О колониальной конституции 1

УДК 342
© Панищев Алексей Леонидович, кандидат философских наук, доцент, профессор РАЕ, докторант СПбГУ, доцент КИСО (филиал) РГСУ. Россия, Курск, ул. Карла Маркса, д. 53.

Государственная идеология и соблюдение прав и свобод граждан:
к вопросу об отмене 13-ой статьи Конституции РФ

Аннотация
Данная статья посвящена теме государственной идеологии и 13-ой статье Конституции России,  в которой Российской Федерации воспрещается иметь государственную идеологию. В работе подчёркивается, что данная статья провоцирует духовный и интеллектуальный регресс нации.
Ключевые слова: Конституция, право, суверенитет, государство.

The state ideology and observance of the right and freedom of citizens:
to the question of abrogation of 13-th part of the Constitution RF
Summary
This article is devoted to the theme of state ideology and 13 part of the Constitution Russia, in which prohibits to Russian have state ideology. In the paper notes that 13 part of the Constitution Russia abet to the sole and intellectual regress of nation and contradictions to the idea of right and freedom of citizens.
Keywords: Constitution, right, sovereignty, state. 

Государство и законодательство – это необходимые
формы выражения объективной природы человека
 как существа социального
Б.Н. Чичерин [7, 69]
Тема государственной идеологии для любого суверенного государства является одной из важнейших, непосредственно связанной с реализацией интеллектуального и духовного потенциала нации и её будущим. В России вопросом русской идеи задавались многие мыслители. Причём тема русской идеи сохраняла свою актуальность и в советский период истории России. Во многом это было обусловлено тем, что контекст русской идеи предполагал наличие в обществе высокой религиозности, в то время как государственная идеология СССР ориентировалась на атеизм и, главным образом, на сугубо человеческие возможности. В 1990-х годах научное сообщество сделало попытку пересмотра в новой России государственной идеологии, однако это не увенчалось успехом. Такого рода неудача имеет простое объяснение: чаще всего, зависимая страна лишается права на государственную идеологию. В результате государство фактически принуждается к принятию идеологии извне, то есть к предлагаемой со стороны. В Конституции РФ существует ряд других статей, ставящих под сомнение реальный суверенитет России, однако в данной работе постараемся рассмотреть тему государственной идеологии и, следовательно, 13-ой статьи Конституции РФ.
Само понятие идеологии в гуманитарном знании сложилось в начале XIX века. Под идеологией понималось учение об идеях, которые фиксируют твёрдые принципы в политике или морали. Позднее оформление понятия идеологии не означает того, что её не было в более древние времена. Мощная идеология служила фундаментом независимости стран, являвших собой  древнейшие цивилизации (например, в Древнем Египте, Древнем Китае или Древнем Риме). В России идея государственной идеологии, концепция власти начала формироваться с принятием Христианства, когда стал понятен планируемый цивилизационный облик Русского государства. До XV столетия Русь идеологически находилась в тени Византии и Константинопольского Патриархата. Процессы идеологического развития Руси были резко заторможены в период монголо-татарского нашествия, когда большая часть населения Руси была физически уничтожена, а города сожжены. Так, в 1240 году городское население Киева составляло, примерно, 70 тысяч человек, не считая посадских людей. После разорения Киева ордами Батыя в городе осталось не более четырёх тысяч жителей. В условиях массового разорения, необходимости вести оборонительные действия против католической агрессии на западных рубежах Руси, зависимости княжеской власти от золотоордынского хана, невозможно было интенсивно развивать тему государственной идеологии. Единственной основой для сохранения национальной идентичности стало Православное Христианство. Осенью 1480 года, в ходе знаменитого стояния на реке Угре, золотоордынское иго было окончательно сброшено. Это событие сопровождалось существенными изменениями на геополитической карте мира того времени. В мае 1453 года османские войска взяли штурмом Константинополь и окончательно разбили государство Ромеев. Мощное здание византийской идеологии, с её симбиозом античных и средневековых традиций, рухнуло, что заставило государственную власть России взять на себя обязанность по защите Христианства. Это чувство ответственности за Христианство вкупе с историческим опытом Руси предопределило развитие государственной идеологии, в основе которой лежала концепция: «Москва – третий Рим» (при этом Московское государство неофициально называлось вторым Израилем). Основная идея этой концепции состоит в постулировании духовной ответственности православных людей за судьбу всего человечество. Здесь речь не шла о том, что русские люди силой кого-то приведут к православию; как раз наоборот – предполагалось, что примером своего благочестия и любви к Богу русский народ образует такую духовную среду, в которой будет высокой вероятность духовного спасения всех остальных народов, причём не обязательно православных. В этом отношении уместно вспомнить слова В.С. Соловьёва, который уже в конце XIX века справедливо писал: «Спасающийся спасётся. Вот тайна прогресса – другой нет и не будет» [8, 556].
