Обещание

Ольга Витальна зашла в автобус, неспешно окинула взором свободные сидения и элегантно примостилась подле. Потом повернула голову, пристально взглянула под шапку  цепко впилась в рукав моего дутого пальто. Начиналась зима. Пальцы старушки были унизаны перстнями. И насчет них-то у меня и имелись сомнения. Остаться с дырой в пальто не хотелось. Но и резко избавиться от хвата железной леди не представлялось возможным.

- На свидание? – прошелестела надушенная старушка, акцентированно выпуская словесных бабочек наружу. – Ничего. Подождут. У меня есть кое-что для тебя. Я Ольга Витальна. И нам через остановку выходить.

Я замерла. Осторожно осмотрелась, пытаясь припомнить, с кем зашла в автобус бабулька в песцовой шубке с милым старомодным ридикюлем. Вроде одна. И мне не послышалось. В динамике раздалось: «Магазин», автобус остановился, распахнул двери. Ольга Витальна изящно прошествовала к выходу, не выпуская мой рукав из ладони. Это совсем не входило в мои планы, хотя я никуда особо не торопилась. И любопытство, конечно, звонило в колокола, заглушая здравый смысл. «Вперёд, навстречу абсурду!» - подумала я, не заметив, как уже направляюсь со властной незнакомкой к «Талеру».

- В Макдональдсе посидим. Ты же не против? – Скорее, утвердительно произнесла она, все больше разжигая во мне пламя интереса.

С видом знатока бабушка, которой на вид было лет 65, заказала себе гамбургер, чизбургер («булочки мягкие») и колу, а мне – пирожок с вишней и шоколадный молочный коктейль (как только угадала?). Причем, Ольге Витальне заказ принесли прямо к столу. Вот она – персона VIP-VIP. Старушка, значится, регулярно посещала Мак и знала по именам всех сотрудников. Но мне рассказывать она собралась о другом.

- Знаешь, глаза у тебя такие. Внимательные и восторженные. Тебя легко воспламенить, я права? И ты человек мысли. По лику твоему вижу, что не ошиблась. Беленькая ты такая, чистенькая, хотя и не святоша. Или не так это всё? Скажи!

- Не святоша, это точно! – рассмеялась я, потягивая через трубочку холодный коктейль.

- Стихи пишешь?

- Неа. Сочинения школьные. – Смутилась я, до сих пор не привыкнув к тому, как вот так с бухты-барахты отвечать на вопрос о хобби.

- Если я тебе кое-что расскажу, поделишься этой историей с другими? – Буравила меня фиолетовыми тенями Ольга Витальна. Я смотрела на ее лучистые, окруженные веселыми разноформенными морщинками глаза и понимала, что такой женщине отказать практически невозможно.

- Зачем? – пыталась воззвать к рацио я, даже не надеясь, впрочем, получить ответ.

- Я всего лишь выполняю обещание.

У меня был очень талантливый сосед. Друг. Можно сказать, семьи. Остро думающий, тонко реагирующий. Однажды он уехал и не вернулся. А потом мне пришло пустое письмо. Одно, второе. Они приходили в разные дни и месяцы с разными интервалами. Иногда из одного города, чаще из разных. И даже стран. Никакой взаимосвязи. Всегда просто белые конверты. Даже не заклеенные. Сейчас у меня уже целая коробка. Но два месяца как я каждый день проверяю почтовый ящик, а там пустота. Не думаю, что что-то случилось плохое. Хотя он не мальчик, конечно, почти мой ровесник. Но сердце мое не болит. Значит, всё хорошо. Может, наоборот, жизнь у него наладилась.

А обещание. Да. Обещание вот с чем связано. Мы как-то на дне рождения много-много лет назад в игры разные играли. Что улыбаешься? Это вы сейчас всё в телефонах. А мы развлекались все вместе, не порознь, да. И друг мой тогда вроде бы в шутку сказал, что, когда он исчезнет, ему бы хотелось, чтобы тот, кто еще будет к нему хорошо относиться, каждую неделю о нем не забывал. И дарил семечко его идей случайным людям. Молодым, незнакомым, но с ярким жизненным путем. Мы тогда все хохотали, конечно. Зацепились за яркость эту самую. Рассуждать стали, как ее определить можно.

И Митя ответил на полном серьезе: «Этого не объяснить. Вы сами увидите. Это не заметить невозможно».

