Уездный Сыщик. Глава 10

      
 27.02./2018.               
                Уездный   Сыщик.

                Глава 10.

                Дело о  Разбойниках.

               
                Х       Х      Х


             

Сентябрь, наградил жителей Ладова уходящим летним теплом, и запахом зрелых садов.
И хотя было не по сентябрьски жарко, и некоторые сорви головы даже купались, дыхание осени уже ощущалось в атмосфере. Птицы косяками уходили за горизонт, грибники высыпали в леса, а дачники спешили насладиться прелестью готовившейся ко сну природы.
Салоны и дома города ещё не одну неделю гудели слухами о деле Похитителей, буквально вытаскивая чуть ли не ежедневно спасённую Дашу на разговоры, и в конце-концов улеглось почти и это,  и лишь в дамской среде, бороздили умы предположения и версии о том, есть ли между Дашей и Иваном Бусовым, романтические отношения? К чести девушки, она ничего такого не подтверждала, а когда её брат Глеб сделал пару раз неким господам внушения о том чтоб следили за речами, разговоры почти и вовсе смолкли. Сама же Даша откровенно затосковала. Даже когда она бывала в гостях у Светланы с подружками, то уже не выглядела такой игруньей и веселушкой какой обычно была. Нет, она разумеется не сидела смурная и потухшая, и даже иногда смеялась над чем-то, но прежняя лёгкость и игривость куда-то девались. Вначале никто не мог понять причины этого, но когда в дом Брусникиных с визитом приходил Иван, Даша преображалась: глаза загорались, щёки пылали румянцем, дыхание учащалось, а сама она просто не знала где сидеть. Исходя из всего этого, Светлана сделала для себя неутешительный вывод, что подружка не на шутку влюбилась. В одном из приватных разговоров, Даша начав было что-то объяснять, вдруг запнулась, и неожиданно горько разревелась. Светлане так стало тут жаль бедную товарку, что она принялась её даже успокаивать как могла, на что Даша утерев слёзы и обняв Светлану, сказала ей чтоб та не волновалась понапрасну, она ей не соперница, и на пути не станет, ибо и слепому видно, что Бусов любит только Светочку, и ни на кого её не поменяет.
- А свои чувства Светочка,я оставлю при себе, и ни куда их не понесу, ты не сердись на меня, я переварю это всё в себе, и снова стану прежней Дашкой!  - попытавшись придать голосу бодрость, слегка улыбнулась Светлячкова.
- Дашенька, да я и не сержусь!  Я же тебя отлично понимаю, в него трудно не влюбиться живой, нормальной девушке! Я вот один раз только его увидела, и всё, поняла что пропала навсегда!
- Ты Светочка счастливая!- выдохнула Даша, уже совсем успокоившись – Коли тебя так любят, то ничего в этой жизни уже и не надо!  А мне, всё шаркуны паркетные попадаются, видеть их никого не могу! Сюсю- мусюсю! – передразнила Даша состроив гримасу – Тьфу! Лезут с своими букетами да стишками пошлыми! Хоть бы офицер какой попался из боевых, как Иван твой. Не пустобрёх, а с ним весело!
- Да Дашутка, мой Ваня такой! – согласилась с подругой Светлана. Но случилось как-то раз так, что Иван, самым глупым образом простудился и заболел. В Управу он сообщил что прокаржавит не менее недели, и завалился болеть в своей берлоге, назначив Хворостовского в купе с Катериной, родной матерью. Катерина, услыхав что барин расхворался, взяла да предложила было радикальный способ изгнания недуга, а именно, выпарить барина в жаркой бане, и даже изъявила готовность лично взяться за это дело. Сыщик, оценив сей не без интересный  способ, поблагодарил горничную за столь тёплую заботу, но от совместного с ней пропаривания в бане, вежливо отказался. Свой отказ, господин полковник мотивировал тем, что коли слухи об эдаком « излечении» просочатся в народ, то некто, запарит его от возмущения так, что он навсегда забудет как сия баня выглядит. При этих словах, Хворостовский  так неприлично и раскатисто заржал, что горничная залившись краской и обозвав его похабником, опрометью выскочила вон из барских покоев. Затем Иван занялся самолечением. У него, в дежурном сундучке было всё необходимое для снятия различных хворей: мази составленные им самим из трав, масел, смол да пчелиных продуктов, порошки настойки и травы. Хворостовский как заправский аптекарь смешивал всё это дело, и подавал страдающему начальству.
- О-ох-х ты пропасть – морщилось от неприятных ощущений начальство – давно такой гадости как простудная болезнь у меня не было,  а тут на тебе, в сухой и тёплый сентябрь! Анекдот какой-то!
Бусов прохворал три дня к ряду, прежде чем об этом,  с негодованием узнала Светлана, от попавшегося ей на улице знакомого полицейского. Примчавшись домой, барышня сообщила об этом родным, и удивилась ещё больше, когда узнала что семья вообще-то в курсе этой досадной неприятности.
- Как?! – вспыхнула она заламывая руки – Он, три дня, лежит там совершенно один, болеет со страшной силой, а я ничего не знаю?  А от меня всё скрывают? Да это ж возмутительно!
- Света, дочка, - успокаивающе начала было маменька – начнём с того что простуда, это всё же заразная болезнь, и ты тоже могла бы её подхватить! И потом, он там вовсе не один, там горничная и Хворостовский при нём!
- Без меня, значит один! – твёрдо заявила Светочка, начав в буквальном смысле носится по дому, и собирать свои причендалы для похода к Бусову. Маменька было заохала, но папа махнул рукой,  мол она уже не ребёнок и пусть лучше сходит, может и впрямь вылечит своего сыщика.
До квартиры болящего, Светлана домчалась на извозчике, соскочила, и торопливо побежала во двор через открытые ворота,  держа на весу свою знаменитую корзину со снадобьями. Вбежав по порожкам, барышня неистово несколько раз дёрнула шнурок звонка. Тут же послышались шаги, и молодой женский голос спросил.
- Кто там?
- Я к господину Бусову, по срочному делу! – нашлась Светлана. Дверь открыла горничная, и барышня отметила что она молодая и довольно симпатичная.
- Как доложить-то про вас? – каким-то недовольным тоном спросила горничная, оглядывая гостью.
- Скажите что Светлана Брусникина пришла! - делая глазами строгость, пояснила барышня.
- Сейчас доложу барину, захочет ли он вас принять? – так же холодно ответила служанка, пропуская гостью в прихожую, а сама неторопливо идя в дом. Этот ответ возмутил Светлану. Что такое? Да как она смеет? Какая-то горничная, ей, Светлане дерзит?  Хамка! Ещё чего доброго виды какие-нибудь на барина имеет, вот и ведёт себя вызывающе! Обратно, горничная вернулась впрочем чуть не бегом, и пряча глаза, торопливо пробормотала.
- Извините барышня, вас ждут, прошу туда! – Катерина указала Светлане направление, и та, поняв что горничная очевидно получила от хозяина взбучку за проволочку, победно поглядывая на смутившуюся девицу, гордо проследовала внутрь, а Катерина обидчиво показав ей в спину язык, ушла на кухню. Сыщик встретил Светлану в домашних брюках, тёплых носках и махровом халате.
- Проходите Светлана Дмитриевна, я очень рад вас видеть!  Жаль не могу ни обнять ни поцеловать вас, простужен и не хочу вас заразить! – проговорил сыщик вставая из-за стола, и суя руки в карманы. Светлана деловито оглядела комнату. Гм, а тут довольно уютно и чисто, не скажешь что одинокий и не ухоженный мужчина живёт, она ожидала увидеть типичную берлогу или логово.
- Удивлены что чисто у меня? – улыбнувшись спросил сыщик подходя чуть ближе. Девушка сняла шляпку, положила её на стол, а корзиночку продолжала держать в руках – Я вообще-то люблю порядок, да и Катерина часто тут убирается, а если учесть что я зачастую и дома не ночую, так что дивиться нечему.
- Кстати о вашей Катерине, по моему она просто грубиянка! – пожаловалась барышня, на что сыщик добродушно рассмеялся.
- Не дуйтесь на неё, она не со зла, ревнует просто меня, это пройдёт!
Как? И здесь тоже самое? Прислуга позволяет себе влюбиться в её мужчину? Хотя ладно, это мелочь, сейчас главное излечить его от грозной болезни. Он хоть и балагурит, и паясничает по обыкновению, но как все мужчины, совершенно наплевательски относится к своему здоровью и режиму в частности. Да, она, Светлана, наведёт теперь же тут порядок как в первом, так и во втором спекторе жизни.  А в будущем, когда она станет ему женой, он будет регулярно питаться по человечески, как все нормальные люди, а не сидеть сутками на кусках да чаю! Да, вот будет она его женой, и ни за что не позволит Иван Силычу наплевательски к себе относиться, и первый шаг к этому, она сделает прямо сейчас!
- Так Иван Силыч, - строго начала она, ставя корзинку на стол – соблаговолите мне объяснить, почему о вашей болезни, я узнаю от случайных людей, а не от вас лично? Как это понимать?
- А очень просто мой милый ураганчик! – улыбаясь начал пояснять Иван любуясь профилем красавицы, и особенно причёской, и формой груди ( Эх ты вырез завлекательный!) – Болезнь моя самая обыкновенная, и лечить её я сам могу, вот три дня уже проболел, осталось ещё четыре-пять, это если не срочно. А на войне к примеру, такое за сутки-двое вылечивается!
- Ну мы с вами слава богу не на войне – деловито возразила барышня открывая корзинку – а посему, немедленно ложитесь на постель, я  вас сейчас буду осматривать, и не смейте мне возражать!
- И в мыслях не было! – Иван покорно подошёл к постели и вытянулся на ней сверху во весь рост. Пока барышня копалась в своих снадобьях, Бусов начал вдруг тяжко стонать и охать.
- О-о-й… о-о-о-х-х… Ай- ая- яй Светочка-а-а… лечите меня скорей… помираю-у-у…
Светлана глядя на этот балаган, невольно прыснула со смеха.
- Перестаньте вы дурачиться в самом деле, Иван Силыч! – хихикая попросила она – Ну взрослый же человек, а ведёте себя…
- Да это я в детство впал, бываить…
- Всё, тихо больной! Я начинаю осмотр! – Светлана осторожно села на край постели, положила ладошку ему на лоб, прикрыла глазки и замерла. Господи, какая же она стала хорошенькая в этот момент! Такая соблазнительная и желанная, что не будь он болен простудой, Иван точно не удержался бы сейчас, сцапал бы любимую, прижал к себе и зацеловал бы до бесчувствия! Во как проняло сыщика близкое присутствие прекрасной во всех отношениях девушки…
- Так, типичная но очень сильная простуда, которую если запустить, может перерасти в воспаление лёгких! – строго предупредила барышня, глядя на хворого своими голубыми глазками.
- Не может – слабо возразил больной.
- Нет может! И не спорьте со мной, здесь я вас лечу! – сурово уже заметила девушка, поправляя сбившийся завиток волос на виске. Господа дорогие, если она ещё раз его так поправит, вот так как она это сделала, то он уже ни за что не ручается, выздоровит сразу и весь, абсолютно весь!  Но барышня, видимо что-то прочла по его глазам, и больше локона не поправляла, обошлось…
_- Хорошо, может! – согласился сыщик, и добавил – Пусть переходит в воспаление, я согласен!
- Глупостей не несите господин полковник! – снова одёрнула барышня, и вдруг хитро предложила – а хотите Иван Силыч, я вас за два дня на ноги поставлю?
- Хочу!- коротко согласился он, и добавил – А те дни я симулирую, и проведу их с вами на прогулке, лады?
- Лады!- улыбнулась девушка и лечение началось. Точно в установленный срок, через два дня, Иван абсолютно здоровый, сходил в баню, смыл там с себя весь негатив, и чтоб зарядиться позитивом, пошёл потом в гости к Брусникиным с кучей сладостей и цветов для лучшей в мире докторши. Вообще-то, Иван не очень любил дарить букеты, ему хотелось вручить любимой какой-нибудь особенный цветок в горшке, очень красивый, под стать самой Светлане, но пока не находил, и приходилось довольствоваться стандартными гербариями. Сэкономленные дни провели весело: ходили всеми в том числе и родители, в лес по грибы, жгли потом дома костёр, и там эти грибы и были приготовлены по особому, походному рецепту, который знал только Иван, но блюдо так понравилось маменьке, что она едва не расцеловала будущего зятя.
Затем потекли обычные служебные дни, в один из которых, Иван подобрал на улице, прямо возле Управы, маленькую, трёхцветную гладкошерстную кошечку с симпатичной, породистой мордашкой, и тут же отнёс себе на квартиру, окрестив её  Марусей.  Маруся оказалось видимо из хорошей семьи, очень быстро освоилась, и научилась пользоваться кошачьим горшком, и вообще проявила себя как озорное, игривое и прелестное создание.
- Надо было наречь тебя Светочкой – говаривал Иван, сидя дома и играя с Марусей верёвочкой с бантиком – но раз уж нарекли Марусей, то делать нечего, а у Светочки ты будешь скоро жить, вы друг-другу подходите! – сообщил сыщик, радуясь тому как кошечка, безобразничает на полу, играя с бантиком, всеми четырьмя  лапками сразу.
А потом грянуло 22-е сентября, день рождения Светланы, ей стукнуло целых 19-ть лет! Сыщик приглашённый в числе прочих, появился в выходном фраке, держа в одной руке горшок с изумительно красивым домашним цветком, названия которого он позабыл, а в другой корзинку с копошащейся там Марусей,  пытавшейся лапками, сдёрнуть с себя розовый бантик.
- С днём рождения Светлана Дмитриевна! – с искренней теплотой произнёс сыщик, протягивая любимой вначале горшок с цветком, который под восхищённые возгласы поставили на праздничный стол, а затем Бусов, хитро улыбнувшись, протянул девушке корзину.
- Это тоже вам!
Барышня заглянула туда и ахнула.
