Выпрямление имен. Книга 2. Глава 20

Книга «Далекий край» - это про Туву. Текст книги старый и мелкий, разбирался с трудом, но с интересом. В книге описано путешествии Ксении Минцловой с мужем  по Малому Енисею, пребывание в Белоцарске, в Джакуле, на Кемчике. С ними постоянно Габаев, тот самый начальник Переселенческого управления и главный строитель города Кызыла.. Упоминаются фамилии: Порватов, Иваницкий (добытчик асбеста в Туве и золота в Артемовске), купец Бяков, фельдшер Василий Федорович Платонов, Боярский, Леонов. Есть в книге и известный эпизод с нойоном Хайдубой, когда он решил всех русских выслать с Хемчика. Упоминается пограничный начальник, который, когда приезжал в то время на Хемчик, на вопрос колонистов:
 - Что делать, - отвечал:
 - Земли не наши и если будут выгонять, надо уезжать. Если не будут, живите. И дал Бог ноги.   Так в тексте.
 Много интересных зарисовок, но в первый день читал невнимательно, пробежал глазами страниц сорок.

Дело было в 1914 году. Путешественники возвращались в Россию на плоту по Енисею. Что интересно, с ними следовал ученый исследователь Грум-Гржимайло. На следующий день книгу дочитал. Речь уже шла о перипетиях сплава и различных историях, которые случались на Большом пороге.
Русский чиновник и писатель Минцлов, совершавший в 1914 г. поездку по Урянхайскому краю, в своем дневнике от 11 июня сообщал: «Вечером мы были уже в селе Григорьевке — последнем пункте на нашем пути, где имеется почтовое отделение и телеграф. От Григорьевки до Усинского считается до ста шестидесяти верст; между ними строится шоссе и готово уже тридцать пять верст. Остальную часть пути можно сделать только верхом по едва проходимым горным тропинкам».
13 февраля 1916 г. открылось почтовое отделение в Верхней Усе, а 11 декабря того же года — телеграф. Сообщение об открытии почтового отделения в г. Белоцарске было опубликовано в  «Правительственного вестника» № 40 от 19 февраля 1917 года.
Нашелся доклад  чиновника особых поручений 6 кл. С. Р. Минцлова в адрес Переселенческого управления (дело № 55) с отчетом по обследованию Урянхайского края в  1914 г.  Из доклада видно какие на тот момент произошли там изменения.
 
«Полустолетие — время, истекшее с начала русских поселений в Урянхае, — русские люди оставались в нём совершенно заброшенными и забытыми. В крае не было ни дорог, ни переправ через бурные и весьма опасные реки, не было ни священников, ни церквей. Поэтому энергичная деятельность, проявленная за последние годы Переселенческим Ведомством, обратившим свое внимание на заброшенный край, особенно резко бросается в глаза всякому посетившему его. Сделано, и при том исключительно Переселенческим Управлением, уже много.
В Туране выросла церковь; другая заложена и уже строится в самом сердце Урянхая — Белоцарске. В Туране, в Белоцарске, в Знаменке и на Джедане — на востоке, в центре и на западе — устроены медицинские пункты, имеются аптеки, доктора, фельдшера, фельдшерицы и ветеринарные фельдшера; заведена полиция в лице пристава и нескольких урядников; в Туране устроена школа; в центре края на пересечении пяти путей, чрезвычайно удачно выбрано место для города и преступлено к работам. Несмотря на множество препятствий, создаваемых отдалённостью края, постройка домов идёт быстро и к августу месяцу несколько зданий было вчерне готово. Подбор служащих лиц Переселенческим Ведомством сделан превосходный: пристав, фельдшера, техник, межевые чины — всё это труженики, стоящие выше каких бы то ни было нареканий.
 
