Христос и Фрейд

Христос и Фрейд
(«Апрель». Литературно-художественный и общественно-политический альманах. Выпуск 5. М, Интер-версо, 1992)

Более всего неполнота и вытекающая из нее неправота фрейдизма проявляется в его взгляде на психологию детей. Мальчики в психоанализе Фрейда – все маленькие карамазовы и раскольниковы, а между тем реальный ребенок не таков.
Детское ангельское начало знает каждый, кто дружил и общался с ребенком. «Если не будете, как дети, не войдете в царствие небесное», – сказал Христос. Либидо, открытое Фрейдом, есть бесконечная любовь, изливаемая на все. «Любовь не завидует, не ищет своего, все прощает, всему радуется...»
Не выдумал апостол Павел такую любовь – она есть в душе у каждого человека, но более всего видна в ребенке, если психически он не искалечен с детства.
Судьба такой райской, божественной, христианской любви известна. Ребенок, взрослея, сталкивается все с теми же запретами. Как нельзя быть мужем сестры, матери, так нельзя любить друга больше, чем самого себя. Нельзя отдавать ему все свои игрушки, нельзя делиться с прохожим последней конфетой, нельзя, нельзя... Появляется и ревность. Оказывается, мать ревнует ребенка к отцу, а отец может обидеться, что его любят меньше, чем мать. Что же делать ребенку? Как, оставаясь самим собой, сохранить любовь? Он уходит в мир грез и сказок или сам создает свой сказочный мир, где все бесконечно любят друг друга.
Большинство детей отказывается от сказки, вытесняет ее в подсознание. Лишь некоторые остаются верны себе: становятся пророками, праведниками, святыми. Фрейд нашел в подсознании ад вытесненных желаний, но не заметил рая. А он есть.
Иван Карамазов и Алеша Карамазов – братья.
У одного Эдипов комплекс переходит в подсознательное убийство отца, у другого – в сыновью жертву.
Прав был Фрейд, когда почувствовал какую-то связь Эдипова комплекса с христианством, но дальше идеи самокастрации пациентов его мысль не пошла. Это и не удивительно. Фрейд – врач, он имел дело с детьми больными, даже душевнобольными. Сыновья жертва в их сознании такова
Ребенок душевно здоровый стремится к подвигу и самопожертвованию, но мир людей всячески препятствует ему в осуществлении замысла. Всемирная любовь, вытесненная в подсознание, становится религиозным инстинктом.
«Заповедь новую даю вам – да любите друг друга». Имел ли этот призыв Христа социальный выход? Вся история говорит – нет. Но человек впервые узнал о себе правду, скрытую в подсознании. В мире ненависти, насилия, в царстве дьявола он остается тем, кто он есть, – сосудом любви всемирной. Так же, как преступное желание убить отца, будучи вытесненным в подсознание, отнюдь не всегда завершается преступлением, так и всемирная любовь лишь изредка проявляет себя в людях, великих и праведных: Ганди, Швейцер, Мартин Лютер Кинг...
Фрейд рассказал всю правду о подсознании Каина.
Христос открыл Авелю тайну о нем самом.
В анаграмме имени Каина есть расКАИНие (да простят мне сознательное отклонение от орфографии в современном написании по-русски этого слова; пишу, как слышится).
В имени Авеля есть поВЕЛение. Авель –. ЛЕВ в обратном написании, лев воли. В нем также есть ЕВА – жизнь и АВЕ – славься.
Разумеется, все мы Каины и Авели в подсознании. Фрейд рассказал правду о подсознании Каина.
Скажем правду о его убитом брате Авеле.
«Любовь не ревнует», – сказал апостол. Каин «взревновал» к Богу. Дым от костра Авеля ушел в небо, а от Каинова костра стлался по земле. Движимый высокой религиозной ненавистью, Каин убил брата Авеля.
На вопрос Бога: «Каин, где брат твой Авель?» – Каин отвечает: «Разве я сторож брату своему?» В том-то и дело, что сторож. Каждый человек – страж любви. Знаем житейское понятие «не уберег любовь». Бережение – страж любви – что это такое?
Фрейд заметил, что дети любят оружие. Но он не заметил, что оружие (это чаще всего меч) нужно ребенку не для применения, а для стражи. Ребенок охраняет свою любовь. От кого? От злых колдунов, от злой силы, которая у ребенка никогда не связана с людьми. «Враг рода человеческого» не может быть человеком.
Некоторые дети вообще не подозревают о существовании зла. Тогда меч – скорее символ власти любви над миром, нежели оружие защиты. Чаще всего это так и есть в раннем детстве.
Я еще раз должен оговориться, что речь идет о ребенке здоровом душой и телом. В жизни отклонение чаше, чем эталон. Потому и дерутся дети, и ссорятся, но не все ссорятся, не все дерутся. Опыт моего детства до пяти лет вообще не знает вражды. В семь лет я стал христианином, сознательно пожелал креститься. Заповедь «ударят в правую щеку – подставь левую» я воспринял буквально. Мне трудно судить, большая ли это потеря, что я не учился драться. Рассуждая чисто житейски, это осложнило мне жизнь с третьего по десятый класс. Разумеется, в старших классах по закону чести я выходил на «почестей бой» и чисто символически размахивал кулаками в двух-трех рыцарских поединках в процессе выявления лидера. Однако идеалом моим был все-таки Христос, а не Брюс Ли.