- Ой какая лапочка! – Светлана сияя от счастья, нежно вытащила мякнувшую кошечку, поцеловала и осторожно прижала к себе – Ну какая же прелесть, Иван Силыч, я давно собиралась завести себе котёночка!
- Да – кивнул Иван и деловито добавил – нас зовут Маруся, нам примерно два месяца, и мы уже чистоплотные и умеем пользоваться горшком! 
- Да вы просто чудо! – просияла Светлана чмокнув Марусю ещё раз, и убежала с ней в комнату. Вернувшись сообщила что Маруся очень забавно залезла под кровать, и чего-то там ворчит.
- Осваивается на новом месте!- деловито пояснил Иван. Празднование 19-ти летия Светланы,  прошло очень весело, они даже смогли минут на 15-ть, уединиться с сыщиком в укромном месте, где в объятиях и поцелуях, она поблагодарила его за такие чудесные подарки. Правда прошло всего пара дней, и Светочка, отколола один из своих номеров, который прибавил седых волос её мужчинам: папеньке, брату, и Ивану.
В начале, сыщику пришлось более двух суток, ловить по городу сбежавших с деньгами семьи невесты, любовников, саму невесту и лучшего друга её жениха. Скандал в обществе грянул грандиозный. Иван хоть и не испытывал особого удовольствия от этого дела ( Полицмейстер за ради Христа уговорил его помочь) но провёл его как положено. Ведь по мимо дурацкого во всех смыслах побега, похитили ещё и 40 тысяч рублей, а это уже не шутки.  Бусов не спал двое суток, и сотрудников своих тоже не отпускал, впрочем они, уже стали понемногу привыкать к методам работы своего начальника. И вот, когда беглецов схватили и отдали в руки родных и близких,  а Иван уже собирался домой, в приёмной возник шум, и он вышел поглядеть что там такое. Оказалось что возле дежурного, стоит Дмитрий Михайлович, бледный как  мел, и силиться что-то сказать. Бусов похолодел весь, но сразу поняло что беда случилась со Светланой.
- Что с ней?! – резко спросил он подходя ближе. Брусникин наконец собрался с духом, и выдал нечто.
- Пропали! Девочки… все четверо! Сутки назад…
- Что?! Как сутки назад?! – каким-то чужим голосом прогудел Бусов, сверля будущего тестя глазами – Как четверо? Все сразу?! Почему мне никто не доложил?!
- Вера –Даша –Света- Наташа! – держась за сердце, проговорил Дмитрий Михайлович.
- За мной в кабинет, Хворостовский, чаю нам!
- Есть! – ринулся к самовару денщик, а следователь, уже взявший себя в руки, сидел за столом и слушал сбивчивый рассказ Светиного папы. Оказалось, что вчера, рано утром, едва попив чаю с булочкой, Светлана с подругами взяв мольберт со всем добром, на извозчике поехали за город, и пропали разом все!
- Извозчика не запомнили? – с надеждой спросил Бусов, но Брусникин лишь покачал головой.
- Нет, ну извозчик как извозчик!
- Ясно, ну это мы выясним! – Бусов вскочил и забыв про чай, крикнул Хворостовскому – Подымай всех наших, пролётку к подъезду! По коням!
Сутки, ледяным ураганом носились Иван и его команда по городу в поисках девушек. Полицмейстер объявил общую боевую тревогу, и поднял на ноги весь наличный состав полиции, гарнизон внутренней стражи, казачью полусотню, мало того: из городских добровольцев были сформированы поисковые команды, брошены на поиски дворники и пожарные, десятские и сотские, словом все кто мало-мальски относился к силовым структурам. Вся эта масса людей, за сутки вывернула город буквально наизнанку, было выявлено и разгромлено несколько притонов, пойманы четверо находившихся в розыске преступников, а трое таких же, ошеломлённые размахом погромов воровских гнёзд, пришли в Управу и сдались сами.  Иван уже не знал что делать и кого карать. Он сулил осведомителям астрономические для них суммы за сведения кто и где держит девушек, а под конец пригрозил что если их, а особенно Светлану, кто хоть пальцем тронет,  то смерть на медленном огне, покажется такому человеку очень лёгкой по сравнению с тем, что сделает с ним Иван. Поймав в одном из трактиров Лёшу Ужа, Бусов в упор, напрямик спросил, кто стоит за пропажей девушек? Ужик поклялся всем что у него было в том числе и головой, что никто не причастен к этому делу.
- Иван  Силыч, ну ей богу не трогал их никто! Ну что мы, самоубийцы совсем? Да Светлану Дмитриевну и раньше-то вряд бы кто обидел, вон какая она добрая да пригожая-то! А теперь, зная ваше к ней отношение, кто ж осмелиться-то? Сумасшедший рази ж какой?
- Гляди Ужак – глухим, каменным голосом предупредил осунувшийся от тревог Иван – я проверю всё… И всех… и если ты меня огорчишь, то…
- Не надо,  Иван Силыч, я всё понял и так… Не вру я вам, ну чем уж клясться и не знаю! – чуть не плача шепнул Уж, глядя на не человечески ставшим вдруг страшным, Ивана...
- Ладно, нюхай Лёша, ищи, озолочу! – прошептал Иван, и покинул трактир. Через извозщичьи биржы, нашли того кто отвозил барышень за город. Лихачь, перепуганный до смерти тем тарарамом что творился в городе, рассказал что высадил барышень в полуверсте за городом на лужку, где они собирались рисовать.  Помчались туда. Нашли следы присутствия девушек в виде конфетных обёрток, и капель краски. Всё. Извозчика несмотря на мольбы, до выяснения упрятали в камеру. Иван стоя на лугу сосредоточился и послушал ветер, а затем землю. Девушки где-то за городской чертой. Надо лететь в Управу, глядеть карты и вычислять. Однако, дело разрешилось также неожиданно, как и завертелось. Минули сутки поисков и начались другие. Часов в девять утра, когда Бусов со товарищи стояли склонившись над картой, вошёл дежурный унтер, и сообщил что к Ивану Силовичу некий дворянин пришёл, и утверждает что его направили какие-то четыре барышни с известием.
- Давай его сюда, живо! – рявкнул Иван, и в кабинет, робко вошёл господин лет 40-ка, в очках, хорошо одетый, и в цилиндре. Поздоровавшись, вежливо спросил может ли он видеть господина Бусова?
- Можете, это я! Говорите что у вас! – быстро приказал Иван, пристально глядя на визитёра.  Оказалось, что в восьми верстах за городом, на почтовой станции, уже двое суток сидят четыре ладовские барышни, ( господин полез было за листком чтоб прочитать их имена) но сыщик сам назвал их и удостоверившись что это они, велел продолжать.
- Видите ли, я сам тоже ладовский, и ехал сюда, там остановился передохнуть, и одна барышня, Светлана, попросила меня передать вам что с ними всё в порядке, и пусть за ними приедут…
- Вы почему никого из них не захватили с собой? – хмуро спросил Бусов.
- Я предлагал, но у меня было только одно место, и они отказались…
- Как они туда попали не говорили?
- Нет, но сидят потому что лошадей нету, да и денег с собой не густо, они художницы! – почтительно добавил господин.
- Угу! – сухо, сквозь зубы согласился Бусов – Из эпохи Ренесанса! Едем туда, вы с нами, покажете где эта станция! – приказал Бусов, и не дожидаясь согласия, выглянул в приёмную и проорал – Обе пролётки к подъезду! По коням!
Долетели быстро. Иван с денщиком как буря ворвались в здание станции, большого, полутораэтажного дома, внутри которого томилось  в ожидании транспорта, несколько человек, и отдельной клумбой, сидели в углу четыре очаровательные сумасбродки в платьицах, по верх которых были надеты редингтоны, женские сюртуки, придававшие пикантность и привлекательность женщинам. Пару минут, Иван соображал. Тут прямо выпороть всех четверых, или же раздать их для этой цели по домам? Ладно девочки, в начале поговорим, он шагнул к ним. Подружки, со страхом глядя на приближающегося к ним Ивана Силовича, уловили в его лице нечто такое, что никоем образом не напоминало новогоднюю порцию пудинга с изюмом.
- Хворостовский – не поворачивая головы проговорил Иван – сопроводи трёх очаровательных… кгм… барышень, до экипажей, а я потолкую с пейзажисткой нашей. Кстати эти вот её приборы, треножник, и прочие творческие инструменты, прихвати с собой!
 - Слушаюсь! – денщик бесцеремонно сгрёб в охапку словно поленья, мольберт с кистями и прочим, разогнулся и кивнул трём девицам – Следуйте за мной милые, вас очень ждут дома, особенно отцы!
Подружки разом встали, и едва ступая от страха, стараясь не глядеть на молча стоявшего словно памятник Ивана, серыми мышками шмыгнули мимо.
-Светочка, держись... – трагическим шёпотом произнесла одна из них, унося ноги.
Сама виновница торжества, стояла робко поглядывая на Бусова, и начала подозревать что ей сейчас попадёт,  или хуже того, влетит.
- Иван Силыч, миленький… я… я хотела объяснить вам – шмыгая носом и подбирая слова начала было Светлана, но Иван прервал сие покаяние.
- Ну и как всё вот это называется, а? -  хмуро спросил он, поглядывая на неуютно себя чувствующую барышню – Вас какой шайтан сюда  занёс-то вообще?
Минут через пять, пополам со всхлипами, слезами, шмыганья носом, хлопаньем ресничками и сбивчивым  бормотанием, выяснилось следующее. Двое суток назад, они  вчетвером поехали на этюды…
« Будут тебе дома такие ныне «этюды», закачаешься!»  подумал про себя Бусов, и продолжил слушание по делу.
… на этюды. Приехали и стали работать. Но ей, Светлане, не хватало творческого вдохновения, ну стало не хватать. «Дома добавят!»-мелькнула у Ивана мысль. … не хватать. И она, предложила подружкам поймать извозчика и проехать чуть дальше. Извозчиков из города шныряло много, и одного поймали. Сели и поехали, да заболтались, а остановились уже тут, а потом лошадей не было, и предупредить никак нельзя было, а сегодня смогли, вот.
- А с окраины города нельзя было с тем же извозчиком передать где вы есть, нет? – как то весело спросил Иван, чуть склонив голову на бок.
- Нет, мы же не знали что потеряемся!- последовал ответ. Иван испустил тяжкий вздох, от которого барышня вздрогнула,как от порыва ветра, и мешком опустился на стул.
- Меня вы в гроб загоните ладно – согласился Иван, и продолжил – так и быть, лягу ради вашего удовольствия, а родители ваши чем провинились?
- Ну что вы такое говорите, Иван? – в ужасе залепетала барышня – Как это я вас в гроб вгоню?!
- Да очень просто сударыня – Иван поглядел прямо в ясные очи возмутительницы спокойствия – ещё пара-тройка ваших фокусов вроде анатомии, алхимии, пирожков с пистолетами, да этюдов с мольбертами, и всё! Понесут меня в лакированном ящике во всей красе, в парадных кальсонах и  мундире с орденами, по центральным улицам лытками вперёд, под бравурный марш, товарищи со скорбными лицами. Засунут в мрачный склеп, доконав напоследок мой бренный  прах, казёнными речами про то, какой я был единственный и незаменимый… тьфу!
- Чушь вы какую-то несёте! – обиженно всхлипнув, сказала Светочка, стараясь собраться с мыслями, чтоб хоть как то себя обелить.
- Убийца! – неожиданно произнёс сыщик.
- Кто? – жалобно донеслось от барышни.
- Вы! – коротко ответил Бусов.
- Не-ет…
- Да! Вы задумали меня убить, цинично и хладнокровно лишить жизни вашими выкрутасами, и рано или поздно ваш план удастся…
- Вы не смеете мне такое говорить! – топнула ножкой барышня, и добавила тряхнув кулачком – Я, девушка а никакая не убийца, вот! А вы… вы интриган!
- Что? – тихо, стараясь не улыбаться переспросил Бусов, поднимаясь со стула – Как вы сказали?  Интриган? Я? Ну ладно… кхм… ребёнок отбился от рук, будем воспитывать! – Иван огляделся, увидел большую метлу, подошёл, взял её, перевернул и принялся чего-то копаться в прутьях. Светочка с подозрением стала за этим наблюдать. Иван, одним рывком выдернул из метлы хорошую хворостину, улыбнулся  на неё, рассёк ей воздух, и начал подходить к барышне. Та округлив от ужаса глаза,  стала неловко пятиться, лопоча при этом растерянно.
- Не смейте вы даже и подходить ко мне с этой хворостиной… Вы, вы чего это хотите сделать-то?  Вы не имеете права… вы с ума сошли? Вы же не станете меня бить, циничным образом?
- Циничным?  Нет! – весело ответил Иван, заступая трепещущей Светочке дорогу, и не позволяя улизнуть.
- Я вас просто от души выдеру, как сидорову козу!
- Я… я кричать буду… Я на помощь позову! Я сопротивляться буду! – лепеча это, отступала назад Светочка, мысленно уже прощаясь с мечтами о беззаботной жизни.
- Кричите, вопите, зовите на помощь, я здесь и помощь, и всё! – напомнил Бусов поигрывая хворостиной.
- Вы… вы осмелитесь применить ко мне пытки, после того что между нами было? – холодея уже от ужаса шептала Светочка, упершись спиной в стену, и поняв что это и есть очевидно уже конец.
- Осмелюсь и применю! – грозно проговорил Иван.
- Маменька, прощай! – трагически прошептала девушка, и всхлипнув зажмурилась. « Вот сейчас, вот тут всё и случиться!» Но прошла минута, другая, а ничего почему-то не случалось. Светочка открыла сначала один глаз, поморгала им слегка, затем второй. Иван стоял вплотную опустив руки, в которых не было хворостины, совсем.
- Уже? – тихо спросила девушка.
- Ты хоть понимаешь как я испугался? – вдруг вместо ответа, спросил Иван простым, тихим голосом, глядя девушке в лицо. Она молча хлопала глазами.
