Ревность

Ревность изъедала Мерилин изнутри. Мерилин откровенно ненавидела Ксюху – любимую своего любимого мужчины. И Мерилин, убиваемая своей ревностью, желала, чтобы Ксюха издохла, ведь та болеет уже десятками лет и это будет продолжаться бесконечно!  Но Ксюха издыхать не собиралась, она лишь больше капризничала с каждым днём, отчего возлюбленный Мерилин угасал с каждым часом, потому что убивал своё здоровье на прислуживание Ксюхи. И Мерилин знала, чем всё это закончится.

– Пойдём, прогуляемся, отвлекись от неё! – отчаянно просила Мерилин.

Но возлюбленный уставшим голосом сообщал, что не может, что нет времени. Конечно, ведь умирающей Ксюхе захотелось апельсинов или ещё какой-нибудь вздор! Любимому казалось, что Ксюха глубоко несчастная святая женщина и, наверно, что он обязан умереть раньше неё.

Мерилин обречённо молчала. Ей не хотелось терять любимого, смотреть на то, как он умирает от истощения.

Тогда Мерилин пришла к Ксюхе, и пока та не сообразила что к чему, Мерилин, изъедаемая своей ревностью, вцепилась Ксюхе в самую гортань. Зажмурившись, она чувствовала, как та брызжет кровью, потом открыла глаза и смотрела, как лицо Ксюхи синеет, как она хрипит, извивается, цепляясь за свою сверхдрагоценную жизнь, которую считает важнее жизни возлюбленного Мерилин. И только когда Ксюха перестала дрыгаться, Мерилин отпустила её, больше не нужно было прилагать усилий. Больше некому мучать её возлюбленного, теперь он постепенно поправится и научится снова радоваться жизни!

Мерилин успокоилась и обнаружила, что вдруг ей стало глубоко начхать на Ксюху, она освободилась от её мерзкого образа в своей голове... Возлюбленный, когда вернётся домой, наверняка пристрелит Мерилин. Наверняка. Зато он наконец освободился от своего ярма, и со временем снова научится улыбаться.

Так думала Мерилин, ожидая возвращения любимого. Она мысленно попрощалась с ним, представляя, как он возненавидит её за совершённое. Временами Мерилин косилась на мёртвое тело Ксюхи и огорчалась от того, что возлюбленный станет оплакивать её. Дай боже, чтобы недолго…

Входная дверь отворилась, изнеможённый любимый вернулся с работы, чтобы из последних сил носиться по дому, обслуживая Ксюху, пока снова не потеряет сознание под утро, скрывая этот факт от Ксюхи, дабы она не дай боже не обеспокоилась. В общем, как всегда… Но кое-что изменилось.

Возлюбленный вошёл в комнату, в которой мерзко пахло кровью и необъятной тушой Ксюхи.

Он закричал и упал на колени перед своей несчастной святой женщиной.

Мерилин смотрела, как он рыдает. Это последние секунды, когда она смотрит на своего возлюбленного, и Мерилин думала только о нём. Она представляла его счастливым, улыбающимся, как до того проклятого дня, как он узнал о болезни жены, растянувшейся на всю их семейную жизнь.

Любимый вытер ладонями лицо, поднялся и метнулся в комнату.

«Вот всё и закончилось», – подумала Мерилин. Она слышала, как он заряжает охотничье ружьё, с которым они так часто ходили на охоту раньше. Какое весёлое, беззаботное время было, они были счастливы…

Вернувшись, держа в дрожащих руках ружьё, он внимательно посмотрел на Мерилин. Он давно так не смотрел на неё – внимательно, долго, не отвлекаясь на свою Ксюху. Мерилин смотрела на него. Ей больше ничего не нужно было, только бы он скорее забыл этот день и ни в чём не смел винить себя. Только бы он не винил себя.

Вдруг он опустил ружьё и швырнул в сторону, сам опустился на пол, снова посмотрел на собаку.

– Я чертовски устал, – сообщил он. Помолчал и нервно рассмеялся. – Устал от неё. Знаешь, сколько она выпила моей крови за все эти годы её болезни? О-о, ты знаешь. Иди ко мне, – он подал собаке знак: похлопал себя по ноге, издавна означавший, что он простил ей недавние шалости и зовёт примириться объятиями. – О, как я устал, Мерилин.