2. 2 Зверь

Кап­ли ту­мана ша­га­ют по листь­ям
Ночь вы­тека­ет из рас­ще­лин и впа­дин
Ста­новит­ся свет в тем­но­те бес­по­щаден
Об­ла­ка не­под­вижно гля­дят вда­леке
На свои от­ра­женья в ре­ке.
©

Гил­берт Фрит­хофсен взял один из не­боль­ших фа­келов, рас­по­лагав­шихся воз­ле до­ма куп­ца Триг­ве.

Ть­ма не­охот­но от­сту­пила от дав­ле­ния све­та, но все­го на нес­коль­ко ша­гов, од­на­ко муж­чи­не хва­тало и это­го, что­бы ра­зоб­рать до­рогу. Гил­берт шум­но втя­нул но­сом прох­ладный воз­дух и вы­шел за пре­делы дво­ра, скрип­нув ка­лит­кой. Най­ти ста­рую му­комоль­ню бы­ло нет­рудно да­же че­лове­ку, не зна­юще­му Нь­орд. Заб­ро­шен­ная мель­ни­ца сто­яла на вы­соком хол­ме не­дале­ко от го­рода: днем она уг­рю­мо воз­вы­шалась на го­ризон­те, а ночью мол­ча­ливой тенью на­виса­ла над го­родом.
Гил­берт со­щурил­ся, пы­та­ясь всмот­реть­ся в даль и рас­смот­реть мрач­ный си­лу­эт му­комоль­ни, но свет от фа­кела бил в гла­за и де­лал это зат­рудни­тель­ным. Ре­шив, что боль­ше не нуж­но мед­лить, Фрит­хофсен дви­нул­ся по до­роге в сто­рону наз­на­чен­но­го мес­та, ста­ра­ясь ук­рыть огонь от под­нявше­гося вет­ра.
Путь ока­зал­ся не та­ким длин­ным, как ду­мал Гил­берт, и тем не ме­нее, со­вер­шенно близ­ким наз­вать его то­же нель­зя бы­ло. Ко все­му про­чему, до­рога про­лега­ла че­рез мес­та, по ко­торым уже дав­но поч­ти ник­то не хо­дил, и муж­чи­на пой­мал се­бя на мыс­ли, что его обувь нас­квозь про­мок­ла из-за ро­сы и сы­рого, поч­ти бо­лотис­то­го учас­тка зем­ли. Ког­да он на­конец-то заб­рался на холм, его фа­кел нес­коль­ко раз ед­ва не по­гас. Муж­чи­на по­думал, что по­теря ог­ня сей­час бы­ла бы очень нек­ста­ти, учи­тывая тот факт, что он не зна­ет на­вер­ня­ка, с кем ему при­дет­ся стол­кнуть­ся.
Пе­ред его гла­зами пред­стал уг­рю­мый си­лу­эт боль­шой, но дав­но заб­ро­шен­ной за не­надоб­ностью му­комоль­ни, а за его спи­ной ше­лес­те­ло мо­ре. Преж­де, чем дви­нуть­ся к мас­сивно­му пос­тро­ению, Гил­берт обер­нулся в сто­рону тем­не­ющей вод­ной гла­ди. Нес­мотря на уже тре­вож­но под­нявший­ся ве­тер, бы­ло еще дос­та­точ­но спо­кой­но, вол­ны не шу­мели осо­бен­но силь­нее обыч­но­го, и та­кое за­тишье пе­ред штор­мом пу­гало боль­ше все­го. Оно как буд­то мол­ча­ливо воз­ве­щало все жи­вое о приб­ли­жении че­го-то не­от­вра­тимо­го, и Фрит­хофсен то­же внял это­му пре­дуп­режде­нию, но ре­шил, что кон­крет­но сей­час мо­жет его про­иг­но­риро­вать.
Хмык­нув и не мед­ля боль­ше ни се­кун­ды, Фрит­хофсен рез­ко по­вер­нул го­лову об­ратно и быс­трым ша­гом по­дошёл ко вхо­ду му­комоль­ни, у ко­торо­го уже дав­но не бы­ло две­рей. По­лус­гнив­шие ло­пас­ти мель­ни­цы про­тяж­но, ед­ва ли не стра­даль­чес­ки скрип­ну­ли над его го­ловой, под­да­ва­ясь по­рывам вет­ра и с тру­дом вы­дер­жи­вая его на­пор. Гил­берт ин­стинктив­но под­нял го­лову в сто­рону зву­ка и взгля­нул на эти де­ревян­ные ог­рызки, а ког­да сно­ва пос­мотрел впе­ред, уви­дел в глу­бине по­меще­ния тём­ный си­лу­эт, чьи гла­за свер­кну­ли зе­лено­ватым цве­том, от­ра­жая свет фа­кела.
Муж­чи­на не дрог­нул, внеш­не он был не­поко­лебим, хо­тя ощу­щал, что внут­ри не­го так неп­ри­ят­но ше­вель­ну­лось вол­не­ние. Что бы это ни бы­ло, его яв­но не че­лове­чес­кие гла­за, свер­ка­ющие в тем­но­те, бы­ли ни­же уров­ня ли­ца, они рас­по­лага­лись так близ­ко к по­лу, слов­но су­щес­тво за­та­илось пе­ред смер­то­нос­ным брос­ком.
