Часть 3 Глава XXIX Старые знакомые

   Эльвентиус отложил в сторону деловые письма и снял с носа круглые очки. Кабинет казался ему страннее обычного — в воздухе повисло дикое волнение, и книги по истории и географии резко заходили ходуном. Всё это значило одно — в дом иного пожаловал любитель изучать всё его окружавшее и окружающее на данный момент. Из знакомых Даркшейда лишь один учёный обладал таким необъяснимым чувством, направленным в сторону гуманитарных наук. Им был Сведерик Смоукстарэсс, весёлый(и по мнению некоторых безрассудный) иной, светлые волосы которого постоянно блестели, несмотря на плохую погоду, скудное освещение и прочие трудности. Хотя дело было не только в волосах — сам историк сиял всегда и везде. У него было много разных привычек — носить дорогую, качественную и красивую, но самое главное зелёную, одежду, в основном костюмы; постоянно читать цитаты из научных трудов своих коллег; порой вспоминать стихи покойной сестры Юрье Бидеччи; часто путался в собственных записях; и, конечно же, постоянно вмешивался в чужие планы, сам того не зная.

   И в этот раз, 26 декабря, он был как обычно некстати. Эльвентиус бродил по чужим письмам, при этом путешествуя по лабиринту своих тёмных мыслей. Этот лабиринт располагался в старом грязном чулане, заставленном всяким мусором. И в этом лабиринте, страшном и невероятно отвратительном, хранились самые жуткие мысли гения, самые ужасные догадки и самые печальные настроения. Даркшейд сидел и делал вид, что работает, на самом деле нервно дёргаясь, предвкушая размах завтрашнего бала в Импералии, и тут, в самый напряжённый и ответственный момент, мебель в его кабинете запрыгала, забегала и чуть ли не завизжала от восторга — в гости ворвался любимец библиотек Сведерик Смоукстарэсс.

- Эльвентиус, надеюсь я не отвлёк! - радостно воскликнул загорелый историк, вальяжно подходя к Т-образному столу. - У меня тут такое дельце…

- Nefe-lette(Непереводимая игра слов, означающая недовольство, негодование)… - пробурчал Эльвентиус.

- Ха, прости, мой лорд, я опять некстати, как, к слову, и всегда, - как будто извиняясь произнёс Сведерик. - Вот как я вижу, ты всё письмишки почитываешь…

- Не письмишки, а… - начал было Даркшейд, побагровев, но остановился.

- Ты бы лучше женился, - честно сказал Смаукстарэсс. - Я до тебя зашёл к Кэролу — он меня как всегда расцеловал — и знаешь, в его глаза, в этих чудных зеркалах его тонкой душевной организации, как писала моя сестра: «Вот такой сенсации!», я заметил нотки тоски и печали. Ты его в могилу сведёшь, пока женишься. А мальчик ведь так хочет сшить тебе парадный костюмчик…

   Эльвентиус тяжело вздохнул и, сам того не хотя, улыбнулся. Обаяние сумасшедшего искателя приключений всегда вводило его в лёгкий приятный ступор.

- Я уже на пол пути к tell da amyu(алтарю бракосочетаний), - произнёс Эльвентиус. - А Джэрол пускай подождёт. Как я вчера выяснил, моя невеста не слишком уж ему нравится.

- А у тебя и невеста есть!? - поразился Сведерик. - Не знал, не знал. И чтобы наш модельер был против? Тьфу! Сказки.

- Есть, mon fertess(мой приятель), и модельер, которого ты ласково называешь мальчиком, мало того, что уже давно замужем, так и старше тебя втрое, как и меня. А вчера, когда Виктор покинул нас, он наедине мне преподнёс вот что: «Вы с ней красивая пара, но я боюсь твоя профессия и твой характер убьют её до того момента, когда ты решишься подать ей руку с кольцом.»

- И был абсолютно прав. Вы, как писала моя милая сестра: «Мужчина ярких смешанных тонов — то ночью плачет, то в бой готов.» А прошлая ваша невеста, та, которая до той леди-обманщицы, чуть не затащившей вас под венец, до сих пор томится где? За решёткой. «И всё ей кажется смешным — солдаты, марши, генералы…» А почему, не напомните?

   Эльвентиус отрицательно качнул головой, довольно усмехнувшись. Его собеседник, как и близкий друг-модельер, не подозревал, что помолвка и свадьба будут сыграны в ближайшие сроки.

- Ладно, в сторону слова! Я к вам за делом. Забудем про любовные дела, перейдём к деловым… - Смаукстарэсс нежно улыбнулся и плюхнулся на «гостевое» кресло. - Я, как историк, собираю экспедицию. Вы, как активный деятель искусства и магии, а так же политики, можете мне помочь.

- Никогда, - спокойно произнёс Даркшейд. - Норьикову я уже помог, и где он теперь? Не напомните?

