Эссе 3 Патриотизм, как типологическое наднациональ

Патриотизм как типологическое наднациональное явление.


Эссе 3

Предыдущая часть, Нашего с Вами обсуждения, затронула истоки кризиса Русской Православной Церкви, но что очень важно, то что Мы с Вами эту тему обсуждали отталкиваясь от природного Духа Великорусов, Наших с Вами предков, созидателей Мировой Русской Имперской Типологической Эстетической Культуры. И здесь кризис религиозных воззрений Русского Мiра оказался причиной кризиса самой Русской Типологической Культуры, где природный Дух религиозных воззрений русского народа подвергся экспансии разрушительного космополитизма толков Христианства, как ложной социальной трактовки универсальности и всемирности самой религии, то есть ее фактической плебейской «демократизации» и патологического рабского «смирения» в жизни. Показательна здесь экстремистская позиция эмигрантской интеллигенции, как реакция на судьбоносную стратегическо-геополитическую работу Ивана Ильина – «О противлении злу силою», не говоря уже о реакции советской прессы.  Цельность и полнокровность всех наднациональных основ своей Культуры Русский Мiръ удержать не смог под натиском инорасовой космополитической антинациональной «демократии» от либералистики Мировых Глобалистов. И это, Наше с Вами обсуждение, полностью вписывается в извечные рамки прорицания будущего типа государственного Духа России, который единственно важен и судьбоносен был вчера, как таков и сегодня, и будет завтра для всех Нас с Вами.

Муссирование ложной темы «примирения красных и белых», накануне вековой годовщины уничтожения природной Монархии и начала тотального террора Русского Мiра, через Февраль и Октябрь 1917 года, пока не встретило достойного обзора этих камланий «советско-демократической» интеллигенции, по наущению «демократов», они же идеологи «мировых революционеров». Ну, попускали мы из вас кровь, пограбили, поуродовали, покалечили ваше сознание революционными догмами, попытались сотворить космополитическую общность «советский народ». Ну, не вышло в советском варианте, бывает, теперь мы создаем «россиянский народ», а для этого нужен жупел официального «примирения красных и белых» (палачей и их жертв, что Мы то с Вами это ясно видим, и никак не «демократизуемся»), без которого никак нельзя (продолжать геноцид и уничтожение Русского Мiра и Мировой Русской Типологической Культуры, как единственной абсолютной ценности Нашего с Вами мира расовых народов).

И вот здесь Нам с Вами поможет обсуждение речи: -

«Слово на панихиде в день 60-летия казни генерала А.А. Власова и его сподвижников»

Протоиерея Георгия Митрофанова: -
 
«Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!»
 
«Мы помолились об убиенных воинах именно, как о грешных. Это были люди, русские по рождению, православные по крещению, которые покинули этот мир, как покидали многие его в трагическом для России XX век. Но сейчас, размышляя о них уже как о наших исторических предшественниках, зададим себе вопрос: а кто же они были — герои или предатели? Но все-таки кто же были они? Каков был их жизненный путь?
 
Генерал-лейтенант Андрей Андреевич Власов. Генерал-лейтенант Красной армии. Сын нижегородского крестьянина. Он, подобно многим представителям народа, волею исторических обстоятельств был подхвачен вихрем событий и оказался среди тех, кто разрушал историческую Россию.
 
Генерал-майора Красной армии Федор Иванович Трухин. Сын предводителя дворянства Костромской губернии, студент юридического факультета Московского университета, он начал свою карьеру в Императорской армии по окончании школы прапорщиков. Подобно многим мыслящим русским людям в этот момент он потерял способность различать духов добра и зла.

Михаил Алексеевич Меандров. Сын московского священника, штабс-капитан Императорской армии. Мобилизованный в Красную армию он так и тянул лямку краскома вплоть до начала Второй мировой войны.
 
Бригадный комиссар Красной армии Георгий Николаевич Жиленков, родившись в 1910 г. в крестьянской семье в Воронежской губернии, он вступил в жизнь чисто советским человеком.
 
Задумайтесь над судьбами этих четырех людей. Они символизируют собой весь русский народ — от его элиты до его низов, вовлеченный в революционный хаос, «хаос созидания» — как любили говорить в те искусительные годы. И все эти люди встретили Вторую мировую войну не только на руководящих постах в военно-политической системе Советского государства — они были ее созидателями, они служили этой системе. И в плен они попали в силу обстоятельств. И здесь в их жизни наступил какой-то очень важный рубеж.

Конечно, они были предателями. Потому что в 1917 г. оказались с теми, кто разрушал ту Россию, которой служили их предки — крестьянским ли трудом, священническим ли служением, дворянской ли службой.
 
И случилось так, что именно в условиях войны эти люди, столь много сил отдавшие на созидание богоборческого коммунистического режима, дерзнули выступить против него. В условиях, в которых они были обречены на поражение, ибо ведь они, как никто другой, представляли себе, что такое нацистский режим.
Это был шаг отчаяния (людей потерявших основы природной жизни и имперскую историческую память предков В.М.).
Могли ли они, сделав этот шаг, стать героями? Безусловно, нет. И получилось так, что они, перестав быть предателями, так и не сделались героями, оказавшись среди многомиллионных жертв, которые возносились на алтарь неоязыческого бога, восседавшего тогда в Кремле.