Гил­берт сде­лал шаг навс­тре­чу, и под его но­гами скрип­ну­ли по­лови­цы. Ему хо­телось рас­смот­реть, что же это та­кое, но свет не­боль­шо­го фа­кела все еще не мог доб­рать­ся до си­лу­эта и ос­ве­тить его пол­ностью. Вдруг с дру­гого кон­ца му­комоль­ни пос­лы­шалась воз­ня, и муж­чи­на за­мер в ожи­дании, сво­бод­ной ру­кой по­тянув­шись к ме­чу.
— Я же го­вори­ла те­бе при­ходить без ору­жия, — Фрит­хофсен сно­ва ус­лы­шал в сво­ей го­лове тот же са­мый го­лос, что слы­шал ра­нее. Су­щес­тво хо­тело по­казать сво­ей ин­то­наци­ей, что яв­но расс­тро­ено вы­бором Гил­берта прий­ти во­ору­жен­ным, но в его го­лосе от­четли­во чувс­тво­валась ог­ромная до­ля фаль­ши.
Вдруг тень ожи­вилась и за­шеве­лилась. Она не­ожи­дан­но вы­тяну­лась поч­ти до рос­та Гил­берта, а по­том чуть сни­зилась, и ее све­тящи­еся гла­за ока­зались нем­но­гим вы­ше уров­ня гру­ди муж­чи­ны.
— Вы­ходи на свет, кем бы ты ни бы­ло, — не­доволь­но про­роко­тал муж­чи­на и сде­лал еще один шаг впе­ред.
Со сто­роны те­ни пос­лы­шал­ся снис­хо­дитель­ный, нем­но­го яз­ви­тель­ный смех.
— Ка­кой не­тер­пе­ливый, ты смот­ри, — от­ве­тил си­лу­эт, и его го­лос боль­ше не зву­чал в го­лове Гил­берта, а был са­мым нас­то­ящим.
Ска­зав это, тень дей­стви­тель­но шаг­ну­ла в сто­рону све­та фа­кела и да­ла се­бя рас­смот­реть.
Муж­чи­на по­нимал, что го­лос при­над­ле­жал жен­щи­не, но все рав­но уди­вил­ся, ког­да она пред­ста­ла пе­ред ним. Нез­на­ком­ка бы­ла за­мет­но вы­ше сред­не­го рос­том, хо­рошо сло­жен­ная и так же хо­рошо оде­тая. У нее бы­ли ос­трые чер­ты ли­ца и ко­рот­кие, каш­та­новые во­лосы, ед­ва до­ходя­щие дли­ной до плеч. На пер­вый взгляд ни­чего не­обыч­но­го, но ког­да взор Фрит­хофсе­на мет­нулся к гла­зам нез­на­ком­ки, он сра­зу все по­нял. Очи су­щес­тва за­мет­но от­ли­чались от че­лове­чес­ких ог­ромной ра­дуж­кой, за­нима­ющей поч­ти все прос­транс­тво гла­за. Их цвет, как и ка­кие-ли­бо еще де­тали, муж­чи­на раз­гля­деть не смог из-за пло­хого ос­ве­щения и чер­ных, рас­ши­рен­ных зрач­ков су­щес­тва, ко­торые зак­ры­вали со­бой прак­ти­чес­ки всю ра­дуж­ку.
Жен­щи­на, су­дя по все­му, за­метив столь прис­таль­ное вни­мание к ее гла­зам, под­ня­ла ру­ку и под­несла ука­затель­ный па­лец к од­но­му из них. На этом же паль­це обыч­ный че­лове­чес­кий но­готь как бы нев­зна­чай вы­тянул­ся в крюч­ко­об­разный ко­готь.
— Что, нра­вят­ся мои глаз­ки? — ус­мехну­лась нез­на­ком­ка, об­на­жая вер­хние клы­ки.
Гил­берт, об­ра­тив вни­мание на тран­сфор­ма­цию ног­тя в ко­готь и на клы­ки, рас­це­нил это как не­навяз­чи­вую де­монс­тра­цию си­лы. Он нах­му­рил­ся, сей­час у не­го боль­ше не ос­та­валось сом­не­ний, что пе­ред ним — ти­ика­ри, при­няв­ший об­манчи­вый об­лик жен­щи­ны.
Еще раз про­бежав взгля­дом по си­лу­эту нез­на­ком­ки, Гил­берт ус­мехнул­ся в от­вет, скры­вая став­шее чуть бо­лее яв­ным вол­не­ние.
— Ка­кая не­ожи­дан­ность… — бро­сил муж­чи­на в сто­рону нез­на­ком­ки, — ска­зал бы я, ес­ли бы уже не ожи­дал че­го-то та­кого, — по­жал пле­чами Гил­берт, ста­ра­ясь по­казать­ся как мож­но бо­лее неп­ри­нуж­дённым и рас­слаб­ленным. Ти­ика­ри же всё это вре­мя ос­та­вал­ся не­под­вижным и про­дол­жал хищ­но ух­мы­лять­ся, ког­да Фрит­хофсен по­пытал­ся за­вязать с ним раз­го­вор. Че­го жда­ло от не­го это су­щес­тво, Гил­берту бы­ло не­понят­но, но он не ос­тавлял сво­их по­пыток вы­яс­нить это.