- Да Яков это другое дело — покинул Киев и стал бунтовать. В Одессе так же не нашёл себе места. Был и во Франции. А потом случайно познакомился с вами, и всё — мечта вернутся на родину и стать аферистом, а затем может быть экстрасенсом-шарлатаном, накрылась медным тазом, как выражаются у него в Киеве! Это вы во всём виноваты! - рассмеялся историк.

- Да, и это я Якова закинул сначала в Голландию в клуб волшебников-экстремистов, а потом и в тюрьму в Германии усадил. Плетёте интриги не хуже Грэбэлла.

- Кого-кого?

- Грэбэлла. У него, к слову, машина времени, на которой наш общий знакомый улетел в прошлое. И как его оттуда вернуть, ума не приложу.

- А Грэбэлл машинку не отдаст?

   Эльвентиус показательно поднял брови и, улыбнувшись, ещё раз отрицательно потряс головой.

- Ну дело плохо, прощай Норьиков, прощай милый друг! А по поводу моей затеи, я многого не прошу, мне бы переводчика и… - наклонившись над столом запел Смаукстарэсс, мысли которого были уже совсем не об Эльвентиусе и не о переводчике. - Со мной Аннэль Бирьюди, наш француз-взломщик, Корд Юдисэс, солдат самой главной гвардии союза магический республик, и, конечно-же, Мими Гардэс!

- Интересно, как ты Мимианэлло на это уговорил.

- Он, ставши психиатром, решительно согласился. Так и сказал: «Я буду лечить ваши физические травмы и наблюдать психические!» Вот демон!

- И от меня тебе нужен переводчик…

- Именно! Но, главное чтобы разбирался в древностях. Самых популярных не предлагай — они тупы, как сомы. А как писала моя сестричка…

- Забудем о покойной Юрье, я знаю одного переводчика.

   «Но она моя невеста, и в путешествие с тобой-сумасшедшим я её не отпущу.» - подумал Эльвентиус, взглянув на одно из писем Аллисант, полученных им в ноябре.

- И как его имя? - сгорая от любопытства спросил Сведерик, чуть ли не прыгающий на кресле от волнующей новости. - Прошу тебя, Эльвентиус, не будь занудой! Я… Я такую штуку откопал! Вернее пока только нашёл, но откопать-откопаю, только если ты…

- Имя я её не скажу, - скептически отмахнулся Даркшейд, уже знающий, что будет происходить дальше.

- Ах, это дама? Ну прошу-же!

- Нет.

- Но…

- Её — никогда.

- А если я тебе расскажу о том месте, в которое я собираюсь отправится?

- О всех его опасностях? Хочешь угробить свой последний шанс…

- Пожалуйста!

- Нет.

- Эльвентиус! Если она переводчик, да и с такими знаниями, она оценит мою идею!

- Конечно…

- Так что же ты отворачиваешься!

- Люблю наблюдать за тем, как ты вертишься, словно уж на сковородке.

- Опять эта яковщина! Эльвентиус!

   Иной громко захохотал, и все дурные мысли его отошли на задний план. Их место заняло жгучее удовольствие, приносимое властью.





   Алиса давно не видела Сару Джонс, и даже не думала о том, что та случайно попадётся ей на улице, как раз в тот момент, когда Стардаст будет бессмысленно бродить по заснеженному Лондону, надеясь поймать хотя бы ещё одного Эльвентиуса, чтобы успокоиться перед завтрашним насыщенным днём.

   Сара Джонс, британка, 10 лет проработавшая в лабораториях The Silence, вернулась на родину, потому что ей внезапно дали отпуск. Сара была девушкой среднего роста, с приятными зеленоватыми глазами и аккуратными коричневыми волосами, в которых почти постоянно блестели рыжие волоски. Из-за травмы на производстве во время критического момента(так в The Silence обозвали последствия двух ЧП, произошедших примерно в одно время) девушка уже пять лет носила очки, но это не мешало ей оставаться в списке самых продуктивных работников лаборатории. Вместе с ней отправилась её подруга и коллега Хелен Киприс, афроамериканка, ставшая учёной вопреки всем запретам своих родителей. Хелен всегда прятала свои тёмно-карие волосы в пучок, никогда не одевалась в платья и не носила юбок, ходила в старых любимых красных кедах и очень сильно любила общаться с людьми своего пола. Учёный-экспериментатор из неё был практически никакой, но в технической сфере лабораторий ей не было равных.

   Подруги прогуливались по снежной набережной, как вдруг одна из них замерла в оцепенении, а потом резко бросилась на случайную прохожую. Сара узнала Элиссант, а Элиссант узнала Сару. Хелен, только что рассказывавшая о своих недавних похождениях, ничего не поняла.

- Я и не думала, что увижу тебя, - ошарашенно произнесла Джонс, поправив свои очки.

- Я тоже, - пробормотала Алиса, из мыслей которых сразу пропал и конец света, и злой Люциус Грэбэлл, и даже Эльвентиус Даркшейд. - Как там дела за океаном?

