Крошка

    - Как же ломает всё тельце, каждую мышцу... То горячей волной растекается жар по всем жилочкам, течёт с головы до ног и опять подкатывает к голове... То начинает бить озноб, дрожь охватывает и крепко стискивает. Кажется, каждая шерстинка встала дыбом.., или их вообще уже нет ни одной на теле, и поэтому так становится холодно... Даже под одеялом, которым укрывает хозяйка. И совсем не согревают её такие тёплые и любимые руки, которыми она гладит и обнимает... А вот капельки какие-то капают на мордочку, на нос...- они тёпленькие.., но странно солёные, когда затекают в открытый рот. Дышать совсем трудно, поэтому и рот постоянно открыт, а язык, сухой, непослушный и ставший почему-то большим, постоянно высунут наружу... Так всё-таки немного легче дышать.
 
    Я так старалась дождаться хозяйку с работы, надо было обязательно её дождаться. Я собрала все последние свои силы и смогла даже доползти из кухни, со своей подстилочки, до входной двери в коридоре, чтоб встретить её. Она сильно меня любит... Все любят, но она больше всех... Да и я её по-особенному люблю. Она... будто мама, хотя я уж и не помню свою собачью маму, я всегда помню рядом хозяйку. Она кормит и лечит, берёт на руки, я сижу на её коленях, они, правда, у неё костлявые и твёрдые, но на них надёжно... Она меня всегда гладит по голове и что-то говорит на своём человечьем языке, я точно знаю, что добрые слова, потому что она мягко говорит, нежно и нараспев...
    Вот и теперь она положила меня на свою подушку, сидит рядом, гладит и капает, капает тёпленькой солёной водичкой...
 
    Я болела уже два раза. Похоже...- с жаром и ознобом, совсем не было сил даже поднять голову. Хозяйка ставила больные уколы, а потом целовала и нежно гладила. И я через несколько дней выздоравливала.
    На этот раз заболела внезапно и сильнее предыдущего, всё было словно в двойной порции... - и боль, и жар, и сердечко то выскакивало, а теперь вот  билось еле слышными медленными ударами... Хозяйка опять колола, но на сей раз не помогало. Чужой человек, в несуразном синем халате и с холодными руками, тоже сделал болючий укол и сказал тихим, как будто сквозь сон, голосом короткое слово: - Чумка.
    Оно было незнакомо, хозяйка его никогда не произносила, но оно так прозвучало, словно меня ударило им... Хотя я не знаю, как больно, когда ударят, меня никто никогда не ударял...
    Хозяйка уложила меня на свою постель и они с дочкой, моей маленькой хозяйкой, сидят рядом с грустно шёпотом изредка переговариваются.
В другой комнате спят хозяин взрослый и маленький, с ним мы весело бегали и шалили... Ночь за окнами, уже осень, хотя ещё не холодно, темно и уныло...

    Я очень любила гулять с детьми на улице, в парке недалеко от дома, где можно было носиться среди деревьев по траве. Мы иногда даже валялись с маленьким хозяином в густой шелковистой вкусно пахнущей травке... Как же здорово! На меня редко надевали поводок, мне он не нравился, я любила, чтоб меня носили на руках. И меня носили... И моё имя так красиво и нежно звучало:
Крошка, Крошечка...
    А маленькая хозяйка научила меня петь... Да, да, не улыбайтесь. Она и сама умела петь, и играла... Открывала крышку на такой большой и красивой, блестящей, из коричневого дерева, штуковине, похожей на высокий и длинный ящик на ножках, которому имя было "пианино". Под крышкой прятались чёрные и белые ровненькие, узенькие дощечки-клавищи. Когда маленькая хозяйка садилась рядом на круглый стульчик и прикасалась к ним пальчиками, они так красиво звучали... Все по-разному, каждая по-своему, и из отдельных звуков получалась
музыка.
    Если я даже спала где-то в другом уголочке квартиры, то сразу вскакивала
и бежала на звук музыки... Хозяюшка всегда открывала мне дверь и впускала в комнату. Я даже не знаю, почему.., но мне сразу хотелось петь... Я вставала на задние ножки справа, рядом с пианино, и старательно выводила своим тоненьким голоском мелодию, то вверх, то пониже, как она звучала. Хозяюшка меня всегда потом целовала, радостно подхватывала на руки, и мы с ней озорно кружились по комнате. Она даже друзьям и подружкам показывала, когда к ней те заходили в гости, как я замечательно пою. И ничего подобного.., я не просто скулила, я с удовольствием и наслаждением пела.