Г. Церерин в бытность мою в с. Усинском высказывался против закладки города на нынешнем его месте и указывал на Джакуль как на более пригодный пункт, т.к. все това­ры, скупаемые на Кемчике сосредотачиваются в нём. Должен не согласиться с мнением г. Церерина. На Кемчике живёт десяток купцов, нуждающихся не в городе, а в складах на берегу Енисея; нынешний Белоцарск предназначен обслуживать значительное уже русское население Малого Енисея, весь Большой Енисей и, кроме того, он лежит на пути из Усинского округа в середину Монголии и, несомненно, явится не только административным, но и крупным торговым центром в весьма недалеком будущем. Коллежский советник С. Минцлов».  ЦГА РТ. Ф. 123. Оп. 1. Д. 1а. Л. 11-12.
Странно, автор ничего не говорит о том, что школы, церкви, медицинские пункты  и многое другое были заложены и построены задолго до появления в крае Переселенческого ведомства. Умаляя роль бывших Усинских начальников,  их заслуги приписывает ведомству, к которому сам принадлежит. Снял копии с нескольких фотографий начала Белоцарска (Кызыла).

О Минцловых есть пояснения: «Минцлов Сергей Рудольфович с 1913 года состоял при Главном управлении землеустройства и земледелия России, служил чиновник по особым поручениям. Весной 1914 года по секретному заданию Переселенческого управления (по этой причине он неофициально назывался «царским разведчиком»)  совершил поездку для осмотра   Урянхайского края и верховий реки Енисей, где провел историко-этнографические исследования (вместе со своей второй женой Ксенией Дмитриевной, внучкой декабриста М.А. Бодиско" Как выше видно, чиновник по особым поручениям из столицы неважно отозвался о роли пограничного начальника по урегулированию ситуации с Хайдубой на Хемчике. Не исключено, что он отрицательно повлиял на карьеру деда  и посодействовал увольнению его со службы.
К.Д. Минцлова сопровождала мужа в качестве сотрудника и секретаря, а также занималась фотографией. Фамилия Бодиско мне попадалась и ранее. Один из Бодиско участвовал в становлении границы с Китаем на Дальнем Востоке, другой, если не ошибаюсь, сражался на полях Маньчжурии в составе кавалерийского полка.
Одним из первых исследователей природы Урянхая был Порфирий Никитич Крылов, уроженец деревни Сагайская Минусинского уезда Енисейской губернии (ныне Каратузского района Красноярского края ). Ботаник, флорист, один из основоположников учения о растительных сообществах, до 1931 года проживал в Томске.

Порфирий Никитич Крылов в 1892 г. прошел очень сложный маршрут по Урянхайской земле. Сначала он пересек Западный Саян, Улуг-Хемскую котловину, хр. Восточный Танну-Ола и спустился в котловину оз. Убсу-Нур. Второй, более продолжительный маршрут исследователя, начинался с долины р. Улуг-Хем и пролег вверх по Бий-Хему, достиг хр. Тумат-Тайга, далее по долине р. Улуг-О и закончился в Тоджинской котловине. Свои обширные флористические коллекции, талантливые наблюдения о природе этого края П.Н.Крылов описал в книге «Путевые заметки по Урянхайской земле» (1903 г.).
Исследования флоры Тувы, начатые П.Н. Крыловым, продолжил Б.К. Шишкин в 1908—1909 годы. Основные маршруты первой поездки Бориса Константиновича Шишкина пролегали по центральной части Тувинской котловины. В Западной Туве он посещает крайние северо-восточные оконечности Хемчикской котловины; от устья р. Хемчик он поднялся западнее, пересек Западный Саян с посещением оз. Сут-Холь. Результаты этих исследований нашли отражение в обобщающей сводке «Очерки Урянхайского края» (1914 г.).

«Родина наша большая, а границы беспредельные».

