Имя

               
               
               
         За столом районной «забегаловки» два друга допивали бутылку «Московской». Опрокинув очередную порцию, закусив солёным огурцом,  Тимофей спросил Федота:
       - Скажи, ты задумывался когда-нибудь, что останется после тебя?
      - А куда я денусь? Уволюсь, что ли?
      - Глубже копни.  Что останется от  нас после смерти?
      - Ах, вот ты о чём.  Скелет останется, прах, труха кладбищенская.
      - Э-э, нет. Я не в физическом смысле.      
      - А в каком ещё?
      - Духовном! – Тимофей опять разлил по стаканам, крякнул и поднял вверх палец. - Возвышенном! Вот смотри, Чайковский оставил после себя гениальную музыку, Пушкин – стихи, Репин – «Бурлаков на Волге»…
      -  Васька Харитонов, сукин сын, четырёх детей оставил, - подхватил Федот.
      -  Васька, конечно, молодец, что столько настругал, плохо, что оставил. Но ты взгляни на этот вопрос шире, в другом, философском аспекте. В чём смысл жизни, что останется после нас, когда мы уйдём в вечность?
      - И что же?
      - Имя, Федот, имя. Скажут: вот жил когда-то Федот, личность примечательная, на ходу подмётки рвал. Сейчас таких днём с огнём не сыщешь.

      - Имя, говоришь? Хм. А надо ли всегда после себя оставлять имя?
      - Конечно. Даже передача такая была, вёл Леонид Филатов: «Чтобы помнили». Там воскрешали забытые имена, возвращали их из небытия.
      - Так-то оно так. Но иногда в истории встречаются имена, что лучше бы их забыть, как страшный сон, навсегда вычеркнуть из памяти и никогда не вспоминать, они пятно на всю нацию. Скажешь, нет таких?
      - Почему нет. Есть, сколько угодно. Только причём здесь нация?
      - Ну как же, многие выпячивают свою нацию, гордятся ею, считают это проявлением патриотизма, громко бьют себя в грудь: «Я русский!», «Я грузин!», «Я узбек!».
      - Нацией гордиться нельзя, - мрачно возразил Тимофей.

      - Это почему же? - Потому, что в этом нет твоей заслуги. Не ты вспахал это поле, не ты засеял его, ты хочешь только собрать с него урожай. Это всё равно, что гордиться тем, что ты родился в четверг. Тут как раз всё с точностью до наоборот: не человек должен гордиться своей нацией, а нация должна гордиться человеком: его делами, мыслями, взглядами на окружающий его мир.

      - Но всё равно, нужно и такие, запятнавшие себя имена, помнить. В назидание потомкам.
      - Потомкам? А ты уверен, что потомки с поправкой на время, не превратят это имя в идола, фетиш, символ, дадут ему другую оценку. Могу привести примеры.
      - Не надо. Такой вариант тоже возможен. Значит, кроме передачи «Чтобы   помнили», нужно ввести передачу: «Чтоб забыли».
      - Не поможет. Запретный плод сладок. Нет лучшего способа популяризации, чем запреты. Ну, а, если ты такой скромный, не хочешь высвечивать своё имя, возьми  «погоняло», аллоним, работай под прикрытием, как разведчик – у нас, или шпион – у них, в общем, не высовывайся: не сочиняй научные труды, не открывай новые земли и новые элементы  в таблице Менделеева, не пиши новых симфоний и ораторий, а главное – не расталкивай других локтями. И наоборот: если уж выбился в люди, пусть весь мир услышит твоё имя, имя  предков, чью церковную запись удалось найти и расшифровать. Пусть с восхищением скажут: «Наш Петухов –
это да! Истина в последней инстанции!». На потомков твоих пусть пальцем будут показывать, оказывать  им почёт и уважение, хотя, может быть, наследники эти ничего стоящего в жизни своей не сделали. Но зато, какая родословная – самому великому Петухову родня, неизвестно, правда, в каком колене. Многие на этом карьеру сделали, неплохие комиссионные заработали.

        Вот по телевизору выступала какая-то древняя старуха, за её спиной выстроился целый батальон наследников, и все хотят отщипнуть хотя бы кусочек славы от «того ещё» Петухова, сорвать «джекпот». Старушку эту телевизионщики откопали где-то в Перу, её вывезли туда ещё в раннем детстве, она давно уже забыла родной язык, говорит по-испански, по-русски – чуть-чуть, с большим акцентом, коверкая слова и фразы. Но за приличный гонорар, она согласилась «блеснуть» на экранах свой бывшей родины, и по написанному тексту сообщает, что действительно близкая родственница «того» Петухова, хорошо его помнит, и охотно поделится с россиянами своими воспоминаниями.
      - Что-то грустную картину ты мне, Федот, нарисовал про этого Петухова, который скрывает своё имя от скромности.
      - Ладно, а вот Курочкин скрывает его из соображений безопасности. Узнают, кто автор пасквиля, или лживой анонимки, подписанной чужими анкетными данными, изловят, по судам затаскают.
      - Ну, этому, пожалуй, стоило бы припаять по всей строгости закона.
      - А вот Перельмутер фамилию сменил, назвался Перламутровым.
      - Помогло?
      - Нет. Потому что антисемиты бьют не по паспорту, а по физиономии.
      - А антисемитов, по какому органу надо бить?
      - По башке, по языку, а главное – по мозгам, чтобы навсегда выбить из них эту заразу,  гнусную фашистскую мерзость.
      - Смотри ты, казалось бы, простой вопрос – имя, а сколько в нём подводных камней.

      - Да нет в нём никаких камней ни подводных, ни надводных. Просто каждый должен хорошо фильтровать всё, что влетает в уши,  помнить, что во всём нужно соблюдать элементарную человеческую порядочность, не поддаваться на провокации и не давать одурманить себя всяким гуру, которые низводят человека до дикого скотское состояния.
      - А также помнить всегда о  здоровье, физическом и моральном, - Тимофей разлил по стаканам остатки из бутылки и провозгласил тост:
      - За твоё здоровье!
      - И за твоё, драгоценное!
        Они чокнулись и выпили за здоровье, которому нет, и не может быть альтернативы.