Китайская машина

   



   Апельсиновый сок, который можно купить сейчас на каждом шагу,
Семен в детстве не любил. Желтую, разбавленную жидкость, которую в школьном буфете называли апельсиновым соком, ребята из класса охотно меняли на компот. Для одноклассников Семена компот был больше, чем просто компот в стакане. Этот сладкий, темно-коричневый напиток с ягодками на дне был мерой детских желаний.
На него играли, на него спорили, его меняли на конфеты и печенье. Любая ценность, которая могла только присутствовать в детском сознании, имела свой эквивалент, выраженный количеством стаканов. Поспорить с компотом по важности могла только банка сгущенки, за которую полагалось отдать десять стаканов компота.
Семен рос, его пристрастия менялись вместе с ним. С компота они перешли на чай, затем на кофе, потом снова на чай, но уже зеленый. На этом полезном напитке и закончилась бы жизнь Семиных пристрастий, но произошло чудо. Семен дожил до пенсии. Покоцанный временем организм Семена отнесся к этому событию для своего владельца неожиданно. Организм воспрянул остатком теплящегося духа и, повысив свою чувствительность, зажил собственной жизнью. Наверстывая упущенное в детстве, первое, что потребовал организм Семена, это апельсинов и апельсинового сока, который употреблялся теперь кружками.
— Что ты всё пьешь этот сок, желудок испортишь, — беспокоилась жена.
Семен с женой соглашался, поддакивал ей, но организму своему доверял и продолжал пить незаметно или переходил на апельсины.
Самостоятельная от воли жизнь организма поначалу докучала Семену, но он как-то приспособился, смерился и даже стал получать дивиденды от этого необъяснимого поведения своего тела. Проснувшееся звериное чутьё организма пыталось вести Сёму по жизни, превращая его жизнь в последовательность интересных и комфортных обстоятельств.
— Здесь стой, а здесь беги, с этим говори, а этого обойди стороной, — подсказывало чутьё Семену.
— Наслаждайся, наслаждайся, успокойся и не парься, — взывало оно к нему.
К этому призыву своего организма Семен относился спокойно.
— Знаем, знаем, проходили, — говорил он каждый раз себе, когда очередная подсказка приносила ему неожиданные дивиденды.
В свое время Семен вывел три правила, которые называл про себя законами сознания. Из них-то и следовало, что за любым наслаждением следует адекватное страдание, а за любым страданием — наслаждение. Своим правилам Семен верил. Одно время он даже использовал эти законы для торговли валютой на Форекс и имел доход. Но всё это было в прошлом, когда объяснимое стремление к успеху вело его по жизни.
Раз в году, во время отпуска, если всё складывалось удачно, Семён с женой посещали одну из европейских стран. Предпочитая пляжному отдыху посещение музеев, замков и дворцов, они с женой покупали автобусный тур и путешествовали по стране. Жена Семёна, женщина обстоятельная и аккуратная, загодя составляла список туров, которые они потом разбирали вечером, сидя у экрана телевизора. Сам Семён принимал решение редко, только когда жена в чём-то сомневалась. В основном он поддакивал, кивал головой и слушал жену вполуха.
— Апельсиновые рощи, сады…
— Это какой тур? — перебил Семён жену, осознав желание своего тела.
— Испания и Португалия, — невозмутимо ответила жена.
— Я за, — не раздумывая выпалил Сёма.
Жена внимательно посмотрела на мужа.
— Он самый дорогой, — она готова была продолжить, но замолчала.
Это был один из её приемов — выслушать мнение собеседника, чтобы затем более точно сформулировать свое. Семён знал эту хитрость жены и потому поддался ей.
— Так один раз живём, — развёл он руками.
Жена и сама хотела в Португалию, где ни разу ещё не была, и, не мешкая, сразу согласилась, но с условием: они пропустят дегустацию вина в Порту. Семен кивнул, и решение было принято.
Достаточно длинный, двенадцатидневный тур начинался в Мадриде. Группа численностью сорок человек вместе с гидом прилетела в Мадрид из Москвы поздно вечером. Нана Дуер, гид группы, женщина молодая, невысокая, с короткой стрижкой и звучной фамилией, уже в отеле раздала всем ключи от номеров и напомнила о завтрашней встрече.
Когда утром Семён с женой спустился на завтрак, все столики были заняты. Сделав себе чашку мусли, Семён вопросительно посмотрел на официанта. К удивлению, тот улыбнулся и жестом пригласил занять свободный столик на двоих, который Семён вначале не заметил.
— Ты кофе будешь? — спросила жена.
— Нет, я сок.
Но сока Семён не нашёл, только большую вазу с апельсинами, где и столкнулся с гидом.
— Доброе утро, — произнес Семён дежурную фразу.
— Доброе, — ответила она.
Её внешний вид слегка озадачил Семёна. На её лице был яркий румянец, глаза блестели, она была в спортивном костюме и кедах.
— Бегала, — подсказало чутьё Семёну.
Он уже приготовился спросить её об этом, но она опередила его.
— Я имею привычку бегать по утру.
— Понятно, — кивнул Семён.
Она взяла два апельсина, положила их в корзину пластмассового ящика, на который Семён поначалу не обратил никакого внимания, и нажала на кнопку. Что-то загудело, два желтых колеса внутри ящика закрутились, он был прозрачный, и из крана потек апельсиновый сок. Организм Семёна взвыл от восторга.
— Наслаждайся, наслаждайся, — зазвенело в его голове.
В свою очередь Семён нацедил себе два стакана, а затем сходил ещё за третьим.
И закрутил тур колёсами автобуса по дорогам Европы к цыганской жизни в очках с дырочками. Эскориал, Прадо, королевский дворец в Мадриде, далее везде. Красота против усталости, новые ощущения против боли в ногах, туризм — это работа.