- Не понимаешь – ответил он за неё – Я целые сутки, не считая двух, которые тоже не спал перед тобой, носился по городу как помешанный. Я поднял на ноги всех: полицию, гарнизон, казаков, пожарных, дворников, добровольцев, всех кого смог! Я вывернул весь город наизнанку. Я обошёл – перевернул все притоны и притонища. Бордель легальный, бордель нелегальный, обшарил погреба, подвалы, кладбища, все склепы проверил… Заглянул туда, куда даже сумасшедшему не пришло бы в голову заглянуть! Вот что я делал эти сутки. Это я ещё не знал что вы пропали за сутки до того как я вас искать начал, а то бы я и первые сутки бегал по городу как угорелый. Преступники аж ужаснулись, трое вон сами сдались пришли со страха, такого мы тарарама в городе наделали, что брехни теперь до весны хватит. А вы оказалось на этюдах умудрились потеряться… блеск просто!
- Простите меня пожалуйста – тихо произнесла вдруг Светлана, и маленькие слёзы полились из грустных, но таких прекрасных глаз. Иван, внезапно так крепко обнял девушку, что она только ойкнула.
- Светочка моя!.. Любимая… жива… Слава богу! Я… я чего только не передумал. Всё бы отдал лишь бы тебя найти! Любимая моя… хорошая… взбалмошная дурочка… Ну что ж так пугаешь-то меня, а? Я ж извёлся весь за эти сутки… Постарел верно даже… Маленькая моя, люблю тебя дурёха больше жизни. Не пропадай так больше, а не то я весь город разнесу в другой раз!
Иван отстранился, и не дав девушке и слова вставить, принялся жадно целовать её в лицо и губы, и чуть до потери сознания не зацеловал.
- Довольно Иван… а то… я умру сейчас.. – еле пролепетала Светлана прикрыв глаза от сладкой истомы. Иван остановился. Бывшие тут случайные свидетели, его сейчас не волновали совершенно. Главное было сделано, любимая нашлась и она жива. Главное теперь было сочинить историю для родителей, чтоб барышне и в самом деле не влетело.
Но на этот раз, сочинять ничего не пришлось.  Вернее Иван сочинил историю пока ехали домой, рассказывать её не пришлось. Едва вошли в дом и Бусов громко выдохнул « Нашёл, принимайте сокровище!» как  маменька с Таисьей со слезами радости кинулись  было к дщери юной, но папа и брат остались стоять со смурными лицами, держа руки за спинами. Пока Светочку омывали слезами радости, Бусов приготовился было к тому чтоб начать рассказ-сочинение, но папа, подняв в верх руку, упредил его.
- Нет Иван Силыч, нет уважаемый, позвольте!  Я знаю что вы сейчас скажите. Вы, как обычно, возьмёте вину на себя, нальёте нам тут пуль как в истории с пистолетами, а мы все будем делать вид что вам верим, нет!  Нет уж! На сей раз, я желаю услышать всё лично сам, от юной барышни, да-с! Катя, душа моя, хватит её облизывать, и ты Таисья отойди вон! Ну-с сударыня, поведайте же нам где вас черти-то двое суток к ряду носить изволили, пока мы все тут с ума сходили, ну? Я внимательно вас слушаю! – очень твёрдым и строгим голосом сказал отец. Собравшись с духом, Светлана всё рассказала.
- Так-с – протянул папенька – на этюды значиться потянуло, весь квартет сразу, да? К чёрту на кулички, на станцию, да?
- Ну случайно же вышло! – пыталась оправдываться девушка пряча глаза, но это лишь раззадорило папеньку.
- Случайно?  Нет-с моя милая, в твоём случае, это уже закономерность! А посему, марш в свою комнату, и три дня носу оттуда не кажи, а там я погляжу что с тобой делать!
- Опять? – трагически задрожали губки у Светланы, и она растерянно оглянулась – Я  вовсе не хочу там сидеть три дня, я и так пострадавшая!
- Ах так? – вспыхнул папенька, и подойдя к дочери взял за руку, и потащил её за собой как маленькую, тем более что она ещё и забавно упиралась наморщив нос. Но папа остался непоколебим. Он отпёр комнату, завёл туда арестантку, погрозил ей пальцем – Тут будешь сидеть! – и вышел демонстративно громко, заперев её на ключ.
- Ну и пусть! – обидчиво донеслось из-за двери – Ну и буду сидеть! И состарюсь здесь из-за вас! Вот! И можете совсем меня не увидеть! И не кормить даже! Так и передайте всем! Преступницу нашли! Конечно, справились с бедной девушкой! Выпороть даже хотели! Бесстыдным образом причём! Издеваются как вздумается надо мной! Будто это я виновата что мы потерялись!  И нечего говорить что я убийца, вот!  Сами вы убийцы! Вот умру тут с голоду, узнаете тогда! И мольберт мой верните, ясно?  И кисточки, я их на свои заработанные денюжки  покупала! И мама тоже, мне покупала, вот…
Далее, Светочке так стало бедной себя жалко, что она бросилась на кровать, и наплакавшись в подушку, незаметно уснула, усталость, неуверенность и жаркие Ивановы поцелуи, окончательно сморили юную правонарушительницу. Три дня заключения, тянулись бы для Светочки очень долго и мучительно, если бы не присутствие в комнате пушистой и игривой Маруси. Барышня так полюбила котёнка, что даже укладывала его спать с собой в купе с плюшевым мишкой. Но для всех, Светлана решила что стойко перенесёт все тяготы заточения ( благо опыт имелся) и ни у кого не будет просить пощады, и пусть они не думают что заключение под стражу, сломит её стойкость духа, и она будет вымаливать прощение, фигушки вам! Она, она сама на всех обидится, и пусть они видят как жестоко поступают с человеком, который всего лишь рисовал на природе, ну и немножечко потерялся… Единственный на кого она не обидится, это пусть будет Иван Силыч. Вон как он бедный за неё переживал, даже выпороть хотел, расчувствовался, да… А вот правда, смог бы он или нет? А она поверила что выпорет. А как говорил ей, как  целовал неожиданно, она аж себя не помнит, так сладко было!
Узницу выпускали только покушать и в ванную, папенька решительно пресёк намёки супруги об амнистии.
- Нет дорогая, не-ет! Света наказана, и будет сидеть под замком, всё! С этим решительно надо что-то делать! Бедный Иван Силыч, на нём лица не было когда пришёл, переживал же страшно!
- Так любит ведь он её!
- Да уж любит, не любил бы, не мотался бы так! – согласился папенька, и сурово добавил – А она, эгоистка, не понимает ничего этого!
«Эгоистка», выходила к столу в эти дни с гордо поднятой головой, и непроницаемым лицом, давая понять что застенками комнаты её не сломить, и она с достоинством пронесёт свой крест до конца. Все эти выкрутасы уже были хорошо известны, и папенька с племянником едва сдерживали улыбки, глядя на «страшно серьёзного» ребёнка, сидевшего за столом с видом человека у которого описали мебель.
- Позвольте вам заметить сударыня,- с тонкой иронией начал папенька, строго глядя на дочь – что отныне, все ваши фокусы, будут под строгим контролем, и ваши увлечения, вот так-то!
- А… мольберт мой, и краски, и всё прочее, вы мне тоже запретите? – подрагивая губами прошептала девушка, казалось готовая расплакаться. Но папенька оказался не настолько суров как ожидалось.
- Ну нет, зачем же? Мольберт тут ни при чём, рисуй коли душа просит, я не про то толкую…
- А, куда вы его дели? – уже более спокойным голосом, поинтересовалась заключённая.
- Хворостовский всё в чулан сгрузил как я указал, там и лежит, коли крысы не сожрали! – деликатно ответствовал папенька.
- Митя! – ахнув смутилась жена.
- Да пошутил я…
- Не сожрали! – шмыгнув носом возразила Светлана. На вторые сутки заключения, арестантке принесли передачу: небольшой тортик, корзиночку вкуснейшего винограда, да пару бутылок лимонада. Барышня, сразу поняв от кого это, чуть не плача начала было ломиться из комнаты, но Олег принесший вкусности, разъяснил готовой к прорыву сестрёнке, что это приволок Хворостовский, а сам Бусов очень занят, у них там опять ловят кого-то. Светочка горестно вздохнула, и отступила. Но сев разбирать передачу, она в корзине с фруктами нашла письмо.

                Моя любимая, моя бесценная каторжаночка!

В эти тяжёлые часы твоего заключения, когда цепи родительской кары плотно опутывают ваш дивный, умопомрачительный стан, я тщу себя надеждой что сие скромное угощение, скрасит вашу горестную долю арестантки. Но, так как вы не в первый раз уже отбываете каторгу, то думаю что приобретённый опыт в отбывании наказаний, сделает из вас стойкую и терпеливую сиделицу. Надеюсь Маруся тоже тянет срок с вами? Смотрите мне там, она котёнок из хорошей семьи, не научите её плохому!
P.S
Очень вас люблю и целую 200 раз! ваш навек, Иван Бусов!


Расчувствовавшись, барышня сама поцеловала письмо, и принялась лакомиться. С таким вниманием можно и отсидеть, не беда. Впрочем срок скоро истёк, и арестантку выпустили. А в городе только и разговоров было что об этом деле, которое началось как драма, а закончилась как анекдот. Естественно что главными героинями толков были четыре очаровательных создания, весь прелестный квартет стал необычайно популярен в городе в последующие дни. Стало широко известно, что попало дома не одной только Светочке, а влетело всем. Прочих трёх отругали очень сильно, были изъяты отцами все любовные романы, и сокращено количество нарядов. Да, Веру- Дашу – Наташу, тоже посадили в комнаты под арест, а Верочку на время заключения даже лишили сладкого!  Арестанток правда выпустили сразу после того как отсидела свой срок и Светочка, после чего очаровательный квартет собрался снова вместе, с демонстративно независимым видом стал появляться в обществе, и создавать здоровый ажиотаж.
Так, за этими казалось бесконечно-добродушными хлопотами прошёл сентябрь, и октябрь взял разгон. Заметно похолодало, но не так чтоб дрожали и кутались в плащи и кафтаны прохожие, но уже стало не жарко, хотя местами ещё прогревало. Очередное дело, ставшее одним из самых пожалуй опасных в уездной карьере Бусова, свалилось на него как всегда неожиданно, в первой половине октября. На службу он ходил уже в лёгкой шинели и знаменитой волчьей шапке с хвостом, от которой горожане уже успели отвыкнуть. По утрам и днём конечно светило солнышко, но к вечеру а особливо ночью, бывало часто и прохладно, а учитывая не нормированный рабочий день сыщика, такая одежда была ему в самый раз.
В один из таких дней, его вызвал к себе в кабинет полицмейстер, и сообщил тревожную новость. В их уезде, снова объявилась шайка разбойников, насчитывающая свыше полусотни сабель. Как разъяснил Горынин, эту шайку не могут истребить уже четыре года, она не уловима. Появляется из ниоткуда, в никуда и исчезает. Нападают на обозы, купцов, усадьбы, и деревни по богаче, грабя таких же крестьян да мужиков, словом разбойники и тати чистой воды, никаких различий не делают. Года два назад они уже были на территории губернии, но их отсюда удалось лишь вытеснить. А соседи то ли проспали, то ли ещё что, но шайка ушла и продолжала свои чёрные дела у соседей и дальше. Орудуют следующим образом: если цель обоз или купец на бричке, на дело идут пять или десять  человек, если хутор богатый, деревня или село, то в зависимости от их размера, нападают от 15-ти, до всей полусотни. Состоит из беглых крестьян, дезертиров, горожан, и вроде даже дворяне есть. Возглавляет сие скопище неизвестно кто, все зовут его атаман Штырь, приметы самые противоречивые, так что точных описаний его не имеется.
- Гм, в столицах о таком только по слухам болтают! – заметил Бусов выслушав начальство.
- Да-с голубчик Иван Силыч,  крупные разбойные шайки теперь только в глубинке и есть! – согласился Горынин и добавил – Губерния на особом положении, и наш уезд особенно. Город я поставил на контроль, а дальше уж вы посодействуйте, у вас же богатый военный опыт в таких делах?
- Да, конечно Василий Петрович, я отложу все текущие дела, и возьмусь за шайку. Покажите на карте откуда и где они нападают, я попробую посидеть тут над ней и по вычислять…
- Извольте, вот взгляните! – полицмейстер развернул на столе заранее заготовленную карту – на наши земли, они нападают всегда с юга, со стороны степей, кои тянуться от нас в длину вёрст на 100-120-ть, а в ширину правда лишь на 25-30-ть, но это за счёт Ладовского Бора. Он с востока вот видите, полукольцом тянется, и поэтому тут степь уже,а с юго-запада, река Большуха, широкая и быстрая, а за ней уже обычные местности.
- Значит из степи приходят? – задумчиво повторил сыщик, и указал на карту – А тут в степи, вроде хутора обозначены какие-то?
- Да, обозначены, но их там десятки, все не нанесены. Они разбросаны, и поэтому на них то разбойники видать и не нападают!- предположил полицмейстер.
- Что? – переспросил Бусов – на них не нападают? Это интересно… Значит появляются из ни откуда говорите, и в никуда исчезают?  Так, как часто совершаются нападения на деревни и сёла?
- Не реже одного раза в месяц – ответил Горынин – а на дорогах произвольно, и всегда успевают скрыться до того как их настигнут, ну или почти всегда!
- У них, скорее всего кто-то есть в городе, кто упреждает их обо всём! – предположил Бусов – Похожее, ещё помните было по весне, в деле о «божьих людях»? Вот, тогда правда улики помогли, а тут ничего пока нету. Ладно Василий Петрович, я с вашего разрешения карту заберу, да по колдую над ней, авось чего-нибудь и наколдую!
- Да, забирайте конечно, лишь бы уж вы покончили с ними! – махнул рукой полицмейстер.
В кабинете, Иван Силович  разложил карту на столе, и подозвав обоих помощников, коротко посвятил их в суть дела, а затем спросил.
- Ну, кто мне ответит почему разбойники на степные хутора не нападают?  Кто что думает?
