Ошибки прошлого

История Рассела — это история наивного мальчишки, который, сам того не понимая, вернул нескольких людей в прошлое, напомнив о тех годах, когда они были молоды и влюбчивы. Свой путь он начал с комнаты своей матери, а закончил — порогом моего дома. Но об этом несколько позже.

Мать Рассела умерла сразу после того, как ему исполнилось шестнадцать. Отца у него никогда не было, и он остался жить с бабушкой, которая с каждым днём всё больше теряла рассудок. Теперь, когда его мать была похоронена, он понял, что практически ничего не знал о её жизни. Они редко когда говорили по душам, но теперь вернуть было ничего нельзя.
Рассел прошёл в её комнату, которая была донельзя проста — одноместная кровать, фотографии на полках, небольшая кучка одежды в шкафу. Всё это теперь не имеет смысла. Он подумал о том, что эта комната символизирует одиночество. Запертая здесь, в четырёх стенах, его мать была одинока и несчастна. Он видел это, но ничего не мог сделать. Открыв шкаф, он нащупал за кучей вещей небольшую коробку. Розовая коробка была со всех сторон обклеена наклейками. Внутри лежало несколько фотографий, заметок, каких-то безделушек. На фотографиях его мать, Дженис, была ещё молода. Фотографии давно потеряли свой презентабельный вид, изрядно потрепавшись. На одной из них Дженис со светлыми длинными волосами и в кожаной куртке стояла рядом с парнем, обняв его за талию. Парень был выше её ростом, у него были короткие каштановые волосы и счастливый взгляд. На мгновенье Рассел подумал, что это мог быть его отец. Отчасти потому, что в записках была куча признаний в любви к некому «М».

Он долго рассматривал фотографию, а после встал и пошёл в комнату к бабушке. Та сидела в кресле качалке и смотрела телевизор, уставившись в экран. Вряд ли она понимала, что показывают по новостям.
— Баб, — окликнул её Рассел, — баб, посмотри.
Пожилая женщина с морщинами и короткими седыми волосами подняла на мальчика какой-то пустой и бездонный взгляд.
— Посмотри, что я нашёл, — он пытался дать ей фотографию, — кто это? Это мой отец?
Женщина опустила взгляд на фотографию.
— М-м-майк, — хриплым голосом протянула она, — кажется, это Майк.
— Кто такой Майк? — настаивал Рассел, — он был моим отцом?
— Нет, — через несколько секунд ответила бабушка, — сколько раз я тебя просила не спрашивать меня о твоём отце.
— Почему? Я хочу знать.
— Майк был…, — дрожащими руками она держала фотографию, — Майк был скотиной. Он был парнем Дженис много лет назад. Он часто её… господи, — она резко порвала фотографию на две части и бросила куски на пол, — он часто её избивал, Рассел, — на глазах женщины появлялись слёзы.
Рассел мигом подобрал брошенные куски фотографии.
— Вот что я тебе скажу, внучек, — тихим голосом сказала женщина, — не пытайся ворошить прошлое. Это ни к чему хорошему не приведёт.

Но Рассел во что бы то ни стало загорелся идеей найти отца. Найти Майка и выяснить у него, что он знал тогда о жизни Дженис. Может, он сможет помочь. Рассел облазал все соц.сети, обзвонил нынешних подруг матери, поговорил со всеми, кто был на похоронах, он хотел найти людей, которые знали Дженис ещё в студенческие годы. И спустя время он нашёл женщину, которая помнила Майка. Она даже дала ему его страничку в социальной сети, где он нашёл фотографии повзрослевшего Майка и место его работы. Рассел дошёл до небольшого здания, заполненного офисами, и, прикинувшись родственником Майка, достал адрес его дома.

