Храм в малиновом переулке

   В воскресенье я по обыкновению хожу в Храм. Помолиться за детей, за усопших родственников,  да и за себя грешную. Вот и сегодня день выдался погожий, я иду не спеша а мысли, как бродячие собаки, так и лезут в калитку памяти.
     Да! Когда тебе уже за семьдесят и жизнь твоя разменяла восьмой десяток, то всё чаще живёшь воспоминаниями. Деточки мои живут хорошо, но я всё равно хожу за них молиться. У меня их ведь пятеро, внуков восемь и правнуков семь. Вот какая я богатая и счастливая. Люблю всех их без разбора снох и зятьёв, и всех с нетерпением жду, когда они приедут ко мне в наш  маленький отчий домик. Шумные, весёлые, все разные по характеру и дорогие моему сердцу.
     Иду в Храм, а сама думаю, какие трудные  безбожные мы пережили времена, не дай Бог им повториться да нашим детям такое хлебнуть как нашему поколению довелось.
Помню как то раз мой внучёк Олежка, пришёл из школы, это было в застойные времена, когда Брежнев правил государством, протянул мне раскрытую свою ладонь, а в ней крестик с оборванной верёвочкой. Я его спрашиваю:
     - Что, слетел? Или подрался с кем?
       -Нет, -  отвечает он. Учительница сорвала и сказала, чтобы в школу к крестом не приходил, пионеру стыдно должно быть верующим.
Ходила я тогда в школы сама и беседовала с ней, да было бесполезно, другая идеология правила этой молодой женщиной. И мне признаться , после разговора с ней стало страшно за её будущее. А Олежка мой школу закончил хорошо, да и после военное училище, офицер он сейчас, служит России.
Вот его крестик мне ещё одно воспоминание навеял. До сих пор стоит в глазах, как с первого нашего Храма колокола снимали да храм рушили. Украшением всего посёлка, величественный он стоял на фоне маленьких саманных домиков, сверкая  крестами, оберегая нас от бед и невзгод. Но нашлись люди, которые посчитали, что он им мешает, тут же подсуетилось несколько пьяных мужиков соорудили длинную верёвку, вскарабкались на колокольню, накинули её на крест и с завидным упорством и старанием стали тащить к земле купол, обезглавливая наше Православие. А я радом стояла со своей мамой. Царство ей небесное теперь. Она молча крестилась и плакала тихо всхлипывая. Да именно тихо плакала, потому что  громко плакать тогда было нельзя, времена то были страшные народ был запуган репрессиями. Эти безбожники добились своего и Храм наш был обезглавлен, а невзгоды от которых его крест нас оберегал, обрушились на всех годами лихолетья.
     А мужиков этих потом ужасное горе постигло: один сгорел, другой повесился, а третий под поезд попал. Вот ведь как обернулось им их злодейство. А ещё помню как мы с мамой в храм пришли помолиться а там чужие люди иконы со стен снимают и на пол кидают. Мама подхватила одну иконочку и бежать с ней, а её догнали и отобрали. Тут в скорости по Раевки слух пошёл что председателю правления, мусульманину, дом построили и иконами этими пол и выстлали ликами вниз. Так у него потом жена стала умирать. Болела долго и врачи не могли ничем помочь. Он как то раз залез к себе в погреб и увидел что на него иконы глядят так чуть с ума и не сошёл. Разобрал пол весь а иконы снёс в сарай. Они там долго стояли пока бабушки в посёлке молебный дом не организовали, ну уж потом когда храм наш в Малиновом переулке построили иконы наши и ввернулись к нам.
     Ох, что это я сегодня всю дорогу про плохое вспоминаю. Это потому, что иду одна и никто меня не сопровождает. Надо перестать себя расстраивать, а то давление подскочит. Всё, буду думать только о хорошем, ведь у меня всё хорошо. И деточки меня все радуют, внучки и правнучки, сношки и зятья – дай Бог им счастья в жизни, пошли им мир и покой в дом .
Неля, старшенькая моя, технолог швейного производства. Алечка, врач. Люсечка, товаровед. Володечка,  летчик, имеет звание « Лучший лётчик Балтики», он даже в отряде космонавтов состоял. Геночка, младшенький мой, тоже лётчик. Вот они какие у меня все деловые и занятые, а я сейчас дойду до Храма и за них помолюсь, пусть им Бог помогает во всём.
Ну вот и доползла я потихоньку. А вижу, вижу вон  и Олежкина учительница, та самая, с палочкой,  тоже подходит  к Храму и внучёк её бежит Сашенька. Да,  ей несчастной, есть теперь за  кого молиться и кого вымаливать. Как говорится в народе, « Дай Бог детей, дай Бог и счастья».
Спасибо Тебе Господи , за то, что  продолжаешь спасать люди Твоя, не взирая на идеологии, и оберегаешь достояние Твое, прощая наши прегрешения.

   ( 1998 год рассказ про Марию Павловну
        старосту Никольского Храма
       посёлок Раевка Башкортостан)