  Вечером зашли в супермаркет, всё как дома, только детали, испанский колорит. У аппарата для апельсинового сока, точно такого, как в отеле, о чем-то спорили китайцы. Пожилая китаянка что-то говорила своему спутнику, пожилому китайцу, интенсивно показывая пальцем на апельсины, а затем на два желтых колеса в аппарате. Китаец не соглашался и тыкал пальцем в колеса, а потом на апельсины. Молодая пара китайцев, которая сопровождала пожилых, внимательно слушала этот спор. За стойкой, где резали и продавали хамон, никого не было, и Семен решил отправиться туда.
Вернувшись с хамоном к своим апельсинам, Семен обнаружил всю ту же картину. Теперь молодая китаянка указывала своему другу на апельсины, а затем на колеса. Молодой китаец не соглашался, а пожилые молчали. Чтобы ускорить процесс, Семен поднял руку и указательным пальцем крутанул три раза по часовой стрелке. Китайцы замолчали. Пожилая китаянка жестом пригласила Семена к аппарату. Он взял пустую банку, поставил её под кран и нажал на кнопку.
Колеса закрутились, и тут Семен понял, о чем так долго спорили китайцы. Вращение колес не приводило к выдавливанию сока, хотя апельсинов в корзине наверху аппарата было достаточно. Внимательно посмотрев в прозрачное нутро ящика, Семен обнаружил большой апельсин, который застрял в канале перед колесами. Семен пальцем протолкнул апельсин, колеса его подхватили, и под одобрительные возгласы китайцев апельсиновый сок потек в баночку Семена. Семен был собой доволен.
 «Наслаждайся», — шепнуло ему тело. Закончив с соком, он отправился на поиски жены. У стеллажей с оливковым маслом её не было, у сыров тоже, и Семен решил вернуться к апельсинам. Увиденное заставило его остановиться. Молодая китаянка радостно, вприпрыжку закидывала в корзину апельсины, словно баскетбольные мячи. Пожилой довольный китаец пальцем, как только что делал Семен, проталкивал их в канале, молодой, улыбаясь, подставлял банки, а пожилая китаянка, наслаждаясь процессом, нажимала на кнопку. Вся картина излучала веселье и радость, какое излучают дети, купаясь в жаркий день.
«Мы так не можем», — подумал Семен о русских. Ему вдруг стало грустно, он почувствовал себя обманутым и чужим на этом празднике жизни.
«Ну чем они лучше?» Всю дорогу до отеля Семена одолевали мрачные мысли. Мысли, как и тело, давно жили своей жизнью. Они селились в его голове и прорастали там, как сорняки на грядке.
«Наслаждайся, наслаждайся», — издевались теперь они над Семеном. Только в кровати, когда он лег спать, они стали путаться и отступать. Улучив момент между мыслями, Семен нырнул в сонную темноту ночи, чтобы проснуться в свете нового дня.