- Может там взять нечего? – предположил Ефимов.
- Да нет, хуторяне люди как правило зажиточные – парировал Хворостовский –нет. Я думаю что они либо кормятся от тех хуторов, и отсиживаются в них, либо сами там и живут, хутора держат,  а в нужный час собираются в шайку и на промысел!
- Да Хворостовский, и я думаю так же! – согласился Бусов – Но хуторов десятки, не могут они все разбойничьими быть, не логично это!
- Десятки Иван Силыч, определение весьма неточное – задумчиво возразил Ефимов – два, три, четыре, или те же пять десятков? Точно-то никто не знает!
- И вы Игорь Сергеич правы тоже – согласился Бусов – в лесу, они сидеть не могут, не тот расклад, по хуторам они сидят, по крайней мере большая часть шайки, да что там – Иван махнул рукой – все, вся шайка там! Появиться из ниоткуда и исчезнуть с добычей в никуда,  можно только из хуторов в степи. В городе и окрестностях так не схоронишься, сразу признают, вот и весь расклад господа- сыщики!
- Всё так просто? –недоверчиво переспросил Ефимов. 
- Да уж не начертательная геометрия! – пояснил Бусов  отходя от карты – Теперь вся соль в том, как эту шайку на горячем поймать? Просто так по степи рыскать не будешь, заметят и упредят. А значит уничтожить атамана Штыря с его ворами надлежит с одного поиска, так то вот!
В этот же день, не теряя времени, Иван Силович снова побывал у полицмейстера, и выяснил количество пострадавших от рук разбойников. Оказалось что за четыре года что шайка орудовала, без вести по губернии пропали 28-мь человек, и около 40-ка было убито, причём всех сословий: крестьяне, купцы, мещане, дворяне. Дети, женщины, старики, кто попадался, того и били. Один купец ехавший с богомолья с молодой женой, тоже пропал без вести, ни тел, ни коней, ни экипажа. Причём нападали разбойники круглый год, даже зимой, хотя и реже.
- Теперь значит опять на промысел вышли?- задумчиво проговорил Бусов, внимательно изучая сводки прошлых лет. Не реже раза в месяц нападают, ну да, их же много, добыча кончается быстро, за новой идти надо, вот и налетают. Да кровь небось играет, весело душегубам что их поймать не могут, да и кому ловить-та? Упреждает их кто-то, а вот кто? Ну положим тот, кто каким-то образом в курсе силовых приготовлений по поимке разбойников. Либо их родственники, делятся же полицейские дома новостями по службе-то, интересно же многим, вот может оттуда и течёт. Да и прикормленным из полиции или гарнизона тоже кто-то может быть. Казаки исключаются, они тут только два года как поставлены были, да и разбойники тут те же два года не появлялись, значит до них кто-то.  А может проще всё, господин полковник? Партия-то из города всегда не таясь выходила, шла так себе, а кто-то из горожан прыг в седло, и тройным аллюром до какого-нибудь придорожного кабака, вёрст за семь-восемь от города, шепнул там связному нужное слово, и всё. Через  два часа разбойники уже знают куда идут солдаты, и в рассыпную, либо в другую волость, лови их там. Нет, тут надо подойти по хитрому, объегорить супостатов. Как  и какими силами действовать супротив шайки, Иван по карте уже примерно сообразил, дело в общем то привычное,  не хитрое. Главное действовать быстро, покуда шайка в набеге. По словам полицмейстера, грабители промышляют где-то с неделю, потом на месяц тихарятся, и опять за зипуном идут. Появились они вчера, слухи дошли сегодня. Значит ещё дней пять-шесть  разбойники по бесчинствуют, а потом на дно. А там ноябрь лютый месяц, особо не половишь, морозы, снег пойдёт, и как в той сказке « На колу мочало, начинай с начало?» Нет господа, на подготовку поиска день сегодня и завтра, и завтра же в ночь, скрытно всеми силами в поиск. И помогай нам боже, тянуть нельзя, там люди гибнут, уже и избы горят, распоясались воры так что уже ничего  не бояться.
- Ну что же атаман Штырь – хмуро проговорил Бусов сидя над картой – я уже иду тебя искать, и найду будь уверен, заигрался ты приятель, зря в наши земли вернулся…
Затем Бусов, опять заглянул к полицмейстеру и попросил того послать рассыльных к командиру полуроты внутренней стражи, и казачьему подъесаулу, командовавшему вверенной ему полусотней с тем, чтоб они не позднее чем через два часа, прибыли в Управу в кабинет самого полицмейстера, для секретного совещания.
- Гм, а вы уже что-то придумали, Иван Силыч? – полюбопытствовал Горынин.
- Точно так Василий Петрович, у меня созрел план поиска, который я хочу начать не позднее завтрашней ночи, время дорого, с лиходеями надлежит покончить быстро, пока они в свои хутора не ушли.
- Так вы полагаете что они с хуторов?
- Да, больше им быть негде, в степи кроме этих хуторов и деться некуда, только там, всё просто Василий Петрович!
- Ну добро Иван Силыч, я сию минуту отправлю рассыльных в гарнизон и к казакам.
- Я буду у себя! – сказал сыщик, и вышел из кабинета. Там Иван застал вернувшегося из лавки Хворостовского возящегося с чаем, а Ефимов разбирал очередной мордобой на своём участке.
- Что Иван Силыч, уже верно придумали чего-нибудь? – быстро спросил денщик, раскумаривая самовар.
- Да подпрапорщик, придумал, поглядел вот на карту, и само придумалось, как в былые годы! – задумчиво ответил Бусов.
- Ну и чего нам предстоит? – спросил Хворостовский оживившись.
- Предстоит нам Митя поиск, думаю что только на него не менее недели уйдёт, не считая дороги.
- О, в поиск идём? Это дело, а то я уж давно на лошадях-то толком не скакал! – повеселел было денщик, но последующие слова барина поставили его в тупик.
- Ты не идёшь в поиск, Хворостовский…
- Не понял, простите Иван Силыч, как это я не иду? Почему? – ошалело вытянулось лицо у денщика.
- Потому что ты остаёшься тут, я так решил, так надо брат Димитрий! – устало ответил Иван, пристально глядя на растерявшегося помощника.
- И какова причина позвольте спросить, что я должен вас одного отпускать? – сердито прогудел денщик, подсаживаясь на соседний стул.
-Есть причина Хворостовский, есть! – тихо ответил Бусов, и стал разъяснять – Неужели ты думаешь старый товарищ, что я тебя по прихоти или из жалости в городе оставляю? Ты разве не достаточно узнал меня за 20-ть лет государевой службы? Коли оставляю, значит мне тут, в тылу, нужен верный человек, чтоб я там в бою, был уверен что спина моя прикрыта надёжно. Ты, Хворостовский, остаёшься в городе чтобы в случае чего, было бы кому защитить и позаботиться о Светлане Дмитриевне…
- Погоди Иван Силыч – посмурнел сразу денщик – ты эт щас о чём? Вот это вот « в случае чего?» как понять то?
- Непонятливый ты какой стал, брат Хворостовский,  - хмыкнул сыщик, и поглядев тому прямо в глаза, сказал – но ладно, скажу как есть: в случае моей гибели, теперь ясно?
- Приехали, распрягайтесь! – разочарованно протянул денщик, и раздражённо переспросил – ну откуда такие мрачные мысли то у вас, а?
- Да оттуда Митя, что не к куме на крестины едем, всякое может произойти! – рассудил Бусов – А я обязан позаботиться о той, которую люблю. Я не имею право бросать её даже после смерти, ясно тебе теперь, али нет?
- Да не совсем – хмуро ответил денщик, и пояснил – почему её надо охранять, и от кого?  Она добрейшая девушка, зла с роду никому не сделала, у неё и врагов то тут нету!
- Вот именно Митя, вот именно! – подхватил слова Бусов – потому что добра много сделала, лечила тех кого и попы и эскулапы дипломированные приговорили. Вот и завелось тут среди этой публики у неё много тайных «доброжелателей», кои при первой же возможности, отравят и сломают ей напрочь жизнь, да и семьи её тоже. Сейчас, они меня бояться, знают и попы и эскулапы, что я не спущу никому кто на неё пасть разинет, а не будет меня? Кто её защитит от подленького византийско- иезуитского подходца? Отец? Брат? Они могут лишь официально, легально так сказать осадить или обуздать нового Альбертика какого-нибудь. Но против хитрожопой клирекально-учёной братии, у них сил не хватит. Ну ты же знаешь как эта публика умеет жизни людям ломать?
- Да уж знаю, сталкивался – сухо ответил денщик, а сыщик продолжил.
- А Светлана? Ты глянь на неё! Она же как ребёнок почти, чистая душой и помыслами! Её словом убить можно, так душу испохабить да изуродовать учёным словоблудием, такое неискушённой душе внушить можно, что она сама себя, заживо в склепе замурует, или в кельи какой! И всё, погибла очередная девушка, чистая как родник, явившаяся в мир для любви и радости, а вместо неё, явит себя миру свихнутая на всю голову, некая «раба божия Гликерия» с насупленным взглядом,  в полной уверенности что она всем должна, и самая она распоследняя тварь! А это Митька, хуже смерти! – подытожил Иван.
- Да уж не дай бог барышню Светлану под такую долю подвести! - перекрестился денщик.
- Да с другой стороны, светские хамы зашевелиться могут, гусарики водевильные, из тех кто теперь видит око, да зуб неймёт! А потом, вот они, со своими букетиками, ну и прочим всем, повторяться не буду, ты и так понимаешь о чём я!
- Понимаю – грустно вздохнул Хворостовский – только я как то не задумывался об этом барин, не представлял что ей могут завидовать и даже ненавидеть!
- Она, Митя, редкой красоты девушка, и умная очень не смотря на все свои забавные выходки!  Её голова не забита всем этим бабьим вздором, коим напичканы мозги у большинства её сверстниц. А это в женской среде не прощается, за это сжирают Митька, с хрустом и чавканьем. Вообще все эти женские общества, клубок змей…
- Ну это я знаю…
- И вот сложи всё это вместе, и спроси себя, сможет ли такая девушка как Светлана, одна, не попасться и не потеряться в этой паутине?
- Нет Иван Силыч, не сможет, безотказная она и доверчивая, в этом её беда – согласился Хворостовский, и тут же сам кое-что заметил – но есть Иван Силыч тут одна вещь, и весьма на мой взгляд реальная до неприятности!
- Ну что за вещь?
- Да то, ежели с вами что случиться, я боюсь что Светлана Дмитриевна этого не сможет перенести, просто не переживёт её душа такого удара!
- Ну, Хворостовский, конечно всякое может случиться, но и в этом случае ты тоже обязан быть рядом до конца, как бы всё не завершилось.  И ещё. Если придётся, я говорю «если» действуй для защиты Светланы и её семьи, непопулярными методами, усёк?- Бусов чуть понизил голос, и недвусмысленно прищурил один глаз.
- Усёк…
- О средствах не волнуйся, все распоряжения уже сделаны, а недавно я кое-что уточнил да подшлифовал, так что без денег не останешься, и со шляпой на паперти сидеть не придётся!
- О деньгах я меньше всего волнуюсь…
- Ну и дурак! – спокойно изрёк сыщик – От их количества и умения ими распорядиться Митя, в нашем бренном мире, зависит всё и вся. Увы, но это так, безо всяких романтических соплей про духовность и порывы. Ты кстати дом подходящий не подобрал ещё? Мне к маю надо, хоть  сам построй!
- Да нету пока Иван Силыч ничего пристойного, катухи одни! В них только этим самым Гликериям и жить! – отмахнулся денщик, но тут же заверил что к маю, дом всенепременно будет.
- Ну, на тебя можно рассчитывать?  - добродушно усмехнувшись, спросил под занавес Иван.
- Эх… ладно, уговорили! Буду тут до вашего возвращения, оберегать ваш бриллиант, аки цепной пёс! Будет нужда, я ей даже пироги буду печь, лично!
- Ой нет Хворостовский, вот это уже лишнее! Нежная девичья душа, боюсь твоих пирогов не вынесет! -улыбнулся сыщик.
- Да ладно вам! – удивился денщик – мы то с вами их жрали за обе щёки да похваливали, и ничего, живы!
- Ну ты сравнил! Мы с тобой чего только не жрали!  А тут, де-евушка, нежная, милая, и вдруг сразу, без предупреждения и подготовки, такую страсть и кошмар как твои пироги? Это жестко… Ты их сначала на Француженке своей спытай, нехай спробует!
Хворостовский смущённо кашлянул, и по его виду было заметно, что эта тема у подпрапорщика не очень весёлая. Однако вошедший дежурный сообщил, что господина Бусова просят к полицмейстеру, там мол все уже собрались.
- Ну всё Мить, ты тут, а я на военный совет! – сказал Бусов, хватая карту со стола, и направляясь к выходу .
- Хорошо…
В кабинете Горынина,  сыщика уже ждали давно знакомые ему офицеры, поручик Никита Иваныч Кривошеин, 30-ти лет, и подъесаул Дементий Фомич Бекетов, 36-ти лет, оба с боевым опытом, и оба с мозгами в голове.
- Добрый день господа офицеры! – Бусов поздоровался с каждым за руку, и развернув карту, начал – Василий Петрович уже очевидно ввёл вас в курс дела ( оба кивнули) и я начну без прелюдий. Разбойная шайка полагаю что в полном составе, вышла на промысел. Два года они шарились по соседним губерниям, а теперь решили опять навестить нашу. Времени на политесы, у нас господа  нету совсем, а посему изложу свой простой, но единственно возможный на сегодня, план поиска, итак. От начала лесов что с восточной стороны, до реки Большуха что течёт с запада на юг, по прямой, порядка 30-ти вёрст, может чуть меньше. В степь, строго на юг, до границы где начинаются хутора, от Ладова, тоже 30-ть вёрст примерно. Но, от лесов в этой части до течения Большухи, всего уже 20-ть вёрст, то есть получается если глядеть на карту, своеобразное ведро с худым дном, и без крышки. Наша задача господа, заделать дно и плотно закрыть крышку. А для сего, вот что  предлагаю. Вам поручик – следователь повернулся к Кривошеину – надлежит с командой в 40 штыков, пройти вот этим маршрутом – Бусов стал показывать на карте – от города до реки, 10-ть вёрст, далее вдоль неё до границ хуторов ещё 15-ть вёрст. Там, вы поворачиваете на восток, и закрываете все дороги к хуторам, или хотя бы обозначите своё присутствие. Пройти этот путь надо за сутки, вам ясно?
