Шабаш

– Шельма ты, где ходишь-бродишь, околачиваешься? А, ну подь сюды, сучье отродье. Нехристь басурманская. Бестолочь, набитая опилками.
– Бегу-бегу, тороплюсь. Не извольте ругаться, господин хороший. Чего изволите-с?
– Сказывай, Васька, что вчерась творилось в богадельне вашей? Шеужто вверх тормашками приключился цирк Шапито? Что за хохма вышла меж добрых людей?
– Стесняюся взаправду глаголить. Однако как на духу сказывать?
– Грю тебе, щучий потрох свою просьбу. Стриги ушами шибче, половой хренов. В народе всякую лабуду гонят. Шняги всякой мне еще от слуг не хватало.
– Дык… Дык… Дык, опять изволили кутить вчерась напропалую.
– Ну!
– Вначале пристойно все было.
– Дале!
– Чой-то не в жилу пошло застолье и Феклуше, посудомойке нашей подол на голову натянули-с. Тряпицу завязали узлом. Баба испужалась. По улке с голой задницей спасалась бегством. Как резаная кричала со страху. До звона в ушах верещала. Шибко возмущалась девка. Бранилась.
– Брехня-я-я... Фигня всё это. Честное имя порочишь. Оскорбляешь непристойными сказками. Я те покажу критику наводить. Уродина.
– Ей бог – истина.
– Барину над молодухой изгаляться – святое дельце творить. Распускаешь язык, поганишь домыслами округу. Но… Следом-то, потом что приключилось? Чеши языком дрянным, да поскорее буде. Плюй в душу, плут ишачный.
– Ваша честь опосля куража вышли-с на крыльцо и струей издалека старались попасть в бочку с хрусткими огурчиками. Лентяй извозчик не донёс до погреба, оставил у приступка бадью. Петрунька вашу совесть пытался пристыдить, однако до сих пор фингал медным пятаком лечит. Светило под глазом офигенное. Синяк с пол-лица.
– Ложовая мулька. Сам напросился в свиную харю получить. Обормот наглый. Барина не уважил, вот и схлопотал в рот-компот. Но самому даже интересно: ссаной уриной попал ли в бочагу-то?
– Ха! А-то. Нафурили-с до краев. Аж пенка вонючая сверху бултыхалась. При этом ваша светлость гоготали от души, клялись ядреной матерью, что холопы и так сожрут, не подавятся, если брюхо ливерное не вспучит.
– Что ты щебечешь-то, муть нагоняешь… А все-таки, кто съел огуречную бормотуху с обоссаным рассолом?
– Господа из казначейства приходили. Им и скормили тошнотную закусочку. Не пропадать же добру. Казнокрады-щелкоперы с описанными вами овощными кукуями, да под беленькую быстренько справились. Шито-крыто. Никто, ничего не заметил.
– Да-ну-у-у… Ломовым быдлом чудеса непристойные были казаны?
– Поначалу, вроде бы, по-братски тужились, без лукавства, по чесноку. Как перед богом решали, кто кого переборет руками на локтях.
– Во-о-о… Это по-нашенски!
– Однако ваша милость проиграли-с Михею-молдавану. После чего стали требовать какой-то сантисфаксыи. Пришлось Мишке и еще трем мужикам спустить шаровары с исподним ниже колен.
– Ну-ну, сказывай по порядку. Колись далече, треух драный. Толкай сыромяжную правду-матку. Или ересь от балабольной туфты глаза колет?
– Огорчились вы сильно, хозяин.
– Да ну! Не могёт быть.
– Точняк, дражайший. Ваш ванька-встанька оказался корче и тоньше Мишкиного.
– Врёшь!
– А у Христофора причиндальное торчило обнаружилось выше всяких похвал. Егойный мохнатый член ваще до колен отрос.
– Не верю!
– У черкеса Ибрагима лысый хрен не чета вашему пупырышку буде. Писюн у горца случился ливерной колбасиной, не всякая раздвинувшая ноги лахудра выдюжит.
– Неужто без штанов по кабаку шарахались мудаки осоловелые?
– Совершенно верно-с. Огорчились вы крепко. Даже всплакнули малёхо, лядючи на признанный дворовыми щелками струмент.
– Долго расстраивался?
– Да не-е-ет. Хотя у вас тоже заслуга имеется. Голова у шишки жилистая, до мозолей задроченая. Мальчик-то ваш, пожалуй, трудовик настоящий.
– Былину сочиняешь?
– Дальше с горя пошли показывать причинное место бабам на кухню, стращать всякими извращёнными детородными актами. Те поначалу от ужаса визжали дико, но потом разбежались по хатам. В харчевне жрать некому стало готовить.
– Урядник знает? Неужто и ему жалиться стали. Во, стервы, веселуху не прознали от ихней светлости. Хорошо хоть не впарил под лесенкой в каптёрке Марфушеньке-душеньке под самые гланды.
– Но вы по любому молодец, барин. Да-с, точно козырный ухарь. Благородно поступили. По рублю серебром каждому участнику игрища отвалили. Игроки довольными остались.
– Небось, всё чин-чинарем было? Ну и ладно.
– Ближе к полночи, когда медовухой первач шлифовать стали, под руку подвернулся барин из соседнего имения. Рожей сказывали-с не вышел хрен лысый. Оказывается нос у него красно-сизый, цветущий венозным пурпурным цветом. Вы его-с мордою-с к порогу на брюхо положили и розгами из березового веника стегать стали. Приговаривали, что это месть алкашу несчастному за страдания русского народа.
