Я хотеть любовь с русский девушка!

"Любовь с русский девушка" – повторял фриц, не отпуская Татьяну




– Я хотеть любовь с русский девушка! – лыбился пьяный фриц, начиная распускать руки.

Девушка ускорила шаг, но фриц схватил её за плечо, заставив остановиться.

Татьяна очень красивой была – мать и бабушка берегли её от глаз немецких солдат, как могли и умели. Она нарочно повязывала на голову старушечьи платки и прятала ладную фигуру в безразмерной неприглядной одежде.

Но намётанный глаз подобными хитростями не проведёшь. Губа, как известно, у мужиков не дура. Фрицы всё чаще заглядывались на Татьяну. Сообразили, что красоту она прячет от них намеренно.

Сегодня, отработав целый день в поле, она шла до дома одна. А фрицы её уже поджидали. На той тропинке, которой Татьяна ходила изо дня в день. Три пьяных здоровенных увальня.



– Пошли, Стёпка, пошли отсюда! Пока фрицы нас не заметили и палить не начали! – тащил меня за руку Илья.

– Подожди... – отмахнулся я. – Это невеста Жорки Федорчука, бойца из нашего отряда. Немчура сейчас над ней надругается, а мы должны сделать вид, что нас это не касается?

Трусливый Илюха вместо ответа только горемычно вздохнул.

– Да не в жизнь! – я сказал, как отрезал. И Илюха окончательно загрустил.

– Над ней надругаются, а нас пристрелят! – он потянул меня за руку. – Встрянем, куда не следует, и нам хана!

– А если бы эта Татьяна твоей сестрой была? – гаркнул я, тихо, но зло. – Или твоей невестой? Ты бы тоже в стороне стоял?

Илюха насупился и перестал тянуть. Я его пристыдил.

– Немчура поглумится над русской бабой, а ты смолчишь и стерпишь? – рыкнул я, впадая в тихое бешенство. – Ты мужик после этого или кто?

– Ну, ты это... – рассердился Илья и выпятил грудь вперёд. – Думай маленько, что говоришь!



– Любовь с русский девушка... – повторял то и дело фриц, не выпуская Татьянину руку.

– Любовь-любовь, я-я! – приговаривали двое других, с глумливыми ухмылками на скотских физиономиях.

Татьяна попробовала вырвать руку, но фриц держал её крепко. Девушка сопротивлялась изо всех сил, но здоровенного фрица это только забавило. Она споткнулась в какой-то момент, выбиваясь из сил, и упала в траву возле дороги. Фриц навалился на неё сверху и задрал подол. Двое его подельников поощрительно заголосили.

Татьяна вскрикнула, она боролась со здоровенным фрицем. Но силы были неравны.



Я больше не мог на это смотреть. Не выдержал, выскочил из придорожных кустов с армейским ножом в руке. Винтовку я не взял намеренно: стоит начать пальбу и сюда сбежится целая свора фрицев. В селе стояла их стрелковая часть.

Фрицы были изрядно пьяны, что называется под хорошим градусом. К тому же, в темноте, не сразу меня заметили. А когда сообразили в чем дело, двоих из них я успел угомонить навсегда, точным и сильным ударом ножа под рёбра.

Одному пробил грудь, провернул и выдернул нож – фриц упал и захрипел беззвучно, захлёбываясь пузырящейся во рту кровавой пеной. Второй обернулся на звук борьбы и получил в живот – я вогнал нож поглубже и распорол внутренности пополам, словно поросёнка освежевал. Но третий сумел увернуться от моего удара, чересчур поспешного, по причине затмившей мой рассудок ненависти к этим нелюдям. Он выбил нож из моей руки, мы сцепились, упали и покатились по росистой траве, борясь не на жизнь а на смерть.

Фриц был жутко здоров и на удивление изворотлив. Он побеждал в схватке со мной, не взирая на то, что был в стельку пьян. Перевернув меня и оказавшись сверху, он уселся на мне верхом и с силой ударил кулаком в лицо.

Один раз, ещё один и ещё... Он разбивал мою голову всмятку могучими ударами твёрдых, как камни, больших кулаков. Я подумал, теряя сознание, что жизнь моя на этом закончена. Но в этот момент фриц неожиданно для меня завалился на сторону и обмяк в безжизненной позе. 

– Вставай-давай, Стёпка! Вставай! Пошли отсюда, пока не поздно... – Илюха тянул меня за руку. Он вовремя пришёл мне на выручку, снеся фрицу прикладом половину черепа.

Он потянул меня за обе руки и поставил на ноги. Я заревел, как раненый зверь, и помотал головой, разбитой и разболтанной ударами каменных кулаков здоровенного фрица, и выплюнул вместе с кровью мерзкое крошево, оставшееся от выбитых передних зубов.

– В село тебе теперь нельзя, Татьяна! – сказал я перепуганной девушке, еле ворочая языком, подал ей руку и помог подняться с травы. – Трупы скоро найдут, и если фрицы прознают, что ты здесь была – тебя ждёт расстрел. С нами в отряд тебе нужно, другого выхода нет.

– С женихом заодно там свидишься, – подсуетился Илюха, схватив нас обоих под руки и потащив в лес. – Тем более, что в отряде поварихи нет. А повариха нам ой-как нужна!

Он на секунду остановился, повернулся к Татьяне и глянул оценивающе.

– Ты стряпаешь хорошо?