Стоя перед дверью частного дома, Рассел волновался как никогда. Ноги дрожали, мозг не находил нужных слов. Что он скажет ему, когда увидит? Через несколько секунд дверь открыла красивая женщина средних лет. У неё были длинные кудрявые светлые волосы. На ней была белая футболка и шорты. На мгновенье Расселу показалось, что перед ним улучшенная версия его матери, но тут же отбросил эти мысли в сторону. На руках у женщины были видны едва заметные синяки. Рассел вспомнил слова бабушки, и ему стало не по себе.
— Извините, а Майк дома? — спросил он, посмотрев ей в глаза.
— А вы кто? — улыбнувшись, спросила она.
— Я с его работы, мне просили ему кое-что передать.
Женщина подозрительно посмотрела на парня и, не отводя от него взгляд, позвала Майка.
Через секунду в двери появился мужчина. Он был коротко стрижен, прямо как на фото. Всем своим видом он излучал уверенность в себе.
— Милая, я разберусь, — сказал он.
После вышел на улицу и захлопнул за собой дверь.
— Ты кто? — строго спросил Майк.
Рассел молча показал мужчине склеенную фотографию. Фотографию его молодости. Тот взял снимок и несколько секунд молча на него смотрел.
— И что это? — спросил он, протягивая снимок обратно.
— Это вы, — Рассел ткнул пальцем на парня на фотографии, — а это, — он ткнул на девушку, — моя мать.
На лице Майка отразилось удивление. Он посмотрел на Рассела уже более понимающим и оценивающим взглядом. На губах у него появилась ехидная улыбка.
— Вот значит как, — спокойно сказал он, — и что ты от меня хочешь?
— Хочу узнать, кто мой отец, — решительно ответил Рассел.
Мужчина перед ним звонко рассмеялся.
— Парень, ты чего? — с усмешкой спросил он, — ты думаешь, что я — твой отец?
Рассел промолчал.
— Извини, но нет. Я бы никогда…, — начал Майк, но запнулся, — в общем, ты не по адресу.
— Что никогда? — переспросил Рассел.
— Да нет, ничего, — отмахнулся мужчина и уже было хотел уйти обратно в дом.
Рассел понимал, что стоит на пороге чего-то важного, что в любой момент готово от него ускользнуть. Этот тип перед ним знает больше, чем говорит. К тому же, в нём закипала злость — он хотел отомстить за то, что тот изводил его мать, за то, что он до сих пор срывается на женщинах.
Рассел резко схватил его за руку, давая понять, что разговор не окончен. Несмотря на разницу в возрасте, Рассел нисколько не уступал по весовой категории Майку.
— Что никогда?! — серьёзней переспросил Рассел.
— Парень, ты в себе? Руку отпустил! — злобно сказал Майк.
Но тот не сдавался. Он не собирался уходить.
— Я никуда не уйду, пока вы не скажете правду.
— Хочешь знать правду? — Майк расслабился и наклонился к лицу Рассела, — я бы никогда не трахнул спидозную шлюху.
Рассел резко ударил мужчину в челюсть. Так, что тот ударился о перила крыльца и упал на землю.
— Что ты сказал?! — Рассел сел на него сверху, схватил за воротник и замахнулся кулаком.
— А ты что, не знал? — Усмехнулся Майк, вытирая кровь с губ, — твоя мать заболела СПИДом. Наверное, поэтому за ней все и перестали бегать, — Майк пытался сопротивляться, пытался освободиться, но Рассел не давал ему этого сделать.
«Этот урод ответит за всё, что сделал», — подумал Рассел и ещё раз со всей дури ударил Майка.
— Никогда так больше не говори о моей матери, мразь, — сказал он, поднялся на ноги, взял с земли упавшую фотографию и ушёл прочь.
— Дебил! Какая мать, такой и сын вырос! — кричал ему вслед Майк, но он уже ничего не слышал за шумом собственных мыслей.

