С. П. Шевырёв. Импровизация Джустиниани в Москве

Степан Петрович ШЕВЫРЁВ

Последняя импровизация Джустиниани в Москве

("Москвитянин". 1841. Ч. 1. № 1. С. 322 – 324)


17-го Ноября в последний раз импровизировал Джустиниани в Москве - и, казалось, никогда еще не был он так исполнен вдохновения, как в этот день. Это было в зале Его Превосходительства А.Я. Булгакова. Одна из первых тем, одушевивших сильно поэта, была: на приезд Государя Императора в Москву, во время холеры. Три билета с одною и тою же темой, выражали общее желание публики - и Джустиниани мимо жребия блистательно отвечал ему. К сожалению, стенографы в этот день не записывали импровизаций - и все стихи исчезли навсегда, оставив на душе слушателей одно прекрасное впечатление. Сильно изобразил поэт бедствие города, и прекрасно усладил картину достопамятным приездом Венценосного утешителя. Исполнена грации была пиеса на тему: Ангел Хранитель у колыбели младенца. Поэт слагал ее октавами на рифмы, подсказанные ему из Тассова Иерусалима. Сонет на приезд Наполеонова праха в Париж, мог бы конечно стать выше той холодной декламации, которою недавно Виктор Гюго приветствовал останки великого мужа. В стихах Французского Лирика не менее девяти градусов мороза, как было в день великолепного въезда. Джустиниани в Москве был вдохновеннее чем Гюго в Париже. У нас осталась в памяти одна заключительная мысль: «Франция отказала тебе в престоле, за то дает тебе гробницу - и того, кто в мiре гремел ее славою, ждет в Париже немая келья (una muta cellа)». - Все посетители изумлены были последним торжеством силы соображения. Поэт сочинил на бумаге в одно и то же время три сонета, на три разные темы, по одним и тем же рифмам. Темы были: Колизей, Гюльнара, Рафаэль.
Но особенно тронул слушателей отлетавший певец стихами, в которых воспел свое прощание с Москвою. Тут душа его разливалась чувствами… Всякой стих вылетал из нее, теплый, полный и звучный… Несколько стихов из этой замечательной пиесы удержано было необыкновенною памятью одной дамы, которая поэтическим чувством своим понимала поэта и умела ценить его летучие вдохновения... Эти стихи, сообщенные нам, мы с благодарностью к той, которая уловила их мгновенное бытие, передаем читателям, как последний след Джустиниани в нашей столице, как последние звуки его лебединой песни в Москве, в которых выразил поэт чувство для нас лестное:

Riposando l’alе stanche
Nella gran citta di Pietro,
Il mio sguardo ancor indietro
Sul Cremlin rivolgero.
Per sua patria tutto il mondo
Il Poeta riconosca;
Ma il cuor mio solo a Mosca
Dolcemente palpito.

Вот слабый перевод этих стихов:

На покой усталы крылья
Опустив в Петровом граде,
Я назад, на Кремль великий,
Снова взор свой обращу.
Целый мiр своей отчизной
Признавай поэт скиталец;
Но в Москве лишь чувством сладким
Сердце билося мое.

С. Ш.