Якорь

    ЯКОРЬ

    Ко мне часто подходят разные чудаки. Обычно интересуются, что за ящик я с собой таскаю, иногда называют его мольбертом, хотя это на самом деле этюдник. Чудак, что подошёл на этот раз, смотрел не на мой этюдник, а прямо мне в глаза, словно хотел сказать что-то чрезвычайно важное. Ну и вид у него был при этом! Не иначе – получил какое-то откровение свыше! Ещё подумалось, уж не хотел ли незнакомец поделиться со мной открытием новой планеты – по синякам вокруг его глаз можно было заподозрить, что он пару ночей не спал, сидя за телескопом.
    – Здравствуйте! – чудак продолжал пристально смотреть мне в глаза, – я хочу поведать Вам удивительную историю. Это недолго. Всего одна фраза.
    – Пожалуйста! Мне очень интересно! – улыбнулся я ему.
   Моим собеседником был худой мужчина лет сорока пяти с крупным носом, плохо выбритым подбородком и нечесаными волосами. Видимо он был так взволнован своим открытием, что, по крайней мере, сутки не смотрелся в зеркало.
    – Сегодня утром я узнал… – кадык мужчины судорожно дёрнулся, – когда умер Александр Грин, к его могиле моряки на своих плечах принесли якорь… Они принесли ему самое дорогое…
    Мужчина опустил глаза и провел ладонью по лбу – видимо ему нелегко было выдавить из себя эти слова.
    – Спасибо, очень трогательная история, – ответил я мужчине, меня и в самом деле поразило, что в одной фразе может таиться так много о жизни и любви, о великой благодарности, о чём-то настоящем… – Услышав эту фразу, хороший писатель романтик, вроде Константина Паустовского, сочинил бы целую историю!
    – Вам спасибо. Вы первый, кто меня адекватно выслушал и понял… Я пробовал нескольким людям это рассказать… Но от меня шарахаются, как от ненормального. Особенно женщины.
    Я протянул мужчине руку, он крепко её сжал и свободной рукой похлопал меня по плечу. После чего быстро отвернулся и пошёл к эскалатору – дело было на платформе метро. Я ждал опаздывающую подругу, Катю, она везла мне своего племянника – девятилетнего мальчика Ваню, за ним надо было присмотреть до вечера.
    Конечно же, первые, кому я пересказал услышанное от странного человека, были Катя и Ваня.
    – Катя! Послушай, мне только что рассказали… Вань! Потрясающая история. Про Александра Грина. Когда писатель умер, моряки к нему на могилу принесли якорь. Так они его любили… Ведь у Грина была морская душа. Он понимал морских бродяг. Он понимал вообще разных бродяг – сам таким был долгое время. И моряки его понимали и ценили его истории. Вот, прочтите хотя бы рассказ «Комендант порта»! Не говорю, уж, про знаменитые «паруса»... Писатель умер в середине лета, в городке Старый Крым, это в двадцати километрах от Феодосии, где море и корабли. Представьте себе, как в июльскую жару прожжённые матёрые моряки, обливаясь потом и слезами, меняясь друг с другом, несут на плечах якорь. А якорь этот – больше ста килограммов. В одиночку от земли не оторвать! Наверное, они несли этот якорь из Феодосии, где Грин долго жил, где его многие знали. Моряки Феодосии ждали новых его книг или газетных публикаций. И для них была неожиданностью смерть их любимого писателя – он прожил всего пятьдесят один год… Вот все в растерянности и горе… И захотели принести Александру Степановичу что-то дорогое! Принести как бесценный дар! И решили возложить к его могиле якорь! Вы представляете, что это за символ?! Это же потрясающе – нести такую тяжёлую необычную ношу на плечах больше двадцати километров. Я уверен, что если бы морякам по сходной цене предложили услугу – подвезти якорь на машине или телеге, они бы рассмеялись в лицо коммерсанту, который, конечно же, понятия не имел, кто такой Грин и почему к нему, надрываясь, несут тяжеленную железяку! Может быть, на самом деле всё происходило иначе, но мне кажется, что самое правильное – именно так! Ваня, ты согласен?
    Ваня кивнул головой. На Катю история тоже произвела впечатление, она любила Грина.
    Вечером я решил выяснить подробности истории с якорем на могиле писателя. Зашёл в Интернет и пересмотрел множество фотографий – современных и старых. Но никаких якорей на могиле Грина не увидел. Тогда поискал, что об этом пишут. Оказалось, что якорь упоминается только однажды. Виктор Шкловский написал: «Когда умер в Старом Крыму, у подножия горы Аграмыш, Александр Грин, край как будто обновился. Туристы приносили на могилу камни, матросы несли к могиле Грина самое дорогое для них. Принесли однажды из Феодосии на плечах тяжёлый якорь. Положили его – свою надежду – к могиле любимого писателя…»
    Очерк Шкловского «О мастере лоций» был опубликован в книге воспоминаний о Константине Паустовском. Паустовский любил Грина, он помогал Нине Грин, жене писателя, создать музей в Старом Крыму. После войны в доме, где жил и умер Грин, устроили курятник. Раз такое могло произойти, то и якорь наверняка украли… Да что якорь! Когда осенью 1941 года фашисты вошли в город, они обнаружили несколько улиц совершенно безжизненными, всех русских вместе с детьми вырезали – постарались угодливые местные татары, торопившиеся услужить немцам. Когда же изгоняемые Красной армией немцы и румыны в 1944 году оставляли Старый Крым, они в ночь на 13 апреля устроили акцию по уничтожению всех оставшихся мирных жителей и убили почти 600 человек, среди них – 200 детей. Это произошло там, где ещё недавно романтик Александр Грин писал роман «Недотрога» и откуда он ходил в гости к Максимилиану Волошину.
    Тот чудаковатый дяденька, что подходил в метро, основательно посадил меня на якорь – приковал к теме Грина и его последних лет жизни. Внезапно меня поразило – сейчас на календаре пятое июля, то есть Александру Грину в 1932 году оставалось жить ещё три дня! Я вгляделся в фотографию писателя… До чего же они похожи с тем носатым чудаком! А может быть… это и был он?