Руины. 4
Работой оказалась поездка в окраинное село. Багажник и даже салон фертового автомобиля были заполнены кулями, свёртками и коробками, которые следовало туда доставить. Захария сосредоточенно вглядывался в усеянную обломками колонн и карнизов пустыню и указывал Ферту, куда сворачивать. Благодаря его умелой навигации, они благополучно добрались до пункта назначения, не заплутав безнадёжно в песках.
Адресатов было много. Ферт помогал разгружать ящики и тюки, заносил в тесные полутёмные дома мешки, бодро кивая в ответ на благодарное кудахтанье женщин.
– И часто вы так? – развязывая платок и утирая им пот, устало спросил Ферт. Ему самому уже не раз приходилось участвовать в различных гуманитарных миссиях – просто потому, что журналисту безопаснее было передвигаться по территории вечных боевых действий с охраняемой колонной, чем своим ходом. При этом его всегда раздражал откровенно иждивенческий настрой местного населения.
– Постоянно, – легкомысленно отмахнулся старец, щурясь на солнце. Солнечный свет тяжёлым золотом оседал на дно воздушного океана, колыхался над пустыней, отчего небо казалось блёклым, а песок – жидким.
– Вы считаете это правильно? – Ферт отдёрнул руку от обжигающе горячего капота машины, которого, забывшись, коснулся.
Захария приложил ладонь ко лбу козырьком, отгораживаясь от слепящего солнца, и зорко глянул на собеседника.
– А детей содержать – правильно? – с вызовом поинтересовался он. – Или они должны с рождения сами добывать себе пропитание?
Ферт возмутился этой явной подменой и яростно запротестовал:
– Эти люди – не дети! Я бы не сравнивал…
– Т-с! – цыкнул на него старец. С каждым часом Ферт всё больше сомневался в его преклонном возрасте – таким энергичным, бодрым и ясноглазым тот выглядел. – Те, кто вырос, здесь не остаются, – высокомерно, как показалось Ферту, заявил Захария. – Здесь собираются только те, чья главная забота – расти. И те, кто готов ради этой возможности засунуть свою гордость подальше. Потому что дисциплина и устав здесь основные орудия воспитания.
При упоминании устава вольнолюбивое сердце Ферта протестующе дрогнуло.
– Это какая-то секта? – поперхнулся он обличительным гневом.
– Вот дурак, – с досадой фыркнул старец. Открыл дверцу и нырнул в душное нутро автомобиля. – Поехали, – снисходительно махнул он оттуда.
Ферту оставалось только подчиниться.
Свидетельство о публикации №218062800685