Конечно, развращающие фильмы типа «Чапаева», где «наши» рубят «не наших» шашками, одурманивали ум, но душа оставалась неуязвима.
Я понимаю, что с точки зрения классического психоанализа воспоминания эти ценности не имеют. Ведь это не подсознательный уровень.
Обратимся к подсознанию.
Кем я себя ощущал в повести Гоголя «Тарас Бульба»? Не положительным Остапом, а «отрицательным» Андрием. В «Евгении Онегине» не Онегиным мне хотелось быть, а Ленским. Вокруг царил культ оружия, насилия, в лучшем случае воинской доблести, а мне нравился штатский Пьер Безухов и вызывал активное неприятие военный Андрей Болконский.
Разумеется, меч, ружье, танк были для меня желанными игрушками послевоенного детства. Но «убивал» я из этого оружия не людей, а «врагов». Ведь нас учили, что враги не люди.
Все вокруг: родители, школа, общество – убеждали меня, что надо уметь «постоять за себя», учиться «давать сдачи» и еще что-то в этом роде. Одним словом, я на себе испытал, какому мощному давлению подвергается ребенок в нашем обществе, если инстинктивно он любит больше, чем ненавидит.
Итак, вот правда о мире, в котором я жил и живу.
Здесь все любят меня, и я люблю всех.
Позднее формула любви изменилась: все меня ненавидят, но я всех люблю.
Сегодня я обозначил бы это так: все любят всех.
Обратите внимание, что здесь исчез «я» и исчезли «другие». Преувеличенное представление о собственной личности, свойственное человеку до сорока лет, уступило место здравому ощущению: все люди страдают, как я, все нуждаются в помощи, любви и прощении.
Состояние ненависти и вражды доминирует в нашем обществе. Им охвачены две трети мира. Но эта сознательная ненависть вовсе не исключает подсознательной, вытесненной, запретной любви. «Царство божие внутри вас есть», — сказал Христос. Фрейд открыл, что внутри нас есть также ад.
Алеша Карамазов – человек, но ведь Иван – тоже человек.
Князь Мышкин – человек, но ведь и Раскольников – личность.
Неисправимость Раскольникова в жизни для меня яснее ясного. Но и Мышкина Раскольниковым не сделаешь.
Вот только разные ли это люди?
Христос открыл, что в подсознании Раскольникова есть Мышкин. Всякий, кто прочтет романы Достоевского внимательно, поймет мою правоту.
Если же учесть, что в жизни все смешано и Мышкин и Раскольников – часто одно и то же лицо, станет ясно, насколько в сознании и подсознании человека перепутаны лабиринты ада и рая. Открытие Фрейда, его гениальность в том, что он научил нас схождению в ад. Психоанализ — это не только блуждание по лабиринтам ада, это еще и освобождение души от бесов. Напрасно исповедь сравнивают с психоанализом.
В исповеди человек сознательно кается; в психоанализе он узнает о себе то, чего никогда не знал.
Ну, а какое открытие для людей в обретении подсознательного рая? Психоанализ Фрейда – это низвержение и сокрушение демонов в душе человека. Новый психоанализ – это высвобождение ангелов из преисподней духа. Я знаю только один эффективный метод высвобождения: православное богослужение со всеми таинствами (опыт других религий не ставится под сомнение, он просто здесь не рассматривается. Я обращаюсь лишь к лично пережитому).
«Изведи из темницы душу мою!» – этот возглас постоянно звучит в затемненном храме во время богослужения.
Я далек от мысли, что все люди выходят из храма излеченными и просветленными. Вряд ли кто-нибудь будет утверждать, что из кабинета врача-психоаналитика выходят толпами душевные здоровяки.
И врач, и священник чаще облегчают боль, чем исцеляют болезнь. Полные исцеления редки и относятся более к области чудес, нежели к сфере медицины.
К психоаналитику люди приходят нездоровые. Вытесненные в подсознание сексуальные запреты разрушают душу и тело. Врач помогает больному найти путь к сублимации вытесненного запрета. Но что такое сублимация? Вытесненный запрет сублимируется в убийство; запрет сублимированный – созидательная деятельность личности.
Ну, а запрет на христианскую любовь? Вытеснение ее в бессознательное? Здесь нельзя говорить о болезни духа и тела. Любовь в подсознании так же целительна, как и во внешнем мире. Вся беда в том, что, будучи неосознанной, любовь делает человека несчастным, томящимся, мечущимся, взыскующим истины.
Болен ли Раскольников?
Здоров ли князь Мышкин?
Внешне оба выглядят больными. Позднее Достоевский уточняет дилемму: Иван Карамазов сходит с ума; Алеша – кровь с молоком.
