. Все мы являемся божьими творениями. Каждый из нас – частица Бога, его воплощение. Церковники внушают верующим, что Люцифер восстал против Бога и за это был низвергнут с небес. Трудно придумать большую глупость. Восстать против Бога невозможно. Это всё равно, что восстать против самого себя.
     Семён слушал его и с удивлением обнаруживал, что аргументы Глеба опять достигают цели. Былая уверенность в недавно приобретённой позиции вновь дала трещину. Чёрт возьми, неужели Виктор прав: надо слушать советы Глеба, а не терзаться бессмысленными сомнениями? Но как быть с Катей? Она такую позицию никогда не примет. У неё чёткие нравственные ориентиры. Она чиста и непорочна, как первый снег. Разве не эта чистота пробудила в Семёне глубокое нежное чувство к ней?
     Он поднял на Глеба глаза.
     - Ты говорил, что я избранный.
     - Да, это так.
     - Нет, не так. Я жалкое никчёмное существо, не имеющее своей твёрдой позиции. Я постоянно бросаюсь из одной крайности в другую и не могу определиться со своими взглядами. В моей голове всё перемешалось. Я перестаю различать, где добро, а где зло. Я вечно сомневаюсь в правильности своих поступков. Зачем тебе нужен такой помощник?
     На этот раз лицо Светозарова озарила добродушная улыбка.
     - Всё не так плохо, друг мой, - сказал он. – Скорее, даже наоборот. Твоя позиция пока зыбка и неустойчива. Но это твоя позиция – не почерпнутая из книг, не навязанная извне. Она рождается в твоих муках и терзаниях. Ты ищешь, сомневаешься, мечешься в попытках постичь ускользающую истину, недоступную человеческому разуму. И это прекрасно! Воистину слепы те, кому всё ясно и понятно.
     Семён внимательно смотрел на него, вникая в суть услышанного.
     - Как же так, Глеб? Прежде ты говорил совсем другое. Ты уверял меня, что мой главный враг – сомнения. Теперь утверждаешь совершенно противоположное.
     - В моих словах нет противоречия.
     - Объясни! Я хочу понять.
     - Есть вещи, недоступные человеческому пониманию. Впрочем, ты – избранный. Попробуй дойти до всего сам.
     Глеб поднялся со скамьи.
     - У тебя будет время подумать. Прощай, друг мой! Нам больше не о чем говорить.
     - Нет-нет, Глеб, постой! – воскликнул Семён, вспомнив про Виктора. – Подожди немного! Я едва не забыл… Мне надо срочно позвонить…
     Он вынул из кармана телефон и стал торопливо нажимать кнопки. К его удивлению номер друга оказался недоступен. Семён ещё пару раз предпринял попытки дозвониться. Результат был тот же. Светозаров с улыбкой наблюдал за его действиями.
     - Зря стараешься, - сказал он. – Виктор отключил телефон.
     - Как это отключил? Почему? – сердито воскликнул Валежников. – Он обещал мне быть на связи!
     - Увы, ситуации иногда круто меняются. Сейчас у него важная встреча.
     Семёна охватила тревога. Что там могло произойти? Неужели банда шантажистов наехала на Виктора, не дожидаясь завтрашнего вечера?
     - Важная встреча? – переспросил он. – С кем?
     Глеб окатил его взглядом зелёных глаз.
     - Со мной.
     Он повернулся и пошёл. Сделав несколько шагов, обернулся.
     - Это наше последнее свидание, дорогой Семён, - сказал он. – Помни: ты – избранный. Отныне определяйся со своей позицией сам – без подсказок и советов. И всё же напоследок я дам тебе одну подсказку. В скором времени тебе встретится молодой мужчина. На среднем пальце правой руки у него будет перстень с печаткой в виде молнии.
     - И что? – спросил Семён, вновь ощутив внезапно накатившую тревогу.
     - Убей его!
     Глеб зашагал дальше и вскоре растворился в толпе.

Продолжение следует