Глава 6. Английское одиночество

«Время вернуться в настоящий, реальный мир.
Перестать жевать сопли.
Повзрослеть.
Стать наконец-то ответственной за свои слова и поступки.
Перестать жить прошлым и смотреть в будущее смело, как бесстрашный кораблю викингов…ведь я викинг?
Или трусливый заяц?
Все же только заяц...»

Эти слова Хелл твердо и даже громко чеканила вслух, обложившись на рабочем столе пачками с солеными орешками и бутылками с минеральной водой.

Она написала в документе все, что произнесла вслух и нажала «Сохранить». После, она открыла другой документ на рабочем столе, что носил гордое и немного вычурное название «So Hard», и снова зависла в прострации, наблюдая, как капля воды стекает по запотевшему стеклу. Потянувшись к пачке с орешками, она внезапно остановила свой голодный порыв.

На мгновение, ей показалось, что время угрожающе замерло, как в последний миг перед самым концом света, и, она точно, абсолютно точно услышала скользящий, хрустальный звук с которым капля воды спешила покинуть сей бренный, слишком английский для нее мир.

Из легкого состояния пьянящего гипноза раздумий ее вернул гулкий звук открывающей входной двери. От неожиданности, Хелл подпрыгнула на стуле, роняя пачку с орешками, которые весело побежали по пыльному полу, закатываясь под кровать.
Она тихо выругалась под нос, свешивая ноги.

На пороге стоял Грей Харди в своих извечных темных очках  и в довольно надменной, но все же дружелюбной позе. Он кивнул девушке, чуть отступая в сторону. За его высокой фигурой, традиционно облаченной в черную длинную футболку, переминалась с ноги на ноги стояла Сайрин, щелкающая зажигалкой и нетерпеливо заглядывающая Грею через плечо.
 - Доброе утро, Хелл. Позволь пригласить тебя на прогулку по пляжу. Сайрин тоже составит нам компанию…если ты не против…Думаю, для моей книги подобные променады очень пригодятся, - Сайрин недовольно хмыкнула, выказывая свою реакцию на фразу Грея. – Прошу прощения, что отвлекаю тебя от работы, но… - тут он запнулся, поспешно снимая очки и внимательно оглядывая напряженную Хелл, чье лицо выражало то ли испуг, то ли ужасное стеснение, будто кто-то непрошенный ворвался к ней в душ. – Что-то случилось? Говори, не надо молчать, слышишь, Хелл? – голос Грея приобрел какие-то низкие угрожающие нотки, которые он не мог контролировать.

Но Хелл Фрей все же опомнилась, соскакивая со стула и влезая в свои черные тяжелые ботинки на шнуровке. Казалось, что ее переполняют противоречивые и смешанные чувства, но она старалась не выказывать волнения.
 - Я готова! – прерывистым голосом отчеканила девушка, приглаживая непослушные золотистые волосы и нервно улыбаясь.

Взглянув на Хелл, Сайрин только презрительно фыркнула, разворачиваясь на каблуках и оправляя аккуратные платиновые локоны, заботливо налаченные тонной вонючего спрея. Грей на секунду поколебался, холодно взирая на тушующуюся Хелл и снова надел темные очки. Когда шаги Сайрин стихли, и послышался шорох запираемой двери, девушка немного выдохнула.
 - Что с тобой, птичка? – тихо, но спокойно спросил Грей, чуть склоняя голову. – Возьми свою сумочку и блокнот. Я тебе уже говорил…пока я рядом – тебе не стоит ничего бояться. Пиши спокойно и свободно.
Чего ты боишься, Фрей?
Сайрин? Меня?
- Я боюсь…боюсь Англии… - шепотом процедила Хелл, сжимая сухие губы. Гробовое молчание воцарилось в комнате, нарушаемое лишь урчанием голодных «китов» в животе Хелл.
– Пойдем, птичка… - Грей не стал спрашивать причин ее ответа и понимающе протянул девушке руку, кивая на выход. – Не надо причесываться и красить глаза. Все хорошо. У тебя все хорошо. Поверь мне. Пойдем прогуляемся и съедим по бургеру…Заодно займемся книгой.