— Лезть че­лове­ку в го­лову, де­монс­три­ровать свои клы­ки и ког­ти, — муж­чи­на поч­ти през­ри­тель­но хмык­нул, — за­чем ты при­шёл сю­да, ти­ика­ри? Раз­ве ва­ша участь не пря­тать­ся в ле­сах и мол­ча си­деть на сво­ем по­лу­ос­тро­ве, на­де­ясь не быть схва­чен­ны­ми и ос­тавлен­ны­ми без шку­ры? — чуть по­низив тон сво­его го­лоса до бо­лее уг­ро­жа­юще­го, до­бавил Гил­берт.
По­доб­ное по­веде­ние нез­на­ком­ки ему очень не нра­вилось, он не лю­бил, ког­да его зас­тавля­ли ждать, да ещё и та­ким об­ра­зом, над­менно ус­ме­ха­ясь ему в ли­цо. Тем не ме­нее, Фрит­хофсен пос­та­рал­ся взять се­бя в ру­ки, не злить­ся са­мому и не про­воци­ровать это­го мас­ки­ру­юще­гося зве­ря. Муж­чи­на прек­расно по­нимал, что один на один мо­жет и не по­бедить, и эта мысль его нас­толь­ко зли­ла, что он усер­дно пы­тал­ся от­махнуть­ся от нее.
Ус­лы­шав воп­рос, нез­на­ком­ка ожи­вилась и не­ожи­дан­но приб­ли­зилась к муж­чи­не на па­ру ша­гов, чем зас­та­вила его за­мет­но нап­рячь­ся и схва­тить­ся за ру­ко­ять ме­ча. По­мол­чав ещё нес­коль­ко мгно­вений, жен­щи­на на­конец за­гово­рила сво­им низ­ким звуч­ным го­лосом, про­иг­но­риро­вав боль­шую часть то­го, что ей ска­зал муж­чи­на.
— Гил­берт Фрит­хофсен-Хоф­фман, ро­дил­ся в Сак­со­нии в 952 го­ду. В прош­лом семья Хоф­фма­нов бы­ла приб­ли­жён­ной са­мого От­то­на I Ве­лико­го, ее пред­ста­вите­ли бы­ли ис­кусны­ми во­ина­ми, с ран­них лет обу­чен­ны­ми во­ен­но­му де­лу для за­щиты гер­цо­га, ко­роля, а поз­же им­пе­рато­ра. Эта же семья по­мог­ла От­то­ну в ста­нов­ле­нии Свя­щен­ной Рим­ской Им­пе­рии. Од­на­ко из-за ин­триг со сто­роны дру­гих фа­вори­тов и со­пер­ни­ков в во­ен­ном де­ле, семьи Шнай­де­ров, бы­ла об­ви­нена в пре­датель­стве и из­гна­на со дво­ра без де­нег и иму­щес­тва, об­ре­чен­ная вла­чить жал­кое, бед­ное су­щес­тво­вание.
Сде­лав не­дол­гую па­узу, жен­щи­на про­дол­жи­ла ров­ным то­ном, без за­пинок.
— Пос­ле из­гна­ния жизнь семьи Хоф­фма­нов бы­ла тя­желой, и вско­ре мно­гие её чле­ны скон­ча­лись от го­лода и бо­лез­ней, кро­ме Гил­берта, о ко­тором дол­гое вре­мя не бы­ло ни­чего слыш­но. Вско­ре, этот че­ловек, с детс­тва обу­чен­ный сра­жать­ся, объ­явил­ся с груп­пой на­ём­ных убийц и, в ка­чес­тве мес­ти за кле­вету и ли­шения, вы­резал всю семью Шнай­де­ров, ког­да они от­ды­хали в сво­ём за­город­ном име­нии, пос­ле че­го по­пытал­ся скрыть­ся в Ита­лии, но в ито­ге бе­жал в Да­нию, — за­кон­чи­ла жен­щи­на. — Не так ли все бы­ло, Гил­берт? Поп­равь ме­ня, ес­ли я оши­ба­юсь, — за­дала она ри­тори­чес­кий воп­рос и скрес­ти­ла ру­ки на гру­ди, по­бед­но вски­нув го­лову.
Фрит­хофсен, ус­лы­шав прак­ти­чес­ки пол­ную би­ог­ра­фию сво­ей семьи, уди­вил­ся и нап­рягся ещё силь­нее, но ви­да ста­рал­ся осо­бо не по­давать, по­доз­ре­вая, что зверь прос­то хо­чет зас­тать его врас­плох или, что ещё ху­же, спро­воци­ровать. Кри­во ус­мехнув­шись, муж­чи­на сде­лал шум­ный, глу­бокий вдох, что­бы ус­по­ко­ить­ся. Со­бытия прош­ло­го ви­сели на нем ог­ромным, не­подъ­ем­ным гру­зом, и без осо­бой на­доб­ности он ста­рал­ся об этом не вспо­минать. А здесь ка­кое-то су­щес­тво… ка­кое-то жи­вот­ное ре­шило, что име­ет пра­во вы­валить на не­го все и сра­зу. По­мимо все­го про­чего, в его го­лове не­ус­танно вер­телся воп­рос: “От­ку­да?” — от­ку­да ка­кому-то ти­ика­ри ста­ло обо всем этом из­вес­тно?
