Возвращение. 2 глава

     Федотов, председатель колхоза, собрав вокруг себя активистов, тех, кто по приказу партии не ушёл на фронт, вместе с ними ушёл в лес. Был организован партизанский отряд, которому было поручено скрытно бороться против фашистов. Федотов получал с центра приказы и ими каждый день взрывались мосты, вагоны на станциях, они освобождали тех молодых девушек и совсем ещё мальчиков, которых готовили к отправке в Германию.
     В деревне у них был свой связной, вернее связная, о которой никто не догадывался и не должен был знать. Это была местная жительница, Дарья Морозова, работавшая в деревне дояркой. Правда немцы и скот не оставили, поэтому эта профессия и осталась бесхозной до лучших времён. В деревне она ничем не выделялась, только каким-то образом, она устроилась работать в комендатуру. Дарья неплохо знала немецкий язык, который и изучала в шклое. Она могла подслушивать, о чём говорят немцы, а потом передавать сведения своим, в отряд. Конечно, сама ходить в лес она не могла, поэтому работала на пару с Васильком, своим братом, которому было тринадцать лет и он ни у кого не вызывал подозрений. Ведь в такое тяжёлое время, нельзя было доверять даже своим.
     В деревне, где жила Дарья, местные жители её возненавидели, плевали ей в след и называли "фашистской подстилкой". Она стойко это переносила, пока однажды девушку просто не ударили по голове, когда она возвращалась с "работы" домой. Но Дарья осталась жива, даже казалось, что благодаря этому происшествию, она вошла в ещё большее доверие к немцам.
     Из Краснодара доходили слухи, что там появились машины смерти, фургоны, в которые могли втолкнуть любого прохожего и через несколько минут человек задыхался от едкого, ядовитого газа, впущенного в фургон, специально для этого оборудованный. Потом трупы просто выбрасывали за городом, в ямы. Видимо, делалось это для устрашения и действительно, люди боялись выходить на улицу, это могло произойти в любую минуту и даже днём.
     Ольга с Пашкой и ещё двумя своими одноклассниками, Катей и Гришкой, решили тоже бороться против фашистских оккупантов. Детские головы выдумывали разные пакости, чтобы хоть чем-то навредить врагу. Так, они собирали бутылки, начиняли их горючей жидкостью и бросали в окна домов, где собирались немцы. Бегали на станцию, чтобы поджечь хоть один вагон, поздним вечером подкарауливали подвыпившего немца и расправлялись с ним.
     Ольга жила одна, поэтому ребята собирались у неё, чтобы обсудить дальнейшие действия. Но это стало слишком заметно и немцы, собрав людей возле комендатуры, в назидание тем, кто вредит, прилюдно расстреляли за одного убитого немца, десять человек из местных. Ребята приутихли, решили несколько дней выждать. Но однажды, немцы схватили Гришку, когда он, не выдержав, бросил бутылку в дом Матвеевны, где в ту ночь собрались несколько человек, отмечая какое-то торжество и были пьяны. Парнишку пытали, избивали, чтобы он назвал тех, кто с ним вместе им вредит.
     - Ну зачем он один на дело пошёл? А вдруг выдаст нас? - злился Пашка.
     - Гришка не выдаст, я его знаю, - уверенно сказала Ольга.
     Катя плакала.
     - Его убьют. Мне его жалко, - говорила она.
     - Могут и убить, это война и мы не в игры играем, - сурово ответил Пашка.
     А утром, на рассвете, быстро соорудили виселицу и вывели Гришку на улицу, провели принародно по улицам, собрав всю деревню. Мать Гришки кричала и горько плакала, говоря, что сын её ни в чём не виноват. Потом женщина подбежала к виселице, где на табуретке стоял Гришка, с петлёй на шее, видимо, хотела помочь сыну, но раздалась автоматная очередь и женщина буквально упала к ногам Гришки.
     - Мама! - закричал Гришка.
     Ольга, Катя и Пашка стояли среди людей и смотрели на своего одноклассника, которому едва исполнилось пятнадцать лет. Взгляд Гришки упал на Пашку и он тихонько помотал головой, видимо, давая понять, чтобы они не вмешивались. Потом вдруг, оглядев всех, гордо поднял голову.
     - Люди! Боритесь за свою землю! Победа будет за нами! Бейте фашистов, чтобы ни один... - Гришка не договорил, под ним выбили табурет, парень качнулся, судорожно сжал кулаки, его ноги вздрагивали ещё несколько минут, потом он повис.
