Письма неизвестных

Отдали мне как-то книги и журналы старые, то ли умер кто, то ли просто лишней оказалась вся эта макулатура во втором десятилетии 21 века, и затесались меж ними письма, выбросить хотела, но начала читать как бы случайно и поняла, что стоит оставить их как память поколения еще не знавшего скоростной переписки смс сообщений, вайберовских смайликов и прочих сокращений процветающих в электронном общении. Если хватит терпения их все набрать, то будут они от разных людей, по разному поводу, писанные разным стилем и строем, но одно их объединяет, на мой взгляд, слова существуют в них как ценность, их не обрезают, на пропускают, а напротив собирают в длинные, порой витиеватые предложения в попытке донести адресату всю теплоту желанного общения.


Письмо первое, середина девяностых годов 20 века.

«Здравствуй моя милая, здравствуй Сонечка, девочка моя нежная.

Пишу тебе сегодня на нестандартной бумаге и не тем пером. И нет привычных клеток и будут строчки мои хромать и плавать по страничке. Но ты, свет очей моих, знай одно, что бы они не делали всё это это делается в твою честь и ради тебя. Соскучился по тебе, моя Сонечка ужасно. Не писал тебе уже дней шесть. Но не писал не потому что не хотелось, а потому, что просто не было возможности. У нас в Москве праздник — день города, и поэтому и до него и после усиленный режим работы и работаю сейчас практически без выходных, а если случается поиметь немного свободного времени, то я уже к тому времени такой уставший, что могу только ругаться и гонять всех, кто попадается не под руку. Хотел и тебя погонять для разнообразия, но решил не рисковать и самое большое на что решился это погразить кулаком в сторону твоей Полтавщины.
 Сейчас самое страшное уже позади, каждый уже получил от меня то, что заработал и вот мой задор потихонечку начинает проходить. Но обещаю тебе, что во всяко случае почте, и твоей и нашей еще достанется по полной программе. Уже почти двадцать дней, двад-ца-ть дней от тебя нет моих твлоих драгоценных писем. Я понимаю, если бы ты просто не писала или не могла, но ведь я звонил тебе, я знаю, что они должны быть. Точнее я знаю, что они уже есть, но где они?! При чем я проверяю ящик каждый день и знаю точно и мама моя их не получала. Я в панике. Сонечка, ласточка моя если я не получу хотя бы одного из твоих писем, на моей улице мне придется объявить траур. Обещаю, что неделю вся моя улиц будет ходить с печальными лицами. Ну а пока жду, жду, жду.

Сонечка, прекрасная моя Сонечка, несколько дней назад я дозвонился до тебя. Наверное это было ужасно, я сбивался, говорил не то что нужно, а что  нужно вообще не говорил. Ты прости меня, я так был растерян и ошарашен тем, что просто дозвонился и услышал твой голос, который казался мне таким недосягаемым. И вот я его услышал и меня тут же будто замкнуло. Представляешь, я разговор даже толком не помню. Буд-то обрывки какие-то, но помню, наверное почти все, то о чем ты меня просила. Я больше ничего не буду выдумывать, , я ничего не выдумывал никогда, единственное это шутка с табельным оружием во сне. Не было выдумки в том, что снишся ты мне часто. Не было выдумки в том как я скучаю и как люблю тебя, моя нежность, не было ее и во всем другом.
 Я сейчас пишу тебе немного сбивчиво,из-за того, что сегодня я с тобой нахожусь в свлоей патрульной машине, к тому же сегодня день города, у меня в машине патрули, все кричат, все с толку хотят сбить, меня от тебя отвлечь, в заблуждение ввести, поэтому писать немного сложно. Только ты пожалуйста не подумай, что у нас здесь разгул преступности, а я наплевал на это и сижу беседы с тобой веду всяческие. Просто каждый занимается своим делом, а у меня, как раз выдалось небольшое «окно». И вот я пытаюсь через это окно дотронутся до тебя, и опять накрывает меня волна, и опять хочется прикоснуться к тебе, а мне еще работать, а я уже размяк. Сонечка, ты меня погубишь. Хотя, наверное уже поздно переживать. Но ты тоже не переживай, ну погубила. Ну и ничего страшного. Погубила и к жизни вернула — странно, да? Бывает ли в жизни такое? Бывает, в жизни много чего необыкновенного бывает.
Например Соня — казалось бы обыкновенная девушка…. Но это только так кажется для непосвященного. Если бы ты только знала, что за девочка эта Соня. Ты представляешь в ней вообще нет ничего обыкновенного. Разве можно назвать обыкновенной ее улыбку, а такие глаза как у нее разве могут быть обыкновенными, а руки, от прикосновения этих рук, наверное и вечные льды могли бы растаять. Соня, милая я об этом мог бы говорить очень долго. Но никак сейчас не могу, мне еще работать пять часов, а я уже и так размяк. Сейчас старший экипажа придет, а у меня глаза с поволокой. И что , думаешь он мне за это спасибо скажет?!  Так что про соню я тебе  как-нибудь еще расскажу, но не теперь.
 Прекрасная моя девочка, с этой работой с этим шумом, повылетали все мои мысли. Что оо я хотел тебе рассказать…
 Не сердись пожалуйста, вспомню расскажу. Письмо это я продолжаю уже после работы, голова звенит, закрутился сегодня капитально, а писать уставшим нельзя — получится плохо.
Поэтому временно заканчиваю письмо, но с тобой не расстаюсь. Сейчас заведу свою машину, поеду с тобой домой, ночью договорю.
А пока целую и прижимаю к себе крепко.
Твой Антон.

Милая моя Сонечка, никак не получается у меня поговорить с тобой. Позавчера закончил это письмо, надеялся, что продолжу на следующий день, но не получилось. С этими праздниками в Москве, совершенно нет времени. С работы приходишь и сил хватает только на бутерброды. Единственное что мог позволить себе это только заняться созерцанием. Опять снимал сюжеты с твоим участием, закрываешь глаза, обнимаешь подушку и уже даже если нет сил на беседу с тобой, то просто смотрю на тебя, чем ты занимаешься и как ты просто живешь. Наверное в этом письме много встретишь повторов. То о чем писал раньше, о чем думал. Но ты не подумай что я не могу для тебя найти других слов. Я пишу и писал о твоих глазах, руках, о твоих прикосновениях и буду писать потому что это единственное что у меня есть от тебя и о чем мне всегда хочется думать. Я уже просто становлюсь какким-то маньяком. Маньяком твоих воспоминаний. Иногда я ловлю себя на мысли, что вот я иду по городу, еду в транспорте ил на машине и как-то неосознанно ищу тебя. Наверное я так никогда не смогу поверить, что ты так далеко. Я ищу тебя или хотя бы кого-то чем-то похожего на тебя. Хотя бы фигурой, прической, может быть частичкой взгляда похожего на твой, или улыбкой. Мне так хочется  чтобы я встретил кого-нибудь хотя бы отдаленно напоминающего тебя. Я наверное с ума сойду. Потихоньку начинают появляются симптомы мании поиска и преследования.  И теперь ты смело можешь говорить своим подругам, что да,
 есть у меня в Москве один знакомый маньяк, все меня ищет, ну а если найдет, то я вас с ним обязательно познакомлю. Милая моя, маленькая Сонечка, очень хочется приехать к тебе, увидеть тебя. Впрочем выражение «очень хочется» не слишком правильное. Сказать -очень хочется- это вообще не сказать ничего. Наверное половина смысла моей жизни в этом желании.»

 Далее листы утеряны.