Собственно говоря, эта идея во многом послужила предпосылкой к формированию имперского сознания в России. Важно учесть, что утверждению концепции, предложенной дьяком Филофеем, способствовало то, что в 1448 году митрополит Руси Иона был избран русскими епископами, а не назначен Константинопольским патриархом. Основанием для складывания империи в России стало православие, поскольку слово русский определялось не столько национальной принадлежностью и используемым языком, сколько православным вероисповеданием. Именно Православие, обращённое ко всему человечеству, независимое от национальных и расовых отличий людей, дало основу для формирования и развития российского многонационального государства. Более того, твёрдое следование христианским нормам позволило православным людям строить свои отношения с представителями иных религий на основе взаимного уважения, что подтверждает то, что с культурой может сосуществовать только культура. Именно духовная культура и государственная идеология стали основополагающими принципами суверенитета России. Примечательно, что католицизм, возненавидевший Россию за её приверженность к жизни в святости, делал попытки всевозможными способами уничтожить именно эти две составляющих её суверенитета. Кстати заметим, отнюдь не случайно в годы Смутного времени, когда против русского народа поляки устроили настоящий геноцид, уничтожались не только люди, но и материальные ценности. К примеру, богатейшая библиотека Иоанна IV Грозного исчезла в период польской оккупации. Тем не менее, благодаря Христианской Церкви и гражданскому мужеству русского народа, католики были изгнаны из России, и в 1613 году государственная власть была восстановлена. Уже задолго до правления Петра I Россия сформировалась как империя, хотя официально таковой считается лишь с 1721 года. Несмотря на происходившую с начала XVIII века жестокую ломку традиционной русской культуры идея религиозного мессианства русского народа оставалась основной в государственной идеологии России.
С конца XIX века, после усиления зависимости государственной власти от крупного капитала, духовные приоритеты на фоне нарастающих капиталистических отношений стали не вписываться в реалии, выглядеть странными и необязательными на фоне окружающей обстановки.. К началу ХХ столетия царская власть оказалась в сложном положении. С одной стороны, Россия считалась православным государством, и эта мысль чётко выражалась в государственном гимне империи, но, с другой стороны, в крупных городах страны, прежде всего, в столице – Санкт-Петербурге, – было огромное количество питейных заведений и домов терпимости. Сама идеология Русского государства перестала вызывать трепетное отношение внутри самой России, вымываясь новыми тенденциями, которые обычно именовались либеральными, но, чаще всего, никакого отношения к либерализму не имели. В конце XIX столетия, когда, как пишет Ф.М. Достоевский, большинство русских людей в Бога не веровали [3, 232], либерализм привёл общество к лицемерию институтов власти и социальной жестокости. Мыслитель об этом пишет так: «Мой либерал дошёл до того, что отрицает самую Россию… Каждый несчастный и неудачный русский факт возбуждает в нём смех и чуть не восторг… и свою ненависть к России принимает за самый плодотворный либерализм» [4, 16-17]. Здесь будет уместно привести слова одного из литературных героев романа А.Н. Толстого: «Мы, русские люди, много лет… жили у себя в России, как на постоялом дворе. Не мило нам было ни отечество, ни обычай родной, ни прошлое… Настоящий русский, сознающий себя, человек должен быть мировым гражданином, отечество его земля, а Россия – лишь случайное место рождения, говорили мы. И всё русское нам казалось чумазым, варварским, хамским, родина наша – рабой, слишком горды и свободолюбивы мы были, чтобы любить рабу… И за границу-то ездили только затем, чтобы там хоть глазком посмотреть, а какова, мол, будет, примерно, наша Россия, если города в ней построить на немецкий манер, а дороги на французский, и если народ наш либо перевоспитать заново, а то, ещё лучше, вместо него какой-нибудь другой посадить, скажем голландский…» [10, 578]. В результате русская общественность пришла к нескрываемой ненависти к укоренившейся на тот период времени государственной системе. Вспомним сюжеты и героев советских художественных фильмов, в которых все или почти все дореволюционные государственные служащие являются отрицательными персонажами: жандармы, чиновники, попы, генералы – все, как правило, представлены в негативном свете.  