     В воздухе зависла гробовая тишина, затем раздались плач и крики людей. Ольга смотрела на суровое лицо Гришки и ни одна слеза не скатилась из её серых глаз. Она лишь тихо прошептала.
     - Мы отомстим за тебя, друг. Они жестоко поплатятся за содеянное.
     - Так будет с каждым, кто попытается ещё раз пойти против грозной немецкой армии, - громко сказал полицай Ефим.
     Ефим и два его сына жили в деревне, были из тех озлобленных на срветскую власть, у которых в своё время отняли имущество. До войны, они вроде никак не выделялись среди жителей и к ним особо не приглядывались. Но пришли немцы и Ефим с сыновьями воспрянули духом, сказав, что наконец пришло их время. По их наводке, были расстреляны несколько партийцев, не успевших уйти в лес, к партизанам. И таких, как Ефим и его два сына, зверствовали ещё четверо жителей деревни. Казалось, их боялись больше, чем самих немцев.
     Пашка, взявший на себя роль командира, попросил Катю и Ольгу залечь на несколько дней, как он выразился.
     - Придёт время и мы ещё повоюем. А сейчас рисковать нельзя. Да... Дарью нужно охранять от местных нападок, я узнал, что она работает под прикрытием на партизан, выполняя важное задание, - сказал Пашка.
     Ольга и Катя лишь удивлённо подняли брови. Но всё же облегчённо вздохнули, понимая и радуясь, что ошибались насчёт Дарьи. В этот вечер, Ольга  осталась одна в своём доме, уснуть не получалось. Перед глазами стояло суровое лицо Гришки.
     - Смогла бы и я так, стойко принять смерть за Родину? - думала она, когда дверь с скрипом открылась и в комнату вошли сыновья Ефима, держа за плечами автоматы.
     - Егор, Данька? Вам чего? - испуганно спросила Ольга, догадываясь о цели их визита.
     - Чего-чего? А сама непонятливая, что ли? - усмехнувшись, спросил Егор.
     - Ребята, пожалуйста... Вы же русские, не фашисты. Уходите с миром, - побледнев, пробормотала Ольга.
     - Да ладно тебе, ты чего так испугалась? Для кого себя бережёшь? Для краснопузых, что ли? - положив автомат на стол, спросил Данька.
     - Теперь мы хозяева земли, не поняла ещё? Хватит ломаться, - процедил сквозь зубы Егор.
     Ольга поняла, что от них ей не уйти и они не только над ней надругаются, но в конце и пристрелят. Девушка попыталась увернуться и выбежать за дверь. Но в дверях стоял немецкий солдат и пьяными глазами слащаво смотрел на Ольгу. Егор и Данька тут же остановились.
     - Пошли, брат, кажется, сегодня нам тут не обломится, - сказал Егор брату и они, взяв автоматы, что-то сказав немцу на ломаном немецком языке, быстро вышли из дома Ольги.
     - Дефочка, дафай. Я короший, ду унд их, игрушка, а? Дафай, дефочка, - говорил немец, наступая на Ольгу, которая испуганно пятилась назад.
     Глаза немца были бесцветными и безжизненными, Ольга старалась уклониться от него, а он ещё больше заводился и хохоча, догонял её. Так они кружили вокруг стола, но видимо, немцу это надоело и он резко схватив Ольгу, повалил на кровать, лихорадочно поднимая ей платье и стараясь снять нижнее бельё.
     - Их либе дих, я короший, дафай, - пьяным голосом, возбуждённо говорил немец.
     Ольга очень испугалась и стала кричать. Умолять было бесполезно, немец её просто не слушал и продолжал шарить жадными руками по её юному телу. Ольга изо всех сил пыталась сбросить немца с себя, но он был здоровее её и сделать это было непросто. Бедная девушка уже отчаялась отбиться от него, она лишь плакала, умоляла и изо всех сил отталкивала немца. Вдруг немец обмяк и всем телом просто придавил Ольгу. На её лицо закапала кровь и от запаха перегара, который шёл от немца, Ольгу затошнило. Она выглянула из-под немца и увидела Пашку, с автоматом в руках, с бледным лицом. Он и ударил со всей силой, прикладом по голове немца. Потом Пашка отложил в сторону автомат и схватив насильника, сбросил его на пол.
