Эскорт. 1. 5. Спящая красавица

Эскорт. 1. 4. Было около 10 часов утра
<< http://www.proza.ru/2018/06/27/1543


     Над не засыпающим ни днём ни ночью перекрёстком, на высоте одевшихся в свежую зелень верхушек старых деревьев, стоял Женя и с интересом разглядывал незнакомую девушку.

     - Спящая красавица... - улыбнулся он, понимая, что поцелуем к жизни разбудил не её, а себя.

     До его слуха долетели сильные удары во входную дверь. Стук настойчиво и бесцеремонно проникал в пространство комнаты, раздражая гармонию тишины и мирного девичьего дыхания. На лестничной площадке стояли местные "жековские" сантехники.

     - Зачем дверь ломаете? - неприветливо осадил он того, что постарше, разводным ключом пытавшегося достучаться до сонной коммуналки.
     - Кто ломает?! Никто не ломает, - юркий мужичок щупленького телосложения опешил от такого недружелюбного приёма и на всякий случай немного отступил к лифту. - Сантехников вызывали?
     - Я никого не вызывал, - Женя выглянул наружу и проверил дверь: не искалечил ли её своей железякой этот "фрукт".
     - Ладно, пошли отсюда, раз не вызывали, - нервно произнёс тот, что покрупнее и помоложе и повернулся к лифту, нажав кнопку вызова: его достали уже по самые гланды все эти несчастные коммуналки - куча народа, а никто ничего не знает.
     - Подождите, куда поехали-то? - смягчившись, Женя вышел к ним. - Сейчас узнаем, кто вызывал. У нас десять комнат, попробуй разберись, - и почти по-дружески ласково приказал. - Заходите!

     Сантехники опасливо прошмыгнули мимо него и вытянулись по стойке смирно в начале коридора. Из десяти комнат двери открылись только в одной и заспанная молодая соседка Соня, завязывая махровый жёлтый халат, вопросительно уставилась на Женю.

     - Не ты сантехников вызывала?
     - Что? - прозвучал осипший со сна голос. - А, ну да, я. А что? Пришли, да? - и увидев их за его спиной, распахнула дверь.

     Женя, оставив соседку наедине с сантехниками решать сложные интегралы старых труб, вернулся в свою комнату.

     Раздражение от нежданных гостей уступило место сомнению: а правильно ли он всё понимал? Не мог ли он ошибаться, видеть всё не так, как оно есть на самом деле?

     Он посмотрел на Настю и вдруг ему нестерпимо захотелось узнать: что заставило её заниматься этим - желание красивой жизни, где она смогла бы позволить себе то, что при других обстоятельствах казалось бы невозможным или неумение как-то иначе добывать хлеб насущный?
     Казалось бы, что ему до случайной проститутки, которую он видит первый и последний раз в своей жизни?!
     Трахнул бы её, вычеркнул последний пункт из своего списка и - пулю в лоб.

     Так почему же вдруг в душу закралось сомнение? Для чего эти излишние вопросы праздного любопытства в шаге от смерти? Неужели это панический страх перед неизбежным, когда вплотную подошёл к краю бездны, без надежды шагнуть назад?
     Но тогда почему, почему, когда он столько раз стоял на краю, он не испытывал ничего подобного? Лишь досаду и усталость, что всё ещё жив?
     Или сейчас он понимал и чувствовал, что - всё, предел, за которым нет возврата?
     Отчего - сомнение?!

     Сомнение, как дрожжевое тесто в уютном тепле, росло с каждой секундой, заполняя его опустошённую душу. Сомнение во всём! В длинном списке исполненных желаний, в его взгляде на мир, на людей, на их отношения, наконец - на саму жизнь!

     Женя устало опустился в кресло и, забывшись, закинул в рот большой кусок шоколада. Горло перехватила вязкая горечь, не давая ему ни сглотнуть, ни вдохнуть. В дверь его комнаты кто-то несмело постучался.

     - У тебя разводного ключа не найдётся? - спросила Соня, в извинительной улыбке одёргивая халат.

     Он молча кивнул, борясь в жестокой схватке с удушающим горло шоколадом и, порывшись в ящике старого шкафа, вытащил тяжёлый ключ. Соня испуганно взяла его, принимая молчание и хмурость соседа за досадное раздражение на неё и трусливо засеменила к своей комнате.

     - Он умер, подавившись шоколадом! - улыбнулся про себя Женя, когда вставший поперёк горла ком нехотя сдвинулся вглубь желудка. - Страшная смерть...

     Весело оглядев комнату, он наткнулся на белую жестяную банку, лежащую на письменном столе.