Рабочие же, напротив, показаны положительными людьми, безвинно пострадавшими от системы. Бесспорно, такие неповинные жертвы  были; и сама система имела массу серьёзных недостатков, погрешностей, которые в обязательном порядке нужно было устранять, иначе фатальный исход был неизбежен. Однако значительная часть русской общественности пошла не только по пути жёсткой критики существовавшего режима, а по пути непризнания государства как формы человеческого бытия.  Согласно точки зрения Ф. Энгельса, государство является машиной для эксплуатации одних людей другими. В сознании рабочих – в том числе бывших крестьян (с их ещё не сложившимся правовым сознанием и пошатнувшимся религиозным) – такого рода установки нашли живой отклик; и всё, что им напоминало о несправедливом государстве: заводы с их станками, жандармы с их свистками и т.д. – в восприятии трудового народа превратилось в средство тирании и подавления человеческого достоинства. Государство стало отождествляться со злом, которое надо непременно уничтожить. Любая государственная неудача начинала восприниматься с каким-то дьявольским злорадством. В рассказе А.Н. Толстого «Рукопись, найденная под кроватью» автор так описывает восприятие некоторыми эмигрантами вестей о революции в Петрограде: «Вот тебе Византия! Хи, хи. Полезли воевать чудо-богатыри! Бац по сонной роже!..» [9, 162]. Далее мы видит такое рассуждение: «Дождалась заветного, взяла своё – Расея – расползлась великим киселём. Эх, шарахнуть бы немцам тогда шрапнелью да шомполами, – была бы у нас великолепная немчина…» [9, 165]. Такое отрицание своей Родины, глумление над ней неизбежно приводит к отрицанию себя как человека, к самоосквернению, предательству не только своей страны, но и своей семьи, своей веры… К сожалению, после первых неудач русской армии на фронтах империалистической войны рассуждение потенциальных или уже состоявшихся изменников стали набирать особую силу, крепнуть, вторгаясь ядовитыми парами в умы людей. Те, кто воевал за Родину, воспринимались уже как глупцы, неграмотные мужики, которых господа-офицеры оторвали от сохи для войны за царские интересы. Образованная финансовая элита в войне видела лишь средство для личного обогащения, потребительски относилась к народу и в душе его презирала; а романтики, духовный мир которых оказался выхолощенным смесью дворцового этикета и абстрактными рассуждениями о социальной справедливости, вдавались в пессимистические демагогические рассуждения, ещё больше и больше подрывая веру в будущее страны. Между тем именно эти образованные слои населения как раз и доносили до неграмотного и малограмотного народа идеи, оказывавшие отравляющее действие на сердца и души нации.
Революция в октябре 1917 года являлась закономерным процессом, ибо в ней произошло отрицание не монархии, как дискредитировавшей себя формы правления (это было сделано февральской революцией 1917 года, причём не большевиками, а дворянами), а самой государственности. Тем не менее постепенно в России была выработана новая идеология, которая просуществовала более семидесяти лет и показала миру впечатляющие успехи. В Советском энциклопедическом словаре (1985 год) идеология определяется как «система правовых, политических, нравственных, религиозных, эстетических и философских взглядов и идей, в которых осознаётся и оценивается отношение людей к действительности» [1, 475].
