Дневник Памяти

Дневник Памяти.

"9 сентября. Дорогой дневник, сегодня я решила делиться с тобой всем, что происходит в моей жизни. Уж слишком много событий, что голова раскалывается всё умещать в ней. Поэтому я решила рассказывать тебе всё-всё-всё. Я чувствую, что плохо кончу от всей этой истории, но значит, в том есть моя судьба"

Павел перелистнул страницу и почесал затылок.

- Вот ведь дерьмо. - Выругался Павел, закрывая дневник своей жены. - Не нужно было сюда влезать. Дёрнул же чёрт. Как я теперь это объясню?

Он задумался, поглаживая гладко выбритый подбородок. Впрочем, кому и что он должен теперь объяснять? Жены не стало три месяца как. Он с трудом нашёл в себе силы, чтобы разобрать все её вещи и наткнулся на синюю толстую тетрадь в жёстком переплёте. Он знал, что Соня писала стихи и принял эту тетрадку за очередной сборник, но Павел и не догадывался, какой клад он нашёл, открыв тетрадь. Возможно, теперь всё встанет на свои места и он сможет жить дальше, перестав винить себя в том, что с ней произошло. Павел до последнего верил, что это не он стал причиной самоубийства Сони. В принципе, она всегда создавала впечатление психически слабого человека, но если её поддержать и подтолкнуть в нужном направлении, то она добилась бы весьма внушительного успеха. Павел провёл рукой по переплёту, особое внимание уделяя царапинам. Подушечками пальцев, аккуратно, он вёл сверху вниз и снизу вверх по рваным, словно у раны, краям царапины. Похоже, что след от ножниц? Нет? Зачем бы она стала портить такую красивую обложку?

В нерешительности, он взглядом блуждал по комнате. Выцветшие обои, драненькие занавески на окне, в углу, возле батареи, на стене цветные детские каракули. Дурацкое кресло-качалка у окна, с облупившимся лаком на подлокотниках, закинуто пледом, который Соня однажды связала сама. Он помнил, как она, уютно расположившись в этом кресле, тихонько читала книгу, либо вязала, либо просто смотрела в окно.

Павел встал с дивана и медленно подошел к окну, под ногами жалобно скрипнул пол, и он вздрогнул. Ведь он так привык к тишине, что любой постороний звук напрягал его нервы. За окном распустились яблони. Они издавали яркий аромат, но окно было плотно закрыто, поэтому Павел лишь мог представить, как они благоухают на солнце, разнося ветром по округе запах весны. На мгновение ему даже почудилось, что он слышит этот запах, но вовремя одумался, переживая, что тоже сходит с ума.


"12 сентября. Я чувствую, что очень одинока. Мне не с кем поговорить об этом и от этого одиноко еще больше. Может, правда, я не создана для этого мира? Возможно,я родилась не в том месте и не в то время? Моя душа неспокойна. Но почему это произошло именно сейчас? Что стало причиной моего волнения? Я сама не могу ответить на этот вопрос, как ни старалась. Просто в какой-то момент я внезапно поняла, что со мной что-то не так, мысли начали путаться, я стала сама не своя. Как будто что-то вытеснило меня же из собственного сознания. Я смотрю на свои руки, и мне чудится, что это не я. Я смотрю в зеркало, и вижу совершенно другого человека. Но я всё ещё могу себя контролировать, это не может не радовать"

Положив дневник на подоконник, Павел стал вспоминать все события того времени. Как будто всё начало раскладываться по полочкам. Соня сильно переменилась. Он считал, что всё дело в том, что они совсем недавно переехали в этот город, где у них не было ни единой родной души. Так сказать, поставили свою жизнь на кон и бросили всё, что было. Но ведь Соня сама захотела уехать, никто её не заставлял. Это было причиной ссор и недомолвок. Раз уж они оба хотели начать всё сначала, нужно было чем-то пожертвовать. В конце концов, Соня прекрасно понимала, чем они оба рискуют, и согласилась на переезд. Так что её одиночество, в принципе, обосновано. Но почему она не задавалась вопросом - Паша, а тебе тут хорошо? Она же всё время твердила только о своём состоянии, о своих чувствах. Это ли не эгоизм?

Он ощутил прилив ненависти и сжал кулаки.

- Эгоистка!

Стремительно покинув комнату, он ворвался ураганом в кухню, поставил на плиту чайник и достал кружку, бросил туда утренний пакетик чая и сел на стул. Злость отпустила.

Соня. Милая, добрая Соня. Что случилось?


"18 сентября. День боли. Я скорблю, я болею. Я не могу пошевелиться. Внутри огромная дыра, я даже не чувствую, как бьётся сердце. Вырвано. Выпотрошено. Истерзано. Истекает кровью. Очень больно. Не могу даже дышать. Но есть силы сказать всё тебе, дорогой дневник, я так одинока, что сказать больше некому"

Павел отхлебнул из кружки чай, он оказался горячим. Отставив кружку подальше от себя, он перелистнул страницу и вздрогнул. Там был рисунок. Женское тело, лежащее посреди зелёной травы, истекающее кровью. Кровь была повсюду - стекала по рукам, из живота, из глаз, даже ногти каким-то образом, показалось, в крови.

- День боли? Какого чёрта?

Павел нахмурился, вспоминая. 18 сентября. 18 сентября. Что это могло значить? Конечно, будь он более тонкой натурой, он бы сразу догадался, о чём речь, но Павел был твердолобым реалистом и совсем не умел мыслить картинками. 18 сентября... Возможно, следующее откровение Сони прольёт свет на это событие? Она даже дневнику пишет загадками! Она не умела быть проще.


"19 сентября. Поссорилась с Пашей. Он опять меня не слышит. Мы словно говорим на разных языках, я не могу достучаться до его сердца. Я чувствую, как он отстраняется от меня с каждым днём. Возможно, тому виной то, что я скрываю от него правду о себе. Я пока не уверена, что стоит ему об этом говорить, о своих чувствах себя не в себе. Он не поймёт совсем, ведь он другой. Сегодня весь день шёл дождь, он напомнил мне все мои печали, когда я смотрела в окно. Струи дождя стекали по стеклу, как слёзы по моим щекам. Я не могла остановиться и просто плакала навзрыд! Я ничтожна..."

- Не могу читать этот бред.

Павел закрыл тетрадь и отложил в сторону. Что-то в его голове не сходилось. Соня настолько трагически описывала внутренние ощущения, а виду не показывала совсем! Как он должен был догадаться о том, что жену что-то беспокоит, когда она даже повода не давала так думать? Он решил, что всё-таки все женщины странные и их суть ему никогда не понять. Но дочитать всё-таки хотелось, чем там его покойная жена ещё удивит?

...продолжение следует...