Личный опыт говорит о неиссякаемой силе любви, лечащей человека. «Больные выздоравливают, слепые прозревают, парализованные встают и движутся», – говорит Христос. И тем не менее, будучи заточенной в подсознание, сила любви становится не менее разрушительной для души и тела, чем четвертый реактор Чернобыля для Полесья...
Любовь – сила космическая, на всех уровнях требующая постоянного излияния в мир. Если же этого не происходит, критическая масса приводит к взрыву. Обломки людей, движущиеся навстречу нам по улице, – это жертвы той катастрофы. Любовь требует не сублимации, а сознания. Будучи осознанной, она делает человека счастливым в самых тяжелых испытаниях.
Человеку можно внушить, что он любит. Это с успехом применяется в медитациях, но так же неэффективно, как внушение в психоанализе, от чего Фрейд решительно отказался.
Слово «покаяние» – изменение разума, раскаяние, преодоление Каина – не объясняет, как должен измениться разум. Должен произойти переворот – метаносис.
Покаяние – переворот праведника – известно из практики молитвенной жизни. Человек праведный осознает, что он грешен, извлекая из подсознания бездну вины перед людьми и Богом, «Всякий, кто гневается на брата своего напрасно, повинен смерти». Кто же не гневался, кто же не повинен?
Покаяние грешной и злой души другого рода. Из подсознания человека извлекаются вытесненные запретные христианские чувства. Он вспоминает о своей любви к людям и к Богу, хотя до этого ему была открыта на уровне сознания только ненависть.
Никто не может сказать о себе, что он только праведен или только грешен, а потому сложен и мучителен процесс покаяния. И все же современному человеку, более чем когда-либо порабощенному ненавистью, самое главное — вспомнить о любви в своем сердце.
Проповедь любви часто звучит в пустоту, потому что человек не властен приказать себе любить или ненавидеть. Не властен он и вспомнить о своей любви без помощи опытного врача-психолога. Таких врачевателей много: Ганди, Толстой, Швейцер, Достоевский, Диккенс, Шекспир, Гёте, Данте, Мартин Лютер Кинг,..
Однако в каждую эпоху жизнь требует новых слов и новых методов исцеления.
Метод современного искусства прост, как все великое.
Раскачать подсознание, вырвать из его глубин несказанные слова, невозможные образы. Всколыхнуть болотную бездну и сокрушить повседневный ад.
На территории нашей страны была, по сути дела, доказана недостаточность психоанализа Фрейда.
Воспитанный в цивилизованном христианском мире, великий психоаналитик, вероятно, и представить себе не мог, что может возникнуть общество, где общечеловеческие ценности – любовь, милосердие, прощение, сострадание – окажутся вне закона, а проповедь христианской любви будет искореняться как государственное преступление.
Тем не менее такие общества возникли у нас в семнадцатом году и в Германии тридцатых годов.
Сидя в фашистском концлагере, Фрейд уже не мог успешно продолжать свою научную деятельность, иначе он неизменно пришел бы к выводу о возможности вытеснения в подсознание чувства всемирной любви.
Впервые после прихода Христа на землю любовь снова оказалась загнанной в катакомбы. До этого в течение почти двух тысячелетий любовь считалась высшей ценностью жизни. Правда, она подвергалась и подвергается инквизиторскому расчленению на «плотскую» и «духовную». «Дух животворит, плоть не пользует нимало», – сказал Христос, но имелась в виду плоть неодухотворенная. Неодухотворенной любви быть не может. Христианская любовь пронизывает все уровни бытия.
В материи – это закон всемирного тяготения, или притяжения.
В органической жизни – это закон оплодотворения.
На биологическом уровне – это инстинкт продолжения рода.
На уровне подсознания – это открытое Фрейдом либидо.
На сознательном уровне – это принятие заповедей Христа. «Любовь никогда не исчезнет, хотя пророчества умолкнут и жизнь на земле прекратится».
Ныне впервые после христианского переворота в душах и сердцах людей была предпринята попытка изгнать любовь из сознания. Опыт на территории нашей страны увенчался успехом. Явилась новая общность людей, которых объединяет не любовь, а классовая ненависть.
В Германии не менее успешно прошла попытка объединения людей на основе расовой ненависти. Человек «нового типа» оказался намного опасней и агрессивней выявленного Фрейдом интеллигентного неврастеника. Он хладнокровен, жесток, практичен, полностью аморален и в силу этих особенностей патологически глуп. Его бесстрастное бесполое лицо с плакатной улыбкой робота становится омерзительной харей, когда, спустившись с высокой трибуны, он удаляется в хорошо охраняемый бункер подписывать смертные приговоры или осуществлять их собственноручно. Расстреляв классовых врагов, он начинает такой же методичный отстрел изменников делу класса, пока самого его не пристрелит как изменника какой-нибудь суровый товарищ по партии.