Сам того не понимая, Рассел сделал то, что не удалось восемнадцать лет назад мне. В жизни не так много вещей, о которых я жалею, но это — одна из них. Тогда мы с Дженис были в студенческой столовой. Радовались сдаче какого-то очередного зачёта. Радовались до тех пор, пока не появился Майк. Он бросил злобный взгляд на меня и забрал Дженис на пару слов. Он отошёл с ней в коридор, так, что я перестал их видеть. Прошло пять минут, десять, а Дженис так и не появлялась. Я встал и пошёл посмотреть, что у них происходит. Майк, не стесняясь проходящих мимо студентов, прижал её к стене и что-то чётко, но еле слышно «выплёвывал» ей в лицо. Дженис плакала и старалась не смотреть ему в глаза. Несколько шагов меня отделяло от них. Я готов был сорваться, подойти, оттолкнуть его и врезать ему, но я просто стоял на месте. Я оправдывал себя тем, что тогда я был никем, Майк был её парнем и это были их разборки, в которые я не хотел вмешиваться. После того, как Майк ушёл, я подошёл к Дженис, обнял её и утешил. В любом случае, исправить сейчас уже ничего нельзя. Кто бы мог подумать, что через восемнадцать лет справедливость все-таки восстановится. Хоть и не при помощи меня.

— Баб, — злобно крикнул Рассел, войдя в квартиру, глаза у него были мокрые от слёз, — ты знала, что у мамы был СПИД?! — Он подошёл к ней, схватился за кресло и смотрел ей прямо в лицо. — Отвечай, ну же! Почему ни она, ни ты никогда не говорили мне об этом? — Лицо бабушки не выражало никаких эмоций, она просто смотрела перед собой, — а я, я тож…
— Ты не болен, — спокойно ответила пожилая женщина и подняла на него взгляд.
— Но почему ты…, — не унимался Рассел.
— А чтобы ты сделал, Рас? — спросила она, — всю свою жизнь Дженис пыталась уберечь тебя от этого. Она не хотела, чтобы ты переживал и боялся за неё. Стало бы тебе легче, знай ты об этом?
Рассел молчал, по его щекам текли слёзы.
— Я предупреждала, что тебе не стоит ворошить прошлое, — бабушка легонько похлопала его по руке.

Рассел продолжал поиски отца. Он всё также опрашивал людей, знакомых, не слезал с телефона, разговаривая с людьми, которые когда-то знали его мать. И через неделю поиски дали свой результат. Рассел наткнулся на статью, опубликованную восемнадцать лет назад. Это была статья, посвящённая научному проекту. На ней Дженис в белом халате стояла в обнимку с высоким кудрявым парнем в очках. Под статьёй были имена и фамилии студентов. И, потратив ещё некоторое время, Рассел нашёл адрес работы этого парня.