     - Пашка? Ты? Но откуда... ты убил его? - быстро вставая с кровати и поправляя порванное платье, отвернувшись от Пашки, натягивая трусики, спросила Ольга.
     Со стыда, она готова была провалиться сквозь землю.
     - Откуда? Из дома. Я из окна увидел, как эти два ублюдка, фашистских прихвостня, направились в сторону твоего дома. Что ещё делать в этой стороне? Ну я пошёл за ними, хотел было зайти, а тут этот...туда же. Гады! Егора я ножом в спину, а Данька, пока кумекал, что случилось, получил автоматом в лицо. Автомат я тут же у Егора забрал. Само как-то быстро получилось. Я это...пока их тела в кустах прятал, чуть не опоздал, прости, - не смея смотреть на Ольгу, отвернувшись от неё, говорил Пашка.
     - Да ты что? Пашка! Ты же спас меня. Да если бы не ты... спасибо тебе! - бросаясь на шею Пашке, воскликнула Ольга.
     - Ты чего? Пусти. Пока не рассвело, надо избавиться от тел. Помоги мне, - смущённо отстраняясь от Ольги, сказал Пашка.
     - Конечно. А что надо делать? - спросила Ольга, но тут же осеклась, увидев, что немец, лежавший на полу, зашевелился. 
     Она испуганно попятилась назад и посмотрела на Пашку. Тот невозмутимо взял автомат и прикладом, с силой ударил немца по голове. Тот тут же затих, а Ольгу стошнило и она выбежала в сенцы. Пока она мыла лицо водой из ведра, Пашка выволок немца за плечи из комнаты и посмотрел на Ольгу.
     - Ну что потащили? Давай, держи его за ноги. Потом за теми ублюдками вернёмся, - нагибаясь над немцем, сказал Пашка.
     Ольга молча схватила немца за ноги и они выволокли его во двор, а оттуда на улицу.
     - Давай к реке, там в воду бросим, течением его снесёт. Пошли, - сказал Пашка.
     Ольга молча подчинилась и они вместе дотащили немца до реки, но тот ещё был жив. Недолго думая, Пашка вытащил из кармана нож и с силой вонзил в грудь немца, тот как-то дёрнулся и со скрипучим возгласом, затих. Пашка пинком сбросил его с обрыва в реку и вскоре, тело исчезло под водой.
     - Никто Вас сюда не звал, гады! Так с каждым будет, фашисты проклятые! Пошли, надо и тех притащить. Хотя за них немцы париться не будут. Но подстраховаться надо, да и папашу ихнего за ними следом не мешало бы отправить, - отходя от обрыва, сказал Пашка.
     В общем, кое-как, ребята перетащили тела Егора и Даньки к тому же обрыву и сбросили в воду. Потом вместе вернулись в дом Ольги.
     - Автоматы...надо их спрятать, найдут, нам несдобровать. И ещё... На днях меня Петька остановил, говорит, что знает, чем мы занимаемся, тогда и Гришка жив был. Просится к нам, в отряд. Да, Петька так и сказал, хочу говорит, к вам в отряд, - сев на кровать, сказала Ольга, посмотрев на Пашку.
     - Петька? Это который? С параллельного класса, что ли? Ладно, сам с ним поговорю. Нам люди нужны. А автоматы я спрячу в сарае, у тётки Марфы, к ней не сунутся, она же дальняя родственница этого гада, Ефима. Кажется, двоюродная сестра его матери. Я пойду, а ты ложись, вдвоём нам нечего светиться. О том, что сегодня произошло, забудь. Ничего не было, поняла? - по-взрослому сказал Пашка.
     - Поняла, - кивнула головой Ольга.
     Взяв два автомата и пистолет немца, который предусмотрительно пришёл без автомата, но при оружии, Пашка ушёл. Ольга проводила его и закрыла входную дверь на засов. Но уснуть у неё так и не получилось. Утром, в деревне начался переполох. Ефим рвал и метал.
     - Если с моими сыновьями что случилось, всех перестреляю! - орал он, бегая из одного дома в другой.
    А немцы искали Ганса, как оказалось, так звали того немца, которого ночью убил Пашка. Немцы зверствовали, стреляя автоматной очередью по крышам домов. Для верности, они обыскивали каждый дом и даже подожгли пару из них. В деревне перед комендатурой собрали всех жителей.