Лев Петрович

      Лев Петрович Смирнов вёл в нашей школе уроки физкультуры. Но только с пятого класса, а школьников начальных классов всем дополнительным предметам учила наша постоянная учительница. Какой-то определённой системы и программы обучения физической культуре у нас пока ещё не было. В хорошую погоду мы играли на школьной площадке в подвижные игры, ходили всем классом кататься на чью-нибудь горку – под присмотром учительницы, конечно. В плохую погоду и сильные морозы занятия проходили в спортзале.
     Школьная спортплощадка, манившая нас, была оборудована заботливыми руками Льва Петровича. Сюда, горя желанием потренировать свою ловкость и произвести потом впечатление на девочек, мы приходили сами, после окончания уроков. Сколько там было всего интересного! И турники, и беговые дорожки, посыпанные песком и утрамбованные чуть ли не до каменной твёрдости, и огромная яма, наполненная песком для прыжков в длину. Но больше всех притягивала к себе сосна, служившая для лазанья. Сосна была необычна: кора с неё – ошкурена, сучья обрублены так коротко, чтобы только можно было поставить на них ногу. Получалась, своего рода, такая лестница, отполированная ребячьими руками от частого лазанья.
       Однажды и я, не устояв перед соблазном, решил взобраться  по этой «лестнице». Это только с земли было страшно смотреть на высоченную сосну, а подниматься на неё было сплошным удовольствием. Переставляя ноги с сучка на сучок и перехватываясь руками, я карабкался, не задумываясь о том, что придётся, рано или поздно, спускаться: неопытный мальчишка-первоклассник, я и не подозревал о том, что спускаться всегда труднее, чем подниматься!
     Добравшись почти до самой верхней точки, я опрометчиво посмотрел вниз – ещё одна ошибка: вниз смотреть нельзя ни в коем случае! Испугавшись, как далеко от меня земля,  стал поспешно спускаться, но случилось то, чего я не мог предусмотреть: вельветовые штаны-гольф зацепились за сучок. Я оказался накрепко «пришпиленным» к сосне… Безуспешно подёргавшись туда-сюда, начал шмыгать носом, а потом и вовсе заплакал от сознания, что взрослых поблизости нет, и некому снять меня. Помощь пришла неожиданно со стороны тех самых девчонок, перед которыми была устроена «демонстрация героизма" – они побежали за Львом Петровичем.
       Сверху я увидел, как к площадке стремительным упругим шагом приближался поджарый подтянутый мужчина. Его слегка рыжеватые и довольно редкие волосы  были зачёсаны назад. Ещё издали он приветливо помахал мне рукой – этот жест успокоил: ругать не будет! Подойдя почти вплотную к столбу-сосне, он, подняв голову, слегка иронично спросил:
      – Ну, и как там, наверху?
      Перестав всхлипывать, я пролепетал, что хорошо.
      –  Как тебя зовут, мальчик?
      – Вова.
      – Вова, ты просто молодец, что сумел залезть так высоко! А почему ты не спускаешься?
       – Я штанами зацепился – и никак…
       – Да-да, вижу теперь. Ну, давай я тебе буду говорить, куда какую ногу ставить, а ты будешь осторожно, потихоньку спускаться. Хорошо?
       – Хорошо! – Я обрадовался такой помощи и готов был выполнять любой совет Льва Петровича.
       И учитель стал подсказывать мне, как лучше достичь земли, не порвав штанов. Коленки и поджилки мои дрожали от напряжения: вот когда я понял, что путь вниз намного труднее подъёма!..
     Совсем немного оставалось до земли – можно было просто спрыгнуть, как вдруг две огромные мужские руки ухватили меня – одна за шиворот, другая – за низ курточки. После этого я почувствовал увесистый шлепок и такой грозный голос нашего физрука, что даже сперва и не поверил, что это он только что спокойно и ласково помогал мне спуститься со злополучной сосны.
        – Ах ты, паршивец ты этакий! Это кто тебе позволил забираться на такую высоту?! Ведь мы же отвечаем за вас, за таких вот сорванцов, и перед родителями, и перед школой! Марш домой, и чтобы больше я тебя на площадке не видел, пока не подрастёшь!..
      Но мне так и так не довелось учиться у этого замечательного педагога и человека, большого и настоящего друга всей школьной детворы: после четвёртого класса мама перевела меня в другую школу, но это – другая история…