«Странная получается книга.
Ведь я еще ни строчки не написала для него»…
***
Страшно ли остаться абсолютно одной?
Покинутой всем миром, погрязшей только в своих будоражащих, темных и таких навязчивых мыслях?
За плечами – неподъемный, холодный груз…
Впереди – пучина глубокой и затягивающей неизвестности, грозящей поглотить тебя в безмолвную пустоту.

Одно дело -  коротать вечера с собой, телевизором и упаковкой чипсов в родном городе, теплой и уютной квартире, которая обставлена по твоему вкусу и подобию внутреннего мира владельца.
И совсем другое – находиться в обществе полузнакомых людей, в чужой стране, неизвестной и странной комнате, где по полу ползают мелкие насекомые, а пепел намертво въелся в серый, мрачный ковролин, отдающий запахом пролитого дешевого виски.
Одиночество, когда у тебя есть работа, стабильный заработок и уверенность в тостах и джеме на завтрак – абсолютная и наиполнейшая чушь в сравнении с..
…моим английским одиночеством.

Деньги, что я взяла с собой – заканчиваются.

Моя бывшая просит дать ей время, чтобы она собрала полную сумму на покупку моего дома, хотя преспокойно живет там со своим Йоханом…

У меня нет жилья в Англии. Меня приютил чокнутый художник, который в свои сорок с хвостом живет еще с четырьмя людьми. Что за чертова шведская семья?

И я пишу для него книгу. Хотя на деле – ничего не пишу, а лишь прокрастинирую и жалею свою хлипкую и слабую душонку, не способную на подвиг или хотя бы смелость открыть правду самой себе о прошлом…настоящем…не важно!

На завтрак я покупаю самый дешевый белый хлеб и мажу его чем-то вроде плавленого сыра, который отдает несвежими грибами. На свежевыжатый сок у меня не хватает денег.
Точнее, я даже не знаю, хватит ли мне их  в будущем даже на невкусный грибной сыр?

Художник что-то скрывает, хотя и притворяется понимающим и мудрым. Здесь что-то не чисто. Надеюсь, что меня не убьют…да кому ты сдалась? Насмешила! Никто ведь даже не знает, что ты здесь. Всем плевать! Всем просто плевать.
Ты никому не нужна. Даже бедняжке-Кайе. Даже Джейку.

А был ли Джейк?
Или все это моя больная фантазия жертвы?

Сайрин-Тридцать с Хвостиком делает вид, что я занимаю великую часть ее личной жилплощади.
Двух программистов я еще не видела в глаза. Существуют ли они в принципе?
Что это за дом?
И художник ли этот мистер Харди?
В его доме я не увидела ни одной, ни одной картины…

Это одиночество пугает.
Твое одиночество в уютном пледе с чашкой какао в родном городке меня не волнует. Ни капельки, слышишь?
Это ложь, грязная ложь, понимаешь? Не надо так смотреть, лучше допивай свой вкусный какао.
Ведь завтра тебе на работу.
Радуйся, что у тебя есть все, что ты видишь перед собой.

У тебя есть жизнь.

У меня – только чистый белый лист, на котором я не могу написать ни единой строчки.
***

 - Не слишком приятная погода для прогулок вдоль океана, - недовольно заметила Сайрин, кутаясь в цветастую шелковую шаль, укрывая замерзшие белые плечи. Грей Харди равнодушно кивнул, продолжая молча созерцать мощно разбивающиеся о каменистый берег серые волны Атлантического океана.
 - Тебе пора бы уже свыкнуться с этим извечным ветром даже в жару, - наконец заметил он, снова умолкая. Однако, растрепавшийся вид Сайрин говорил, что она все же еще не слишком свыклась с противоречивой английской погодой на побережьях.
Солнце светило так ярко и настойчиво, что у Хелл заслезились глаза, хотя соленый морской ветер не давал возможности вспотеть и почувствовать на себе весь жар этого месяца, присущий концу лета.

Компания из трех странных человек вышагивала по каменистому пляжу как бы отдельно друг от друга, поодаль, с опаской поглядывая на суровые океанские волны, грозящие обрушиться на зазевавшегося гуляку.