— На­до же, ка­кая ос­ве­дом­лённость, — поч­ти сквозь зу­бы про­цедил муж­чи­на, — но в тво­ём рас­ска­зе яв­но че­го-то не хва­та­ет, — иро­нич­но за­метил Фрит­хофсен, то­же пы­та­ясь за­деть нез­на­ком­ку.
Жен­щи­на сар­кастич­но изог­ну­ла бро­ви и не­замед­ли­тель­но от­ве­тила.
— Че­го же? То­го, что твоя дочь в воз­расте трех лет ско­ропос­тижно скон­ча­лась от бо­лез­ни, а твоя же­на сбе­жала втай­не от те­бя, пы­та­ясь доб­рать­ся до Бе­лоп­ла­мии и раз­до­быть Жи­вой Во­ды для уми­ра­ющей до­чур­ки, и са­ма же по­гиб­ла по пу­ти?— нез­на­ком­ка те­ат­раль­но вздох­ну­ла. — И ты взял се­бе фа­милию этой жен­щи­ны, бес­смыс­ленно и без­на­деж­но оп­ла­кивая ее па­мять, это так тро­гатель­но и сен­ти­мен­таль­но, Гил­берт, — зак­лю­чила нез­на­ком­ка и на­иг­ранно вздох­ну­ла.
Со сто­роны Фрит­хофсе­на пос­лы­шал­ся ро­кот, по его те­лу прош­ла гнев­ная дрожь, он ед­ва дер­жал се­бя в ру­ках, что­бы не наб­ро­сить­ся на нез­на­ком­ку и не ли­шить ее го­ловы.
— Ты… су­ка, - вы­давил он сквозь зу­бы, но жен­щи­на тут же его пе­реби­ла, рас­тя­нув гу­бы в оче­ред­ной ядо­витой ух­мылке.
— Ти­ше-ти­ше, — мах­ну­ла она ру­кой, — ка­жет­ся, те­перь я по­няла, что ты име­ешь в ви­ду под “за­была”, — она ко­рот­ко хо­хот­ну­ла. — Прос­ти, что так не­так­тично на­дави­ла на са­мое боль­ное, — Гил­берт по­мор­щился, по­нимая, что она со­вер­шенно не рас­ка­ива­ет­ся, — ты же на са­мом де­ле имел в ви­ду то­го маль­чи­ка, как его зва­ли? Фрид­хельм? Пос­ледний вы­жив­ший из не­навис­тной то­бой семьи. Ему тог­да, ка­жет­ся, бы­ло пять лет? По­чему ты ос­та­вил его и не убил?
— Я не на­падаю на тех, кто не мо­жет за се­бя пос­то­ять, — рез­ко бро­сил муж­чи­на.
— О, и по­это­му ты ос­та­вил ма­лень­ко­го маль­чи­ка си­ротой, что­бы он рос в оди­ночес­тве, не зная лас­ки сво­их ро­дите­лей, со­вер­шенно ни в чем не ви­нова­тый? Чес­тное сло­во, луч­ше бы ты од­ним быс­трым дви­жени­ем пе­рере­зал ему глот­ку, — нез­на­ком­ка не­одоб­ри­тель­но по­цока­ла язы­ком и от­ри­цатель­но по­мота­ла го­ловой.
А тем вре­менем прак­ти­чес­ки вы­шед­ший из се­бя Гил­берт быс­тро дос­тал меч из но­жен и нап­ра­вил ос­трие в сто­рону ти­ика­ри. Жен­щи­на на­иг­ранно-удив­ленно при­под­ня­ла бро­ви.
— Чтоб ты зна­ла, дрянь, моя дочь то­же бы­ла ни в чем не ви­нова­та, и не зас­лу­жива­ла та­кой учас­ти,— муж­чи­на сде­лал оче­ред­ной шаг навс­тре­чу ти­ика­ри, — а те­бе я мо­гу обес­пе­чить пе­рере­зание глот­ки, раз ты так усер­дно нап­ра­шива­ешь­ся, — пос­леднее сло­во он бук­валь­но про­рычал, и его ноз­дри взду­лись вмес­те с выс­ту­пив­ши­ми на лбу и шее ве­нами.
Жен­щи­на от­ре­аги­рова­ла на это дос­та­точ­но спо­кой­но и отод­ви­нула в сто­рону приб­ли­зив­ше­еся лез­вие все тем же ког­тем, ко­торый она про­демонс­три­рова­ла ра­нее.
Гил­берт не­замед­ли­тель­но вер­нул меч в из­на­чаль­ное по­ложе­ние.
