Смысловые грани. Глава 19

1. В прошлой главе мы познакомились с Василием Ляховым, товарищем по работе и другом Колосова. Описание конфликта между Колосовым и Ляховым и поведения других, втянутых в это дело людей, таких, как сам хозяин переплётной мастерской Семидалов, позволяет Вересаеву в художественной форме глубоко раскрыть суть социальных противоречий внутри городского общества позднеимперской России. Сравнивая матричный анализ этого описания с другими историческими документами такими как разобранные мною статьи Горького, воспоминания Николая Раевского и переписка Бердяева и Гершензона ( а также дополнительные тексты, о которых речь еще впереди) мы можем в матричных терминах реконструировать эту социальную динамику, связанную с надвигающимся революциями 1905-6 и 1917 г. и последовавшей за ними Гражданской войной.

2. В трактире Сербия,где Колосов с товарищами (и прежде всего со своим будущим врагом Ляховым)обмывает получку,два отделения: одно для "чистой"публики, а другое для простого народа (Вересаев 1980, 118). Для Колосова трактир этот представляет  собой противоположность дому: в обстановке неформального горизонтального (этономного СЕВ)общения (центральная коммуникативная горизонталь ЕG)с уважающими и любящими его товарищами ("своими" G)и другими, такими же как он рабочими ("чужими" Е), с которыми он постоянно подчеркивает свою солидарность, он может избежать тягостной ситуации вертикального унизительного подчинения эгономным капиталистическим(CFD)"хозяевам жизни" и не менее мучительной роли избивающего жену (контекстное поле автономной личности С) и вымогающего у нее деньги на выпивку (нижнее центральное контекстное поле ценностей Н) проксимономного (ВСН) домашнего тирана (В):"У Андрея Ивановича сразу стало весело на душе. Целую неделю он провел дома, в опротивевшей обстановке, в мелких и злобных дрязгах с Александрой Михайловной.Теперь от шумной веселой толпы, от всей любимой, привычной атмосферы "Сербии" на него пахнуло волею и простором." (там же).

3. Когда подвыпивший Ляхов задиристо и оскорбительно отвечает сидящему за соседним столом наборщику, возмущенному тем, что в лоб ему попала пробка из откупоренной Ляховым бутылки, Андрей Иванович бросается их мирить: "Все мы трудящие люди, изза чего же ради мы будем ссориться?  Изза полбутылки портера? Друзья,друзья!...Пойдем Вася к ним! - Он потащил. Ляхова к наборщикам. Ну помиритесь,поцелуйтесь...И нам и вам в чахотке помирать!...Четыре года назад мой названый брат Фокин просил меня, чтобы я его научил делать золотые обрезы.Я его стал отговаривать, что это вредно для груди."Ну,-говорит,-тебе жалко,чтоб я столько же не зарабатывал, как ты". Жалко? О нет, мне не жалко! Научил его, а теперь он уже три года как на Смоленском лежит. Романов от чахотки помирает. у меня хроническое воспаление легких,скоро тоже чахотка будет...Верно ли? Товарищи! И вы и мы работаем для просвещения! Мы должны друг другу дать руки." (там же 125-127).

4. Пыль в плохо или никак не вентилировавшихся фабричных цехах и мастерских,дурные условия жизни способствовали высокой смертности рабочих:мало кто из них жил дольше сорока. Сам Андрей Иванович, главный герой повести действительно рано умрет от чахотки, как и многие из его друзей.

5. Таким образом Колосов здесь разворачивает свою прагматономную субьектность I/CID в сторону коннектономного CIE товарищества (парадигмы прагматономики, коннектономики и селектономики DIG обьяснены мною в предшествующих главах). Но возможность другого, селектономного DIG поворота той же прагматономной субьектности сохраняется.