В 1991 году СССР рухнул, причём не по военным причинам, а в силу ряда других причин, среди которых имела место искусственная дискредитация господствующей идеологии. В 1993 году Россия приняла новую Конституцию, согласно которой (13-ая статья) государственная идеология находится под запретом. Разумеется, в 1990-х годах, несмотря на тотальное обнищание населения, интеллигенция предпринимала попытки разработать государственную идеологию. В это время был поднят большой пласт русского философского наследия, защищён ряд кандидатских и докторских диссертаций в данном направлении, однако дальше кабинетных дискуссий дело не дошло, да и не могло дойти в силу антиконституционности решений о принятии государственной идеологии. Таким образом, был фактически похоронен интеллектуальный ресурс целого поколения учёных в гуманитарной сфере – если у страны нет прав на идеологию, то и нет смысла обсуждать данную тему. Стоит ли удивляться тому, что в учебных вузовских программах по бакалавриату минимизируется аудиторная нагрузка по гуманитарным, в том числе философским, дисциплинам. Национальная философия взаимосвязана с государственной идеологией, а если последняя оказывается под запретом, то негласно в стране и философия, как наиболее благоприятная сфера для интеллектуального развития (возделывания ума), оказывается на уязвимых позициях. Неудивительно то, что многие российские преподаватели вынуждены констатировать существенное «снижение интеллектуального и культурного потенциала, способности к творчеству и стремлений к саморазвитию» [6, 103]. Об опасности столь существенного падения уровня «человеческого потенциала» страны пишет профессор, член-корреспондент РАН Б.Г. Юдин [12, 16]. Мне, как преподавателю вуза, исходя из опыта педагогической работы, остаётся только подтвердить справедливость такого умозаключения – интеллектуальный и духовный потенциал нации, действительно, резко снизился. Отсутствие государственной идеологии болезненно отражается не только на высшем образовании, но и на школьных учебных программах. Не случайно, в 1990-х годах вышло огромное количество учебников по истории, где история нашей великой Родины в ряде вопросов была ложно истолкована, искажена, по сути дела, оклеветана. В самом деле, за порочащей ложью, направленной против России, стояла также идеология, только та, которая использовалась странами НАТО для закабаления других народов. Доктор исторических наук, профессор А.Н. Фукс, характеризуя обстановку в 1990-х годах, пишет: «Тогда стали модными тезисы о «деилогизации» исторического знания… Однако призывы такого рода есть не что иное, как внедрение новой идеологии, направленной на разрушение исторических традиций и преемственности национального исторического процесса» [11, 51].
Уничтожение государственной идеологии поставило в крайне сложное положение Христианскую Церковь, оказавшуюся без государственной защиты в уязвимом положении. Традиционно сложилось таким образом, что Христианство стало важной составляющей государственной идеологии России, а Царь воспринимался как защитник православной веры. Не без причины в атеистическом СССР поддерживались доброжелательные, дружественные отношения с христианскими странами, такими как Югославия, Эфиопия (в последней находилась и база для советского ВМФ). После распада СССР Христианская Церковь испытала сильнейшую агрессию со стороны католицизма и протестантизма (разумеется, эта агрессия была подготовлена при участии светских властей СССР – не случайно Горбачёв встречался с папой римским в 1989 году). Соответственно, страны, разделявшие идеологические и традиционные духовные ценности России, с начала кризиса советской идеологии сами подверглись деструктивным процессам, спровоцировавшим ряд гражданских войн. В результате активизации действий саляфитов и натовцев, от Эфиопии была отторгнута Эритрея, в 1993 году провозгласившая независимость. В Боснии, Хорватии многие христиане при пособничестве ООН и Гаагского трибунала были физически истреблены представителями католицизма и последователями мусульманства. Политическая элита России, отказавшаяся от государственной идеологии, не смогла предотвратить войну на территории бывшей Югославии (а в 2014 году не смогла предотвратить войну на Украине), полагая, что многие внешнеполитические проблемы в значительной мере можно решить через финансовую поддержку европейских стран, пусть и в газовом эквиваленте, через списание финансовых долгов в отношении стран, некогда пользовавшихся поддержкой СССР или входивших в состав СССР. Кровавый распад Югославии оказался закономерным результатом идеологического поражения России того периода времени. Кстати, с 1990-х годов на Западе Украины почти все христианские епархии оказались упразднены, а христианские храмы были заняты папистами и униатами. Патриарх РПЦ Алексий II неоднократно поднимал вопрос об агрессивной, враждебной политике, проводившейся  католической церковью на Украине, но не был услышан государственными властями, по большому счёту не предпринявших серьёзных шагов в деле поддержания Христианства, прежде всего, объясняя это наличием закона об отделении Церкви от государства. Однако надо понимать то, что идеология страны как раз позволяет решать проблемы такого рода, поскольку государственные внешнеполитические решения не могут быть формальностью, а призваны решать проблемы по их сущности, сообразуясь с жизненными реалиями, а не формальной буквой закона. Если Церковь является частью национальной культуры, то государство заинтересовано в её защите. Между тем именно такого плана события, произошедшие в религиозной сфере, впоследствии стали немаловажным условием для разжигания гражданской войны на Юго-востоке Украины. Таким образом, запрет на государственную идеологию России привёл к крайне тяжёлым деструктивным процессам в духовной жизни человечества и предопределил индифферентное отношение к Христианству со стороны значительной части крещёного населения внутри России.