Весна 1969 года на китайской границе выдалась тревожная. Долговременное противостояние вылилось в конфликт на Даманском (Чжэньбаодао) острове на реке Уссури. Остров длиной 1700 метров и шириной 500 метров, по сути, был необитаем. От китайского берега его отделяла протока шириной 70 метров. Советская сторона свои права на остров обосновывала пунктами Приложения к Пекинскому договору от 14 ноября ( 2 ноября) 1860 года, по которому красная пограничная линия проходила по китайскому берегу Уссури. Китайская сторона утверждала право прохождения границы по фарватеру реки и что многочисленные острова, в том числе Даманский, должны были принадлежать Китаю. Обе стороны, по своему, были правы. Велись переговоры, в ходе которых у китайцев возникли претензии на так называемые «оспариваемые территории». Они предлагали нашей стороне признать их наличие, не раскрывая масштабов притязаний. Мы отказались это сделать. Возник казус и его надо было разрешить мирно. Однако китайцы выбрали иной путь.

Готовясь к конфликту соседи заблаговременно начали подтягивать к границе воинские части и подразделения так называемой трудовой армии, развернули строительство крупных военизированных госхозов, по сути представляющие собой воинские поселения. Ускоренно создавались «кадровые отряды» народного ополчения, которые привлекались к охране границы, а также использовались для поддержания «чрезвычайного положения» в прилегающих к границе населенных пунктах. Местные жители были разбиты на группы, возглавляемые представителями общественной безопасности. Примыкающая к границе полоса китайской территории шириной до 200 километров считалась запретной зоной – «передовой линией обороны Китая». Все лица, подозреваемые в симпатиях к СССР или имеющие в Советском Союзе родственников, выселялись с этой территории в глубинные районы Китая.

К 25 января 1969 года в штабе Шэньянского военного округа разработали план боевых действий с участием трех пехотных рот и ряда обеспечивающих военных подразделений. Тайно сосредоточили их на острове Даманском. Рядом, у наблюдательного поста Гунсы, был развернут командный пункт. Командовать частями на  Даманском был назначен начальник штаба военного подокруга Ван Цзылян, а общее руководство операцией возлагалось на заместителя командующего войсками военного округа Сяо Цюаньфу. План этот был утвержден Генштабом 19 февраля 1969 года, в ЦК КПК операции присвоили кодовое название «Возмездие». Ставка была сделана на фактор внезапности.

В ночь на 2 марта около трехсот китайских солдат перебралось на о. Даманский и, вырыв одиночные окопы, устроили засаду. Выпавший ночью снег скрыл все следы. Расстояние до Даманского от ближайшего советского поста наблюдения составляло около 800 метров и пограничники из-за отсутствия прибора ночного видения ничего не заметили.  В этом, конечно, просматривается не вся правда. Явно проморгали. 800 метров это не так уж и далеко по пограничным масштабам. Скорее всего, никто службу не нес. А китайцы этим и воспользовались. Начальнику Иманского (Дальнереченского) отряда полковнику Сократу Леонову и начальнику заставы капитану Стрельникову ничего не оставалось как погибнуть героями. Всего в столкновениях на острове Даманском 2 и 15 марта погиб 31 наш пограничник, 14 человек получили ранения. Героями Советского Союза стали сержант Бабанский и старший лейтенант Бубенин.

Полковник Леонов в свое время был комендантом в Хичаурском погранотряде. Позже на этой должности его сменят А.Г. Викторов, будущий начальник округа; М.С. Оганесян, до недавнего времени начальник Юго-Восточного регионального управления в Челябинске и В.А. Чекайло, мой коллега по Мурманскому погрануправлению. В этом известном отряде служили будущие генералы: А.К.Косовец, В.И.Седых, П.И.Георгадзе, Г.А.Згерский, Ю.Г. Ницин, В.П.Нагибин. Раньше на Кавказе служить было приятно и престижно.  Александр Викторов в Хичаурский отряд прибыл с должности офицера отдела службы штаба ГУПВ.
Еще в Алма-Ате, читая книгу «История и культура Китая», узнал что был такой Александр Даманский, который по окончанию Казанского университета в 1855 году уехал в Иркутск, где состоял переводчиком китайского языка при генерал-губернаторе Восточной Сибири Н.Н.Муравьеве. В 1861 году он вместе с Е.М.Ивановым (Евлампиевым), членом Российской духовной миссии в Пекине принимал участие в работе русско-китайской комиссии по демаркации границы в Приморском крае. Есть предположение, что его именем и назван был ранее безымянный остров! 