- Так точно ваше высокоблагородие, дойдём! Хаживали и много больше!
- У вас в гарнизоне я знаю порядка 20-ти лошадей имеется? -  спросил Бусов.
- Двадцать три! – отчеканил поручик.
- Очень хорошо, вы возьмёте себе четыре  подводы с припасами, может воевать придётся долго. Далее поручик. Из оставшихся 48-ми бойцов,  вы отберёте мне 15-ть наиболее смышлёных и годных солдат с младшим офицером. Все они должны хорошо держаться в седле, ну и владеть саблями, найдёте таких?
- Так точно Иван Силыч, наберём!
- С этим отрядом, пойду лично я сам! – сказал Бусов, и продолжил- Вам поручик, с другой стороны, на помощь так же скрытно подойдут 20-ть казаков, подъесаул, отберёте своих сами!
- Слушаюсь! – кивнул Бекетов.
- Задача казаки такая же: закрыть путь на хутора, и обозначив своё присутствие, не пустить разбойников уйти к хуторам. Разложите сигнальные костры-дымы, и при обнаружении неприятеля, поджигайте их, мы тогда будем знать что у вас там. Другие 20-ть казаков, пойдут со мной параллельной дорогой, да, отрядите трёх что по шустрее в мой отряд, будут у меня заместо разъезда.
- Слушаюсь!- кивнул подъесаул.
- Слушайте далее – продолжил Бусов, ведя по карте карандашом – из оставшихся 30-ти человек солдат, 20-ть расставить в патрули у дорог на Ладов, пусть проверяют всех и вся, главное по больше шума, разбойники его не любят! Ну, десяток казачков остаётся в городе, так, на всякий случай. В общем и целом мой отряд и отряд казаков, ведут поиск по местности, для обнаружения шаек, их преследовании, и последующем уничтожении на месте. Думаю мы сможем их обнаружить по следам набегов, да и опыт в этих делах у всех нас, как мне известно есть!  Мы будем гнать шайки на восток, к лесам, там близко от края, есть заболоченные пруды, вот туда мы и постараемся их загнать. Идти будем как бы подковой, рогами вперёд. Тут в городе, держать в боевой готовности всю полицию, пожарных и прочих, кого только возможно. Да, господа, прошу всех сохранять полную секретность, готовиться надлежит начать уже сегодня, и завтра весь день. Торопиться надо не спеша друзья… Выходим в поиск скрытно, и одновременно, завтра в два часа ночи, чтоб ни кто не заметил как отряды уходят из города, потому как у шайки в городе есть свои люди, могут упредить как уже было. У меня всё, вопросы?
- С хуторами разбойничьими что делать? – спросил поручик. Бусов чуть подумав ответил.
- Ничего, с начала просто занять и учинить обыск. Дальнейшее решат городское начальство и суд. Но думаю что жителей отправят на выселки, а хутора сожгут, осиные гнёзда оставлять нельзя. У казаков вопросы есть?
- Никак нет Иван Силыч, всё ясно! – отчеканил Бекетов – Дело привычное, в поиск не раз уже хаживали, не сомневайтесь,  ни одного шаромыжника не выпустим!
- Я и не сомневаюсь подъесаул, понимаю что маловато у нас силёнок, и дырки в сети есть, но с чем есть с тем и будем воевать. Да и противник обнаглев от безнаказанности думаю нас не ждёт, так что с божьей помощью через недельку, может чуть больше, со Штырём покончим, да хоть в лицо его разглядим! Ну-с, коли ни у кого нету ни возражений ни дополнений, то на сегодня пока простимся, а коли что будет нового на завтра, рассыльные вам сообщат тот час же, честь имею господа! Я к себе! – Бусов собрал карту, и быстро ушёл.
- Ну и как вам план-то? – спросил с сомнением Горынин – не простоват, нет?
- В этой ситуации полагаю ничего иного придумать невозможно! – ответил поручик.
- Я такого же мнения! – согласился Бекетов, на сём, совещание у полицмейстера и закончилось.
Вернувшись в кабинет, Иван Силович кратко изложил Хворостовскому свой план, и чуть похвалился.
- Ну что сказать, мой план получил таки высочайшее одобрение господина нашего, полицмейстера, снизошли-с!
- А мне тоже нравится, толково, без суеты, и главное просто! – заметил денщик, и тут же переспросил – а со Светланой –то будете говорить, расскажете ей всё?
- Боже сохрани Хворостовский, ты что? Она ж как выражается «Умрёт на месте». Не, нельзя… И ты до поры молчи, пока в лоб не спросит, а до того отвечай мол «Ловит барин шаромыжников, а меня тут, для порядку оставил, или сам чего сбреши, ты ж на это дело мастер!
- Да сбрешу, ладно уж, чего ж не сбрехать-то? – ухмыльнулся Хворостовский – это дело не хитрое. Но вы хоть попрощаетесь с ней?
- Разумеется, я либо нынче вечером, либо завтра днём зайду к ним, якобы проведать, да побеседую-потолкую с моей ненаглядной! – улыбнувшись сказал Бусов, и потянувшись попросил денщика заварить чайку.
Вечером, необычно для себя рано, в начале седьмого, Иван Силович заглянул на огонёк к Брусникиным, чем весьма их обрадовал.
- Моё почтение благородному семейству!- чинно поклонился гость, поцеловав руки у маменьки с дочкой, и приняв приглашение, сел к столу. Светлана, не видевшая любимого уже несколько дней, ёрзала как на иголках, и всё время пыталась что-то вставить в разговор, но выходило не очень.
- Иван Силыч, а говорят где-то у нас тут, разбойники появились, это верно? – спросил папенька. Бусов равнодушно пожал плечами.
- Говорят что появились, но это пусть у воинского начальства голова-то болит, у нас и своих дел по самое горло!
- Да просто болтают про них разное!- неопределённо заметил Дмитрий Михайлович.
- Да на то и языки у людей чтоб болтать! – улыбнувшись ответил сыщик, и переключился на очаровательную барышню – Ну а вы прелестное дитя, чем меня порадуете? Надеюсь не пропадали тут без меня, нет?
- Не напоминайте мне пожалуйста про это! – смущённо залепетала барышня – Это вызывает во мне грустные воспоминания, вот.
- Н-да-а… весёлые были те сутки – как бы между прочим заметил Иван, и поинтересовался не пополнялась ли коллекция книг барышни, новыми экземплярами?
- Да-да, у меня как раз появились новые книги! – радостно сообщила девушка, и  с надеждой поглядев на отца, попросила его – Папенька, а вы не против если я покажу Иван Силычу, нашу библиотеку?
- Это доченька давно надо было сделать, разумеется я только за! – улыбнулся глава семьи, и Светлана, очень довольная, повела гостя в библиотеку. Однако едва они зашли, Иван тут же полез целоваться, и барышня, напрочь позабыв про все книжные показы,сама впилась в сыщика не хуже гарпуна. Бусов правда опять вовремя остановился, и не довёл девушку до обморока, так, лишь чуть-чуть до бесчувствия, и всё. Потом уже, на обнимавшись на лобызавшись, они всё же рассмотрели некоторые книги, чтобы было о чём ответить папеньке, если он вдруг возьмёт да и спросит  "Что мол понравилось из увиденного?»
- Сегодня Светлана уже поздно, но может быть завтра я выкрою время, и мы с вами погуляем! – заговорщицки пообещал Бусов, когда они уже спускались вниз, где за столом уже никого не было.
- Мне пожалуй пора, а то я не уйду! – пошутил Иван, и поцеловав барышню ещё раз, пошёл в прихожую одеваться, девушка сразу полетела за ним, проводить.
- Пока! – прошептала она, обнимая Ивана за шею, и целуя.
- До завтра моя маленькая! – ласково проговорил он, нежно поцеловал в губки и торопливо ушёл. Завтра будет очень трудный день.

                Х                Х                Х
 
            
На следующий день, Иван сидя в кабинете, работал с картой, и дорабатывал кое какие штрихи к предстоящей операции, всё ли он учёл, всё ли предусмотрел? Вроде всё нормально, но лишний раз, проверить было не грех. Полицмейстер заглянув лишь раз утром, справиться всё ли у Ивана Силыча готово, и получив утвердительный ответ, удалился, посулившись более не беспокоить на сегодняшний день. У Хворостовского с утра держалось скверное настроение, отпускать барина одного в поиск, ему совсем не хотелось, но приказ командира есть приказ, и он понемногу готовился. Около полудня, в Управу пришёл с прошением купец второй гильдии,  Денис Горюхин, с сообщением что у него пропал приказчик Егор Багаев, малый тридцати двух лет , имевший при себе четыре тысячи рублей.
- Так может тягу дал, ваш приказчик –то? – на вскидку спросил сыщик, глядя на дородного, породистого купца.
- Нет ваше высоко благородие, - отрицательно мотнул головой Горюхин – такого быть никак не может. Он, Егор-то, ужо не в первый раз с деньгами-то едет. И по пять, и по шесть тысяч рублей возил, и всё назад возвращался!
- Ну мало ли? – возразил Бусов – Может надоело ему у вас, а может с полюбовницей сбежал!
- Дык полюбовница-то его Татьяна тут, на месте сидит, никуда не делась, нет Иван Силыч, тут не то что-то! – уверенно заявил купец.
- Я приказчика то вашего пару раз видел, но лично не знаком – проговорил следователь – так что давайте сами расскажите о нём, и как он пропал?
- Да особо и говорить-то нечего – пожал купец плечами – Егор у меня уже  четыре года служит, и очень я им довольный был, оборотистый, хваткий малый, на рупь унесёт, а на червонец пользы! Он к компаньону моему, в соседний уезд, два дня назад уехал, деньги ему повёз, у нас дело совместное. А вчера к вечеру должен был уже назад воротиться, и нету!
- Так, кто  знал что Егор деньги ваши возит?
- Только я, ну и партнёры!
- А вот в этом позвольте усомнится! – возразил Бусов – если он четыре года у вас, и не раз деньги возил, то об этом обязательно слушок будет, хоть и тихий, незаметный. Он один поехал, без кучера?
- Один, на двуколке он всегда один, так говорил надёжнее! – мотнул головой купец.
- А по какой дороге он поехал-то?
- По какой всегда, через лес, там одна широкая дорога, и как раз в соседний уезд выходит!
- А до лесу от нас, около пятнадцати вёрст, если по прямой, а по степной дороге около восемнадцати, так? – рассуждая спросил Бусов, купец согласно кивнул.
- Точно так ваше высокоблагородие, именно восемнадцать вёрст! Так мы там всю жизнь ездим!
- Боюсь вас огорчить почтеннейший, но судя по всему, ни денег, ни приказчика, ни лошадей с коляской, вы живьём уже не увидите! – уныло сообщил Бусов, глядя купцу в лицо. Тот побледнел, и приложив руку к груди, глухо спросил.
- Почему?
- Он скорее всего стал жертвой разбойников, они опять в степи появились, слышали небось? – спросил Бусов.
- Слыхал – сразу потух взор купца – эх Егор, Егор, а я-то собирался с ним ещё через неделю, сам поехать к другому купцу, да задаток ему отвезти, двадцать тысяч! Эх ва… съездил!..
- А почему вы через банк такие дела не делаете? – поинтересовался сыщик. Купец неопределённо пожал плечами.
- Дык это, как оно, самим то вроде проще!
- Ну да, тебе борода проще, а нам потом трупы по дорогам собирай! – устало пробормотал сыщик. Купец заметно стушевался.
- Ладно господин Горюхин – выдохнул сыщик – вы теперь ступайте домой, если будут новости,  вас известят. И советую покамест никуда с деньгами из города не ездить, опасно это.
- Да сохрани господь, куда меня теперь понесёт-та? – горестно воскликнул купец, встал, поклонился, и торопливо вышел.
- Ну господа, кто что думает про это дело? – спросил Бусов у помощников.
- Разбойники! –сказал Ефимов.
- Они и есть, болей ни чего! – согласился Хворостовский.
- И я такого же мнения – подытожил Иван,  минут через десять оделся, и сказав что он по делу, вышел.
- Куда это он? – спросил Ефимов.
- Думаю, что на встречу с информатором! – деловито ответил денщик, делая серьёзное лицо. Иван же, торопливо шёл к дому своей  единственной и незаменимой. Правда он пока понятия не имел о чём будет говорить. Хотелось её просто увидеть перед уходом в поиск. К большой для сыщика удаче, Светлана уже копошилась в саду, облачённая в тёплый плащ, и осеннюю шляпку из плотной ткани, но с цветочками. Девушка собирала разноцветные листья в букеты, и любовалась ими. Иван подошёл к штакетнику и молча стал наблюдать. Светлана весело напевала какую-то песенку, и искренне резвилась, легонько подпрыгивая и подскакивая. « Лапушка моя любимая, как же ты прекрасна когда резвишься и играешь? Мой озорной, мой ласковый котёнок! Кладезь хорошего настроения и моя судьба… Стоять бы вот так, и любоваться, и не думать о преступлениях, разбойниках, о грязи и копоти  человеческой жизни. Но нет господин Коллежский советник, для того чтобы твоя любимая могла игриво прыгать в собственном саду, тебе надлежит идти в этот поиск!» Светлана наклонилась, и пошарив в травке, подняла большое, румяное яблоко. Аппетитно облизнулась, потёрла о себя, и откусив стала лопать, сладко жмурясь.