Впереди босиком ковыляла симпатичная белокурая женщина за тридцать, будто из самих шумных 50-х, неся с собой босоножки на каблуке в руке и придерживая раздувающуюся летящую юбку в синий горох. Правда, лицо ее было все же измождeно бесконечными тусовками и шампанским, что она старательно скрывала за толстым слоем пудры, красной помады и темных очков в красной оправе.

Следом за ней задумчиво шел высокий, такой же бледный, как и белокурая дама из 50-х, мужчина, скрывающий свои усталые глаза за стеклами самых черных очков, что он смог только найти в магазине. Его мускулистую, но при этом совсем не мощную фигуру облегала черная футболка с изображением какой-то метал-группы, а руки он беспокойно прятал в карманы черных джинс. Он был спокоен и сдержан. Вроде бы…Но Хелл не верила ему, замечая, как ежеминутно он нервно убирал длинные черные волосы с редкими седыми волосками за уши, регулярно падающие ему на лицо из-за порывов ветра.

Процессию замыкала худая и прозрачная фигура невысокой девушки с золотисто-пшеничными короткими волосами и серебряным кольцом в носу. На вид ей не дашь больше восемнадцати, но опытный взгляд человека, прожившего жизнь, давно бы заметил ту трагедию, страх и неуверенность и даже усталость, что возникает только в глазах тех, кто уже столкнулся с суровой реальностью жизни, разочаровался и все же нашел в себе силы искать что-то светлое за пределами привычного мира.
Ее лицо не было скрыто за очками, и она открыто глядела впереди себя любопытным взором янтарно-желтых, неестественно больших глаз, пытаясь разглядеть в своих угрюмых спутниках что-то…или кого-то…нечто…нечто, способное открыть ей желанные тайны, разгадка которых стояла у нее на кону жизни. Ее растрепанные тонкие волосы также ерошились от ветра, открывая веснушчатое бледное лицо, правда, ее это нисколько не смущало.

Обняв себя за холодные голые плечи вместо платка или теплой накидки, она осторожно брела след в след Грею Харди, сбивая тяжелыми черными ботинками мелкие разноцветные камушки и редкие хрупкие ракушки, рассыпающиеся в труху при контакте с подошвой.
 - Может кофе? - очнулся Грей, оборачиваясь назад.  – Да, п-пожалуй, - быстро и слишком громко для себя отозвалась Хелл, ежась в своей короткой белой майке и бессменных спортивных шортах, едва закрывающих ягодицы. – Надо было взять куртку, - поучающе возразила Сайрин, кивая на свою цветастую накидку, которая совсем не вязалась с общим целостным образом кинодивы Старого Голливуда. – Я пока плохо лажу с этой английской погодой… - принялась оправдываться златоволосая девушка. Грей сердито покачал головой, показывая Хелл жестом умолкнуть. – Хватит. Посидим отогреемся. Я бы выпил виски или джинна вместо кофе. И… - он чуть склонил голову, обращаясь к Хелл. – Ты ведь еще не начинала писать книгу?
 - Нет, - виновато вздохнула девушка. – Вот и отлично, - заметил Грей. – Ведь это совместная работа. Сегодня мне пришла мысль основной идеи этой книги. Но мне нужна ваша помощь. Обеих, - он многозначительно посмотрела на девушек. Хелл просияла.

Глотнув из красивой белой чашки обжигающий каппучино, Хелл даже тихо улыбнулась от разливающегося по телу тепла, правда, ненадолго, ловя на себе слишком пристальный, осуждающий взор Сайрин, который напомнил датчанке строгий взгляд Кайи.

Она ненавидела этот взгляд.

 - Зачем тебе вообще нужно писать эту книгу, Харди? – Сайрин развалилась на мягком диване кафе, вытягивая замерзшие ноги. – Ты не можешь разобраться со своей жизнью без этой пустой траты сил и…финансов? – последнее слово явно отнеслось к Хелл.
 - Пора бы перестать думать только о своей белой заднице, Сайрин, - улыбнулся Грей Харди, прося официантку принести целую бутылку джинна. – Эта книга нужна не только для моей карьеры…
 - Но и для карьеры этой чужестранки, - закончила Сайрин, ядовито хихикнув хриплым прокуренным голосом. Ее собеседник не стал спорить.
 - Почему нет? А ты сама знаешь, чего хочешь от жизни? И к чему вся твоя вечная рок-н-ролльная  пьянка? Каков во всем этом смысл? 
 - Моя пьянка хотя бы сугубо «алкогольная»...Не буду при незнакомцах рассказывать о твоих похождениях и экспериментах… - кисло прошипела блондинка, щелкая зажигалкой.
Однако, терпению Хелл пришел конец. Она почувствовала непреодолимое желание разобраться во всем здесь и сейчас; окунуться в самую пучину прожитой жизни, былой тьмы и разбитых надежд…Ее немного терзало чувство вины за то, что она начала писать вовсе не свою книгу…
 - Не нужно общаться со мной, как с ребенком, Сайрин. И, впредь, не нужно называть меня незнакомцем и чужестранкой, будто бы меня здесь нет. Я – писатель, и я буду писать книгу о жизни твоего бывшего возлюбленного. Могла бы проявить больше уважения к вашим былым отношениям и сделать малую поблажку ради создания чего-то светлого и позитивного…
 - Светлого и позитивного?! Светлого?! Хах! Детка, Фрей, ты явно живешь в розовых очках…Где ты тут видишь хоть толику света и позитива? – блондинка засмеялась, тыча пальцем в хмурое лицо Харди. Волчья ухмылка покорежила прежде милое лицо Хелл. – В нем света гораздо больше, чем во всем твоем напыщенном образе «положительной» героини вестерна!
 - Хелл! – строго оборвал Грей грозную тираду датчанки, усаживая ее обратно на стул. – Успокойся…Пожалуйста, - поспешно добавил он, замечая, как в глазах северянки разгорается гнев. -  К обсуждению этого вопроса мы еще вернемся, если вам так нравится обмывать друг другу кости. Сайрин, я позвал тебя на прогулку не для того, чтобы мериться глубиной декольте. Давайте будем чуть серьезнее. Я хочу, чтобы Хелл начала писать книгу. Чем быстрее мы обсудим все – тем скорее я отпущу вас на все четыре стороны. Ясно?
 - Ясно, - кивнула Хелл.
 - Фройлен Фрей всегда соглашается с сильными мира сего, - язвительно отметила Сайрин. - От тебя, Грей, зависит ее заработок…
 - Закажи себе вина, Сайрин, - устало ответил Грей, осторожно переводя взгляд на датчанку, тихо сжимающую кулаки под столом.. Он незаметно тронул ее жесткую холодную руку, стараясь успокоить. - Сайрин,  - холодный тон послышался в голосе мистера Харди. - Это последнее, что я прошу от тебя. Это последняя вещь, которую я прошу сделать для себя...У нас были отношения, и мы, вроде как, испытывали друг к другу что-то...я прошу проявить тебя дань уважения ко мне в последний чертов раз. Мне плевать, что там у вас с Лаки. Живите, как хотите. Живите в нашем доме.
Я обязан понять, в чем смысл моей жизни, и к чему весь этот бессмысленный угар? Я надеюсь... - он запнулся, искоса глядя на Хелл и закусывая губу. - ...я надеюсь, что молодая, невинная, горячая и безумная душа, в которой все еще пылает огонь жажды жизни, поможет мне возродиться...познать себя...и помочь другим  обрести себя через это совместное литературное творение.

Бледное лицо датчанки тронул возбужденный алый румянец.
Глаза ее сияли.
Сайрин же в очередной раз кисло вздохнула, наливая себе джинна в стакан из-под выпитого кофе. Казалось, что чересчур искренний монолог художника ее даже не тронул. Но потом она все же заговорила:
 - Я предвижу Второе пришествие, дорогие друзья...Когда знаменитый, но неизвестный инди-художник Британии -  Грей Харди хочет помочь другим людям - это сулит миру нечто экстраординарное и шокирующее...Но...да, погоди ты зудеть, Фрей! Умеешь ты скорчить кислую мину! Женщин это не красит и еще морщины вызывает. Придержи свою истерику.

Раз мой непутевый бывший хочет помогать ближним -  я в деле.
Твоя задача, девочка: защитить других от его помощи...а я просто понаблюдаю...Я уже счастлива. Спасибо твоему брату, чувак! Моя роль в твоей книге будет сугубо наблюдательная.

Быть может, я узнаю, какие еще секреты прячет в своем шкафу Грей Харди?