Не раз русская литература помогала нам увидеть духовную сущность нашей истории. И сейчас я не могу не вспомнить строки замечательного русского патриота поэта Георгия Иванова. Строки, написанные им в 1949 г.
 «Россия 30 лет живет в тюрьме
 На Соловках или на Колыме
 И лишь на Колыме и Соловках
 Россия — та, что будет жить в веках.
 Все остальное — планетарный ад
 Проклятый Кремль, злосчастный Сталинград
 Заслуживают только одного —
 Огня, испепелящего его».

(добавлю от себя строки о Царственном Семействе В.М.)

Эмалевый крестик в петлице
И серой тужурки сукно…
Какие печальные лица
И как это было давно.


 Какие прекрасные лица
И как безнадежно бледны —
Наследник, императрица,
Четыре великих княжны…

Прошли многие годы, и прошедший совершенно иной жизненный путь русский писатель, советский фронтовик Виктор Астафьев написал свой главный роман о войне, озаглавленный столь же страшными словами: «Прокляты и убиты».

 (важная веха и ниже Мы с Вами обсудим это сравнение Митрофанова В.М.)

 Мне кажется, в этих прозрениях двух выдающихся русских писателей заключается ответ на вопрос, почему же все случилось так, как случилось, с теми, о ком мы молились сегодня.

Но что же означала смерть генерала Власова и его сподвижников и смерть миллионов советских солдат в этой войне? А, наверное, означала только одно — это было искупление, которое приносилось осознанно или бессознательно, вольно или невольно миллионами простых русских людей за исторические грехи России XX в., страны, отвернувшейся от Бога, страны, тем самым решившей прекратить свою историю как страны православной. И именно это искупление — страшное, кровавое искупление, на которое большинство людей шли, даже не ведая того, что происходит, возможно, станет для нашей стра¬ны залогом того, что та Россия, которая перестала существовать в 1917 году и которой уже не будет никогда в мировой истории, все-таки способна будет явить себя в облике той страны, в которой мы живем ныне и пытаемся сделать чуть-чуть напоминающей ту национальную историческую Россию, защитить которую в 1917 году не решились люди, подобные генералу Власову и его сподвижникам.
 
Я думаю, что эта наша молитва послужит и для нас и для них важным духовным стимулом в деле воссоздания Святой Руси.

«Аминь»

Здесь Протоиерей Георгий Митрофанов нравственно обнажил свои язвы потери русского наднационального духа Веры. Он не видит, что эти люди не русские по природному имперскому духу, не видит в них яд «марксистского» разложения, хотя они и русские по крови, и в некотором роде по натуре. Вот как пророчески отражен этот наднациональный тип у Великого Русского композитора и Ведуна Г. Свиридова: -

Есть два типа художников

Первый тип - А. Блок, С. Есенин, Н. Рубцов, Мусоргский, Корсаков, Рахманинов - поэты национальные (народные). Они никому не служат, но выражают дух нации, дух народа, на него же опираясь. Подобного типа художники есть в любом народе, время как бы само рождает их. Второй тип художника – прислуга (астафьевы,меерхольды В.М.). Такой поэт или художник СЛУЖИТ силе, стоящей над народом и, как правило, чужеродной силе. Под видом национального беспристрастия, (космополитического по своей сути В.М.) «интернационализма», в его, главным образом, американском понимании, он служит интересам обычно чужой нации, стремящейся установить свое господство над коренным народом. Примеров этого - много.

Что показательно, я выяснил достоверно, что Революция (не только октября 1917-го года) и все революционное движение на протяжении десятков лет, не создали ни одной своей песни. Все песни Революции - это немецкие, французские (Варшавянка, Интернационал), польские и т.д. песни.

Ни одной песни Русской: «Беснуйтесь, тираны», «Смело, товарищи, в ногу», «Красное знамя», «Марсельезы» разных родов. Ни одной своей ноты и, кажется, ни одного русского слова.

Это - не только удивительно. Россия и Революция оказались духовно несовместимыми. А сама Революция - по выражению Блока - оказалась совершенно «немузыкальным» явлением».

И здесь Власов и «власовцы», как социальное явление Русского Мiра, как и Виктор Астафьев также при случае предали, кто раньше, кто позже, свои русские основы. Я писал, как круглый сирота, поэт Коля Рубцов, тянувшийся к Астафьеву, как нравственной опоре, безусловному творческому авторитету, всей своей сиротской душой, был поражен в самое сердце, вдруг проявившейся наглядно, предательской натурой Астафьева. На вопрос Рубцова «почему он не вступил в партию на фронте», Астафьев ответил «да там коммунистов совали в самое пекло, на верную смерть, а я жить хотел». И после в 1996 году, когда Русский Мiръ напрягал все силы, против надвигавшейся бесовщины «торгашеской демократии» во главе с «ложным кумиром» алкашом Ельциным, Астафьев сразу духовно примкнул к этой «кумирне», повторил путь падения Иуды Искариота. Он получил за предательство свои «серебренники», предав Русский Мiръ, и только, что не удавился, как Иуда, не проснулась атрофированная напрочь со-весть с Создателм. И этим Астафьев сомкнулся с Власовым и сонмом иных «власовцев».

А эту судьбоносную тему продолжим в следующей части.