— Я знаю, что те­перь, двад­цать лет спус­тя, ты ищешь Фрид­хель­ма, что­бы сра­зить­ся с ним на рав­ных и за­вер­шить свою месть, — уже бо­лее спо­кой­но, без рез­ких ин­то­наций про­мол­ви­ла ти­ика­ри. — Так­же я знаю, что из-за это­го ты пла­вал в Свя­щен­ную Рим­скую Им­пе­рию, но Фрид­хель­ма там не на­шел. Ты расс­тро­ен? Рас­те­рян?
— Поп­ро­буй про­читать в мо­их мыс­лях, что я об этом ду­маю, и о те­бе за­од­но, ты же хо­роша лезть ко мне в го­лову, ти­ика­ри, — съ­яз­вил те­перь уже муж­чи­на.
— Ох, нет-нет, — нез­на­ком­ка от­махну­лась, — мы не мо­жем чи­тать чу­жие мыс­ли, толь­ко пе­рего­вари­вать­ся те­лепа­тичес­ким пу­тем, по­тому что на­ши ис­тинные об­личья не прис­по­соб­ле­ны к нор­маль­ной ре­чи. Ну, и пе­реда­вать что-то лю­дям, - по­яс­ни­ла жен­щи­на, как ни в чем не бы­вало.
— Что ж, тог­да я ду­маю, что в бли­жай­шие нес­коль­ко ми­нут го­ловы те­бе не сно­сить, — рык­нул муж­чи­на, — ес­ли ты не ска­жешь, на­конец, кто ты та­кая, что те­бе нуж­но, и от­ку­да те­бе из­вес­тно все то, что ты мне ска­зала.
Жен­щи­на те­ат­раль­но вздох­ну­ла и раз­ве­ла ру­ками, как бы го­воря тем са­мым: “Ку­да же де­вать­ся, при­дет­ся все рас­ска­зать”. Сме­рив взгля­дом нас­тавлен­ное на нее лез­вие, ти­ика­ри улыб­ну­лась.
— Зо­ви ме­ня Ре­бек­ка, — отоз­ва­лась она, — на са­мом де­ле, я приш­ла сю­да про­сить у те­бя по­мощи,— на воп­рос об ис­точни­ке ин­форма­ции она так и не от­ве­тила, да Гил­берт это­го и не за­метил, по­тому что не­ожи­дан­но да­же для са­мого се­бя гром­ко рас­хо­хотал­ся.
— То есть ты при­ходишь сю­да, при­водишь ме­ня в бе­шенс­тво, рис­ку­ешь сво­ей го­ловой, и все это — что­бы поп­ро­сить у ме­ня по­мощи? — муж­чи­на ед­ва смог ус­по­ко­ить­ся. — Как та­кие, как я, мо­гут по­мочь та­ким, как ты? — през­ри­тель­но за­кон­чил он.
— По­мощь нуж­на мне и мо­им со­рат­ни­кам из опол­че­ния, — Ре­бек­ка про­иг­но­риро­вала смех муж­чи­ны, — как че­лове­ка, спо­соб­но­го ока­зать ог­ромное вли­яние на ко­нун­га Вил­ма­ра.
— С че­го ты взя­ла, что я мо­гу хоть как-ли­бо пов­ли­ять на Вил­ма­ра? И на кой мне во­об­ще это де­лать? — хмык­нул Гил­берт.
— Нас­коль­ко мне из­вес­тно, ты — один из луч­ших его во­инов и ко­ман­ду­ешь частью его вой­ск. Ты — его ярл, пра­вая ру­ка и са­мый вер­ный по­мощ­ник. Уве­рена, он пос­лу­ша­ет те­бя, да­же ес­ли ты не­ожи­дан­но пред­ло­жишь ему на­чать вой­ну. А нам нуж­на вой­на, — разъ­яс­ни­ла ти­ика­ри и вновь ух­мыль­ну­лась.
— Что за вой­на?
Ре­бек­ка, ус­лы­шав воп­рос, сде­лала на­ибо­лее пе­чаль­ный вид, и взгляд ее стал по­лон стра­дания и бо­ли. Она при­ложи­ла обе ру­ки к сер­дцу.
— Вой­на с Бе­лоп­ла­ми­ей. По­лу­ос­тров сей­час пе­режи­ва­ет ли­шения, пос­ле то­го, как Не­люм­бо не­закон­но зах­ва­тил там власть, ког­да од­на его стар­шая сес­тра по­гиб­ла при за­гадоч­ных об­сто­ятель­ствах, а вто­рая про­пала без вес­ти. Очень удач­но и стран­но, не прав­да ли? Те­перь там ца­рит дик­та­тура, всем нас­тро­го зап­ре­щено ухо­дить с по­лу­ос­тро­ва, и мы хо­тим объ­явить Не­люм­бо вой­ну, что­бы ос­во­бодить наш на­род…
— И взять власть в свои ру­ки, — пе­ребил Гил­берт, на что жен­щи­на ни­чего не от­ве­тила, толь­ко за­гадоч­но улыб­ну­лась. — Это­му все рав­но не бы­вать, нас­коль­ко я знаю, лю­ди не спо­соб­ны прой­ти че­рез Бе­лоп­ла­мен­ный ту­ман, рас­сте­лив­ший­ся на его гра­ницах.
