Семь девушек

Три подруги

Наверно, даже в Театральном Вузе не было такого количества красивых девчонок, как в Костромском лесомеханическом техникуме 1976 года выпуска.
Три подруги, три красавицы - Нина, Валя и Рая жили в одной комнате.
Это были по - настоящему русские, неизбалованные девочки из работящих семей, которые знали «цену копейке», которым ничего не давалось «нахаляву». Им не слишком перепадали «жирные куски» из дома. А если кому-то из них мать присылала деньги на зимние сапоги, или ещё какую-то нужную вещь, то дочка понимала, что использовать их нужно по назначению, потому что деньги зарабатываются родителями в леспромхозе тяжелым трудом, к тому же дома еще имеются братья и сестры, которых надо кормить и одевать.
Про каждую из этих девчонок можно было сказать, - «всё при ней». Все они были со стройными ногами, красивыми лицами, женственными округлыми формами.

У Нины черты лица были крупными – большие серые глаза с длинными ресницами, и рот, и нос, и щёки – всё крупное, яркое, выразительное, привлекательное. Оле казалось, что изображение Нины с родни купеческой дочки, хотя, пожалуй, такого полотна она не встречала, но ассоциации присутствовали.
Несмотря на полноватые ноги, бёдра, большую грудь, Нина была отличной спортсменкой, она легко вставала на «мостик», прыгала через «козла», была хороша и на брусьях, и на турнике, и на канате. Она любила заниматься физкультурой. А вот Оля предмет этот не любила, и всячески от физкультуры отлынивала. Одной из причин было то, что спортивной формой были трусы, а у неё были тонкие ноги, да и сама она была тонкая, выделяющаяся на фоне всех остальных девушек группы.
В конце второго курса, когда надо было сдавать зачёты по физкультуре на каждом снаряде, Олю выручила Нина. Все упражнения она выполнила на 5-ть.
В благодарность Оля купила ей шоколадку.
-Нет-нет-нет! Ты что!? Я не возьму!  «Шоколадка же такая дорогая», - говорила Нина.
-То, что ты сделала, гораздо дороже, - убеждала её Оля
-Но мне, же в радость было сдавать эти зачёты.
- А я бы не смогла их сдать. К тому же ты подвергалась опасности. Вдруг бы выяснилось, что ты не Оля, а Нина…
Девчонки остались благодарны друг другу: Оля за зачёт, Нина за непредвиденную шоколадку.

У Вали черты лица были некрупные, но выразительные: миниатюрный остренький носик, смеющиеся васильковые глаза, чистый белый цвет кожи, модная короткая стрижка белых волос.
Знаток и ценитель девической красоты и непосредственности преподаватель Сухов именно Вале и Оле отдавал своё предпочтение на уроках теплотехники. (см. рассказ «Вишнёвые глаза»).
Во второй половине третьего курса Валя резко сменила имидж, покрасила волосы в черный цвет и стала их завивать. Первое время Оля жалела, что внешность Вали стала другой, но нрав её остался по-прежнему доброжелательный и веселый, а вскоре и к новому цвету волос, все привыкли, и Валя была по-прежнему миловидной, привлекательной девушкой.
Валя с Ниной сидели за одной партой, у них были общие интересы, и вещи они покупали вместе.
Однажды купили модные сапоги-чулки, но так случилось, что, Валя один сапог прожгла, и, чтоб не расстраивать мать, и не получить от неё взбучку, она купила себе другие такие же сапоги, не сказав об этом никому, но экономя каждую копейку.
У каждого из учащихся, кроме учёбы в техникуме, была своя сфера интересов.
Так Оля с Таней всё свободное время проводили в кинотеатрах, а Валя с Ниной… были добровольными помощниками милиции.
«На мясокомбинате сильно воруют. Мы – парни и девушки собираемся недалеко от проходной мясокомбината, среди нас и молодой, переодетый в гражданское, милиционер.  Мы балагурим, смеёмся, никто и подумать не может, что наша компания выполняет задание милиции, выясняет кто, как, и сколько выносит и вывозит», - рассказала Валя в откровенном разговоре с Олей.

Рая, которая жила в одной комнате с Валей и Ниной, была их третей подругой, и не уступала им в красоте. Но она была из большой бедной семьи, её материальное положение было хуже, чем у подруг.
И если у Вали и Нины была своя самооценка, они понимали, что красивы и привлекательны, то Рая даже не думала на эту тему. Она была слишком простой девушкой, и, возможно, только будущий возлюбленный мог отыскать в ней жемчужину, которая, конечно же, в ней просвечивала.

Четвёрка подруг

Эти девчонки – Таня, Наташа, Света и Юля жили дружной, сплочённой компанией, но слегка обособленно от остальных. Материальных трудностей они не испытывали, жизненные понятия их совпадали, способности были почти равными. Учились они ровно, без проблем.

Таня – симпатичная, миниатюрная девочка с пухлыми губами и слегка раскосыми глазами из Нарьян-Мара. Её родичи занимались оленями, сестра работала в оленеводческом питомнике под Костромой.
Таня показала Оле свою сестру на большой цветной обложке журнала «Огонёк», она была сфотографирована рядом с оленями. Оля восхитилась этим изображением. А ещё Оле нравились добротные вещи с национальным орнаментом, которые носила Таня, особенно её зимняя одежда – удобные унты и дублёнка.
Таня была нежная девочка, которую любили родители, и она любила себя, и любила, чтобы её любили и относились к ней бережно и ласково.

Нежной и самовлюблённой девочкой была и Юля. Она была чуть круглее и полнее своих подруг. В её поведение – по скривлённому ротику или приподнятым бровям, чувствовалось, что она не приемлет проблемное окружение и никогда не допустит, чтобы рядом с ней был человек нищий и обездоленный.

Наташа, как и Юля, была одна дочка в семье, к тому же долгожданный поздний ребёнок. Она была из Мантурова, Оля – тоже мантуровская, но познакомились они в техникуме, т.к. в Мантурове учились в разных школах, и жили в разных местах: Оля недалеко от Литейного, Наташа рядом с Вокзалом.
Их матери вместе приезжали в Кострому проведать своих чад. Близкими подругами Оля с Наташей не стали, хотя и не сторонились друг друга.  В 18 лет вместе отмечали Дни Рождения, сначала Олин, потом Натальин.
Оля сочинила поздравительное стихотворение, которое понравилось девчонкам.
Когда на празднование пришёл долгожданный гость – староста группы, они попросили Олю прочитать стихотворение ещё раз.

Света была близкой Наташиной подругой, зубрилкой, и девушкой, влюбленной в старосту. Девчонки, проживающие с ней в комнате, даже считали, что она его невеста.
Хотя их отношения, дальше Светиных воздыханий и стеснительных взглядов раскосых глаз, не двигались.
Кажется, староста был слегка смущен её неравнодушием, он не приближал и не отталкивал девушку, оставляя её в неведении, и тем самым, давая шанс надеяться на любовь.