Следует отметить, у 13-ой статьи Конституции РФ есть и  своего рода существенный подвох: она по сути дела находится в противоречии с конституционными нормами о правах и свободах человека; статья, в сущности, провоцирует у многих граждан индифферентность, порождает апатичность в отношении ощущения их единства с историей Родины, со своей нацией. Разумеется, формально каких-либо запретительных предписаний нет, но идёт отрицание основ, на которых возможно развитие чувства национального единства. Провозгласив защиту прав и достоинств человека высшей ценностью, человек обрёл уверенность в признании своей ценностной важности, что его унизить нельзя неприемлемость его унизительного положения в обществе; но то, что имеет отношение к его Родине, к истории его страны и народа, нередко носило характер приниженности и неприемлемого. Действительно, никакому суду невозможно защитить честь и достоинство гражданина в том случае, если таковых в нём нет. Никакая полиция не сможет защитить женщину (в том числе несовершеннолетнюю) от вовлечения в проституцию, если она, насмотревшись порнографических материалов, сама ищет пути аморального заработка. В 1990-х годах в России значительно обострилась проблема работорговли (женщинами) [2]. В 1997 году из Центральной и Восточной Европы в Западную Европу и Северную Америку продали в рабство 175 000 человек [5, 37].  Тем не менее надо осознавать то, что рабство может быть распространено лишь там, где господствует рабское сознание, ибо для настоящего человека честь превыше всего. Человек уделяет внимание, прежде всего, не биологическому выживанию, а духовному облику.
С 1990-х годов тысячи российских детей были вывезены в США, причём практика показывает, что судьба этих детей часто складывается трагично. Проблему такого рода неоднократно отмечал уполномоченный при Президенте РФ по правам ребёнка П.А. Астахов. Благодаря усилиям Президента В.В. Путина и П.А. Астахова были приняты законы от 13 июля 2011 года и 28 декабря 2012 года, согласно которым стали существенно ограниченными возможности для усыновления детей (по сути дела, торговля детьми) из России иностранными гражданами. Вместе с тем, подчеркнём, никакие правовые меры не решат в должной мере проблемы этического характера. Тема иностранных усыновителей и вывезенных на чужбину детей, проблема распространенности аддиктивного поведения в России по-прежнему представляют существенный интерес, хотя, как уже отмечалось выше, принимаются меры для искоренения данных негативных социальных явлений. К слову сказать, всегда проблема торговли детьми будет злободневной в тех общностях, где есть много детей, рождённых вне законного брака. Таковые горестные явления проистекают не столько от материального, сколько от духовного обнищания нации, утраты ею веры в нравственную силу своей страны, в святость истории Родины и некогда богоносного народа.