— О, это не проб­ле­ма, ког­да при­дет вре­мя ид­ти в нас­тупле­ние, я рас­ска­жу од­ну ма­лень­кую, но оче­вид­ную хит­рость, как че­рез этот ту­ман прой­ти.
Гил­берт опус­тил меч и уб­рал его в нож­ны, пос­ле че­го за­дум­чи­во по­чесал бо­роду. Он все еще был раз­дра­жен, но пос­те­пен­но ос­ты­вал и воз­вра­щал се­бе кон­троль над эмо­ци­ями.
— Все рав­но ни­чего не вый­дет. У Вил­ма­ра сей­час и так проб­лем по гор­ло из-за то­го, что в стра­не про­дол­жа­ют­ся вол­не­ния. Как ни как бас­дард Свен убил сво­его от­ца и взял власть в свои ру­ки. Он мо­жет в лю­бой мо­мент за­явить­ся в на­шу про­вин­цию с са­мыми враж­дебны­ми на­мере­ни­ями. На­падать на Бе­лоп­ла­мию в та­кое вре­мя — бе­зумс­тво.
— За­то, ес­ли он по­бедит бе­лоп­ла­мен­ных, толь­ко по­думай, ка­кое это бу­дет стра­теги­чес­кое пре­иму­щес­тво. Ре­сур­сы, ти­ика­ри, ко­торых мож­но ис­поль­зо­вать для во­ен­ных це­лей, Жи­вая Во­да, ис­це­ля­ющая са­мые без­на­деж­ные ра­ны. А ты пред­ставь, сколь­ко бо­гатств дос­та­нет­ся те­бе, — тон Ре­бек­ки стал вкрад­чи­вым, ис­ку­ша­ющим, Гил­берт зас­лу­шал­ся и не за­метил, как она ока­залась нас­толь­ко близ­ко, что он смог раз­ли­чить на­конец цвет ее глаз — кро­ваво-крас­ный. Ко все­му про­чему, в тот же мо­мент по­меще­ние на ко­рот­кий миг ос­ве­тилось вспыш­кой мол­нии, и че­рез па­ру мгно­вений пос­лы­шал­ся гром — еще не очень близ­кий, но уже не нас­толь­ко да­лекий, что­бы не об­ра­щать на не­го вни­мание.
Муж­чи­на фыр­кнул от от­вра­щения к приб­ли­зив­шей­ся жен­щи­не, но не стал отс­тра­нять­ся. В его по­нима­нии от­сту­пить — оз­на­чало бы дать сла­бину и про­демонс­три­ровать ее.
— Ме­ня это не ин­те­ресу­ет. В лю­бом слу­чае, слиш­ком рис­ко­ван­но, — Гил­берт, ка­залось бы, был не­поко­лебим в сво­ем ре­шении.
По­меще­ние вновь за­лилось си­нева­тым све­том, и за сте­нами му­комоль­ни пос­лы­шал­ся оче­ред­ной рас­кат гро­ма. Ста­рые сте­ны зас­то­нали под дав­ле­ни­ем уси­лива­юще­гося вет­ра, а со сто­роны ло­пас­тей пос­лы­шал­ся скре­жет.
— А ес­ли в ка­чес­тве оп­ла­ты за твое скром­ное де­ло я пред­ло­жу мес­то­нахож­де­ние пос­ледне­го от­прыс­ка не­навис­тных то­бою Шнай­де­ров? — жен­щи­на удов­летво­рен­но хмык­ну­ла, наб­лю­дая, как взгляд Гил­берта с враж­дебно­го ме­ня­ет­ся на нас­то­рожен­но-за­ин­те­ресо­ван­ный, хо­тя в нем все еще ос­та­вались нот­ки сом­не­ния.
— Да не­уже­ли? Я дол­жен сра­зу в это по­верить? По­верить в то, что ты зна­ешь, где он?
— О, ми­лый, — она по­ложи­ла свою ру­ку ему на пле­чо, и муж­чи­на ощу­тил, что тем­пе­рату­ра ее те­ла за­мет­но вы­ше его собс­твен­ной, — най­ти его мес­то­нахож­де­ние бы­ло не слож­нее, чем уз­нать твою би­ог­ра­фию. Раз уж мне из­вес­тно, в ка­ких тём­ных де­лах ты был за­мешан, Гил­берт, — про­шеп­та­ла Ре­бек­ка.
Со сто­роны муж­чи­ны пос­лы­шал­ся не­доволь­ный ро­кот. Он все еще уп­ря­мил­ся, ве­ро­ят­но, смут­но осоз­на­вая, что за все­ми эти­ми сло­вами оп­ре­делён­но кро­ет­ся под­вох.
— Кста­ти, - вновь отоз­ва­лась она и ког­тем ука­затель­но­го паль­ца про­вела по шее муж­чи­ны вверх, к его под­бо­род­ку, что­бы там не­боль­но ут­кнуть­ся в не­го сни­зу. Фрит­хофсен ин­стинктив­но при­под­нял го­лову, что­бы из­бе­жать неп­ри­ят­но­го при­кос­но­вения к че­люс­ти, и уди­вил­ся то­му, что в ка­кой-то мо­мент он нап­рочь по­терял бди­тель­ность, и те­перь стра­теги­чес­кое пре­иму­щес­тво бы­ло на сто­роне Ре­бек­ки.