Есть и другая версия. Ее приводит в своей книге «Мифы Даманского»  автор Д.С.Рябушкин. По его данным остров получил свое имя в честь русского инженера-путейца Станислава Игнатьевича Даманского, работающего в изыскательской экспедиции. Руководил экспедицией А.П.Урсати, и ее задачей была разведка местности в интересах железнодорожного ведомства. В сентябре 1888 г. Станислав Даманский погиб, когда с двумя солдатами пытался на лодке переплыть Уссури. Через несколько дней после трагического происшествия река вынесла тело инженера на остров. Вот тогда-то участники экспедиции и решили в память о коллеге назвать данный остров Даманским. Очень может быть.
Про еще одного Даманского есть история времен Екатерины II. Она поручила Алексею Орлову выполнить важную миссию по задержанию женщины, которая называла себя дочерью бывшей императрицы Елизаветы Петровны. Проживала эта «дочь» в Италии, а содержал   княжну Тараканову (так она называлась) и обеспечивал ее охрану лидер польских националистов поляк Доманский. Был известен еще один Даманский, обер-прокурор российского Синода. По слухам назначенный на эту должность с помощью Г. Распутина. Распутин в Петербурге жил на улице Кирочной, дом 12. Не знал и не ведал я этого, когда бродил по ней и ездил на  автобусе  № 20 на службу.

Нашел информацию по своему училищу № 42 в Свердловске. Оно все там же, на Блюхера 5, теснится в старых стенах. Теперь оно лицей и называется Уральское профессиональное училище  «Рифей». Спустя полвека для себя открыл - училище появилось сразу после войны 20 мая 1945 года. Промышленным предприятиям нужны были специалисты по выпуску камнерезных, ювелирных изделий, резчики по дереву и первый набор был по специальностям: ювелир, огранщик самоцветов, резчик по дереву, столяр-краснодеревщик.
Первый директор всегда остается в истории. Им был Константин Николаевич Харалдин, помогали ему заведующим учебной частью Борис Николаевич Покровский, преподаватель Мирон Александрович Сутоцкий,  один из последователей русской школы Карла Фаберже. Были и другие, но они  пока не нашлись.

 Первый выпуск  в 1948 году. Отличники: Абакулов, Конев, Филатов, Молчанов, Стебеков, Трапезникова,  Худякова, Черемиски. Нынче представители уральской школы творят в Нью-Йорке, Париже, Вене, Токио и Будапеште. К этому приложил руку и сердце директор училища Натан Вульфович Волынский. Именно при нем в 1961 году было организовано обучение огранщиков алмазов. А в 1963 году был их первый выпуск. Таким образом, я попал в пятый, хоть и досрочный, выпуск. Меня взяли в армию, а курс доучивался еще один месяц.
Сейчас училище (лицей) совсем не то, что при мне — новые специальности, новая технология. От прежнего осталась память. Про таких как я беженцев летописи молчат. На слуху выпускница училища 1966 года Надежда Сухачёва. Она  «работая ювелиром, добилась высоких показателей, стала одной из лучших камнерезов. Теперь она успешно работает мастером производственного обучения в родном училище. За создание оригинальных камнерезных композиций награждена медалями и орденами. Сухачёва воспитала многих хороших камнерезов: Клюев, Рогозин, Петухов, Пономарёв, Нуриев,  Кощеев, Старков".
Обо все об этом я прочитал в юбилейной статье, приуроченной к 75-летию училища. Хотелось бы найти в ней имена и фамилии своих однокашников по училищу. Увы, их автор не вспомнила. А от меня-беглеца какая память?