Отча-а-а-лива-а-ай!

Этот легендарный случай, известен каждому православному христианину, время давно уже превратило его в анекдот, но история действительно когда-то имела место быть, не смотря на то, что народ помнит лишь имя ее главного героя.

...Однажды, в летнюю пору, их преосвященство изволили отправиться на другой берег реки паромом, ибо инженерия ещё не освоила берега оной и не возвела удобства ради обитающих по берегам жителей окрестных селений надёжный мост.
.
Паромом правил рослый мужик, именем Орест, с суровыми чертами которого гармонично и чинно соседствовал зычный дюжий бас.
- Отча-а-алива-ай! - гудел Орест над тихой гладью пристани, взмахивая рукой.

Паром двинулся. Их преосвященство, немного отойдя от восторга, кое испытал от услышанного голоса, решительно положил в уме зазвать в собор сего Ореста.

И повод тому был: третьего дня как похоронили старого протодьякона, а кроме него во всей епархии не нашлось дьякона, который бы мог подобающе наполнять своим голосом просторный, построенный местным купечеством собор.

Завязался разговор.
- Тебе бы, голубчик, в собор ко мне надо, дьяконом, - начал владыка. - Чем тут глотку драть, так в соборе всё лучше: при жалованьи, почёте - протодьякон! Голос у тебя весьма пригож для сего.
- Так ведь, оно, владыка, можно, да я ж неграмотен, да и службы не знаю. Куды мне там! Мужик я, а не поп. - Смущенно, и, по-простецки смиренно отмахнулся Орест.
- Научим, голубчик, -  мягко, но решительно настаивал владыка.

Так и сяк - уговорил. Выучили Ореста соборные читать по книге, махать кадилом приноровился. Рукоположили его, а по носу праздник; собор украсили, всё готово, кроме протодьякона. "Быть старшим благолепия ради" , - пришло архиерейское благословение.

Поставили его первым. Собор полон люду, красный звон - владыка поднимается, вот и входит в храм, нужно крикнуть дьяконское "премудрость". А Орест онемел, будто отшибло память, стоит как выкопанный. Уже и дьячки сзади шипят:
- Ну, что молчишь, бестия! Давай же! Ну! Говори же!
- А...а что, братцы? не помню!
- Да что всегда!
Секундная пауза, кашель, и рёв на весь собор: "Отча-а-алива-а-ай!"