— Хо­дят слу­хи, что Жи­вая Во­да Бе­лоп­ла­мии мо­жет воз­вра­тить к жиз­ни да­же дав­но умер­ших лю­дей, — ше­пот ее стал вкрад­чи­вым, поч­ти ин­тимным. В этот мо­мент ло­пас­ти му­комоль­ни пов­торно из­да­ли скре­жет, и на заб­ро­шен­ное стро­ение об­ру­шил­ся ли­вень.
Пла­мя фа­кела дрог­ну­ло из-за сколь­знув­ше­го внутрь вет­ра и зас­та­вило тя­желые те­ни на ли­це ти­ика­ри зад­ро­жать. Гил­берт пос­мотрел в зве­риные гла­за Ре­бек­ки поч­ти рас­те­рян­но, а она, взгля­нув на не­го в от­вет, ко­вар­но об­на­жила клы­ки. Фрит­хофсен мыс­ленно вы­ругал­ся, эта тварь от­лично зна­ла, как на­давить на са­мое боль­ное. Что-то внут­ри не­го уже бы­ло сог­ласно на все, лишь бы по­лучить хоть ма­лень­кую на­деж­ду на воз­вра­щение же­ны и до­чери. И на убий­ство пос­ледне­го из Шнай­де­ров.
Но муж­чи­на не ус­пел ни­чего от­ве­тить, его от­влек­ла про­нес­ша­яся пря­мо пе­ред его но­сом стре­ла, ко­торая зас­та­вила Ре­бек­ку от­прыг­нуть и не­чело­вечес­ки про­рычать. Она рез­ко по­вер­ну­ла го­лову в сто­рону выс­тре­лив­ше­го и пов­то­рила свой рык, те­перь уже де­монс­три­руя стрел­ку клы­ки, не­ес­тес­твен­но силь­но всту­пив­шие из ее че­лове­чес­ко­го рта.
— Ох, прос­ти, из-за пло­хой ви­димос­ти я не по­пала в твою мер­зкую баш­ку, но в сле­ду­ющий раз я ее точ­но про­дыряв­лю, — Гил­берту не нуж­но бы­ло да­же по­вора­чивать го­лову, что­бы уз­нать го­лос Фаль­ки. Он был рад и рас­сержен од­новре­мен­но. Де­вуш­ку ему хо­телось в это вме­шивать в пос­леднюю оче­редь, и вмес­те с тем он не­до­уме­вал, ка­ким об­ра­зом она его наш­ла.
— Прок­ля­тый дождь, — про­цеди­ла ти­ика­ри сквозь зу­бы, ве­ро­ят­но на­мекая на то, что в яс­ную по­году она бы смог­ла учу­ять приб­ли­жение Фаль­ки. Юни­ца же мол­ча нап­ра­вила на нее стре­лу, а Гил­берт пос­пе­шил сно­ва дос­тать меч.
— Те­бе не сто­ило сю­да при­ходить, — по­журил де­вуш­ку муж­чи­на.
— Ой, как буд­то ты не рад, — с уко­риз­ной отоз­ва­лась она.
Уви­дев, что Ре­бек­ка яв­но не до­воль­на та­ким рас­кла­дом, и те­перь пе­ревес сил на его сто­роне, Гил­берт по­бед­но ух­мыль­нул­ся, бу­дучи уве­рен­ным, что те­перь раз­го­вор бу­дет про­ходить на его ус­ло­ви­ях. Од­на­ко тут же вскрик Фаль­ки зас­та­вил его от­влечь­ся и рез­ко пе­ревес­ти взгляд на де­вуш­ку. Та же, в свою оче­редь, вы­рони­ла лук и стре­лу, по­тому что со спи­ны её об­хва­тил и обез­дви­жил нез­на­комый юно­ша. 
— Ммм, мо­лодая, соч­ная, че­лове­чес­кая де­вуш­ка,— про­тянул нез­на­комец, плот­нее при­жима­ясь к Фаль­ке и де­монс­тра­тив­но вды­хая за­пах её во­лос, — ме­ня зо­вут Ко­лек, а те­бя, слад­кая? — по­лушё­потом до­бавил нез­на­комец и лиз­нул ще­ку юни­цы.
Фаль­ка по­мор­щи­лась от от­вра­щения, и ког­да ком­на­ту оза­рила оче­ред­ная ос­ле­питель­ная вспыш­ка, де­вуш­ка по­пыта­лась выр­вать­ся, на что Ко­лек сжал её ещё силь­нее.
Гил­берт, взбе­шен­ный всей этой си­ту­аци­ей, на­чал стре­митель­но приб­ли­жать­ся к юно­ше, и ког­да фа­кел ос­ве­тил его ли­цо в дос­та­точ­ной сте­пени, он за­метил, что у нез­на­ком­ца са­мые обыч­ные, че­лове­чес­кие гла­за. Он ми­молет­но уди­вил­ся, так как ожи­дал уви­деть еще од­но­го ти­ика­ри. Но что бы­ло стран­но, хват­ка, с ко­торой нез­на­комец дер­жал Фаль­ку, бы­ла сталь­ной, и это не ук­ла­дыва­лось в го­лове, учи­тывая его дос­та­точ­но щуп­лое те­лос­ло­жение. Фаль­ка бы­ла пред­ста­витель­ни­цей сла­бого по­ла, но из­ну­ря­ющие тре­ниров­ки, ко­торым она се­бя под­верга­ла, и фи­зичес­кая под­го­тов­ка поз­во­ляли ей выр­вать­ся из зах­ва­та юно­ши с та­кими га­бари­тами. Но она не мог­ла.
Ко­лек на­чал от­хо­дить вмес­те с Фаль­кой на­зад. Он схва­тил ее за го­лову, неб­режно по­ложив ла­донь пря­мо на ли­цо де­вуш­ки и зас­та­вив ее то ли бо­лез­ненно вскрик­нуть, то ли ра­зоз­ленно про­роко­тать.
— Отой­ди, или я свер­ну ее тон­кую хруп­кую шей­ку быс­трее, чем ты ус­пе­ешь что-то пред­при­нять, гро­мила, — бро­сил юно­ша, ехид­но хо­хот­нув, но Гил­берт, ка­жет­ся, не со­бирал­ся ос­та­нав­ли­вать­ся, все рав­но на­де­ясь ус­петь что-то сде­лать. Толь­ко фра­за со сто­роны Ре­бек­ки зас­та­вила его ос­та­новить­ся, так же, как и юно­шу.
— От­пусти ее, Ко­лек, — Гил­берт взгля­нул в ее сто­рону. 
Жен­щи­на яв­но не­годо­вала, но не дви­галась, и мгно­вение пос­ле Фрит­хофсен раз­гля­дел тем­не­ющий за спи­ной Ре­бек­ки вы­сокий, ши­рокоп­ле­чий си­лу­эт Ар­не. По­дос­певший юно­ша дер­жал один меч прис­тавлен­ным к гор­лу ти­ика­ри, а вто­рой при­жимал лез­ви­ем к её жи­воту, не ос­тавляя ей воз­можнос­ти прос­то так выб­рать­ся.
Нез­на­комец тем вре­менем без про­мед­ле­ний ис­полнил при­каз и от­пустил Фаль­ку. Де­вуш­ка же, преж­де, чем от­бе­жать к Фрит­хофсе­ну, ус­пе­ла пнуть Ко­лека в ко­лено. Тот слег­ка скор­чился, ут­робно и удив­ленно, не по-че­лове­чес­ки рык­нул, пос­ле че­го сме­рил юни­цу пол­ным зло­бы и не­навис­ти взгля­дом. Гил­берт, в свою оче­редь, уб­рал меч и ос­во­бодив­шей­ся ру­кой при­об­нял приль­нув­шую к не­му Фаль­ку. За­тем он кив­ком го­ловы при­казал Ар­не ос­во­бодить Ре­бек­ку.
Тот пос­лу­шал­ся и то­же за­нял своё мес­то ря­дом с Гил­бертом. Муж­чи­на ух­мыль­нул­ся.
— Что ж, я ви­жу, мы оба бы­ли не очень чес­тны, — ска­зал Фрит­хофсен так, слов­но при­ход его дру­зей был им зап­ла­ниро­ван. По­меще­ние сно­ва на­пол­ни­лось ми­молет­ным си­яни­ем, и нес­коль­ко се­кунд пос­ле раз­дался ог­лу­шитель­ный гро­хот гро­ма, воз­вестив­ший о том, что сти­хия по­доб­ра­лась уже сов­сем близ­ко. Вся му­комоль­ня отоз­ва­лась оче­ред­ным про­тяж­ным сто­ном, а со сто­роны ло­пас­тей пос­лы­шал­ся та­кой силь­ный скре­жет, слов­но од­ну из них и вов­се отор­ва­ло вет­ром.
Ре­бек­ка сме­рила взгля­дом по­дошед­ше­го к ней Ко­лека и, в от­вет на сло­ва Гил­берта, толь­ко в оче­ред­ной раз рас­тя­нула гу­бы в хищ­ной улыб­ке.
— Я дам те­бе вре­мя, что­бы об­ду­мать все ска­зан­ное мной, — про­иг­но­риро­вав сло­ва муж­чи­ны, про­мол­ви­ла Ре­бек­ка, — встре­тим­ся в То­ге и, ах, да, — она сде­лала не­боль­шую па­узу и со­чувс­твен­но вздох­ну­ла. — Фрид­хельм скры­ва­ет­ся в Да­нии, прак­ти­чес­ки у те­бя под но­сом, — как бы меж­ду про­чим про­мол­ви­ла пос­леднюю фра­зу жен­щи­на и вмес­те со сво­им на­пар­ни­ком скры­лась во мра­ке но­чи, толь­ко ее гла­за на­пос­ле­док свер­кну­ли зе­леным цве­том.