Шляпа

С распростёртыми руками, закрыв глаза, и поддавшись немного вперёд к теплому ветру, я вдыхаю свежий запах зеленой листвы, сирени или одуванчиков, который меняется от пожеланий воздушной волны.
 Это шестьдесят четвёртая трасса, которая проходит через Бито-Бито – ближайший город с населением две тысячи человек. Кроме хорошей инфраструктуры и блестяще развитой экономики, в городе располагается медицинский исследовательский центр онкологии и эпидемиологии «Нур-Нур». Новое высокотехнологичное оборудование, специалисты, говорящие на восьми языках, и блюда со свежими фруктами на ресепшене. Всё это и многое другое встретит вас, как только вы окажетесь в этих стенах.
 Но не смотря на такое завидное разнообразие, двадцать восьмого июня, я , в больничной, весьма не нарядной одежде, вышел отсюда, как многим показалось, опустошенный и раздавленный. Нет, им представлялось так не потому, что моё лицо отражало боль, безысходность и нотки летней депрессии. Напротив, оно было весьма приятно и благородно. Но им там представилось потому, что эти добрые, старательные люди озвучили мне мой диагноз – необратимая форма рака сердечной ткани.
 Звучит будто «необратимая форма безответной любви», но у меня не всё так запущено. Это всего лишь рак.
 Мне кажется, нельзя привыкнуть сообщать людям такие новости. Первые шесть секунд я несколько смутился, но после увидел озабоченные, обессиленные лица молодых ребят – специалистов, и мне сразу захотелось успокоить их, подбодрить, поддержать. Я сочувствовал им, но почему-то ничего не стал говорить. Возможно, так было лучше, я не знаю, я просто ушёл.
 Я был свободен. Нет-нет! Теперь, я был самый свободный человек на всей земле. В моих отрытых ладонях был весь этот удивительный и таинственный мир.
 А сказать вам, что в них точно не было? Там не было обид, разочарований, комплексов, нереализованных желаний, прошлого, и заботы о будущем. Не было кстати, апельсина, который я прихватил с собой у стойки на ресепшене. Так и думал, что стоило брать два.
 Справа от трассы номер шестьдесят четыре за рядами из берёз, клёна, липы, сирени, боярышника, и кустов облепихи растущими вдоль неё, богато расстилалось поле душистых одуванчиков. Поле было таким ярким, что хотелось макнуть туда кисточку, и раскрасить что-нибудь более тусклое. Асфальт, например. Он стал бы отличной дорогой в замок Изумрудного города, Нарнию, Норрат, Хогвартс, Вальхаллу, и ещё в какое-нибудь причудливое местечко.
 Посреди поля возвышались два зеленеющих дуба, которые отбрасывали две ровные массивные параллельные тени. Под одним из них в голубом тоненьком платье, босоножках и в смешной потрёпанной соломенной шляпе отдыхала молодая стройная девчонка, потягивая грубую дедовскую курительную трубку. Тонкие струйки дыма изящно поднимались к листве и растворялись там – среди неспелых желудей.
 Она, кажется, напевала:
Музыкант, бродячий музыкант
Для людей несешь ты свой талант
И секрет один лишь у тебя
Ты сыграй, сыграй и для меня….

 Но когда я подошёл ближе, она перестала петь, и опустила шляпу так, что я перестал видеть её лицо. Её образ был приятен, и располагал к задушевной беседе. Мне бы доставило удовольствие провести своё время именно так, именно здесь, именно с ней.
-Эй, Вить, – не поднимая шляпы, сказала девчонка
 Откуда она зна…
-Это тебе, лови! – крикнула девчонка, и я не успел понять, что она бросила мне в руки
 Ах, тысяча разбитых кораблей, это же бутылка первоклассного рома!
-Нет, - будто читая мои мысли, отвечала мисс шляпа, – Это твоё сердце
-Раз так, - не приняв серьёзно её слова – Может у тебя найдётся и хорошая парочка рюмок, чтобы опробовать, каково оно на вкус?
-Только одна. Для тебя
Сказав это, что-то мелькнуло у неё в руке, и ловким движением она поставила рюмку на низкую примятую травку.
 Я откупорил бутылку, и плеснул рому в рюмку. Такого я ещё не видел. Это не было похоже на ром. Ярко-алая жидкость, переливающаяся серебром, как жидкий металл. От рюмки исходило огромное количество пара, будто в неё налито что-то горячее, раскалённое.
-Пожалуйста, - сказала мисс шляпа, доброжелательно указав ладонью на рюмку
-Мне это выпить?
-Если хочешь
 Признаться, раньше бы я ругал себя за такую реакцию. У меня не было страха, сомнений. Только безудержный интерес, и желание сделать то, что сказала девчонка.
 Я взял рюмку, понюхал, запах отсутствовал. Тогда я залпом поглотил её содержимое.
 -Что за солёная жидкость? На вкус как морская вода или….
-Слёзы, - добавила она, выдыхая крепкий насыщенный табачный дым
 В ту самую секунду сосуд выпал у меня из рук, и разбился о могучий корень столетнего дуба. Кругом всё наполнилось густым паром. Голова закружилась….
 Открыв глаза, я увидел чистые стены больничной палаты, осененные солнечными лучами. Было утро. Я лежал в мягкой удобной кровати с двумя мягкими подушками. Рядом стоял графин со свежей водой, а за окном, немного приоткрытым, слышалось пение соловьёв. На моих глазах были слёзы от радости, я был счастлив.
 В палату зашёл молодой лечащий врач.
-Виктор, здравствуйте, как ощущения?
-Спасибо, всё в порядке, прекрасно
-Тут к вам посетитель. Говорит, ваш родственник. Впустить его?
-Да, пожалуйста
 Так было ли то, что случилось вчера? Мой диагноз? Поле? Девчонка?
 Врач вышел. Я выпил немного воды. Я не видел как выгляжу, по этому хотя бы подровнял рукой свои волосы, чтобы немного привести себя в порядок. В палату медленно кто-то вошёл. Я поднял голову, и увидел её. В той же соломенной шляпе, тоненьком голубом платье и босоножках, с пакетом в руках. Не хватало только дедовской курительной трубки. Она улыбнулась, подошла к подоконнику, поставила туда пустое хрустальное блюдо, и доставая из пакета по одному апельсину, клала его в блюдо.
Девушка без имени подошла ко мне и провела рукой по моему лицу.
-Слёзы, мисс шляпа?
-Да, слёзы, Виктор. Вы любите апельсины?
-Люблю
-Тогда поправляйтесь, - сказала она, надев свою шляпу мне на голову, - Я жду
Она подошла к двери, и достала свою курительную трубку.
 Теперь она не отрываясь смотрела мне в глаза
-Эй, мисс, - слышалось из за двери, - здесь не курят
 Что было дальше? Автор не оставил нам продолжения. Как же так?! Но может всё таки...