- Ая- яй, немытое лопаем? Нехорошо! – улыбнувшись, проговорил Иван Силович. Барышня замерла с набитым ртом, повернула голову, и осветившись радостью, помахала ему рукой. Идите мол сюда! Бусов одним махом перелез через ограду, и приветливо улыбаясь, пошёл к барышне. Та, торопливо прожевав, осталась стоять с надкусанным яблоком в руке, а другой продолжала помахивать.
- День добрый, Иван Силыч! – звонко хохотнула девушка, когда он подошёл.
- Добрый Светлана, вы тут что, гербарий никак собираете? А это что у вас, яблочко? Ух какое хорошее! – Иван бесцеремонно взял его из девичьих пальчиков, и смачно стрескал, причмокивая от удовольствия, оставив один хвостик.
- Иван… Силыч.. вы безобразник! – удивлённо хмыкнула девушка, глядя как сыщик доканчивает её добычу – сожрали здесь моё яблочко, и даже огрызка не оставили!  Ну вы просто енот!
- Точно! – согласился Бусов, лениво отбрасывая хвостик в траву – сожрал Светочка, и именно потому, что из ваших ручек моя прелесть!
- Да! – деловито кивнув, подтвердила Светлана – я, прелесть! – и взяла Бусова под руку – давайте по нашему саду погуляем? А то по улице неохота как-то, а тут у нас вон как нынче красиво то! – барышня показала свободной рукой вокруг.
- С удовольствием! – сыщик медленно шагал рядом,  и улыбался, наслаждаясь минутами общения с девушкой. Они шли и разговаривали ни о чём, но внезапно, Светлана остановилась, поглядела на Ивана, и чуть сдвинув бровки, проговорила.
- Меня сейчас что - то кольнуло Иван Силыч, что-то должно произойти…
- Плохое, или хорошее? – без тени сарказма, спросил Иван остановившись. Светлана прикрыла глаза, постояла так с полминуты, потом открыв их, ответила.
- Точно не скажу, пока не ясно, но событие грядёт!
- Ну, значит будем ждать! – улыбнулся сыщик, и продолжил путь – Если событие сбудется, мне о нём непременно в Управу сообщат!
- Мне так хорошо когда вы рядом! – прижалась девушка к плечу сыщика, тот ответил что ему ещё лучше когда барышня при нём, и никуда не пропадает.  Девушка притворно возмутилась, вы мол опять за старое, на что сыщик ехидно парировал.
- Да боюсь сударыня что с вами, у меня будет в этом роде и что-то новое!
- Вы не сносны! – надув губки, буркнула девушка.
- Да, пока не снесли! – улыбнулся Иван, и опережая любимую, быстро сменил тему. – Светлана Дмитриевна, а к вам по прежнему часто обращаются за лечением, или уже реже?
- Да ходят люди, а что такое?
- Вы никому не отказываете?
- Бывает Иван Силыч, когда с пустяками идут я отсылаю к обычным врачам! – похвалилась Светлана.
- Весьма рад это слышать, что хоть так вы даёте понять публике, что вы не безотказная матрона!
- А вдруг это неправильно? – тихо спросила барышня.
- А что правильно? – поинтересовался Иван – Завести у вас дома госпиталь? И позабыв про то что вы молоды и красивы, целиком утонуть в банках и склянках?
- Нет, это конечно через чур! – согласилась девушка.
- И потом Светлана, люди редко бывают по настоящему благодарны, а уж на вас то, в случае чего, они всех собак и повесят! – предупредил Бусов. Светлана удивлённо на него посмотрела.
- В случае чего? Вы о чём?
- Ну вот представьте – начал Иван – какая-нибудь безмозглая Гликерия, выполняя ваши указания, напутает в снадобьях, либо чего-то не так сделает, и произойдёт несчастье. С обычного врача, никто ничего не спросит, а вот на вас, эта Гликерия, выльет столько грязи и злобы, что вы с вашей чуткой и нежной душой, просто не выдержите.  А там и прочие тявки начнут вас грызть, и утверждать что вы виновны в бедах с их родными и близкими. «Друзья» ваши – Иван кисло улыбнулся – дипломированные коновалы, хором завоют что они мол всегда говорили что она шарлатанка, а им никто не верил, вот и получите! Ну про то как попы на вас ополчатся, я вообще молчу. И лишь совсем малая часть тех людей кому вы помогали, встанут на вашу защиту. Остальные просто испугаются. Да и свет, он тоже на перебой бросится вас осуждать, отказывать от дома, и тому подобное. Вашего Дара Светлана, вашей души, и вашей красоты, они вам не простят.
- Вы страшные вещи говорите, Иван! – проговорила тихо Светлана – И возможно ль такое в наше время?
- В наше время любимая, возможно и не такое! – устало ответил Иван, и чуть подправил – Вы разумеется не паникуйте, и не впадайте в уныние, просто помните, любую свою ошибку, они выдадут за вашу. Поэтому просто, будьте  осторожней, особенно с полуграмотными людьми. Глядите в человека внимательней, и отсюда действуйте!
- Хорошо Иван Силыч, я буду ещё осторожнее и осмотрительнее, и Дар мне поможет!  - ответила Девушка, вздохнувши.
- Вы простите Света если я на вас грусть нагнал  - проговорил Иван Силович – просто лучше вы это от меня услышите, и будете подготовлены, чем если на вас, это свалится внезапно!
- Да ничего вы не нагнали! – уверенно возразила барышня – вы правы, мне надо быть внимательней, и браться лишь за самые сложные случаи, и с людьми быть не такой открытой как раньше. Видите, я у вас уже кое- чему научилась! – гордо добавила она в конце.
- Я очень рад Светочка, что вы правильно меня поняли, и не истолковали мои слова превратно! – проговорил сыщик, и непринуждённо добавил – Теперь зная это, мне легче будет свою службу служить!
- Волшебно у нас в саду сейчас, правда? – ахнула внезапно Светлана, поглядев на Ивана, загоревшимися глазами, когда они стали за раскидистой, голубой елью.
- Правда – согласился Иван обнимая её за талию и прижимая к себе – волшебство сада, исходит от волшебной красоты его хозяйки! – прошептал он, и быстро приник ртом к сладким, девичьим устам, а на его шее, сомкнулись сзади , её руки. Они целовались долго, Иван, оказавшись тут, не смог отказать себе в праве ощущать вкус любимых губ как можно дольше, ибо один бог тогда ведал , вернётся ли он живым из опасного поиска. Светлана тоже почувствовала что сегодня, Иван как-то по особому жаден до объятий и поцелуев, но разумеется не отнесла это ни к какому риску или опасности, просто он, её Иван, так Светочку любит, что готов прямо таки слопать, как уже сулился неоднократно, вот и жадничает. А что после свадьбы-то будет, она даже и не представляла. И всё же что-то в сердечке кольнуло, когда Иван, глубоко дыша, отстранился от неё, уже едва не задыхающейся от сладости и неги, и она открыв свои глаза, глянула в его разноцветные очи, и на миг как ей показалось, уловила там тревогу и грусть. Но тогда, в саду, она не предала этому значения.
- Вы меня с ума сведёте своими поцелуями! – прошептала она, роняя с ресничек, несколько слезинок радости.
- Вы меня Светлана уже давно с него свели! – улыбаясь отвечал Бусов, глядя ей в глазки, и добавил – тяжело работать начальником сыскной части, без ума-то!
Светлана добродушно рассмеялась, и этот смех снова раззадорил старого драгуна. Пробормотав « Светочка, какая ж вы теперь сладенькая у меня!» он снова напал на барышню с поцелуями, и она окончательно потеряла от этого голову.
- Боже.. – зашептала она, когда сыщик наконец взяв себя в руки, остановился перевести дух – что на вас нашло то сегодня?  Вы так на меня накидываетесь, словно мы с вами, год не виделись… Иван,  вы выпили из меня все силы… боже… я вся как не живая… без сил совершенно… Ой мамочки!..
- Прошу прощенья! – торопливо поговорил Иван, помогая девушке присесть на стоявшую рядом лавочку – Я увлёкся слегка, но меня можно понять, я сто лет такой красавицы не встречал, не сдержался, простите! – искренне ответил сыщик.  От его слов, барышня прямо таки ожила, засияла как новый червонец на монетном дворе, и расплывшись в улыбке, намекнула что желает фруктов, там вон на столике, корзина с грушами и яблоками, поздними. Иван тот час же притащил корзину, и на пару с барышней, истово принялся поглощать дары земли. Да, поцелуи отняли у девушки много сил, и их надо было восстанавливать, на всякий случай. Вот ведь он, рядом сидит, и облизывается как кот на сметану, да и она уже в себе совсем не уверена…
- И всё же Иван Силыч, тут не так что-то – игриво заметила она, выбрасывая через голову, очередной огрызок – вы ещё никогда так страстно меня не целовали, и не обнимали, у меня все рёбра ноют!
- Так зима скоро, страсти то уже не те будут вот я и стараюсь пока тепло! – отшутился Иван, преданно глядя на любимую. Та удивлённо подняла брови, и предположила что и зимой, сыщик не будет менее горяч, и она это чувствует, да!
- Ну с вами моя сарматочка, я готов быть вулканом хоть круглый год! – честно сознался Иван, а Светлана, вдруг просто поглядев ему в глаза, коротко произнесла.
- Я знаю…
Они попрощались спустя где-то полчаса,  Светлана всё ж решила что надо немножко проводить Бусова, а то получиться несколько не вежливо. Они прошли немного до ближайшего сквера, где тоже мирно гуляло несколько пар, и Иван не на долго приостановившись, тихо сказал девушке.
- Ну, на сегодня пожалуй всё, а то я от вас так сроду не уйду!
- А когда вы к нам придёте теперь? – нетерпеливо спросила Светлана, стараясь понять по лицу Ивана хоть что-нибудь, и не поняла ничего.
- Ой Светлана Дмитриевна, теперь даже и не знаю, столько бумажной рутины накопилось, на несколько дней хватит, боюсь что придётся обождать какое-то время! – развёл руками Бусов.
- Ну вы хотя бы обедать к нам приходите! – улыбаясь пригласила Светлана.
- Ну на каждый день не обещаю, но как-нибудь забегу! – поклялся Иван, и поцеловав у барышни ручку, торопливо удалился уже не оглядываясь. А девушка, в самом чудесном расположении духа, пошла домой, чтоб дополнить свои «Записки» новыми, весьма секретными впечатлениями.
До самого вечера, особых дел в Управе уже не было, а посему, Бусов с Хворостовским ушли домой пораньше, чтоб начать подготовку к выходу. Дворник затопил баню, и сыщики знатно отходив друг друга вениками, дули затем чудесный, шипящий квас. Одевшись во всё чистое, Иван заранее собрал необходимые припасы в заплечный мешок, который он всегда в таких случаях приторачивал к седлу. Приготовил удобный охотничий костюм, пистолеты, ружьё, ножи, саблю, всё что положено. Долго думал что одеть сверху, бурку или шинель?
- Я бы шинель одел, к чему там бурка? Да и жаль будет если изгваздаешь, или хуже того чего будет! – высказал мнение денщик. Сыщик послушал и согласился.
- Да брат Димитрий, шинель я и одену, ты прав, бурка пусть для чего ни будь торжественного послужит!
Время протекло быстро, сгустились сумерки, настала ночь, и в час по полуночи, Бусов уже в полном боевом снаряжении, прощался с денщиком у ворот.
-Береги себя там, Иван Силыч, теперь тебя есть кому дома ждать! – чуть улыбнулся денщик.
- Давай брат Хворостовский, смотри тут в оба! – друзья крепко обнялись,  Иван сел на коня, и напоследок, тихо бросил повернувшись в пол оборота.
- Светлану, береги!
И уже более не оборачиваясь, дал коню шпоры, и быстро скрылся в темноте. В назначенный час, из Ладова, совершенно без шумно и беззвучно, тихо вышли четыре отряда в разных направлениях, и никто из жителей уже не видал в эту ночь, кто и каким числом, из солдат и казаков, ушёл из города в боевой поиск. Секретность полностью была соблюдена…
Отряд Бусова и казаки, шли параллельными дорогами, на расстоянии не более пяти вёрст друг от друга, высылая на версту впереди себя, разъезды из двух трёх человек. И те и другие хорошо могли ходить ночью по звёздам, да и луна выглядывая из-за туч, светила довольно ярко, так что заблудиться было  сложно. Иван Бусов как положено ехал впереди отряда, внимательно прислушиваясь к звукам ночи, и принюхиваясь. Не тянет ли дымом пожарищ? Стали попадаться крохотные, в два-три домика деревеньки и хуторки, обитатели которых по началу пугались ночных гостей, но разглядев военную форму успокаивались, и охотно отвечали на все вопросы. Например один мужик показал в какой стороне стоят богатые сёла и находиться несколько барских усадеб. Поблагодарив и пометив всё на карте, Бусов приказывал следовать дальше. До того как совсем рассвело, отряд прошёл более тридцати вёрст, но пока ничего подозрительного не встретил. Трое казаков вернувшись из разъезда, тоже сообщили что кроме одинокой телеги да бабы с девчонкой, никого не было, а те показали что по слухам, шалят вёрст за двадцать где-то на юго-востоке.
- Так, становимся на отдых вон в том лесочке – Иван указал плетью на небольшой лес посреди луга – три часа на отдых коням и людям, и вперёд. Караулы само- собой усиленные!
Отряд тут же повернул в указанном направлении, и через полчаса уже варился на кострах нехитрый солдатский кулеш. Сам Бусов зайдя чуть в лесок чтоб не таращились подчинённые, провёл свой ритуал вопрошания земли и ветра. Сердце при этом слегка заиграло по особому, на войне это всегда означало что не позже чем  через сутки, грянет бой или что-то в этом роде. В эти текущие сутки, Иван даже и не рассчитывал встретить разбойников, это было бы слишком большой удачей, а в жизни такого почти не бывает. Вернувшись в лагерь, Бусов достал из сапога свою ложку (иногда он таскал её и за пазухой) и получив из котелка причитающуюся себе порцию кулеша, уселся трапезничать под большой берёзой. Кое-кто из солдат улучив момент дремал сидя под деревом, но большинство курили трубки у костров, да переговаривались о чём-то с казаками. Поев, Иван убрал посуду, подошёл к кострам, жестом остановил солдат хотевших встать перед командиром, и сам сев к ним, громко, чтоб слышали все, проговорил.