Поскольку отлучки с трибуны в бункер становились все более частыми, постепенно бесстрастная плакатная улыбка слилась со свирепой харей. Лицо римлянина «эпохи упадка» спустя 2000 лет снова возникло на авансцене истории.
Предсказав массовые психозы с обожествлением вождей, Фрейд не предполагал, что может возникнуть устойчивое состояние, когда давным-давно никто не обожествляет вождя, а просто сотни миллионов людей целых полвека будут умело притворяться, что обожествляют и верят.
Атеизм сам по себе не имеет ценности в таком обществе, если он не сопровождается показной верой в вождя и в «светлые идеалы». По мере того, как иссякает такая языческая вера, требуется все большее количество показных ритуалов, демонстрирующих ее живучесть. Ритуальные, канонически предопределенные шествия, митинги, собрания, юбилеи, пришедшие прямо из языческого Рима, даже сохранили название свое римское, языческое.
Любой «книжник» и «фарисей» из первого века выглядит живее и человечнее, нежели этот человек будущего:
Слышишь, как гудит земля,
Слышишь, как дрожит земля?..
Новый человек по земле пройдет.
К счастью, в реальности такого человека нет, не было и не может быть. Ритуальная плакатная личина, конечно же, не есть лицо. В подсознании каждого человека любовь так же реальна, как на уровне его сознания реальна показная классовая ненависть и классовая солидарность. Разница лишь в том, что «любовь никогда не исчезнет, хотя и пророчества умолкнут, и жизнь на земле прекратится». Ненависти же уготована мировая бездна. Ступай, зверь, туда, откуда пришел. Вот здесь и пришло время сказать о моем втором несогласии с Фрейдом, Где находится подсознание? Для Фрейда это подкорковая или какая-то иная область мозга. Сейчас уточнено, что, скорее всего, в правом полушарии центр интуитивного знания. Утверждение, что мысль находится в мозге, равносильно наивному представлению детей, что изображение находится в телевизоре. Без телевизора изображение не выявляется, как без мозга не выявляется мысль. Но предмет изображения не в телевизоре, и мысль не в мозге.
Запретное, вытесненное устремляется туда, откуда пришло, – в мироздание. Агрессия устремляется к аду. Любовь восполняет рай. Вытеснение есть падение. Осознание – восхождение к небу. Лестница Иакова – любовь, вытесненная в подсознание, ниспадает к аду вместе с агрессивными помыслами и претерпевает там муки, которые человек неосознанно ощущает все время. Он слышит стенания своей души, низвергнутой в бездну, но он не в силах помочь ей, поскольку не понимает, что бездна эта внутри него.
Круг за кругом нисходит в ад Данте, дабы узреть Беатриче – свою любовь – на вершинах рая. Фрейд провел нас по лабиринтам ада, но, не дойдя до чистилища, вернулся обратно с чистыми помыслами и добрыми намерениями.
Психоанализ Фрейда – возвращение из ада.
Христианский психоанализ – сокрушение ада и обретение рая. Не с агрессией в себе надо бороться (борьба эта бесплодна и всегда заканчивается вничью), а, минуя свирепых церберов, устремиться вслед за Орфеем сквозь глубины ада, дабы освободить любовь – Эвридику.
Есть золотой клубок, который катится впереди, ведя нас по лабиринтам, – это луна; разматываясь, прибывая и убывая, она проходит круг созвездий, каждое из которых – подсказка бессмертия. Вот катится она по кругу китайского Зодиака из 28 букв – созвездий.
А – Телец – первый день творения мира и души человека. Его цвет алый. Это Алеф и Альфа. Это Аз, то есть Я, конец и начало бытия, ибо Я есть Яз. Аз – Яз.
Когда Андрей Вознесенский восклицает: «рАЗвяжи мне ЯЗык», – он раскрывает божественный смысл А и Я. Звездный ЯЗык рАЗвязывается в Тельце. Телец – это тело, но, поскольку это ПЕРВЫЙ день
творения, это еще и ВЕРА. В слове «первый» скрыт корень ВЕР.
Телец – это один – 1, или Один – бог варягов, или Адонис у греков, или Адонай – бог евреев. Он единый. «Верую во единого Бога» – так начинается символ христианской веры, сохранивший и корень ВЕР, и корень ЕДИН – Один.
Б – голова Ориона – божественный треугольник звезд. Второй день творения. Его цвет белый. Алый и белый рядом в астральном спектре. Это Бетенаш древних евреев. Это «батя наш» в славянской транскрипции. Первые два слова молитвы, данной Христом: «Отче наш...» Его число два – 2.
Два – это Дева. Это женская сущность мира. Богородица – Дева. Слово ВТОРОЙ содержит корень «твор» – тварь. Это творческое начало мира, проистекающее от АЗ – Тельца – веры.
Сначала вера. Затем знание и творение. Аз – Буки – А – Б – Азбука Бога.

