Дерево и камень. Много лет назад. Белая Мать

Солнечные лучи отражались в куполе Обители, ослепляя взор, но Летсатси это не смущало. Она вертелась, раскачивая повозку, и не могла насытиться видом.
– Лезь обратно, – скомандовала Хейлса и потянула девушку за юбку. Та села на место и засмеялась:
– Обитель так красива! У нее рыжая макушка, как у меня!
– Это ненадолго.
– Ну почему? – Летсатси рассматривала свои медные волосы, словно скоро их лишится, хотя знала: их просто покроют мазью и посадят ее на солнце, чтобы вытянуть цвет.
– Я уже объясняла тебе. Ты станешь ваду, как твой отец. Видела, какие у него волосы?
– Но моя мать была имга…
Хейлса промолчала.
Отец Летсатси сдержал слово: их дитя не знает собственной матери. Хорошо, так ей будет легче решиться.
Она признается Асмо, что потеряла ребенка. Дитя рабыни так и не нашли, только ее саму, бездыханную. Ее телом займется Мерах. Ему можно доверять: он похоронил уже немало секретов, вышедших из чрева Хейлсы.
В глубине души Красная Мать надеялась, что ребенка съели дикие звери. Но почему тогда они не тронули рабыню? Лучше об этом не думать.
Она признается Асмо, а затем представит всем Летсатси. Последняя выжившая ваду, найденная во время путешествия в далекой неизвестной деревне. Хорошо, что Седакет не оставил ребенка жить в городе, и ее никто не знает в лицо.
Асмо обратит на нее внимание. Непременно обратит после того, как в очередной раз разочаруется в Хейлсе. Так она сможет управлять любовником через ложе Летсатси и будет управлять городом, вкладывая в пустую головку Белой Матери нужные мысли.
Да, так все и будет.