- Значит так братцы, через час двадцать, мы выступаем дальше. Я в городе речей перед вами держать не стал, не время и не место тогда было, а вот теперь скажу. Дело будет жарким, вернуться живыми не все, будьте к этому готовы и не расслабляйтесь. При встрече с разбойниками, не церемоньтесь, бейте сразу, миловать потом будем. Подпоручик – Иван обратился к молодому, двадцати трёх летнему офицеру, бывшему с ним при солдатах – это ваше первое серьёзное дело?
- Так точно ваше высокоблагородие! – чётко ответил подпоручик, отставив пустую миску- Первое! Давно мечтал испытать себя в настоящем деле, с риском. А то эта гарнизонная служба, порядком поднадоела!
- И что, вам совсем не страшно?
- Да не то чтоб совсем не страшно – чуть смутился офицер – оно конечно не хотелось  бы по дурацки голову тут в степи оставить. Но с другой стороны, а кто если не мы? Кому-то эту сволочь изничтожать надо? Ну а коли придётся погибнуть – подпоручик чуть улыбнулся – что ж, постараюсь чтоб это было достойно!
- Вы подпоручик лучше постарайтесь достойно выжить! – попросил его Бусов – и поинтересовался – Женаты?
- Точно так-с, жена Людмила, и детишек двое, три и два годика, сынок и дочка!
- Молодец вы, а звать-то вас как, а то мы толком и не познакомились впопыхах!
- Марьянов, Сергей Ильич! – представился офицер.
- Давно служите, Сергей Ильич?
- С шестнадцати лет!
- Да, и не разу в деле не были?
- Ни разу вот, сюда-то сам напросился, да жена Люда мне сказала « Сходи уж Серёжка разок в поход-то боевой, а то деткам про папу и рассказать нечего будет!»
- Надо же какая она у вас необычная? – искренне удивился Бусов – Сама мужа на войну провожает!
- Да Иван Силыч, она у меня хорошая! – радостно заметил Сергей.
- Ну и славно коли так!
После кулеша поспел чаёк, попив который, отряд продолжил путь. Часа через три, потянуло откуда-то дымом, что-то где-то горело. Иван подняв правую руку замер, остановился и отряд.
- С западной стороны тянет, а ну за мной, живо!
Всадники понеслись в полную силу, и уже меньше чем через десять минут, влетели на территорию разорённой, и на треть сожжённой усадьбы, где метались вынося из дымящегося ещё дома добро, дворовые люди. Увидев солдат да казаков, дворовые поначалу испугались, но потом убедившись что это свои, один из них, по виду приказчик, горестно простонал подбежав ближе.
- Ребятки, да как же это? Что ж вы опоздали то так, а?
- Опоздали! – хмуро повторил Бусов – Если б дыма не учуяли, и вовсе б мимо проехали. Что тут стряслось?
- Налетели человек двадцать верхами, по утру ещё. Жечь, грабить стали, убили Павла Игнатича, барина нашего, Евграфа лакея, да Демида, дворового человека! Девки-то попрятаться успели, а в селе мужики слава богу дома были, за оглобли да вилы взялись, и отогнали душегубцев! А барина жалко, не злой был…
- А барыня где?
 - Их дома не было, и сейчас нету, она с детишками ещё вчера в вечеру, к сестре уехала, в Ладов… ох узнает теперь! – сокрушённо покачал головой приказчик.
- Давно тати ушли? – быстро спросил сыщик, глядя на погром.
- Часа три назад, вона в ту сторону! – указал рукой свидетель.
- Ну бог вам в помощь мужики, разгребайте тут, мы в погоню! – сказал Бусов разворачивая лошадь – За мной ребята! Рысью, а-ар-рш!!- и отряд, маленькой колонной, ринулся по следам грабителей. Иван был как опытным партизаном, лихим налётчиком на вражьи тылы, так и хорошим следопытом да ловчим. Он сразу заметил на пыльной и грязной дороге множество следов от копыт, часа два вёл отряд по ним, но потом из нахмуренного неба хлынул дождь, дорога стала плохой, а там и следы оборвались у лугов, очевидно грабители свернули. Однако, Бусов не унывал. Он оставив отряд на дороге, проехался по лугу сам, и благодаря дождю заполнившему конские отпечатки, отыскал таки вражьи следы в траве, и махнул своим «За мной!». Далее, отряд пошёл ещё вёрст пять, и следы окончательно потерялись на перекрёстке, смешавшись с десятками других, но то что противник уже где-то не далеко, было очевидно. Дождь кончился так же сразу, как и начался. Бусов достал карту. Ближайшее жильё должно было находиться верстах в десяти от того места где они стояли. Выслав вперёд два  разъезда по три человека, Иван не спеша двинулся следом.
- Не волнуйтесь подпоручик, настигнем воров – уверено сказал Бусов, едущему рядом Марьянову – они себя уже обозначили, а теперь нагнать их, лишь дело времени. Завтра по утру, как развиднееться, внимательно глядеть в степь, на юг. Как только на горизонте взметнутся в верх дымы, значит наши уже закрыли грабителям дорогу к хуторам, и вот тогда мы начнём гнать их в полную силу!
- Ну да, спугнуть негодяев сейчас, это провалить операцию! – согласился подпоручик – Людей только жаль, гибнут уже, а мы пока бессильны!
- Увы Сергей Ильич, это жизнь, и она не милосердна! – заметил Бусов.
Ближайшим жильём, оказалось средних размеров село, с небольшим, одноэтажным барским домом. «Прямо как у нас почти!» отметил про себя Иван, въезжая в село первым.
Мужики и бабы обрадовались гостям. Ибо слухи о грабителях, уже долетели сюда,  но помещик, отставной майор артиллерии, уже сам организовал из дворни и крестьян, некую самооборону. Шестьдесят человек вооружённых в основном рукопашным оружием. Ружья и пистолеты имелись только у дворовых. Селяне уже и сами сообразили что надо оборонятся, а посему исправно несли как ночные, так и дневные караулы.
Помещика звали Хвощинов, Егор Петрович,  ему было пятьдесят три года, и он отличался большой кипучестью. Военный отряд на ночёвку разместился в селе, лошади были накормлены сеном и овсом, да и самих воинов так же не обделили вниманием, всех разместили по избам. Офицеров помещик пригласил в свой дом. Застолье было хоть и не изысканным но обильным. По мимо прочего, Иван узнал от Хвощинова то, чего не было на карте. Он указал расположение тех богатых сёл и деревень, кои отсутствовали на старой карте, по причине того, что появились за последние лет семь, а так же некоторые дороги, что тоже появились недавно. Бусов искренне поблагодарил помещика, и заверил того что на ближайших днях, с шайкой Штыря будет покончено. Отправив разъезды на три стороны, сыщик побродил немного возле усадьбы, слегка по волхвовал,  а зайдя в дом, достал мешочек с игральными костями, потряс и бросил: чёт!
Утром, когда совсем рассвело, позавтракав, отряд двинулся в путь по обновлённой карте. Через час, попалась одинокая мельница, её конечно проверили, но ничего подозрительного не обнаружили. Едва отъехали, один из казаков указав на юг, крикнул.
- Ваше высокоблагородие, гляньте! Дымы в степи!
Все повернули головы, и точно, на горизонте, во всю ширь, тянулись тонкими ниточками, сигнальные дымы.
- Ну слава богу ребята – перекрестился Бусов – наши уже на месте, значит теперь и наш черёд пришёл, идём вот к этому селу, а там поглядим. Три разъезда по два человека на три стороны, марш!
… След шайки, Бусов обнаружил только к двум часам пополудни. На большой дороге у обочины, лежали в канаве два трупа, мужчина и женщина, оба исколоты ножами и почти без одежды, а женщину перед смертью,  ещё и изнасиловали зверским образом. На дороге следы телеги и множества копыт.
- Видать богатые покойники-то были, на телеге ехали, с добром!
- Да – сказал Бусов осмотрев тела – убиты примерно часа два или три назад. Отметьте на карте это место, из ближайшей деревни кого-нибудь направим похоронить по людски. А сейчас все за мной, ныне настигнем хищников!
Едва проехали десять вёрст, прилетел навстречу казачий разъезд, и сообщил что с час назад, они с разбойниками заметили друг друга, обменялись выстрелами, но тати всеми бросились на утёк, в числе примерно тридцати сабель.
- Где вы повидались-то? - быстро спросил Бусов у старшего годами казака, подавая ему карту.
- Вот ваше высокородь, у кургана с каменной бабой! – одним духом выдал казак.
« Надо же, как знак судьбы прямо!» улыбнувшись  подумал Бусов, и приказал всему отряду.
- За мной до кургана, живо!
У кургана, в разные стороны расходились дороги, и на всех были следы копыт, телег и бричек. Иван спешился, подошёл к развилке, снял шапку, чуть постоял, затем неторопливо поднялся на курган, постоял лицом к идолу, и опустившись на колени, припал ухом к земле.
- Чего это он делаить? –удивился один из солдат.
- Землю слухаить! – деловито подсказал один из казаков.
- А зачем? – с сомнением спросил тот же солдат, почесав шею.
- А чтоб ты спрашивал! – лениво ответил казак.
Подпоручик ничего не сказал и не спросил, ему хоть и было любопытно, но он посчитал для себя неловкостью, справляться об этом у подчинённых. Иван так же не спеша вернулся, сел на коня, и приказал.
- По левой дороге, хвост шайки там, поспешай ребята, часа через два настигнем!
Следующие двое суток, прошли в неотрывном преследовании грабителей, кои хоть и не могли никак оторваться, но и приблизиться к себе пока не давали, атаман разбойников видать был не лыком шитый. Однако уже было видно, что дело их дрянь, солдаты и казаки с двух сторон прижимали, и неумолимо догоняли. Дело казалось решиться если не ночью то уже утром, однако в полночь влил такой ливень, что если б погоня не укрылась в попавшейся на пути дубовой роще, вымокли бы все как мыши. Пользуясь ливнем, шайка на какое-то время, оторвалась от преследователей...


                Х                Х             Х
            

А в Ладове, тремя сутками ранее, ничего пока не говорило жителям о том, что солдаты и казаки во главе с Бусовым ушли из города.  Мало того, за рутиной жизни, никто пока и не заметил отсутствие Ивана Силовича не то что в городе, но даже и в Управе. Полицмейстер, бывши в курсе событий, ничего никому не говорил, а подчинённые и не спрашивали, нету начальства на месте, им же лучше! Светлана, первые сутки тоже ничего не подозревала, она была занята малеваньем на мольберте, но правда в своём саду, отлучатся с этим делом за пределы усадьбы, ей было запрещено строжайшим образом. Она, напевая песенку, легко клала мазки на холст,  и красоты осени проступали под кистями всё ярче. Совсем иначе, сложилась жизнь в эти сутки у бедолаги Хворостовского. Нет, на службе всё было в порядке, и мало того, полицмейстер снизошёл до того, что разрешил денщику Бусова, пока тот не вернётся, приходить на службу для вида на час другой, а там незаметно уходить по делам, которые наверняка оставил ему барин. Оценив понятливость Горынина, Хворостовский так и делал. Но, забота с хлопотой, пришли как говориться откуда не ждали. Горничная Катерина, заметив что барин, облачившись и собравшись как на войну, уехал из дому в такой глухой ночной час, что только ведюги да колдуны гуляют в это время, а денщик остался дома, сразу смекнула что дело тут не чисто. Наследующий день к вечеру, она, вначале робко поинтересовалась у «Уважаемого господина Хворостовского», а где барин и что с ним, и почему сам денщик тута?  «Господин» Хворостовский буднично заметил, что барин отлучился по службе, а его, денщика, временно списал в резерв, зачислив в запасной полк. Девушка на минуту замерла, но как ни старалась, ни черта в сей милитаристской риторике не поняла кроме одного: барин где-то на опасном деле, а этот прохиндей тут, но хитрит и юлит. Однако, дело этим не кончилось. Около полуночи, когда денщик мирно читал « Легенды славянских племён», к нему без стука вошла со свечой Катерина, и сделав суровое лицо, уже потребовала сказать ей где есть барин, и почему сам Хворостовский тут, когда он там?
- Кто он, и где там? – не моргнув глазом, переспросил денщик, почёсывая пузо через рубаху.
- Барин там, а ты тут! – строго указала Катя, держа перед собой свечу. Хворостовский воздел брови долу.
- Да где там- то? – повторил он.
Вспыхнувшая Катерина тут же пригрозила идолу  бесчувственному, что ежели он сей секунд не скажет ей куда запропастился барин, она сядет здесь на пороге и никуда не уйдёт. Однако после игривого присвиста денщика, и его вопроса, а  как у Кати снимается её прелестная ночная рубашка, и где ему надо расстегнуть, горничная опрометью вылетела из опочивальни Хворостовского, и более туда не врывалась. Но сладость жизни на этом для денщика и кончилась. Утром, во время завтрака, уже при Татьяне Тихоновне, Катерина опять насела на подпрапорщика с тем же вопросом.
- Так, говори мне сей секунд, змей ты лятучий, где барин есть, и почему ты всё утаил?
- Ты пожрать спокойно дашь-нет? – недовольным тоном поинтересовался Хворостовский, уминая пироги с рыбой – Почечуйка чёртова!
- Тёть Тань, а чего он обзывается? – обиженно захныкала девушка.
- Дмитрий Данилыч, да скажи ж ты ей иде барин-то наш есть?  - примирительно попросила уж было сама кухарка, на что получила от прожевавшего денщика.
- Да я бы сказал ежели б знал! Потому меня тута и оставили, что дело весьма секретное, во!
- И ведь не стануть колом в глотке пироги-та, брехать так женщинам в очи-та? – плаксиво возопила Катерина.