– Все сказал, продувной шаромыжник? Или есть еще, чем удивить, ловчила-плут кабацкий?
– Нет, не до конца говорено. Ваше бродь еще в горшок с фикусом наблевали, до сих пор вонько. Смедит в залах.
– Глаголь дальше, хлюст-доставала. Не трусь. Если взаправду скажешь, что здесь приключилось вчерась, больно бить не буду.
– Опять же к слову будет сказано. Под утро взобрались на конёк трактирной крыши, спустили штаны и казали на рассвет голую задницу. Хотя морозно было.
– И что? Все каждый день штаны спускают в ватерклозете. Что тут такого стрёмного?
– Дык… Дык… Дык, пукать-пердеть на всю округу изволили. А ещё орали петухом, чтобы с продрисью вонь пошла особо гадская. Хршо, якобы. Пользительно для желудка выпустить шептуна, бздануть от всей моченьки. Пусть умоются дерьмом кредиторы из рассейского ссудного дома супротив. И откудова такая злоба на менял взялась? Ай-яй-яй, видно задолжали шибко много. Теперь вот пьёте гоькую, прожигаете остатки в кабаках.
– Шаромыга-салабон, не твоего ума дело по чужим карманам шариться. Оголец. Лучше сказывай взаправду: умылись пройдохи-банкиры?
– Это вы уже потом в сугроб свалились голым задом. Кричали-с, что лужёное место надобно освежить после дристалища. Кухонные халдеи употели все, затаскивая на обще-чернокостную парашу во дворе.
– Кто узыркал из челяди?
– Все в округе видели. Люди в окна смотрели, когда вы спать мешали. А другие возле крыльца хохотом заливались, глядючи на творимый беспредел.
– Ну всё. Всё, каналья. Заканчивай своё мозгоблудство, сказал. Хватит мне басни рассказывать.
– Как скажете-с.
– Подай-ка лучше, братец, холодец с осетринкою да хрен со взбитым яйцом поядрёней. Не забудь расстегай с потрошками рябчика, говядинки тушёной с грибочками в яблочках маринованых. С краешку положи разносольной закусочки: квашеной капусточки с клюковкой. Она у тебя не мягонькая? Смотри у меня, бестия. Не смей жулить, порву на тряпочки.
– Немедля, будет исполнено-с. Всё сразу тащить, либо по тарелочке?
– У меня не забалуешь. Неси, сколько сможешь.
– Из пития-то сённи чем баловаться будете? Хлебного винца или водочки лужоной, как всегда? Для началу злодейным штофчиком управитесь, либо бадейную четвертину приволочь?
– Начнём-с гастроль с игристой французской шампани.
– Здесь воля господина закон. Молвите слово-исполнено будет тотчас. Пренепременно-с. Ручку-то позолотить не забудете?
– У меня всё под контролем прохвост тутошний, негоже буде половому на чай выпрашивать. В конце банкету с барского плеча мало не покажется, не обидим парнишу.
– Не стоит беспокоиться, ваша светла душенька. Абсолютно всё истинно сбацаем. В лучшем виде исполним, комар носа не подточит.
– Хитрец, тащи все сразу. Пиво это, да раки красные из ушей лезут. Пора и честь знать, дурак. К шампусику впридачу начнём с графинчика хрустального. Смотри мне, оторва. Чтобы запотел сосуд драгоценный, достатый прямёхонько из погреба питейного.
– Исполним-с, как в лучших домах Парижу.
– Мудозвон ты Васька, мозгоблуд, трепло. Говорилова родного не признаёшь. Слышь, чё отрыгнулось те с барского плеча… Хрустальную слезу неси только добрую, словно росу божью, на ячмённом зерне варенную.
– Не сумлевайтись, барин. Я мигом-с.
– Ай, молодца… Да-а-а... Хршопшлагоремычнаяслеза.... У-х-х... Эх-х…
– Бегу-бегу…
– А погодка-то за окном так и шепчет, налей и выпей. Что касаемо пирушки, разгульной оргии, то давеча попойка была не первая и не последняя. Что принесет сегодняшний шабаш? Пока нечего сказать. Посмотрим, как карты лягут. Что бубновая дама покажет? Поживем, увидим-с.
– И вы, гости дорогие, не извольте горевать, заходите завтра с утреца. Вместе похмелимся-раскумаримся.

Питейный трактир «Патрикеевская харчевня».
Цены и тарифы:

1 порция стерляжьей ухи …………………………………….………..1 руб. 80 коп.
1 бутылка финь-шампань………..……………………………………………...8 руб.
Щи для цыгана……………….……………………………………………..……60 коп.
Перепелиные шейки в соусе из брусники…………………………….2 руб. 5 коп.
Яйцы кабаньи лужёные из вчерасьного отстрелу, готовленные на углях с
укропчиком, завёрнутые в смородиновый листок ………………7 руб. за пару
Паюсная белужья икорка с омлетом на грудке тетёрки………….4 руб. 75 коп.
Раки из богадельни………………………………………….………….1 руб. 50 коп.
Караси жареные хрусткие под сметаною из патриаршего пруду………85 коп.
За разбитый графин………………..…………………………………………….5 руб.
Цена байковых пантлон, взамен разодранных для посудомойки….….…3 руб.
За порванный фрак на официанте .………………………………………....10 руб.

Ноябрь 2018 года
© Copyright: Александр Щербаков-Ижевский, 2018
Свидетельство о публикации №218070200462