Школьные годы чудесные... часть вторая

     Школьные годы чудесные. Мы все вспоминаем их с ностальгией. Забываются насмешки одноклассников, забываются и украденный пинал и  другое. Забывается многое, а помним лишь о добром и светлом: линейка, первый звонок, последний звонок, пьяный трудовик, пристающий к однокласснице… Стоп, нет, это мы забыли. О чем это мы? Ах, да, ленточки, букеты, вальс, тетрадки, несправедливые оцени…
     Ведь, увы, отметки, зачастую, это не показатель знаний, а оценка взаимопонимания ученика с учителем. Хватит, в общем ностальгировать. Школьные годы чудесные. И точка! Вспоминаем их с восторгом. Вспоминаем, не анализируя совсем современных проблем в школьном образовании родного города. А жаль. Куда катится наша школа? Не в тарарам? Вот и директора 25 школы задержали за вымогательство взяток не так давно. В тарарам? Нет, хуже. Из одного круга ада скатываемся просто на следующий круг, более низкий, более страшный. И все. 
      А ведь и не знают многие об истинном положении дел. А давайте-ка поведаем. И так, дорогой читатель, поднимается занавес, начинаем свою сказочку, да, именно сказочку. На сцене школьные парты Средней Общеобразовательной Школы за номером N, нами вымышленного города. Наши дни.
     Первый акт. И унесите со сцены, кто-нибудь пьяного физрука. Он устал. От побед, разумеется, за звание самого лучшего тренера по гандболу, в нашем городе, где и гандбола  нет ни в каких других школах. Но, как  любит повторять директор:
 - «Физрук выбрал правильное направление. Именно гандбол скоро станет самой популярной игрой в нашем городе».
Вот так, прям, побросают школьники сигареты и побегут, на перегонки играть в этот, как его, ой, да ладно… 
     А физрук негде и не учился. Образования никакого, тем более педагогического. Он в этой школе сторожем начинал. Так и дорос, хвала директору.
     Итак, на сцену выходит актер, с ролью без слов, никому неизвестный, социальный педагог этой самой школы, некий, ну как же его, ну допустим Иван Иванович. Его рот залеплен скотчем. Позже расскажем, почему и как именно сие произошло. Выходит, значит и грустно смотрит в пустой зал.
     Если бы он мог говорить, то наверное сказал бы, что остался после уроков для того, что бы побеседовать о поведении мальчика-хулигана из 8 А с его родителями, приглашенными им для этого накануне. Но говорить он не может, да и бог с ним. Да и родители не соизволили придти. Не снизошли, так сказать до него.
     А вот на сцену выходит «Серая королева», ну пусть ее зовут, например Татьяна Ивановна. Она, допустим завуч. Она с укором смотрит на Ивана Ивановича и шипит:
 - «Как же это получается?  Как он, Иван Иванович, посмел вызвать на комиссию, по делам несовершеннолетних, два дня назад которая прошла, да еще и без ее ведома, родителей мальчика по фамилии, ну предположим – Пасенко? Ну и что, что он столкнул с дороги, возле входной двери пожилую охранницу и обозвал ее в нецензурной форме? Бежал мальчик курить на перемене, а она и преградила дорогу, так как несет ответственность за выход школьников во время уроков на улицу.
«Да», -  продолжает Татьяна Ивановна, - «Это плохо, но гораздо хуже плохие показатели школы. И по фактам нарушения школьных правил поведения, в том числе. Нечего нам в комитете образования мелькать лишний раз со своими хулиганами. И так все хуже некуда. На двоих учеников возбуждено уголовное дело по факту кражи».
Иван Иванович молча кивает. Говорить не может. Просто грустно кивает. Если бы мог говорить, то сказал бы о том, что женщина-охранник написала подлый донос на его имя об инциденте, про удавшейся, к слову, перекур. А Татьяна Ивановна, напомнила ей тогда о ее просроченном удостоверении охранника. И посоветовала промолчать. Что та и исполнила с глазами, полными слез. Ну да ладно. Дело прошлое.
     А про мальчиков тех он и так помнит, присутствует при каждом их допросе в полиции, как представитель школы.
 «Да»,-  продолжает завуч, - «вы и к девочке к этой домой больше не ходите, как ее, ну допустим Клара, не нужны нам их проблемы такие».
Мужчина кивает. И правда, зря и не вовремя пришел. Были родители под наркотическим опьянением, девочки-прогульщицы. И что с того? Читатель, конечно, возмутиться. Как это под наркотическим? Где результаты экспертизы? Нигде. Нет и не будет. Показалось бывшему сотруднику органов. Просто показалось весьма специфическое опьянение от марихуаны, вызывающие расширенные зрачки глаз  и беспричинный смех. И хватит об этом.