Треугольник замыкает буква В – Веди – 3. Цвет ее – ворвань, иссиня-черный. Ведание – полнота знания – это весь Орион. У индусов его имя Тритта. Третий день творения. Корень его ТРеТ – труд и знание.
Вера – творчество – труд и знание.
Телец – голова Ориона – весь Орион.
Первый – Второй – Третий.
Таков треугольный чертеж души и мира до четвертого дня. В день четвертый треугольник, вращаясь вокруг вершины, заполняет собою все четыре стороны света.
Чет – вертый: чет вращаемый. Образуется световой конус мировых событий, открытый Эйнштейном спустя 19 миллиардов световых лет без трех дней от момента сотворения мира.

Это буква Г – Глаголь. В ней ЛОГОС – слово Божие и ГОЛОС его, ибо это крест, изображающий первую букву Христова имени – Господь Христос. Цвет его голубой, небесный. Это плечо Водолея.
Пятый день творения – Водолей – Добро – Д. Его цвет дневной, светлый. В его числе единение Бога и человека в ДОБРОМ Деянии. ПЯТЫЙ день творения.
Я – ТЫ едино творение.
Е – Еже – шестой день творения – созвездие Близнецов. Близнечество Бога и человека. В слове ШЕСТЬ содержится ЕСТЬ, что и значит «еже».
Ж – Живот – седьмой, последний день творения – его значение ЖИЗНЬ. Это созвездие Гидры. Гидру можно разрезать на множество частей, вывернуть наизнанку, она опять возродится.
Божественный треугольник АБВ возведен на прочном четырехугольном основании. Дом завершен: СЕМЬ – ЕСМЬ.

