Кампания 1943 года. Глава 93

                Глава 93.


 Гитлер принял Гудериана точно в указанное время. Впустив опального генерала, шеф-адъютант Гитлера вскоре покинул кабинет. Беседа велась с глазу на глаз.

  - В декабре сорок первого наши пути разошлись. Я сожалею об этом и считаю, что настало время положить всяким недоразумениям  конец. Вы нужны мне, Гудериан.   

 Генерала поразила перемена во внешности Гитлера за год с небольшим со времени их последней встречи. Перед ним сидел постаревший лет на десять больной человек. Левая рука Гитлера заметно дрожала. Речь сделалась замедленной. На столе были разложены книги. 

 - Я перечитал ваши книги, написанные перед войной, когда вы руководили созданием наших бронетанковых войск. Вы уже тогда верно предвидели пути развития этих войск и изменение роли танков  в современной войне. Теперь вы можете осуществить свои идеи на практике. Предлагаю вам самому написать инструкцию для вашей новой должности. Я её подпишу. Занимайте под штаб ваше прежнее  здание в Берлине, подбирайте сотрудников и поскорее приступайте к работе. Фон Цейтцлер ознакомит вас с деталями обстановки на фронтах. Что касается общей обстановки, то я вполне отдаю себе отчет в тяжести допущенных ранее ошибок.  Мы недооценили силы наших противников и пропустили несколько мощных встречных ударов. Но мы выстоим.  А затем соберёмся с силами и вернём всё утраченное.

 Беседа продолжалась сорок пять минут.    

 Возвращённый из опалы генерал вышел из кабинета окрылённый, полный новых надежд. Остаток дня он провёл в гостинице в обществе коменданта Винницы фон Прина, бывшего военного атташе в Москве генерала Кёстринга и только что прибывшего со своей пехотной дивизией с Западного фронта генерала Бушенхагена. Все были хорошие знакомые Гудериана.
Вскоре Бушенхагена вызвали к фон Цейтцлеру. Вернувшись, он попрощался:

 - Господа, я вынужден вас покинуть. Вылетаю на передовую. Мои ребята только что отбили у русских станцию железной дороги. Теперь русским не прорваться из Павлограда в Днепропетровск и Запорожье, так что вы здесь в безопасности.

 Следующий день прошёл в беседах с Йодлем, фон Цейтцлером и адъютантами Гитлера. Гудериан представил им вчерне должностную инструкцию. Из Винницы Гудериан вылетел в Растенбург согласовать инструкцию с фельдмаршалом Кейтелем и командующим армией резерва генерал-полковником Фроммом. 28 февраля инструкция была подписана Гитлером.

 Новоиспечённый Генеральный инспектор бронетанковых войск немедленно приступил к работе. Обосновавшись в Берлине в здании на Блендерштрассе, он первым делом призвал к себе полковника Томале и назначил его начальником штаба. Адъютантом Гудериана стал тяжело раненный подполковник принц Макс цу Вальдек. И другими сотрудниками штаба стали главным образом тяжело раненные офицеры. Полностью восстановив силы после ранения, они возвращались на фронт, а на их место приходили другие, только что вставшие с больничной койки офицеры с опытом штабной работы. Начальником управления танковых училищ стал генерал фон Хауеншильд. Начальником тыла - генерал Эбербах.

 Свой первый деловой визит Гудериан нанёс в Министерство авиации фельдмаршалу Мильху. Тот кратко обрисовал всех деятелей военно-промышленной верхушки Германии и дал ряд ценных советов.

 - Начните с доктора Геббельса. В ближайшем окружении Гитлера это самый умный и влиятельный человек. Поладите с ним - поладите и с остальными. 

 Геббельс принял Гудериана радушно. Держался просто. Генерал, начав осторожно и издалека, кончил тем, что выложил без церемоний всё, что он думает о дилетантизме Гитлера, его нежелании иметь в ближнем окружении профессионалов и неспособности выстроить эффективную структуру высшего командования. Геббельс спокойно всё это выслушал, а когда Гудериан закончил, улыбнулся и сказал:

 - Я прекрасно знаю обо всём этом, генерал.

  - Почему же вы не поговорите об этом с Гитлером?

 - Ковать пришлось бы слишком горячее железо. Но при первой возможности обещаю вам сделать осторожные шаги в правильном направлении. Обстановка и в самом деле требует от нас этого. А вам рекомендую нанести следующий визит министру Шпееру. Это умнейший человек без предрассудков и ведомственных амбиций.

 Рекомендация Геббельса полностью подтвердилась. У Гудериана и Шпеера сразу установились тесные и доверительные деловые отношения.  По совету Шпеера Гудериан посетил заводы "Алкет" в Шпандау и "Даймлер-Бенц" под Берлином.

 9 марта Гудериан представил Гитлеру в Виннице четырёхчасовой доклад о планах строительства бронетанковых войск на ближайшие два года. Выйдя после доклада на свежий воздух, генерал зашатался и упал в обморок. Он тут же пришёл в себя, поднялся на ноги и осмотрелся по сторонам. По счастью, свидетелей не было. Переночевав в гостинице, он на другой день вернулся в Берлин. 12 марта он инспектировал танковое училище в Вюндсдорфе.   
17 марта он побывал в Хасселе на заводах "Хейнкельверке", производивших "тигры", детали для "пантер" и 88-миллиметровые противотанковые пушки. На следующий день он присутствовал в Эйзенахе на испытаниях радиоуправляемых танков-малюток, начинённых взрывчаткой. В тот же день он проинспектировал расположенное там же училище унтер-офицеров. 19 марта Гудериан был уже на полигоне в Рюгенвальде, где профессор Порше показывал Гитлеру свои новинки  - монтированную на двух параллельных железнодорожных платформах гигантскую пушку "Густав", тяжёлую самоходку "Фердинанд" и броневые экраны для танков Pz.III и Pz.IV. Порше был любимцем Гитлера. Гитлер пришёл в восторг и от "Густава", и от "Фердинанда". Гудериан только плечами пожал.

 - Что толку от пушки, на перезарядку которой уходит 45 минут? А у "Фердинанда" орудие установлено в неподвижной башне, а пулемётов и вовсе нет. Значит, в ближнем бою он беззащитен. А вот броневые экраны хороши. Они должны надёжно защитить наши старые танки от противотанковых ружей.

 - А доктор Мюллер уверяет, что из "Густава" можно стрелять по танкам с большого расстояния.

 - Стрелять, но не попадать.

 Представитель завода-изготовителя горячо протестовал, но в серийное производство "Густав" не пошёл. Что касается "Фердинандов", то их уже произвели 90 штук. Делать было нечего, и Гудериан свёл эти дорогостоящие игрушки в полк из двух батальонов по 45 машин.

 27 марта Гудериан обсудил с командиром воздушно-десантной дивизии "Герман Геринг" перспективы её переформирования в танковую дивизию. В дивизии было 34 000 человек личного состава. Десантники базировались в Голландии и чувствовали себя там неплохо. В июне танковая дивизия "Герман Геринг" уже имела 200 танков и была передана фельдмаршалу Кессельрингу. Тот немедленно переправил её на Сицилию для защиты от возможного вторжения англичан и американцев. Муссолини был недоволен, он уверял, что и сам прекрасно защитит Сицилию от вторжения. Кессельринг сильно в этом сомневался.   

 29 марта в штабе группы "Юг" чествовали фельдмаршала Манштейна, только что отбившего у русских Харьков. В узком кругу собрались Манштейн, Гот и Гудериан.

 Вечером Гудериан писал жене: "Манштейн - наш самый лучший оперативный ум. Как  прискорбно, что Гитлер не может терпеть возле себя такую выдающуюся личность".

 Много позже, когда Гудериан возглавил Главный штаб сухопутных сил, он прямо задал Гитлеру вопрос о Манштейне.

 - Вы правы, Гудериан. Манштейн - наш лучший оперативный ум. Но он должен командовать боеспособными дивизиями, а не теми развалинами, которыми мы теперь только и располагаем. Так побережём его для будущего. На нас с вами история Германии не заканчивается.

 Объехав штабы дивизий "Великая Германия" и "Лейбштандарт" и побывав в корпусном штабе генерала Кнобельсдорфа, Гудериан тепло простился в Запорожье с Манштейном и 1 апреля возвратился в Берлин.

 
   


.