Мы потом еще долго смеялись, вспоминая это. Порешив, что это, наверное, должны быть такие же блаженные люди, как он. Не от мира сего. Но вот мне уже почти семьдесят, и я готова поделиться секретом! Всё дело в искорке в глазах. Вот у тебя она есть. Ты к себе сразу располагаешь. Простотой и вдумчивостью. Знаешь, у тебя отнюдь не этот добрый, моментально обезоруживающий щенячий взгляд. А такой. Мудрый, созерцательный, который по вечерам может быть и хитрым, и бесшабашным. Я аж глаза закатила: так детально мой взгляд еще никто не разбирал. Тем более, что я не знала, что со всей этой драгоценной информацией делать. И когда вообще настанет время того самого семечка.

- Митя родился, вырос и жизнь всю свою прожил в одном и том же доме. Частном. С небольшим огородом и голубыми ставнями. Как я уже говорила, он был очень талантлив. Можешь догадаться, в какой сфере?

- Музыкант, поэт, художник? – Тыкала я пальцем в небо, даже не надеясь на удачу. И, надо сказать, почти попала.

Митя создавал картины из кассетных лент. Твое поколение вообще знает, что такое аудиокассеты? Ага, киваешь. Ну и славно. Из магнитной ленты у него получались настоящие шедевры. Будто чернилами объемными он на картоне рисовал. Волосы, фигуры, очки – ну всё до мелочей получалось. Красота необыкновенная. И дух захватывает. Ага! Знала я, чем тебя зацепить. Ты бы себя со стороны видела! Попалась-попалась (Ольга Витальна смеялась и дурачилась будто шестнадцатилетняя, и это смотрелось очень органично).

Посмотреть своими глазами хочешь? Ну хорошо. Приходи! Да-да, в гости. Вдруг когда мимо будешь идти. Я же говорила, что в соседнем доме живу. Митин с голубыми ставнями, мой – с зелеными. Номер 17. Под орехом. Запомнила? Вот и славно! К тому же у меня есть на что не только посмотреть, но и что послушать. Мы-то раньше думали, что Митя из ерундовых всяких кассет картины делает. Или и вовсе пустые берет. А буквально на днях, представляешь, я уборку делала, одну композицию с шифоньера достала, пыль начала аккуратно вытирать. И зацепила всю конструкцию. Но эта одна из немногих прямо с кассетой на картон прикреплена была. Жалко, конечно, прелесть такую уничтожать, обратно в пластик лик женский запирать. Но я скрутила ее обратно при помощи карандаша. Даже зажима никакого не случилось, представляешь?

Любопытство верх взяло. Я даже сына попросила на чердак забраться, магнитофон там разыскать. Потом в магазин за батарейками пошла. Ой, это нынче целое дело, оказывается. Уже глубоким вечером села в кресло, поставила перед собой на столик массивное доробло и запустила. Лесоповал, думаешь, из динамиков загудел? Нет! Митин голос. Картавой струей полился. Неповторимый такой. У меня аж мурашки по коже. Он колыбельные пел. Один ребенка воспитывал, натерпелся в свое время. Вот чтобы хотя бы чуть-чуть сон ночной продлить, видимо, и записал себя на пленку. И так красиво еще. И правда усыпляюще. А ребенок его где, спрашиваешь. Ох, это длинная история. Мы до ночи отсюда не уйдем, если я тебе и об этом стану рассказывать. Уникальный человек. Нет, человечище.

Но какая же я болтушка, а! Ужасная! Я же обещание должна сдержать. Одну из безумных митиных идей озвучить. Вопрос в том, какую именно. Которая меня в свое время больше всего поразила? Ну хорошо.

Она о любви, конечно. Улыбаешься. Ну да, девочки. Они такие. Но о любви не в том плане, который каждому из нас сразу на ум приходит. Не о любви-взаимности, хотя она многое значит, да. А о физиологической удаче. О том, что самое важное – это, на самом деле, чтобы ваша тактильность совпадала. Да, это то, к чему каждый с годами приходит, только почему-то озвучивать боится. И вот именно это всегда лежит в основе долгой, пронзительной, сильной и настоящей истории. И дальше Ольга Витальна пустилась в пространные рассуждения о том, на каком гумусе на самом деле держится крепкий союз.

Я сидела, крепко вцепившись руками в стул, опасаясь по поводу того, что сейчас всё бац – и лопнет как мыльный пузырь. Как вообще всё это возможно? Старушка с перстнями, автобус, Макдональдс, письма, обещание, кассеты,  физиологическая удача, наконец. И это всё в обычный будний день в Ростове, на Западном.

Всё-таки жизнь – удивительная штука, если быть к ней готовой. Каждую секунду, каждый шаг, каждый вздох. И сдерживать при этом обещания. Я вот уже. А вы?