Созвездия – это любовь, восходящая из глубины души в небо. Созерцание их заставляет душу пробудиться от адского сна и выйти из бездны подсознания к жизни вечной. Это очень ясно видно в начертании буквы Живот. В центре – горизонт мировых событий. Линия, разделяющая миры справа и слева. Два световых конуса, сходящихся к единой точке, – миры наш и потусторонний, образующие
имя Христа.

Я ставлю рядом семь букв – АБВГДЕЖ – и выбираю свою. Это то свойство моей души, о котором я знаю. А теперь выбираю самую неприятную для меня по начертанию. Это то, что мне надо вспомнить. Что-то очень хорошее, давно забытое и подавленное – истинная природа моей души.
Это лишь начало душевной работы. Вспомнить надо все буквы, все созвездия, давшие им начертания, и тогда из глубин Вселенной на вас глянет ваше человеческое лицо.
Вот я беру букву Р. Что связано в моем сознании с нею?
Псалом «На реках Вавилонских». Он поется в Страстную неделю Великого поста.
«На реках Вавилонских, тамо седохом и плакахом, внегда поминути нам Сиона. На вербиих посреде его обесихом органы наши. Яко тамо вопросиша ны пленшии нас о словесех песней, и ведший нас о пении: воспойте нам от песней Сионских. Како воспоем песнь Господню на земли чуждей? Аще забуду тебе, Иерусалиме., забвена буде десница моя; прильпни язык мой гортани моему, аще не помяну тебе, аще не предложу Иерусалима, яко в начале веселия моего. Помяни, Господи, сыны Едомские, в день Иерусалимль глаголющия: истощайте, истощайте, до основания его! Дщи Вавилоня окаянная! блажен, иже воздаст тебе воздаяние твое, еже воздала еси нам. Блажен, иже имет, и разбиет младенцы твоя о камень!»
Проповедь архиепископа Киприана в храме Всех скорбящих радости: «Неправду говорят, что чудотворный образ Богоматери утрачен. Взгляните на небо звездное – это ее лик, вечный чудотворный образ над нами».
«На реках Вавилонских» – это песнь древних евреев, угнанных в Вавилон. Спойте нам свои сионские песни – обращаются к пленникам вавилоняне. Нет, лучше присохнет язык мой к гортани, нежели я забуду Иерусалим и буду петь в чужой земле, услаждая слух своих тюремщиков. И далее немыслимое для христианского сознания: дети, рожденные в плену вавилонском от вавилонян, блажен, кто разобьет ваши головы о камень.
«Вавилон – это плен земной жизни. Иерусалим – жизнь небесная, вечная. Младенцы, рожденные в плену, – наши тяжкие прегрешения. Блажен, кто разобьет их о камень веры».
Эту проповедь Киприан произнес в 1974 году. В его очках, обрамленных сединой, отражались все огни храма. Он весь сиял, как небо. Киприан умер не так давно, в алтаре, во время богослужения. Он не имел образования. Его академия – церковь Христова. Буква Р в середине его монашеского имени КипРиан напоминает мне Рцы, то есть слушай, внимай всем сердцем: «Рцем вси!»
От всея души,
от всего помышления
нашего
рцем! –
восклицает протодиакон в наиболее важный и торжественный момент Богослужения.
Такова первая ступень, первый слой воспоминания – восхождения по лестнице Иакова в небо.
Ступень вторая: рука – река. Это мое стихотворение 1979 года «Песнь Парфентия Уродивого».