- Не-а, ни по чём не стануть! – лениво подтвердил Хворостовский вставая из-за стола, и утягивая в карманы полукафтана ещё два пирога.
- А вот барина, наверняка уже где-нибудь убили-расстреляли! – глотая слёзы, оптимистично заявила вдруг Катерина, на что матюгнувшийся Хворостовский посулив ей раскалённую чаплю в язык, выскочил вон. А разревевшаяся горничная так и порешила, что её предположение верное, и она не ошиблась, барина наверняка убили и от неё скрыли.
Но мучения денщика на сём не закончились. Придя домой в обедах в надежде что Катя перебесилась, он понял что неверно оценил масштаб драмы. Едва войдя в дом, он тут же был атакован Катериной, которая пояснив что в последний раз спрашивает его, изверга рода человеческого, куда он дел барина, и чего он вообще скрывает от честных женщин?
И тут Хворостовского прорвало. Заматерившись, он поддал ногой ведро с золой, и в тучах пыли с криком « Я щас с тобой дурой,  что-нибудь и сделаю!» кинулся к печи и схватил кочергу. Катерина издав вопль ужаса, вылетела из дому с криком « Карау-у-у-л!! Режу-у-т!!»
Хворостовский в тот же день сбежал к Француженке, и решил отсидеться там, до возвращения барина. Впрочем в дневное время, он зачастую пропадал у дома Брусникиных, и приглядывал за барышней, когда та была в саду. Гром грянул на третий день по отсутствии Ивана Силовича. Катерина, за день до того, выскочив из дома, разтрясла по соседям страшную весть, что её барин ушёл на войну с турками, а этот негодяй Хворостовский всё знает, но ничего не говорит. Естественно, что всё это во мгновении ока было разнесено по городу, завертелось- закрутилось, да и прорвалось к вечеру правдой, полицмейстеру пришлось уже всё открыть, чтоб пресечь ложные толки. Но ничего из этого, не знала пока ещё, барышня Светлана, хотя в душе играло какое-то беспокойство. Во сне она видела Ивана в русских боевых доспехах, с саблей в правой руке, ведущего в поводу коня, под проливным дождём. Так, он в доспехах и с оружием, значит где-то по службе, коня в поводу, устал, дождь это одновременно и препятствие и омовение от трудов, облегчение так сказать.  Но где и зачем он может быть?  Впрочем, пока ещё Светлана не мучила себя столь подробными размышлениями с утра, пока привела себя в порядок, пока поиграла с Марусей, и наконец пошла завтракать. Весело насвистывая себе под нос легкомысленную песенку, барышня как обычно последняя села за стол, и принялась уплетать кушанья. Правда она вскоре заметила что у родных какие-то натянуто –спокойные лица, словно они что-то обсуждали тут без неё, а теперь прекратили.
- А чего это народ, у вас такие лица у всех? – подозрительно осведомилась девушка, кушая блинчики.
- Какие, Светочка? – неловко улыбнулась маменька, стараясь скрыть смущение.
- Ну вот такие, как у тебя сейчас например! – подсказала дочь – К нам что, кто-то в гости собирается, а вы боитесь сказать?
- Нет Светлячок, с чего ты взяла? – ответил Олег, и уточнил – Просто настроение такое, дождь ночью был, грязища на немощёных улицах, ну и вот…
- Ну не хотите, как хотите! – Светлана покушав сказала что собралась прогуляться, ибо как раз проглянуло солнышко.
- Ну погуляй, там и впрямь светло! – поддакнул папенька. Светлана обрядилась в кожаные сапожки, лёгкий плащ-накидку с капюшоном, а на голову водрузила плотную шляпку с цветочками. Взяла свою сумочку и упорхнула. Идя по тротуару, она миновала двух шушукающихся соседок, поздоровавшихся с ней натянутыми улыбками, а едва девушка прошла чуть вперёд, её чуткие ушки уловили весьма подозрительные фразы «Бедная девочка… она ведь ещё не знает»..
Стоп девушки! Почему это она «бедная девочка», и чего это она «не знает»? Волей-неволей, в душу барышни закралась непонятная тревога. От неё что-то скрывают? Господи, да что бы это могло быть-то? Чего она может не знать, и быть бедной? Внезапно, она увидела за кустом стоявшего человека.
- А ну-ка выходите, я вас вижу! –храбро приказала девушка, готовая сбежать сию же минуту.
- Не бойтесь барышня, свои! – вышел из тени Хворостовский.
- Митя… вы? – искренне удивилась девушка, и подошла ближе – А чего вы тут? А служба где?
- Я это, с горничной нашей, дурой погавкался, и к вам сюда забрёл! – неловко пожимая плечами, ответил денщик.
- А, так она у вас хамка, я вас понимаю! – кивнула девушка – Вы Иван Силычу о ней доложите, он её живо… Как он кстати там?
- Нормально, кланяться вам велел!
- Ой как мило, а сам-то он где, в Управе что ль?
- Э-э… нет, его там нету.
- Гм, а где он тогда, дома?
- Э-э нет, там его тоже нету…
- Митя – голос Светланы внезапно стал ледяным, а глаза забегали в тревоге – где Иван Силыч?  Родные с утра улыбаются мне так, что я заподозрила что от меня что-то скрывают. Теперь две соседки улыбнулись как статуи, а в спину мне прилетело что я бедная девочка, и чего-то не знаю… Ну всё ясно мне, что-то случилось, да? – глаза девушки моментально набухли слезами – Митя, я прошу вас, скажите мне где Иван? Ну не мучьте вы меня все, люди! Я… Со мной сейчас прямо тут, случиться что-то ужасное… Говорите мне немедленно где он?! Я на колени встану, я – она сделала попытку опустится, но Хворостовский резко этому воспротивился.
- Вы что?!  Нельзя! Бусов мне голову за вас оторвёт когда вернётся! Он ненавидит когда кто-то перед кем-то, на колени становится!
- Вернётся? – сразу уцепилась за фразу барышня – Откуда он должен вернутся?  Где он, говорите мне немедленно, сию же минуту! – как могла грозно, потребовала девушка, ударив кулачком в грудь вопрошаемого.
- Его нет в городе, Светлана Дмитриевна,  - тихо ответил он, и чуть потупил взор, глядеть в ставшими печальными и тревожными глаза девушки, он не мог.
- Нет в городе! – кивнув, быстро повторила себе барышня, и снова задала вопрос – А где он?  Что я всё клещами из вас тянуть должна? Вы чего добиваетесь, чтоб я разревелась прямо тут,да?
- Он на задании, он по службе уехал! – поморщился денщик.
- Так, а вы?  Вы почему не с ним? Это же не типично? Вы всегда вдвоём! – подозрительно заметила Светлана, в душе которой уже начало складываться некое подобие страшной и тревожной логики.
- Я остался в городе… это был его приказ!
- Но он как то его объяснил?
- Разумеется, охранять вас, и позаботиться в случае чего… ой чёрт! – спохватился денщик, поняв что невзначай проговорился, Светлана побледнела.
- В случае чего? – едва шевеля губами повторила она, чуть покачнулась, но внезапно вцепилась обеими руками в одежду собеседника – Немедленно говори где он?! Немедленно говори! Говори быстро! – уже чуть не крича, сквозь слёзы потребовала барышня, которую начала бить нервная дрожь.
- Всё… сдаюсь! – Хворостовский сам чуть не побледнел, видя в какое состояние пришла бедняжка Светлана – Он в поиск ушёл Светлана Дмитриевна, трое суток назад, ночью, с отрядом, всё!
- В какой поиск? – ещё не успокоившись, опять почти крикнула девушка, не выпуская из рук Хворостовского.
- В боевой, полицейская операция, разбойничьи шайки истреблять, он сам так решил, сам Светлана  Дмитриевна, он всегда всё за себя, решает сам! –устало ответил денщик.
Пальцы девушки разжались сами, руки без сил опустились вниз.
- Вам лучше присесть, Светлана Дмитриевна, вон в десяти шагах скамеечка на лужайке! – денщик по отечески взял девушку за плечи и отведя к скамье, усадил. Она молчала недолго, а потом прикрыв глаза спросила.
- А вы… вы пытались пойти с ним?
- Ещё бы, рвался! Но ведь он какой, Бусов-то? Ради вас и вашей жизни, он… Он на всё пойдёт. Вот так и сказал мне, быть тут с вами, и быть во всякий час, пока дело не будет кончено, а он сам не вернётся. Он сказал что так ему спокойнее будет, если вы тут под защитой и присмотром окажетесь. Он вас так любит Светлана Дмитриевна, что если б было у него пять жизней, он не раздумывая отдал бы их все за вас,без остатка. И это не красивые слова, это так и есть. Он коли полюбит, то уж до конца. Для него сейчас важно только одно,ваша безопасность и спокойствие. И мне, как единственно близкому товарищу, он и поручил вас охранять, ну и вообще!
- Охранять и вообще – повторила Светлана, и застыла в задумчивом взгляде. Боже… вот теперь всё ясно-то! Её некие предчувствия о событиях, его визиты и необычное поведение, эти жаркие, до безумия жадные поцелуи и объятия! Так очевидно обнимают и целуют при разлуке, или… Когда идут воевать,или… Господи,он же всё предусмотрел, он всё понимал! Он целовал её как в последний раз, как бы прощаясь…  Допускал что может больше не прийти? Нет, только не это!  Все эти его разговоры- предупреждения чтоб была осторожней с больными, что могут ославить и уничтожить. Стоп! Как же она сразу-то не поняла, что он имел в виду-то? Ведь причинить всё то от чего он её остерегал, злопыхатели могут только в одном случае, если его рядом с ней не будет, если она останется одна. Иван намекал что может погибнуть, и даже в смерти своей пытался её защитить! Поцелуями убаюкал, безумный… Господи!..
- Митя – сквозь непроизвольно хлынувшие слёзы пролепетала девушка – а сколько могут длиться эти… поиски?
- По разному Светлана Дмитриевна – ответил денщик – мы раз на персидской войне, на неделю без вести пропали,  тоже переполоху было! А в Дунайской армии когда стали служить,  там вообще порой по две-три недели из сёдел не вылезали. Иван тогда как сумасшедший в сражения бросался, была причина…
- Неделю? – переспросила девушка, не уловив пока концовки денщиковского  ответа.
- Да, но там была война, там сложнее, тут просто полицейская операция, так что я думаю по меньше будет! – объяснил денщик, стараясь так, чтоб девушка больше не плакала. Сыну кузнеца, вдруг так стало жаль эту прекрасную барышню, так стало больно от того что она в таком состоянии, что Хворостовский готов был теперь на что угодно, лишь бы она не была такой грустной, эта девочка…
- А вы Митя, вы ничего от меня больше не скрываете?  - чуть слышно спросила она, повернув  к нему, заплаканное лицо. Подпрапорщик поклялся что сказал всё. Она поднялась, он тоже встал.
- Митя, проводите меня домой пожалуйста! – детским уже голоском попросила Светлана, хлопая глазами.
- Разумеется провожу! – схватился сразу денщик – тем более что тут не далеко!
Но девушка шла медленно, её немного трясло, и душили слёзы, кои она периодически глотала, не в силах прекратить их.
- Да не убивайтесь вы так-то уж, барышня! – истово попросил Хворостовский – А то у меня глядя на вас, у самого сейчас ручьи потекут… Вот будет номер-то, у старого дурака из гляделок вода в два ручья побежит, срамота прямо!
Девушка невольно хохотнула над доброй шуткой, ей стало легче, она достала из рукава платочек, и стала вытирать себе слёзы, они подошли к дому.
- Ну всего вам Светлана Дмитриевна, в дом я не пойду, у меня ещё дела в городе, Иван Силыч воротиться, спросит с меня, пошёл уж я! – Хворостовский поклонился, и развернувшись, быстро пошёл прочь, а девушка выбив нос в платочек ( теперь когда она одна, это можно было сделать) и резко рванув на себя дверь, шагнула в дом, с родными у неё намечался серьёзный разговор. Она словно ветер в дверь, влетела в столовую, где домашние мирно болтали о чём-то за чаем. Увидав дочку в таком состоянии, Катерина Петровна даже испугалась поначалу.
- Светланка, дитя моё, что с тобой?
Вместо ответа, дитя строгим голосом, задало вопрос.
- Когда вы все узнали что Бусов, ушёл в боевой поиск?
Все смущённо замялись, но папенька всё же насмелился.
- Вчера под вечер, от соседки у которой сын в городовых служит. Им полицмейстер открыл только недавно, дело-то секретное было, ну и вот, мы тоже узнали.
- Ага – кивнула, шевельнув бровями девушка подходя ближе – вчера под вечер… То есть мне, сказать это было не надо, да?  Надо было чтоб я от посторонних людей, от соседок услышала что я бедная девочка, и как меня жалко, и чего-то я ещё не знаю, да? И потом буквально клещами тянуть слова из человека, и чуть… Я чуть от ужаса, там не умерла сейчас, когда всё сопоставила…  Как вы могли?  Как вы могли со мной так, а?! Олежек, ты же всегда всё мне говорил, как же ты-то, а?
- Дочка, прости, это я ему запретил! – встрял отец.
- Ты?! – Светлана повернула к нему заплаканное и покрасневшее лицо – Но почему, папа?
- Света, мы все думали что Бусов уже сегодня вернётся, и вопрос отпадёт сам- собой, но он видимо задержится, так что извини нас, это не нарочно вышло, мы не хотели тебя расстраивать!
- Меня никто не хочет расстраивать! – задумчиво проговорила Светлана – не хочет расстраивать Иван, не говорит мне ничего, а сам тем временем рискует жизнью.. Не хотите расстраивать вы, а в результате, меня чуть кондрашка на улице не хватила! Никто не хочет меня расстраивать, а в итоге я стою, и дрожу как полоумная, и не знаю что мне делать… Вы, вы своим молчанием, чуть не довели меня до сумасшествия. Я, не зная ничего, вдруг узнаю что он, Иван, возможно уже погиб, и я… я – