Пустая мечта

Пустая мечта



Глава 1



Стоял прекрасный солнечный день, когда это произошло. Карл только—только дописал черновик очередного рассказа, и уже собрался заварить кофе, но именно в этот момент раздался звонок. Карл вышел в веранду, посмотрел в глазок и увидел там юного паренька в смешной кепке, на которой гордо красовался логотип какой—то фирмы «deLiVEry».

Карл причмокнул и открыл дверь.

— Добрый день! Вы Карл Рудовский?

— Да, — сказал Карл.

— Для вас посылка, — паренек протянул тонкий конверт, обтянутый плотной пленкой.

— Что это?

— Я только доставляю, — паренек достал из сумки, что висела у него на плече, бумажку и ручку. — там, где галочка, поставьте роспись, пожалуйста.

— Подпись, — закатив глаза, поправил Карл.

Паренек ничего не ответил, только сжал губы.

Карл взял листок, покрутился на месте в поисках места, где можно примостить его, и снова причмокнул. Он приложил листок к стене, бросил свою роскошную подпись и отдал бумажку курьеру.

— Хорошего дня, до свидания! — по—детски весело сказал курьер и исчез за забором.

— Так, интересно, — пробубнил Карл, войдя в кухню. Он включил чайник, а сам принялся открывать посылку.

Есть что—то приятное в этом деле, открывании разных коробок о конвертов, словно наступил Новый год, тебе привезли подарки, но ты еще не знаешь, что там такое, и поэтому в душе все бегает и бурлит от ожидания.

Пленка с хрустом порвалась и улетела прочь. Увидев знакомый логотип в виде большой буквы «Л», что красовался на конверте, Карл замер на секунду. Карл оторвал верхнюю ленту и достал бумажку: аккуратно написанное от руки письмо. Неужели такие еще есть? Невероятно в эпоху компьютеров, но в этом случае, решил Карл, это еще больше возбуждало интерес.

Карл развернул листок и принялся читать:





«Уважаемый Карл Леонидович, — гласила первая строка. — Мы рады сообщить Вам, что ежегодная премия «Творчество», коллегиальным решением, присваивает Вам премию в номинации «Писатель года». Мы высоко оценили уровень Ваших творческих успехов, глубину мысли, которые Вы доносите своими произведениями и те идеи, которые Вы продвигаете в массы. Все это способствует воспитанию здорового общества, полного добра и света. Комитет премии благодарит Вас за тот труд и те усилия, которые Вы прилагаете во благо общества.



Церемония вручения премии состоится 3 июля 2018 года в Большом Театре Искусства».



Карл перечитал письмо, а потом еще и еще раз, пока окончательно не поверил в то, что там написано. По щеке покатилась слеза, руки задрожали, он не знал, сидеть ему или стоять, ходить или прыгать, бегать, кувыркаться. Он вскочил на ноги, сделал круг по кухне, снова сел и схватил письмо, но не прочитал его, а снова положил на стол, разгладил, хотя оно и так было ровным, встал и вдруг замер.

— Я... писатель года, — прошептал он.

В ту же секунду Карл ринулся в спальню, он метался из одного ее конца в другой, бросал подушки, поднимал одеяло, открывал шуфлядки, все там переворачивал и снова закрывал, пока его взгляд случайно не упал на стул, увешанный одеждой, пледом и еще Бог знает чем. На стуле лежал телефон. Карл схватил его, открыл книгу номеров и стал лихорадочно листать: Елена Залиотова, Лера, Валерия, Савченко Павел, Оксана Пресс—секретарь, Пресс—центр, Перо, Вера.

Вера.

Карл нажал на это имя, и телефон тут же предложил позвонить, написать сообщение или отправить MMS.

Карл нажал на «Позвонить», но, когда увидел, как идет соединение, сбросил звонок.

— Черт, — сказал он себе.

Карл положил телефон обратно, а сам пошел в кухню, где его ждал чайник.



Глава 2



Этот день настал. Карл, пытаясь сохранять спокойствие, гладил рубашку, которую купил специально для этого случая в тот же день, когда получил письмо. Все же на таком событии надо бы выглядеть презентабельно. Утюг плавно ползал туда—сюда по ткани, разглаживая каждую морщинку, но сам Карл думал о том, как возьмет статуэтку. Лучше, наверно, взять ее в правую руку, а в левую — микрофон. Кстати, что надо говорить в таких случаях?

