Паломничество в Третьяковку

В тот, теперь уже давний день, когда православная Москва шла крестным ходом со вновь обретённой Тихвинской иконой на Красную площадь, мне довелось помолиться возле другого великого образа Царицы Небесной — возле Владимирской Её иконы, в храме при Третьяковской галерее. Два дня спустя, уже в Петербурге, я прикладывался к Тихвинской иконе и, стоя перед ней, ещё хранил в душе живое воспоминание о другой святыне — о Владимирской. Как описать разницу между этими иконами?

Стоя возле Тихвинского образа, думаешь: «Святыня!» Стоя возле Владимирского, думаешь: «Чудо!» Тихвинский укрыт тяжёлым золотым окладом — зримым образом благодати Божией, обильно на нем почивающей. Владимирский — открыт, милостиво распахнут перед молящимся, словно Владычица Сама делает шаг навстречу Своим людям. Живопись Тихвинского — скупа, контрастна и трагична; скорбно опущен уголок рта Богородицы, мудр и строг лик Младенца… Перед таким образом хорошо молиться в минуты печали. Владимирский светел и исполнен неземной любви… Да, есть и в нём печаль — в горьком изломе бровей Богоматери, но неизъяснимая нежность на Младенческом лике печаль эту смывает, топит с своих волнах… Любовь, связывающая Младенца и Матерь Его преизобильно изливается на всех, приходящих к Владимирской иконе. Сравнивая Тихвинскую и Владимирскую икону, невольно подумаешь: Владимирский образ, полный любви и сострадания, никогда не уходил из России, всегда оставался с нами; скорбный Тихвинский пришёл именно сейчас, в эти дни…

И ещё нельзя не подумать вот о чём. Да, Тихвинский — Святыня. Его, укрытого золотом, нельзя праздно разглядывать, перед ним должно только молиться. Владимирский же — чудо; на него можно просто молча смотреть и от одного этого созерцания получать обильную благодать: совершенство его линий, контуров, красок само наполнит душу гармонией. Вот и говорите после этого, что мастерство иконописца — дело второстепенное, что всё равно, перед какой иконой молиться, была бы в церкви освящена, а что это — чудо древнерусской иконописи, или равнодушная академическая живопись XIX века, или холодные золочёные образа современного греческого письма — всё едино!.. Нет, не едино! Душа откликается на талант: талант — это ведь дар Божий, та же благодать, и душа её очень чувствует. Чтобы лучше в этом убедиться, из храма, где стоит Владимирская икона, пройдите в саму Третьяковскую галерею, на экспозицию древних русских икон. Посмотрите на рублевского Спаса, на его Деисус, на Троицу — в них так живо дыхание Духа Святого, что каждая икона — сама как целый храм, даром что стоит не в церкви, а в музее! Посмотрите на многочисленные образы Святителя Николая: пусть многие из них известны вам по репродукциям — оценить их можно только вживе. Посмотрите на этот грозный, величественный, мудрый лик Мирликийского чудотворца и сравните его с современными иконами, как-то ненароком, но явственно отдающими Санта-Клаусом. Святитель Николай, каким его изображали в Древней Руси, — это не рождественский дедушка с мешком подарков, это воистину «собеседник ангелов», который может быть как могучим заступником, так и суровым обличителем, и человеколюбие его так не похоже на слащавое добродушие…

 Но вернёмся к Владимирской иконе. Как-то, ещё в школе, задумал я сделать себе её копию: очень мне нравилась эта икона, хотя и неверующим был, и некрещёным, и в иконописи мало что понимал. Достал я подходящую доску, раскрыл коробку гуаши и принялся за дело. Срисовал — очень точно, раскрасил — тоже неплохо, осталось лаком покрыть. И вот тут-то пошла прахом вся моя работа: лак совершенно исказил, извратил все цвета на моей «иконе», так что на неё стало страшно смотреть. Пришлось выбросить раскрашенную доску, а ведь как старался! Не дался великий образ в руки нехристю!

 …На Руси существуют тысячи списков и Владимирской, и Тихвинской икон. Многие из них прославлены чудотворениями; да и те, что хранятся у вас дома, пусть они маленькие, бумажные, но вы молитесь перед ними — и бывает вам по молитвам вашим. А всё-таки ничто не заменит православной душе общения с теми — великими… Ничто его не заменит. Поезжайте в Тихвин, поезжайте в Москву, и вы сами это поймёте.