Не без причины народ был духовно разъединён. Интеллектуальный потенциал российского общества оказался перенаправлен преимущественно на техническую сферу, в процессе чего из народной среды прокладывает себе дорогу интеллектуальная элита, которая, как правило, не будучи привязанной к духовным ценностям, в погоне за материальным достатком стала обслуживать технические интересы страны. Высокий интеллект русского человека подчас оказался поставленным в услужение государствам, многие из которых повинны в преступных деяниях. Выкачивание из России интеллектуальной научной элиты на фоне кризиса гуманитарных наук и идеологической опустошённости страны нанесло России ущерб гораздо более сильный, чем её неофициальное ограбление через Центральный банк, статус которого чётко прописан в 75-ой статье Конституции. По данной статье Россия теряет только финансовые средства, а из-за идеологической пустоты – интеллектуальный потенциал, который невозможно оценить в экономических критериях. «Показательны масштабы оттока за границу российских специалистов и выпускников (ежегодно до 30 %) ведущих вузов страны» [6, 104]. В соответствии с вышесказанными обстоятельствами считаем необходимым в кратчайшие сроки отредактировать 13-ю статью Конституции РФ, привести её в соответствие с идеей защиты прав и свобод не только отдельно взятого человека, но и нации в целом. В данном случае, дабы избежать спекуляций по теме этнического разнообразия населения России, под нацией следует понимать общество, обеспечивающее функционирование государства и его институтов. Результатом редакции 13-ой статьи Конституции РФ должно быть провозглашение права нации на формирование государственной идеологии, согласно ценностям национальной культуры и историческому опыту страны. Безусловно, внесение изменений, поправок в текст Конституции есть дело ответственное, требующее обдуманных, взвешенных решений, однако, если существует очевидная необходимость в таких изменениях, то они должны быть осуществлены. Президент России В.В. Путин на встрече с судьями Конституционного Суда отметил: «Подчеркну ещё раз, что важнейшей ценностью Основного закона является его прочный правовой фундамент и стабильность. Наша Конституция надёжно защищена от необоснованных вторжений, продиктованных сиюминутной политической конъюнктурой. Вместе с тем конституционный процесс никогда не бывает «навеки завершённым». Иногда сама жизнь требует внести в Основной закон какие-то коррективы» [13].
Впрочем, считать, что в духовном кризисе России виновата только лишь Конституция, было бы наивным упрощением, однако нельзя и недооценивать силу конституционного права. Сама по себе новая редакция Конституции проблемы духовного регресса нации не решит, но, надо полагать, послужит благоприятным правовым фоном для успешного решения этических проблем и посодействует развитию нравственного и правового сознания граждан.

Список используемой литературы
1. Советский энциклопедический словарь. Главный редактор А.М. Прохоров. 3-е издание. – М.: Советская энциклопедия. – 1600 с. 
2. Бюллетень Европейского Суда по правам человека. Российское издание. –   № 10. – 2003.
3. Достоевский, Ф.М. Идиот / Ф.М. Достоевский // Собрание сочинений. В 12 т. Т. 6. – М.: Правда, 1982. – 367 с.
4. Достоевский, Ф.М. Идиот / Ф.М. Достоевский // Собрание сочинений. В 12 т. Т. 7. – М.: Правда, 1982. – 319 с.
5. Поленина, С.В. Проблема национально-культурной идентичности в свете взаимодействия правовых систем современности / С.В. Поленина // Государство и право. – 2008. – Январь  – С. 37-43.
6. Меняющаяся социальность: контуры будущего. Отв. Ред. В.Г. Федотова. – М.: ИФРАН, 2012. – 267 с.
7. Русская философия права: Антология. – СПб: Алетейя, 1999. – 438 с.
8. Соловьёв, В.С. Тайна прогресса / Соловьёв В.С. // Сочинения. В 2 т. Т. 2. М.: Мысль, 1988. – С. 556-557.
9. Толстой, А.Н. Рукопись, найденная под кроватью / А.Н. Толстой // Собрание сочинений. В 10 т. Т. 3. М., 1982. – С. 153-182.
10. Толстой А.Н. Комментарии // Собрание сочинений. В 10 т. Т. 3. М., 1982.
11. Фукс А.Н. Школьная история Отечества как фактор обеспечения национальной безопасности А.Н. Фукс // Консерватизм – парадигма современного развития: общество, политика, мораль. – № 1. – 2014. – С. 48-55.
12. Человеческий потенциал России: интеллектуальное, социальное, культурное измерение. Сборник научных работ / под ред. Б.Г. Юдина. - М.: Институт человека РАН, 2002. – 265 с.
13. Встреча с судьями Конституционного Суда. – Режим доступа: http://www.kremlin.ru/news/47194

Панищев А.Л. Государственная идеология и соблюдение прав и свобод граждан: к вопросу об отмене 13-ой статьи Конституции РФ // Юрист вуза. – 2015. – № 1. 0,6 п.л. // Актуальные проблемы современного законодательства. – 2015. – № 2.