Месторождение кремня

фрагмент из повести "Закаспийские сезоны"



В первый день Семёркин назначил всем ближние маршруты. Вышли четырьмя парами. Самый дальний маршрут достался Бодуну и Каденёву – «лайба» отвезла их на узкий полуостров в километре от лагеря, к югу.

Вдоль полуострова, в средней его части, вытягивались с постепенным понижением к низине, белые массивные известняки верхнего мела – датский ярус, насыщенный белемнитами и кремнистыми конкрециями.

Геологи пошли вниз вдоль белой стены, перекрытой сверху зелёновато-серыми глинами палеогена. Стена перешла в стенку, потом преобразовалась в округлые белые холмы и вскоре выклинилась до нуля, совсем исчезла с поверхности. А на белом, слегка растресканном грунте, заросшем редкими пучками травы, остались почти сплошным слоем кремнистые конкреции, образуя полосу шириной около 200 метров и длиной до 400 метров. Форма и размеры кремнистых желваков изобиловала причудливым разнообразием. Шаровидные кремнистые конкреции встречались геологам и раньше, но в других горизонтах и в других местах. Цвет кремня, в основном, серый, тёмно-серый, но попадались белесые, чёрные и красноватые разности.

Когда-то полуостров представлял собой белый скальный выступ верхнемеловых известняков, обогащённый кремниевыми конкрециями. Возможно, здесь плескались воды древнего океана Тетис. Со временем океан отступил, осталось от него изрядно опустившееся Каспийское море. Тысячелетиями мощные факторы денудации – ветер, вода и температура делали своё дело, смыли и сгладили известковые скалы до состояния рыхлой отмели, на которой сохранились крепкие кремнистые желваки. Так образуются россыпные месторождения.

Возможно, геологи были первыми из людей, кто ступил на эту косу и зафиксировал месторождение кремней. По крайней мере, в текущем году…Такая мысль особенно не вдохновляла, но всё же была приятна для маршрутчиков.

Бодун присел на пару минут, чтобы записать данные. Ванёк задал вопрос:
    – Оно нам надо?

    – Надо, Ванёк, надо…Имеем месторождение кремня…Не будем проходить мимо.

    – Можбыть, премию дадут…а-а, Санёк?

    – Догонят и ещё раз дадут…

Бодун отобрал несколько образцов, положил в рюкзак. Один образчик Ванёк подобрал для себя. Показал издалека Бодуну и спросил:
    – На что похоже, Санёк?

Удивился Бодун богатству природы. Врать он не любил, а потому сказал честно:
    – Камень похож на мужской половой орган…Выражаясь по-научному – фаллос со всеми прибамбасами...

    – Точно, Санёк…Возьмёшь для науки?

    – Да я уже взял несколько камней…Для науки хватит. Таскать их по жаре неохота.

    – Мне оно тоже не надо, – и с этими словами Ванёк выбросил выразительную кремниевую фигуру.

Прошли до оконечности мыса.

Бодун измерил все параметры шагами, прикинул на глаз массу кремня на один квадратный метр поверхности, записал в книжку. Запасы месторождения, по грубым подсчётам, тянули на 1200 тонн. И всё лежит сверху – подъезжай на машине и грузи, сколько увезёшь.

Кому и когда практически понадобится кремень из впадины Карынжарык, Бодуна никак не волновало. Что наблюдалось, то должно быть записано и оценено. А там будь что будет…

От мыса геологи пошли вверх, к западным чинкам Устюрта. Белый хребтик из известняков датского яруса обошли с другой стороны и вышли на глины и мергели палеогена. Поднявшись на Устюрт, присели пообедать.

Отсюда в обе стороны хорошо просматривалась впадина Карынжарык и лагерь геологов. Увидели и соседнюю маршрутную пару – Гошу и Мудю. Они тоже вышли на Устюрт и собирались идти обратно.

После обеда спустились вниз параллельным ходом и дошли до россыпи кремней. Здесь и закончили маршрут.

Вернувшись в лагерь, Бодун, как положено, доложил начальнику итоги маршрута и показал образцы. Семёркин воспринял сообщение равнодушно, повторив слова Каденёва:

    – Кремни – это хорошо, но они нам сто лет не нужны.

Пришла из маршрута геологиня Наташа с геофизиком Толстым Шуриком и показала всем кремнёвый наконечник для стрелы, найденный в овраге на восточном берегу солончака. Семёркин выпросил у неё наконечник для коллекции…У него уже были какие-то древности с Мангышлака.

Теперь стало понятно, что кольцовские геологи не первые, кто потоптался по кремням мыса Шаклакмурын. Древние племена, возможно, массагеты, охотились здесь на сайгаков, а наконечники для стрел и всякое прочее колюще-режущее оружие, они делали из кремня, а добывали его на мысе.

Авторская вставка. В Интернете есть сайт, там написано: «…мангышлакский кремень находят на Средней Волге. Это значит, что торговый путь из Азии в Поволжье, о котором упоминают авторы X века, был известен за несколько тысяч лет до письменных свидетельств, то есть в конце неолита».

Нельзя с уверенностью утверждать, что в Поволжье обнаружен именно «мангышлакский кремень». Геологам Кольцовской Экспедиции известны много мест на Северном Кавказе, где на поверхность выходят пласты белых известняков датского яруса, а в них кремней предостаточно. Обликом, цветом, формой и текстурой желваки весьма сходны с мангышлакскими, из впадины Карынжарык.

Ну, а против торговых путей возражений нет – они были всегда, в том числе и пути, связывающие Поволжье с Северным Кавказом.
;