Такая жизнь

По дороге через заповедник шел волк. Шел, шел, да и совершил акт дефекации. Прямо на дороге, не прячась стыдливо для этого в кусты, как сделал бы человек, не брезгливо и гадливо, а уверенно и с чувством правоты. Со смыслом. Не просто облегчиться, выдавив из себя непереваренные остатки зайчонка (шерсть и кусочки костей) а еще и пометить свою дорогу, чтоб каждый знал — чья это дорога. Это дорога волчья, как издавна завелось. И вся она размечена разной свежести волчьими фекалиями. Итак, какашка заняла свое место на дороге и начала призывно источать запах. Встрепенулись жуки навозники. Скоро собрались отовсюду, поблескивая темно-синими надкрыльями, и начали шевелить свою добычу, подкапываться под нее, растаскивать. Учуяли и слизни (арионы, таящиеся во мху в ожидании грибов)  своими влажными щупальцами запах и поползли. Как говорится: «на безгрибье и волчья какашка — гриб». Собралась  компания — блестящие жуки-навозники, толстые слизни, цветом как янтарь и муравьи, которые просто по этой дороге бегают туда-сюда. И тут кого-то угораздило на машине попытаться проехать на Липовую гору. И машина колесами по дороге раскатала и какашку, отмечающую волчьи владения, и жуков-навозников, и зазевавшегося слизня. Плачевное зрелище: среди шерсти и белых кусочков кости блестят сломанные надкрылья, а про то что осталось от слизня я и вовсе промолчу. И вот вдруг что-то опять зашевелилось на месте былого пиршества. А это муравьи, до этого безучастно сновавшие мимо какашки, начали растаскивать трупы навозников. Как-то быстро сорганизовались и заработали целыми бригадами, потащили этих огромных давленных жучищ куда-то, куда им надо, мимо уцелевших медленных слезней, оставляющих за собой блестящий след подсыхающей слизи. Такая вот жизнь.
2017