Рюмочка волнушки

В  солнечный  день  сентября   я    отправился  в  лес  за  грибами.
Налегке  прошёл  распахнутую  опушку, со  старыми  пнями, разбросанные
в  поблекшей  траве. Спустился  в  низину, перечёркнутую  молчаливым
ручьём,  где  во мху  зелёном, дружно  росли  губастые  дарьюшки.
На самом  краю  поля, в  стройном  осиннике  прятались  толстоногие
подосиновики-  красноголовики, в  берёзовом  залоге из- под  жёлтых
листьев, рослых  берёз  выглядывали  разноцветные  сыроежки.
Мухоморы ,как  на  параде  стояли  у  лосиной  тропы, словно  пожарные.
Набрал я корзину  целую  грибов самых разных: дарьюшек, сыроежек,  маслят, подберёзовиков, подосиновиков, а боровиков  попались  только
два.
Солнце  не  по  осеннему  припекало, очень  жарко было, и  от  долгой
ходьбы  пересохло  горло  и  очень захотелось  попить  воды. Времени
впереди  было  много и  хотелось  ещё  поискать  белых, тем  более
я  знал  одно  заветное  место, в  «Таратинском»  ельнике.
Благодать  было в лесу  осеннем я  вслушивался в  шелест  опадающих 
листьев, в  звонкий  голосок  жёлтогрудых  синичек.
И  вдруг   слышу, где-то  почти  рядом, запищала  птичка  тонким  голоском:
« Пить  пойду…  Пить   пойду…»
Наивная  дурочка, сказал  я. На  небе  ни  тучки, что  же  тут  делать,
как  быть.
Прошёл  я осторожно  березняк, пришёл в  папоротники, что   вокруг
земляничной  поляны за  белыми, приподнял ветку  крайней  ёлки:
« Ну, вот  здравствуйте.»
Под  ёлками  притаились  беляки  один  меньше  другого, целая  семейка
Словно лесное  оконце  открылось  мне  поляна, посередине  два  огромных
дуба-  великана, под  дубами  пень  и  рядом  с пнём  целый  выводок
розоватых  волнушек. А  одна такая огромная, как  чаща. Заглянул я  в эту
чащу, а  там  роса, волнушка завернулась  вверх, получилась  рюмочка.
Видно, делать нечего.  Опустился  я  на  колени, лёг на  живот, губы 
сровнялись  с  рюмочкой- волнушкой. И в  один  приём  слизал  я  всю
росу, смочил  губы.
А  птичка  всё  пищала: « Пить  пойду… Пить  пойду…»