— Огромное спасибо всем, — бубнил полушепотом Карл. — Нет, не так. Я очень благодарен за такую возможность... какую возможность? Это же награждение, идиот. Надо сказать что—то такое, что всех вдохновит, что вызовет тепло на душе. Черт, ты же пишешь самые душевные рассказы этого века, а не можешь придумать и пары слов?

Раздался звонок.

— Черт, кто там еще? — он поставил утюг, пошел в веранду, посмотрел в глазок и замер. — Боже, — сказал он.

— Откроешь? — услышал он женский голос за дверью.

— А—а, да, одну секунду, замок заело, наверно, — он поправил волосы, пригладил их, обтянул майку и... распахнул дверь.

— Привет, — сказала женщина.

— Привет, Вера.

— Я оставила у тебя договор из банка насчет карточки, можно его забрать?

— Э—э, конечно, только я понятия не имею, где он. Ты лучше зайди сама и поищи, ладно?

— Уверен, что хочешь меня впустить в дом?

— Да, входи, конечно, — он сделал шаг в сторону, пропуская Веру.

— Я быстро.

— Не торопись, времени полно.

— Я слышала, что ты сегодня получаешь премию, — входя, сказала она.

— Да... стоп, откуда ты знаешь?

— Один общий знакомый рассказал по секрету. Поздравляю тебя, ты добился, чего хотел, — Вера похлопала Карла по плечу.

Они прошли в кухню, Вера подошла к серо—черному серванту, набитому пыльной посудой, открыла небольшой ящик и начала перебирать бумажки, что лежали там.

— Я смотрю, тут ничего не поменялось, даже документы лежат в том же порядке.

— Да, я что—то забываю прибраться, да и времени не так много, — сказал Карл.

— Понимаю, весь в работе, — окунувшись в ящик, говорила Вера, — в делах, нет времени ни на что. Я помню, — она посмотрела на Карла и улыбнулась. Совсем не мило.

— О, ты же не ругаться приехала, верно?

— Мы достаточно наругались, так что нет. Я что—то не могу найти договор, ты точно никуда ничего не перекладывал?

— Точно, — сказал он, потом задумался на секунду и добавил: — хотя... подожди минуту, я сейчас.

Карл побежал в зал, оттуда раздался грохот и шум, он снова появился в кухне с желтой папкой в руке.

— Вот, может он тут, — он положил папку на стол.

Вера открыла ее, пробежалась глазами по всем бумажкам, достала одну и сказала:

— Да, нашла. Спасибо, я пошла.

— Вера, — сказал Карл и, когда она посмотрела на него, поцеловал ее.

Одну секунду, словно вечность, они стояли в кухне, взрывая прошлое, но даже вечность рано или поздно заканчивается. Вера оттолкнула Карла и влепила ему пощечину. Даже след руки остался.

— Черт тебя возьми! Иди к дьяволу! Мне хватило того, что ты сделал со мной за те годы, что мы были вместе! Не смей ко мне прикасаться! Лучше пиши свои рассказы, ты же так это любишь, да?

— Вера, — попытался Карл.

— О! Теперь ты вдруг понял, как я тебе дорога, да? И не вздумай говорить, что ты изменился, или еще что—то. Что ты там обычно мне говорил? Что станешь лучше, добрее? Что будешь поддерживать меня? Ха! Как же! Ты никогда не изменишься, и теперь я это знаю. Ты всегда будешь думать только о себе и своих целях! О, главное достичь цели, чего бы это ни стоило. Писать душевные рассказики и при этом самому в них не верить ради награды, славы и бабла — вот кто ты такой на самом деле. И всегда таким был!

— Вера, — сказал Карл, но она выбежала из дома, грохнула за собой калиткой, запрыгнула в машину и укатила прочь.

Карл стоял на пороге с открытой желтой папкой в руке, из которой вываливались документы, и смотрел на калитку, еще дрожащую после выпавшего на ее долю стресса.

— Черт! — Карл бросил папку о землю и вернулся в дом.



Глава 3



— Я и моя обворожительная коллега еще раз поздравляем Олега Торопыго, и мы переходим к следующей награде, — звучным баритоном, с широкой улыбкой, как будто в пионерском лагере, сказал статный мужчина в блестящем костюме.

Зал немного шумел от возбуждения, кто—то все еще апплодировал, хотя момент давно прошел.

— И следующая награда будет вручена Лучшему Писателю Года по версии премии «Творчество»! Давайте вспомним кандидатов!