     Акт второй. Назовем его «золото». Этот социальный педагог, вел по совместительству ОБЖ. Ну, такой, ненужный предмет. И вот одна девушка, сейчас на ходу придумаем ей фамилию. Ну, вот, придумал. Антинова. Как вам? По-моему ничего так. Так вот, шла она, как это говориться на золотую медаль. Шла себе, шла. Она не внучка вовсе другова завуча, вы не подумайте. Так вот шла, а здесь злой учитель ОБЖ, возьми и задай ей пару вопросов. По ОБЖ. А она «не в зуб ногой». Не знает, в общем, ничегошеньки. Ну да ладно, скажет прогрессивный читатель. А зачем ей ОБЖ? Незачем. И школьный курс это так, на выбор.
     А кому-то химия в школе не нравилась. Жаль, что у них  тогда не было  «Красной королевы».  Она  быстро нашла бы управу на химичку. Залепила бы ей рот скотчем, скажем, и всего делов. Ну, вот как Ивану Ивановичу недавно, в этой школе за Антинову, что б ни преставал с глупыми вопросами. Глядишь, многие  бы в отличниках ходили. Но нет. Раньше старые методы были. Не прогрессивные. Не то, что сейчас.
     Акт третий. И закончим на этом. Надоело уже. Без названия. Дело было так. Что бы школу, за неимением большого количества учеников (и популярности, видимо) не соединили с другой какой-нибудь, а «Красная королева» не лишилась трона, любила она всех детишек, без разбора, брать к себе в школу. Ну, вот пример вам.
     Приходит, значит, мама с четырнадцатилетней дочкой устраиваться. Из NN школы, к примеру. Оттуда попросили, особо не церемонясь. Заходят они, значит в «предбанник», прям к секретарю. Секретарь сама, не дочка бывшего завуча, вы не подумайте. И не любимица «Красной королевы». А секретарь, разодетая как «уличная девка», к директору  ведет под белы рученьки их обоих. А директор им улыбается, песни поет, на гармошке играет. Да в пляс, да в хоровод все вчетвером.
     А директор раньше в NN школе работала сама, но звонить не стала туда. Узнать хотя бы, за что девочку невзлюбили там изверги эти. Ладно. Их боженька накажет. Взяли красавицу в N школу. Да дело плохо пошло. Ходить стала девочка через раз в школу. А как придет, спит на уроках на задней парте. Новая классная ее, конечно,  подумала, что  девочка по ночам старикам помогает у себя на районе. Их много там проживает, в районе NN школы.
     Ну, вот Мальвина (я решил ей такое имя дать) и блуждает там от одного дома к другому. Кому забор отремонтирует, кому калитку.  А ночью, потому как славы не желает себе. Бескорыстная она. Так и подумала классная руководительница ее. Но все же решила, для вида, сама позвонить знакомой своей, которая в той самой школе и работала. Та ей по секрету и наговорила сплетен злых. Про девочку нашу добрую и красивую. Из завести к ней за красоту ее неземную и доброту сердешную.
     Мол, мама ее пьяница горькая, да падшая женщина. Дружит, мол, с мужчинами за интересы материальные. В основном за водочку вкусную, да пивко пенное. Да и дочку свою к этой жизни присовокупила. Вдвоем веселее. Так, мол, и дружит теперь и сама красавица наша четырнадцатилетняя с мужчинами сорокаоднолетними, пока мама спит пьяная. Спит, да нос по ветру держит, контролирует, что бы всегда в холодильнике пенное было, да вкусная.
     Вот за это, да и выставили девочку, от греха подальше, не церемоняся. У них тоже показатели там всякие, да рейтинги глупые. Спохватилась тогда новая классная, да к «Королеве», что красной зовется. А та, не долго думая, да зама по воспитательной и вызвала. Посылает ее к Ивану Ивановичу, с наказом  разрулить дело, ее порочащее. С такими предпринимателями и трона лишиться не долго. А то ведь вдруг выясниться, да вопросы посыплются глупые. Как допустили, да зачем проворонили?
     Прилетает зам по воспитательной, да к Ивану Ивановичу немому. Несись, говорит она ему, в хату ту проклятую, да уговори двух красавиц уйти в другую школу, какую-нибудь. Не заставляй, а уговори уж. А то ведь, вынуждать будешь, как бы жалобу в комитет образования ни черканули бы. Гонят, мол, Ироды. Не к чему нам тяжбы эти. И так, проблем хватает нам, из за неумелого воспитания. А социальный педагог не красноречив нынче. Отказывается ехать, да речи держать красивые, да петь соловушкой в хатах омерзительных. Скотч мешает на губах. А вот писать он может все-таки. Возьми, да и напиши он по собственному. Да потом еще сказку одну глупую, по которой пьесу поставили. Занавес!
     Хватит. Скучная постановка получилась. Да и не пришел никто на ее первое представление. Аж спать потянуло. Пойдем,  мы с вами, лучше, послушаем запись песни «Учат в школе». Легче на душе станет. Веселее.