Глава 12 Рассказ Элуанны

 Итак, как тебе, полагаю, уже известно, я англичанка и, когда не путешествую, живу неподалеку от Ньюкасла, недалеко от шотландской границы. Почему именно там? На самом деле я родилась и выросла в Лондоне, точнее, на его окраине, и, став самостоятельной после смерти родителей, первое время продолжала жить там. Даже перебралась в центр города, приобретя небольшую квартиру.
 Это произошло как раз после моего возвращения из Парижа, и уже тогда я и позаботилась о своей защите, всегда нося в корсете карманные часы. Да, я понимаю, это звучит несколько странно, однако дамы могут запрятать поближе к сердцу не только любовные письма, ручаюсь. Вот и я принадлежала к числу таких оригиналок.
 К сожалению, очень скоро я поняла, что постоянная жизнь в центре крупного города не для меня. Во-первых, слишком шумно, грязно, да вдобавок ко всему еще отвратительная погода: дождь, туман серо-бурого цвета и вечное тяжелое свинцовое небо над головой. У вас здесь, надо отметить, дышать все же несравненно легче, нежели в Лондоне, из-за его смога... Но я отвлеклась: если капризы погоды и городскую грязь еще как-то можно было терпеть (в конце концов в трущобы, где была особенная помойка я предпочитала не соваться), то шум и сутолку в центральной части Лондона мое здоровье не смогло выдержать.
 Да, если тебе не известно, я тоже страдаю некими припадками, хотя в действительности просто моя душа в такие моменты отдаляется от тела и может оказаться Там, за чертой нашего мира. К сожалению, иногда такие состояния возникают у меня внезапно, совершенно спонтанно, и я не в состоянии их контролировать и порой даже предвидеть. Это может случиться совершенно на ровном месте, что приносило мне немало неприятностей.
 И один такой внетелесный опыт случился именно в тот момент, когда я пересекала одну из центральных лондонских улиц. Стояла осень, дул холодный ветер, вынуждая меня кутаться в шаль, он чуть было не сорвал мне шляпку. В то время в городе было неспокойно, панику в людей вселяли жуткие истории про Джека-Потрошителя, который появлялся из тьмы в районе Ист-Энда, самом бедном и мрачном, и зверски убивал одиноких падших женщин. Но об этом я расскажу позднее, да и в старых газетах полно подобных статей, саму меня этот незримый убийца не слишком интересовал, ведь он не был связан с миром потустороннего, иначе бы я это почувствовала. Однако я сомневаюсь, что он был и обычным человеком, ведь полиция так и не поймала его, задержала лишь нескольких возможных подозреваемых... Так, я снова отвлеклась от темы, прошу прощения. В тот день я пересекала одну из центральных улиц, торопясь, чтобы не замерзнуть, рискуя потерять на ветру шляпку, и вдруг... Я не помню точно как это случилось - все произошло в течение нескольких секунд. Если вкратце, то я просто почувствовала слабость и закрыла глаза. Как мне показалось, я их просто прикрыла на мгновение, однако, придя немного в себя, я услышала совсем рядом испуганные крики, шум и конское ржание, а когда окончательно вернулась к действительности, моим глазам предстала неприятная картина. Оказалось, что я лежу прямо на дороге, изрядно замаравшись, неподалеку находится завалившаяся набок почтовая карета, еще поодаль омнибус, врезавшийся в фонарь. Вокруг собралась толпа зевак, затем раздается свист полицейских... Недолго думая, я поднялась и, отряхнувшись, хотела уходить, но тут меня остановил офицер Скотленд-ярда и потребовал пройти в участок. Меня, конечно, это очень разозлило и удивило, но пришлось подчиниться. Только позже я поняла, что вся неразбериха на дороге случилась именно из-за меня: в тот момент, когда я растянулась посреди улицы, лишившись связи с реальностью, возница почтовой кареты попытался меня не задавить и на полном ходу врезался вместо этого в омнибус, так сильно, что тот отъехал в сторону и остановился лишь от удара о фонарный столб. Никто, к счастью, серьезно не пострадал, и поначалу все отнеслись ко мне с испуганным сочувствием, решив, что мне сделалось очень дурно. Однако когда я позже спокойно встала без посторонней помощи и, чуть отряхнувшись, была готова уйти домой, все решили, что я просто играла на публику, не задумываясь о возможных последствиях. Иными словами меня, как нарушительницу общественного спокойствия, было решено поместить на время более детального разбирательства происшествия в тюрьму. Да, именно так. Меня, Элуанну Линн, поместили на несколько часов в камеру к проституткам и воровкам, несмотря на все мои возражения. Тогда же я и поняла, что мои часы разбиты - очевидно, это произошло после удара о мостовую при падении... Было очень больно и обидно, но делать нечего - пришлось свыкаться с новым коллективом. Поначалу, разумеется, осужденные смотрели на меня с презрительным подозрением, но вскоре я нашла способ расположить их к себе. Благо я в нужных ситуациях не обделена юмором и даром красноречия. Вот я и решила немного поразвлекать своих соседок и начала пересказывать им собственную пародию на библейские сюжеты. Это им так понравилось, что они просили еще и еще. К тому времени полицейские, встретившись с моим доктором, наконец поняли в чем дело и сняли с меня обвинения, однако когда они пришли в камеру, чтобы меня освободить... Их ждала неожиданность. Мои соседки встретили их взрывом смеха, а сама я как раз в этот момент заканчивала фразу: "И спросили тогда люди у Господа: "Черт возьми, как ты это сделал?" Уверена, будь те стражи закона более религиозные, то точно оставили бы меня в участке подольше, записав если не в нарушительницы порядка так в богохульницы. К счастью, они оказались более просвещенными людьми и лишь кратко извинились, объявив, что я свободна. Приняв это, я попрощалась с порочными дамами и, поправив шляпку, отправилась домой. Однако уже через месяц я покинула Лондон и больше там не останавливалась надолго. Этот город для меня слишком тяжел и шумен, иногда лучшее, что стоит услышать - тишина, а не вавилонская суета сует.

Примечание автора: Так называемый Джек-Потрошитель совершал свои преступления в Лондоне в течение нескольких месяцев в 1888 году, однако и позже, вплоть до начала XX века, его упоминание вселяло страх в лондонцев, а здесь имелся в виду 1897 год.