    Хозяюшка была совсем ещё маленькая, она училась с утра в школе. А про меня написала даже стихи. Я не очень понимаю в стихах, я больше люблю музыку.
Но мне было радостно, что хозяюшка ласково и многократно произносила моё имя:
    Крошечка! Крошечка у меня есть,
    Маленькую Крошечку нельзя съесть.
    Крошка - то моя собачка,
    А не ломтик от калачика.
    Крошку добрую мою
    Уважаю и люблю.
    Вместе с Крошечкой я сплю
    И конфетами кормлю.
    Все команды выполняет,
    "Фас" и "голос" понимает.
    И танцует, и поёт -
    Очень весело живёт!
    Крошка милая моя
    Абсолютно вся в меня:
    Умная и карие глазки.
    Вот и всё,
    Конец всей сказки.  /Стихи моей семилетней дочери. прим.автора/

    Ещё у меня есть подруга. Нет, не соседская собачка. Она лучшая подруга моей хозяйки, Света. Почему у неё такое имя..? Я слышу, как иногда говорят: -  Включи СВЕТ...- и сразу становится всё видно, под потолком или на стене загорается лампочка или много лампочек. Видимо, СВЕТ - это когда всё вокруг ярко, светло... На самом деле, от неё становится светло, когда она приходит. Мы с ней тоже любим друг друга. Мы даже однажды с ней жили вместе целый месяц или даже больше... Вернее, она со мной жила... у меня. Все хозяева уехали в отпуск, а Света стала моей подругой-хозяйкой.
    Ох, и натерпелись мы с ней страху... Не знала я, что такое страх, до этого его никогда не было. Но наша квартира ведь на первом этаже. Когда поздно вечером подвеселевшие люди из рядом расположенного пивного бара "Чин-Чин"* расходятся по домам, они горланят, и Света почему-то этого не любит, и к нам тогда "подкрадывается страх". Я его не видела никогда. Но мне
не разрешалось лаять на орущих, а иногда даже на звонок в дверь... Света делала мне знак - прикладывала пальчик к губам, чтоб я молчала, и мы с ней уходили в комнату, крепко закрыв двери. А там садились вместе, обнявшись, и тихонечко дрожали.., и целовались. Я Свете облизывала лицо и руки, чтоб у неё пропал страх.

    Для меня в доме отведено любимое место, правда, я его сама облюбовала, - это кресло в зале, слева от двери... Оно мягкое и вместительное. Спать я привыкла по режиму, всегда ложусь в 22 часа. Не известно, кто мной руководит,
я прислушиваюсь в себе... И даже если у хозяев вечером гости, и все сидят в большой комнате, (в моей!) я всё-равно ровно в десять вечера прогоняю любого из моего кресла и сворачиваюсь клубочком для сна...

    Мне ещё совсем немного лет. Я родилась от неизвестных мне родителей, я их не помню, так только, понаслышке... Говорят, что мама была маленькая собачка,
породы "двортерьер" - и что-то от пуделя, и от пинчера... Из нескольких братьев и сестёр только у меня была волнистая шёрстка. Те люди, у которых во дворе я родилась, жили на хуторе рядом с речкой. Ещё рядом всё время садились и взлетали такие громкие и страшные, большие, блестящие птицы... Теперь-то я знаю, что их зовут самолётами. Они высоко-высоко летают.., чуть ни до самой радуги. А откуда я знаю про радугу?! Странно... Мою маленькую хозяйку зовут похожим именем...- Радочка. Но мне откуда-то известно, что когда нам приходит время, даже если оно слишком рано приходит, мы тогда улетаем на Радугу...
Радуга - это мост рядом с солнцем, ведь РА означает "солнце". И мы поселяемся
в другой стране, за этим мостом, где всегда светло, нет болезней, ...но там нет и любимых хозяев. А проходит какое-то время, наши души опять возвращаются
сюда, на землю, и находят себе новых хозяев и друзей.
    Мне пора... уже время. Скоро рассвет. Моё тельце стало почти невесомым, холодеющим... Я ещё редко дышу. А две хозяюшки уже, наверное, устали плакать.
Это были их слёзы... - та тёпленькая солёная водичка... Мне очень не хочется их огорчать и расставаться, но так получилось, такой короткий мой путь по эту сторону Радуги.

                07.07.2018г.

* - Чичинскас - пивной бар в г.Паневежисе, Литва.