Отдельная реальность

Я знаю о литературе четыре странные вещи. Возможно и даже наверняка, кто-то знает больше.
1. В некоторых произведениях возникает некое "дополнительное измерение" текста, отнюдь не предусмотренное автором и даже в какой-то мере разрушающее его первоначальный замысел. Вещь от этого не становится хуже - наоборот, приобретает глубину, антиномичность и сложность, присущую подлинной реальности. Яркий пример - "Отверженные" Гюго. Бывает, что герой сопротивляется автору, который хочет его "выпотрошить". Прячет свои истинные чувства и даже мотивы своих поступков. Для меня таким примером "дополнительного измерения" является инспектор Жавер. Уж как его не любит автор! Как избегает приближать, "укрупнять" его внутренний мир, чтобы, не дай Бог, не начать сочувствовать! А персонаж ему не подчиняется, не влезает в отведенные рамки. И читательское восприятие тут ни при чем - налицо именно бунт персонажа.
2. Герои большинства литературных произведений "не видят" читателя, и это совершенно не зависит от жанра - Анна Каренина в этом смысле так же индифферентна, как королева Марго (романная, конечно). Но есть и исключения. Есть авторы, чьи герои читателя абсолютно точно ВИДЯТ и определенным образом к нему относятся. Это можно почувствовать, это, с одной стороны, мистическое, с другой - насквозь реальное ощущение. Я, например, чувствую, что епископ Мириэль из "Отверженных" смотрит на меня... по-отечески. Снисходительно и с любовью: "Резвится молодежь..." Такие личные взаимоотношения у меня сложились с героями "Отверженных" и... булгаковского "Бега" (говорю же - это не зависит от жанра!).
3. Литературный "двойник" влияет на судьбу своего реального прототипа. Вспомним хотя бы песенку Вертинского "Ваши пальцы пахнут ладаном", посвященную киноактрисе Вере Холодной. Актриса перепугалась и заставила Вертинского снять посвящение (на что он, будучи человеком мистически нечутким, даже обиделся), но... что написано пером, не вырубишь топором. Вскоре звезда российского синематографа умерла при загадочных обстоятельствах, совсем молодой.
Не описывай заране
Ни сражений, ни любви,
Опасайся предсказаний,
Смерти лучше не зови!

Слово - только оболочка,
Пленка жребиев людских.
На тебя любая строчка
Точит нож в стихах твоих.(с)
4. "Молчите, проклятые книги, я вас не писал никогда"(с). Существуют книги, которые приносят несчастье - "Мастер и Маргарита" или "Смерть Иоанна Грозного",  например. Как будто некая радиация распространяется от этой вещи и поражает всех соприкоснувшихся.
Плоды нашей творческой фантазии способны отчуждаться от нас и жить самостоятельной жизнью - писатели это знают, пусть даже на уровне интуиции, и это тайное знание подчас толкает их на уничтожение собственных произведений (так,  Гофман сжег одну из своих "Ночных повестей").
Есть книги, которые опасно не только писать, но и читать. Студенческие годы для меня вообще-то были очень счастливыми - но только не четвертый курс, на котором нас усиленно пичкали кафками, прустами, камю и т.п. Эти книги, буквально пропитанные тоской, отвращением к жизни, безверием и декадансом, были ядом для моей молодой души. Хотите верьте, хотите нет, но я, читая их, физически чувствовала тошноту, головную боль, жар и другие признаки интоксикации!