— В этом году, — начал блестящий мужчина, — у нас целый каскад авторов, которые, по—моему скромному мнению все достойны этой награды! Среди них Василий Горшков с романом о Второй Мировой войне «Сломанный путь». Книга действительно потрясающая, я еще никогда не читал ничего подобного о войне. Если кто—то в зале или около телевизора ее не читал, то наша Премия настоятельно рекомендует это сделать!

— Следующий кандидат — Карл Рудовский со своим сборником рассказов и повестей «Пустынная жизнь», — на весь звал сказала девушка в длинном серебристом платье, — когда я читала этот сборник, я каждый раз плакала или смеялась над каждым рассказом, все они полны стольких вопросов и ответов, что невозможно забыть ни один.

— А следующий кандидат... — продолжил ведущий.

В это время Карл сидел в первом ряду, в руках он держал листок размером не больше ладони, где мелкими буквами был написан текст, который он нашептывал сам себе:

— Я очень благодарен за то доверие, которое мне оказываете... никогда бы не подумал, что спустя столько лет я получу... очень важно для меня, ведь все, что я делаю, я делаю ради вас, а эта награда показала мне, что все не зря... еще раз огромное спасибо... хочу обратиться к молодым писателям, которые полны надежд... вкладывать всю душу и стараться помочь своим творчеством — вот наша истинная работа... хух, не волнуйся...

— Дамы и господа, вот и все кандидаты, которые в этом годы стали номинантами на звание Лучшего Писателя года! Но!

— Но, — подхватила девушка, — по правилам Премии победитель должен быть всегда один.

— К сожалению это или к счастью, но это именно так.

— Что ж, давайте узнаем, кто стал Лучшим Писателем этого года по версии Премии «Творчество»!

На сцену вышла еще одна девушка на высоких каблуках, похожих на самые настоящие ходули, она вынесла поднос с конвертом, передала его ведущему, тот открыл его и под бурные овации передал записку своей партнерше.

— Итак. За неоценимый вклад в общество, который он внес своими произведениями, за то, что он своими трудами воспитывает благородных и настоящих людей, подает пример сотням тысяч мечтателям, победителем Премии «Творчество» в области литературы и обладателем звания Писатель Года 2017, становится... — традиционная пауза, во время которой Карл едва не получил инфаркт, — Карл Рудовский!

Зал вновь взорвался, словно тысяча петард, апплодисментами. Карл, поправив пиджак, встал и направился на сцену. У него кружилась голова. Он крепко пожал руку ведущему, получил поцелуй в щеку от девушки. В этот момент на сцене появилась еще одна красавица со статуэткой в руке, она протянула ее Карлу, тот взял ее в левую руку, но потом переложил в правую, вспомнив, что в левую нужно будет взять микрофон.

— Наши поздравления, Карл Леонидович!

— Спасибо, — под визг микрофона сказал Карл. Ему жестом показали, что можно подойти к трибуне, что он и сделал.

Карл незаметно положил свою бумажку перед собой, надел очки, осмотрел зал, потом посмотрел на статуэтку и тихо сказал в микрофон:

— Красивая... я мечтал об этом с детства, прямо видел, как получаю премию, а потом крупные издательства предложат мне контракты, огромные тиражи и, конечно, бешеные гонорары. Так и должно быть, но... давайте я расскажу одну вещь прямо и честно. Все это чушь! Я про рассказы из сборника, каждая строчка, которая там написана, — чушь и вранье. Эту премию дали по ошибке. Все, что я писал, было написано только ради премии и славы, которая следует за ней. Это была игра. Шахматы. Ведь это так просто и примитивно: писать о том, что никто не может обойти стороной, о том, что каждому близко. И вот на сороковом ходу я здесь, получаю Премию за то, что писал чушь. Крайне глупо с моей стороны признаваться в этом, ведь уже в эту минуту я попал в черные списки всех возможных издательств, да и премию заберут, но зато я первый раз в жизни сказал что—то честное, — он подождал немного, глядя на людей в зале, на ВИП—сектор, где сидели мрачные представители издательств, а потом закончил речь: — спасибо, — он медленно спустился со сцены, туда, где все еще стояла тишина.

Карл направился прямиком к выходу, а за его спиной началось перешептывание тысячи людей. Когда Карл оказался на улице, среди людей, которые пока ничего не знали, когда его телефон вдруг начал разрываться от звонка, он подошел к мусорному ведру, бросил туда статуэтку, следом телефон и пошел домой.

— Черт, — сказал он и скрылся в неизвестности.