Им оказался Нейт. Нейту было тридцать восемь лет, он работал в автомастерской на окраине города. Когда Рассел пришёл туда, он застал Нейта за работой. Тот чинил машину, сидя на одном колене. На нём была кепка и запачканная рабочая форма. Нейт даже не обратил внимание на мальчишку, подошедшего к нему.
— Ключ на восемнадцать, — Нейт протянул руку.
— Извините, вы Нейт? — неуверенно спросил Рассел.
Нейт наконец поднял взгляд и вместо коллеги увидел перед собой молодого белобрысого парня, смотрящего на него сверху вниз.
— Да, а ты…, — сказал Нейт.
— Я Рассел, — Нейт протянул руку в знак приветствия, — сын Дженис.
Нейт поднялся, снял рабочие перчатки и пожал руку парню.
— Дженис, — произнёс он имя, словно желая вспомнить.
Рассел протянул ему распечатанную статью.
— Дже-е-е-енис, — уже более воодушевлённо сказал Нейт, а после бросил взгляд на Рассела, — так ты её сын. Невероятно. Последний раз я видел тебя, когда тебе было несколько месяцев, — улыбнулся Нейт.
— Что вы знали о моей матери? — спросил Рассел.
— Ну, — Нейт развёл руками, — когда мы учились в институте, мы очень хорошо дружили. Да-а-а-а, — Нейт опустил взгляд, словно вспоминая те счастливые годы, — было весело. Мы начали общаться с ней с первого курса, я тогда почти сразу перевёлся к ней в группу. Часто гуляли вместе. Особенно после того, как от неё отстал этот придурок. Майк, по-моему, его звали. Ну, а с Дженис мы проводили вместе время…, — Нейт запнулся, — стой, а что с ней?
— Она… она умерла, — Рассел опустил взгляд, — инсульт.
— Боже мой, — улыбка Нейта быстро сошла на нет, — соболезную тебе.
— Спасибо. Может, вы ещё что-нибудь мне расскажете про маму?
— Да…, — тихо сказал Нейт, — она была очень хорошим человеком. Но с каждым годом становилась всё грустнее, словно кто-то высасывал из неё жизнь. Сначала Майк, потом работа, потом… ты. Она… прости, что приходится говорить тебе такие вещи, Рассел. Рассел, да? — переспросил он, — но Дженис несколько раз пыталась покончить собой. У неё была очень тяжёлая жизнь.
— Вы любили её? — спросил Рассел.
— Да, но… я не хотел стать её парнем. Не хотел отношений. Мне просто было хорошо рядом с ней.
— А вы не знаете… кто мой отец?
— Отец? — удивлённо спросил Нейт, — нет. На третьем курсе я отчислился и ушёл в армию. Сначала мы пытались как-то поддерживать связь, но потом и вовсе перестали общаться. Ты бы лучше спросил у Джейка.
— Джейка? — Рассел оживился, словно рыбак, который вот-вот поймает добычу.
— Ах, да, ты же не знаешь. Джейк Эриксон. Учился вместе с нами, мы часто втроём гуляли, прогуливали пары. Даже пили как-то вместе. Потом чуть ли не на руках несли Джен до дома, — Нейт улыбнулся от воспоминаний, — а больше, — он развёл руками, — ничем не могу помочь.

На самом деле, именно благодаря Нейту я познакомился с Дженис. Мы тогда договаривались с ним пойти гулять после пар. Я опаздывал, потому что меня задержали в медпункте. Когда я выбежал на улицу, Нейт уже стоял вместе с девушкой с ослепительно светлыми волосами и искренней улыбкой. Именно она тогда училась со мной в группе, именно к ней я первые несколько месяцев не решался подойти.
— Джейк, ты же знаешь Джен, да? — спросил Нейт.
— Да, как никак мы в одной группе, — улыбнулся я и пожал ей руку, — вот мы наконец нормально и познакомились.
С тех пор и началась эта история, полная судьбоносных решений, любовных треугольников и правильных и неправильных выборов, которые в итоге привели к тому, что на пороге моего дома стоял белобрысый мальчишка с той самой искренней улыбкой, доставшейся ему от матери, и голубыми глазами.
После того, как Рассел показал мне фотографию Дженис, я впустил его в дом, выслушал и рассказал историю своей любви.

***

— Не находишь забавным, что прошлое всегда так или иначе возвращается к нам? — спросил я его, наливая чай, — тогда, много лет назад, я был уверен, что никогда больше не услышу ничего о Дженис. И теперь у меня дома сидит её взрослый сын, — я улыбнулся.
— Да, пришлось оббегать несколько людей, прежде, чем я оказался здесь, — судя по его взгляду, он был уверен, что наконец получит ответы на все свои вопросы. Но так ли нужна ему настоящая правда?
— Я любил Джен, действительно любил, — я сел напротив него и сделал несколько глотков из своей кружки, — я совершил много ошибок в своей жизни, не смог защитить её, уберечь от проблем. Она ведь была единственной девушкой в нашей группе, представляешь, сколько парней хотели её заполучить?
— Но она предпочла вас? — спросил Рассел.
— «Предпочла», — я усмехнулся, — скорее я был её лучшим другом. Также, как и Нейт. Сначала у неё был Майк, который запрещал ей с кем-либо гулять, потом, когда они расстались, мы стали больше времени проводить вместе, несмотря на то, что за ней бегала половина группы. Но всех как ветром сдуло, когда в институте пошли слухи о том, что у неё СПИД. Я же уже не рассчитывал стать её парнем, а потому нам ничего не мешало просто дружить. Ей была нужна поддержка после того, как она осталась одна. Совсем одна.
— Вы знаете, как она заболела?
— Если не ошибаюсь, ей сделали инъекцию от болезни сердца одноразовым шприцем, которым до этого кололи ещё кого-то. Она пыталась судиться с больницей, но всё без толку.
Рассел с застывшим выражением любопытства на лице слушал эту историю.
— Всё время я пытался её спасти. Но как видишь, плохой из меня герой. Я не смог уберечь её от избиений Майка, от болезни, от попыток суицида… После того, как Нейт ушёл в армию, наше трио распалось, и мы остались вдвоём. Она не слушала мои убеждения, не слушала, когда я ей говорил, что она нужна мне.
А потом я не смог уберечь её ещё от одной вещи.
— Какой? — в предвкушении спросил Рассел.
Мне было проще сказать то, что я его отец и успокоить его, чем говорить ему правду. Я не рассказывал это ещё никому, а себя считал полнейшим ничтожеством.
— Мы тогда возвращались после института. Было уже поздно, стояла холодная зима. Мы были счастливы, воодушевлены, влюбчивы. Я часто провожал её до дома. Но тогда меня друзья позвали в какой-то бар на другом конце города, и я согласился. Я спросил Дженис, доберётся ли она одна до дома, на что она лишь улыбнулась и кивнула, убедив меня, что всё будет хорошо. Но, как ты понимаешь, ничего не было хорошо. На следующий день она не появилась в институте. Я пошёл к ней, чтобы выяснить, что случилось. Трубку она не брала, на сообщения не отвечала. Когда я пришёл к ней, она плакала и просила меня уйти. Только через несколько дней, когда она пришла в себя, она сквозь слёзы рассказала мне, что на неё напали и изнасиловали. В тот вечер, когда я пошёл веселиться в бар, трое отморозков пристали к ней и затащили в машину.
В горле встал огромный ком, я с трудом подбирал слова. По лицу Рассела я понял, что он не на шутку испугался.
— Пойми, мы все совершаем ошибки. Некоторые потом откликаются нам ужасными последствиями. С того самого дня, наше общение с Джен потихоньку начало сходить на нет. От меня не было толку в её жизни. Да и с беременностью и твоим рождением, она начала всё реже появляться в институте. Я приходил к ней иногда, навещал, смотрел, как она ухаживает за тобой, как любит тебя всем сердцем. Но в основном мы молчали. Просто не находили нужных слов. Со временем мои приходы стали всё реже, а она всё больше отдалилась от меня. Ну, а после выпуска мы и вовсе перестали общаться.
— Но… вы же не виноваты, — тихо сказал Рассел, — что вы могли сделать?
Я развёл руками и встал из-за стола.
— Я всю жизнь винил себя в этом. Но теперь уже ничего не исправишь.
Рассел не находил себе места.
— Для каждого твоя мать была разной, для кого-то — всего лишь игрушкой, для кого-то — временным развлечением, ну, а для кого-то — несостоявшейся любовью всей жизни. Ты пришёл сюда в надежде найти отца. Но нашёл нечто более важное. Ты нашёл историю. Сейчас, подожди минутку.
Я оставил его на кухне и прошёл в комнату, в которой, как и у Дженис, лежала коробка с воспоминаниями. Наши общие фотографии, подарки, потрепавшиеся билеты в кино. Это всё, что осталось от нас, от нашей любви. Я стряхнул пыль с нескольких фотографий и по щекам потекли слёзы. Взяв одну из фотографий, на которой мы были как никогда счастливы, я отнёс её Расселу.
— Вот, возьми, — сказал я, — и впредь, кто бы что ни говорил, знай, что Дженис — это лучшее, что случилось в моей жизни.
Этот мальчишка взял фотографию и остановил на ней свой взгляд. Его путь был закончен. Быть может, через пару лет он тоже встретит девушку с потрясающими волосами и алмазного цвета глазами, и полюбит её так, как никто другой.