     Когда-то давным-давно, ещё, кажется, в прошлой жизни, он подарил молчаливой Ане на Новый год эту банку "Raffaello". Она обошлась тогда ему в целое состояние. Он не привык дарить женщинам подарки, не любил их баловать цветами и всякой там ерундой, не хотел, чтобы кто-то садился на его шею. Но в тот раз он изменил своим правилам: в его жизнь неожиданно и тихо вошла скромная, хозяйственная, заботливая, полюбившая его с первого взгляда девушка. Ему нравилась её нежность, трепет, робость перед ним. Но он не показывал своих чувств, боясь, что в какой-то момент Аня станет помыкать им, крутить по своему усмотрению. Жажда независимости была сильнее любви. И Аня спустя пять лет без надежды достучаться до его сердца, понимая и чувствуя, что навсегда ускользают её лучшие годы, смертельно устав от скупости фраз и Жениного к ней равнодушия, от бесконечной лжи и измен, не вынесла этого унижения и ушла от него. Просто в один прекрасный день не вернулась с работы, купив на поезд билет и уехала к себе домой, в другой город. Ей стало невыносимо душно находиться с ним рядом даже в одном городе. И не осталось сил, чтобы забрать свои вещи. Вернулась домой к родителям. На улице столкнулась с бывшим одноклассником, до сих пор в неё беззаветно влюблённым, писавшим ей все школьные годы любовные послания в стихах и молча, без колебаний, согласилась выйти за него. Всё это она спокойно рассказала Жене по телефону, когда спустя месяц он спохватился её искать. Но после всю ночь проплакала, чем до полусмерти напугала своего жениха. Наутро Аня проснулась, сказала, что ничего этого не было и встала готовить завтрак своему поэту.

     Анины вещи так и остались лежать у Жени, словно он не верил в произошедшее. Он ждал её каждый день, недоумевая, как можно было променять его на какого-то там провинциала-неудачника. Только спустя год, когда Аня уже родила, он понял, что она не вернётся. Тогда он собрал её вещи в огромные мусорные пакеты, но вынести на помойку не смог: не смог выбросить память о ней, вычеркнуть из своей жизни.
     И теперь чёрная куча мешков лежала в углу, покрываясь от времени пылью.
     И только белая жестяная банка, когда-то переполненная нежной сладостью, словно Аниной к нему любовью, осталась на виду среди сотен старых книг.
     Ничего более подходящего ни по размеру, ни по незаметности, хотя изначально он предполагал сделать вырез в одной из книг, но рука не поднялась - ничего более подходящего он не нашёл, как спрятать револьвер в банку из-под "Raffaello".

     В суете утра, отравившись мерзостью дешёвого кофе, Женя совершенно забыл вернуть банку на своё незаметное, спрятанное среди сотен никому не нужных книг, место. Она лежала на письменном столе и, казалось, с молчаливым укором поруганной невинности следила за ним. Он подошёл к столу и осторожно открыл крышку, подталкиваемый проснувшейся совестью вытащить из её недр холод бездушного оружия.

     Револьвер был завёрнут в вафельную ткань с гжелевым орнаментом, доставшейся ему после похорон матери. На длинных полотнах он, вместе со своим братом и четырьмя деревенскими мужиками сначала несли гроб от дома до машины, а потом на них же опускали его в холод мёрзлой земли. И на вечную память каждый, кто хотел, взял отрез от этих жизнерадостных, распустившихся синими цветами бесконечных вафельных полотенец.
     Женя, по непонятной ему причине, выбрал именно эту ткань - единственную захваченную с собой память о своей матери, чтобы бережно спрятать в неё то, что заберёт его жизнь, избавит от пустых бессмысленных мучений.
     Развернув вафельную гжель, словно прикасаясь к тёплым рукам матери, он неуверенно взглянул на бесчувственный револьвер.

     Разрешит ли он его муки и сомнения? Или поставит перед новыми, более серьёзными вопросами, когда он уже не в силах будет ничего изменить?
     И вообще, откуда у него взялась эта убеждённость, эта уверенность, что с выстрелом всё прекратится?
     И прекратится - что?
     И почему он верит, что смерть избавит его от бессмысленной, жалкой, никчёмной жизни?
     Почему он так верит в смерть?
     И что такое - смерть?
     Бах! - и всё, пустота, конец мучениям?
     А что значит это "всё"? Что такое это "всё", эта "пустота", встречающая тебя за порогом жизни? Просто отсутствие всего? Всего того, что я есть? Ни тела вот этого, не чувств, ни мыслей, ни...

     Женя попытался представить, как всё это вдруг, в один миг исчезнет и - не смог. Как он появился, как начал быть, существовать в материнской утробе - он мог, в этом не возникало вопросов. Но как его не станет, совсем не станет, нигде, никогда, ни при каких обстоятельствах - он не мог, как бы ни пытался.

     - Э-э! Ты чё-о! Совсем чё ли?! - донеслось из-за метровой кирпичной стены, прореженной вентканалами и следом что-то глухо в неё ударилось. - Я - реальный питерский мужик, а ты кто?!

     Женя захлопнул крышку жестяной банки, обеспокоенно оглянувшись на Настю, но та спала сказочным беспробудным сном.


Эскорт. 1. 6. Непредвиденные расходы
>> http://www.proza.ru/2018/06/30/1226