- О, очень даже неплохо. Вернее, нет, плохо, но не так плохо, как тогда… Ты ведь помнишь двух неизвестных из Долины Смерти?

- Стараюсь забыть.

- Я тоже.

- А твой проект?

- О, мой, да, мне выделили чуть-чуть финансирования. И я, естественно, его потратила. За несколько часов.

- Насколько должно быть маленькое финансирование, чтобы Сара Джонс потратила его настолько быстро?

- Знаешь, если так подумать, это не такие маленькие деньги, двести тысяч долларов, но учитывая то, что я «потратила» их используя оборудование, то есть технически заплатила за электричество, это, можно сказать, буквально ноль без палочки.

- Вот ведь… А больше они тебе не дали?

- Куда! У нас ведь главный учёный-исследователь это генетик-сумасшедшая, из-за которой, частично, и произошло то, что произошло…

- Приоритеты…

- Да, Элис, это просто невозможно!

   За спиной двух бывших коллег раздался недовольный кашель. Девушки обернулись и посмотрели на явно утомлённую Хелен Киприс.

- Очень рада, что вы двое наконец-то встретились, но на улице, мягко говоря, не июль. Может продолжите свои разговоры где-нибудь в кафе? - спросила она, показательно пряча руки в карманы.

- В пабе! - воскликнули Джонс и Стардаст.

- Британия! В пабе, так в пабе, только давайте пойдём туда поскорее!

   Аллисант схватила Сару за руку, та вытащила руку Хелен из кармана, и группа великих учёных весело понеслась по набережной в сторону ближайшего паба.

   Там, в тепле, мнение Киприс по поводу внезапной встречи двух хороших знакомых изменилось. Отогревшись и попробовав настоящий Fish&Chips, а так же немного выпив холодного эля, Хелен уже не только с интересом слушала разговор Алисы и Сары, но и активно в нём участвовала.

- Да, а эти «маги», у вас тут в Англии своя атмосфера, - сказала Киприс, когда речь зашла о мутантах. - Наши бы сказали, что все они мутанты, и мутанты тоже так бы сказали, но вот «маги»…

- Они бы возмутились, - закончила за неё Стардаст. - Тёмный квартал и Академия, вернее то, что от неё осталось, восстали бы и уничтожили бы того, кто это сказал.

- Академия? - удивилась Хелен.

- Да, у магов есть своя Академия. У нас, скажем так, Академия имени М. Ардина, расположенная в штате Мэриленд, а у них просто Академия. И она появилась значительно раньше, - объяснила Сара, сделав глоток чая.

- Вот ведь как всё заморочено… А Ардин знал, о том что потом будет такая путаница? - спросила Киприс. - Или он не думал?

- Ему в сороковые-то годы и думать. Война захватила Советский союз как раз тогда, когда он был на задании в Штатах. Вернутся не смог — вся его семья погибла, а лаборатория, в которой он работал была срочно закрыта и запечатана. Так что ему пришлось действовать в Мэриленде, - рассказала Джонс, явно хорошо знавшая тему разговора.

- Но это, допустим… А вот вся эта толпа иных-демонов-русалок… - начала Хелен.

- Русалок я, к слову, ещё не встречала, - перебила её Аллисант. - А вот сакуАвайев…

- Кого!? - вскрикнула Киприс. - Боги!

- Пока произнесёшь, язык сломаешь, - рассмеялась Сара.

- Ну что поделать! Я и не такое перевожу… Как вам - “Kes tes les mes nes pus os fos tos!” Это детская считалка времён какого-то хитрого короля, точно не помню - “Мальчик вдруг пошедший в лес, станет статуей рассвета, и покинет мир чудес, это проклятое лето!” - улыбнулась Стардаст.

- Звучит как статус подростка в соц-сетях, - неодобрительно буркнула Киприс.

- Да, мрачненько… - согласилась Сара.

   Девушки сменили тему, и в этот раз заговорили о Люциусе Грэбэлле. Он, по мнению Хелен, был слишком глуп и заносчив. Девушка критиковала его направо и налево, а когда узнала, что ему уже 52 года, завопила от изумления.
- Я думала ему нет и тридцати! Оооо, какой шедевр! Нет, я должна его увидеть, пока мы в Лондоне! Запиши в наш список достопримечательностей - «Люциус Грэбэлл, 52-ух летний мужчина интересного поведения.» - воскликнула она, ударив рукой по столу.

   Последующие слова разговора многим покажутся скучными, поэтому я их опущу. Закончив разговаривать и расплатившись по счёту, весёлые уже не просто знакомые, но ещё и не лучшие подруги, выходили из паба. Аллисант решила напоследок обернутся, чтобы попрощаться с гостеприимным заведением, и на мгновенье выпала из реальности. Около столика, за которым только что сидела весёлая компания стоял невысокий силуэт, очень сильно напоминавший шамана. Подняв левую руку и указав на Элис, он произнёс:

- Анни надуут тээбья… Ахадон вже блисско...