Руконогорукорек рек:
– Я не руконогорек,
а я носогорлоух –
у х .
Ой, гора-гора-гора!
Ой, река-река-река!
Ой, нога-нога-нога!
Ой, рука-рука-рука!

Космический человек, слитый в единый клубок с горами и реками, – это двое в радости любви.
Слой третий: рокот, рыдание, рдение, руно. Да, руно. Золотое руно. Аргонавты. Оно найдено в Колхиде вблизи Пицунды, где я был в 1978 году на грани открытия звездного кода, анаграммного и метаметафорического стиха. Золотое руно звездного шифра было найдено мною там, а в руне – руны, тайные знаки.
Перун
рунопреемник
Ра – мира рань
( «Допотопное Евангелие»)

Слой четвертый – радуга. Символ завета человека с Богом. Когда ковчег Ноя метался средь вод, над ним возникла радуга. Бог вспомнил, взглянув на радугу, что обещал спасение Ною.
Столкновенье света и преграды
радугу рождает из воды,
где громов раскаты и разлады
выявляют новые лады.
Эхо красок, раздробясь на блики,
потому что мир бывает плосок,
выявляет солнечные нимбы
на суровой глади древних досок.
Я не знаю, здесь или везде,
я не знаю, громче или тише,
лики, словно блики по воде,
нимбами расходятся все выше.

Слой пятый – роза:

В окруженье умеренно вянущих роз
обмирает в рыданиях лето.
Гаснет радужный крест
стрекозы,
где Христос
пригвождается бликами света.

И еще:

Мы входим в розарий размеренным шагом,
в разгром красоты, где обломки прекрасны,
где розы, как радуги, скомканы Богом,
и красны, и красны, и красны, и красны...
Конечно, все это, быть может, случайно,
все создано в вихре, и в страсти, и в неге.
Парит изначально
над розою чайной
сияющий нимб Ориона и Веги.
Но белое... О, в непомерном зачатье
как выдумать белое в белом сиянье,
какою небесною белой печатью
впечатаны в зрение эти созданья?..

Слой шестой – риза. Золотое, серебряное облачение, стихарь, в котором я прислуживал в угличском алтаре.
На седьмой день Бог почил от трудов своих, и мой Разум, подражая его создателю, лишь утомленно говорит это таинственное слово – Разум.
Итак, вот скрижаль «Азбуки Радости» на букву Рцы:
Река — Телец
Рука — голова Ориона
Руно — Орион
Радуга — Близнецы
Роза — Плечо Водолея
Риза — Водолей
Разум — Г идра.

Это можно обозначить иероглифически.

Телец по волнам уплывает —
это Зевс похищает Европу.
Рука устремляется ввысь
к голове Ориона.
Руно Ориона златое
на небе распято,
и два Близнеца держат радугу
в звездных руках.
Рука Водолея излилась
на розу сияньем,
а сам Водолей облекается в ризу бессмертья.
Мозг Разума в Гидре горит.

Так что же это, как не воспоминание о рае, вытесненное из памяти? Разве река не есть река воды живой? Пьющий из нее не знает жажды. Разве Водолей – Креститель – не простирает свою длань – руку над Орионом? Он крестит его, поливает водой вечной жизни, и тело облекается в водяную звездную ризу нетления. Гидра – символ новой, бессмертной жизни в водах вечной жизни. Радуга над водой – это восстановление завета с Богом, как в дни потопа пришло избавление; роза – Богородица, вымолившая вечную жизнь недостойному существу. Руно – руны – тайные знаки небесного звездного языка, снова обретенные человеком.
И наконец я вспомнил свой детский сон. Только однажды в жизни я видел во сне Христа. Мне было семь лет. Я видел, как Христос плыл по водам, а впереди, прижимаясь к его груди, спасалась овца.
Христос плакал о ней и плыл к берегу. Спасаемою овцою был я, и плакал Христос обо мне. Сон этот я помнил всю жизнь и всю жизнь забывал. И вот сейчас вспомнил: овца – руно.