О жестокости Божией

«Всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет»
(Мф. 25, 29).

Что греха таить: всегда поражала очевидная жестокость этих евангельских слов. Поражала настолько, что даже не пытался как-то объяснить их себе, уразуметь, истолковать. Нет, скорее мимо, скорее дальше — к рассказу об овцах и козлищах. Тут, по крайней мере, всё понятно и представляется справедливым: любящие ближнего любят и Бога, не любящие ближнего ни о какой своей любви к Богу говорить не имеют права. С этим нельзя не согласиться.

Но что значит: «имеющему дастся, а у неимеющего — отнимется»? Откуда такая вопиющая и на наш человеческий взгляд попросту даже циничная несправедливость? Что-то, напоминающее доморощенное ницшеанство: «Падающего подтолкни, в утопающего брось камень…».

И сколько ни читал толкований на притчу о талантах, всякий раз с удивлением обнаруживал, что толкователи эту фразу (которая, собственно, является основным выводом, моралью притчи) более или менее искусно обходят. Говорят о многом, и справедливо говорят, — но как-то из их разговоров вовсе не следует такого всеобщего вывода о необходимости обогащения имущих и разорения неимущих.

Давайте попробуем и мы разобраться, основываясь на Святых Отцах. Прежде всего скажем, что светское понимание слова «талант» здесь не годится (равно как и его историческое значение — мера серебра). Для нас «талант» — это от рождения полученная, ярко выраженная способность к определённой деятельности: талант музыканта, талант учёного, талант руководителя. Но вот Святые Отцы говорят, что в евангельской притче слово «талант» следует понимать иначе: здесь это вообще всякое даяние человеку от Бога. Способность к чему-то — это талант. И крепкое здоровье — талант. И богатство — талант, и хорошие родители, и хорошие супруги, и дети, и дружеское расположение близких, и здоровый климат, в котором тебе довелось жить, — всё это от Бога, и всё это можно в данном понимании назвать талантами.

Но вот что удивительно… Ведь от Бога не только здоровье, но и болезни. Не только богатство, но и бедность. Не только хорошие дети, но и плохие, а также и бездетность. Не только друзья, но и враги. Всё это тоже приходит от Бога, и всё это тоже — таланты.

Всё, что бы ни послал нам Господь, — дождь или вёдро, радость или скорбь, — всё это есть таланты, т.е. Божьи дары.

Ибо Бог ничего не даёт во зло — всё данное Им может и должно служить ко спасению. Солнце греет землю, дождь поливает посевы. Здоровье помогает плодотворному труду, болезнь вырабатывает терпение. Всё идёт на пользу — лишь бы мы сумели это на пользу направить.

Вот так, как слуги господина из евангельской притчи: они получили от хозяина нечто и сумели из этого извлечь пользу — пустили деньги в рост и остались с прибылью. О такой прибыли говорил и Преподобный Серафим Саровский в беседе с Мотовиловым: «Ведь вы разумеете, что значит стяжание денег. Так всё равно и стяжание Духа Божия. Родом я из курских купцов. Так, когда не был я ещё в монастыре, мы, бывало, торговали товарами, который нам больше барыша даёт. Так и вы, батюшка, поступайте, и, как в торговом деле, не в том сила, чтобы больше торговать, а в том, чтобы больше барыша получить, так и в деле жизни христианской… Стяжайте благодать Духа Святого и всеми другими Христа ради добродетелями, торгуйте ими духовно, торгуйте теми из них, которые вам больший прибыток дают. Собирайте капитал благодатных избытков благодати Божией, кладите их в ломбард вечный Божий из процентов невещественных…»

Вот так: получил один талант — скажем, богатство, — пустил его в рост и стяжал добродетель милостыни и помощи бедным. Получил другой талант — бедность, — и его в рост, и получил на проценты терпение, незлобие… Принёс это Господину и услышал от Него: «Хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего» (Мф. 25, 21).

И тут возникает вопрос: а разве существуют на свете люди, которым от Бога не досталось вообще ничего? Ни богатства, ни бедности, ни болезни, ни здоровья, ни детей, ни бездетности? Такого не бывает. Таланты есть у каждого. Каждый может стяжать награду.

Но как же часто мы слышим (и как же часто сами говорим!) о том, что Господь обделил нас с той или другой стороны. У всех нас что-то да не так. Или вообще всё не так. Нет у нас никаких талантов, то бишь даров Божиих! А если и есть что-нибудь, то это такая мелочь, о которой и говорить не надо. Один какой-то жалкий талант! Да тьфу на него! Им и заниматься не стоит: «Господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое» (Мф. 24, 24-25).

Дело не в том, что у третьего слуги талантов было мало. Дело в том, что он сам вообразил себя нищим. Сам решил, что на один-единственный талант много не наторгуешь, — так стоит ли браться? Он, имея талант, объявил себя ничего не имеющим. И в конце концов действительно стал таким. Случилось с ним по слову его.

Мы сетуем на то и на это, мы смотрим в упор на свои богатства и заявляем, что они гроша ломаного не стоят. Мы говорим, что Бог хочет жать, где не сеял, то есть: «Ты сперва посей на моём поле нечто доброе, а потом уж и требуй с меня урожая!» — не замечая, что поле давно засеяно отборной пшеницей, а мы позволили ему зарасти сорняками. Мы объявляем дары Божии ничего не стоящими и в результате лишаемся их.

Неимущих у Бога нет. Есть только люди, объявляющие себя неимущими. Именно у них-то и будет взято то, что они имели, — имели, да не ценили, имели, да не пользовались, имели, да не замечали. «Всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет».

Да вы и сами посмотрите: когда мы ценим нечто своё, то мы и заботимся о нём, и ухаживаем за ним, холим и лелеем, — и оно служит нам, приносит пользу. А то, что не ценим, то в конце концов и исчезает из нашей жизни. Потом спохватываемся, но…

Это верно и в отношении малого — каких-то пустяков, безделушек, суеты мирской, — но верно и в отношении большого — сердечных привязанностей, родственных связей, врождённых способностей… Верно это и в отношении самого большого, самого главного — средств к спасению души. Вот их-то терять особенно не хотелось бы, чтобы не услышать однажды: «Негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов. Сказав сие, возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит!» (Мф. 25, 30).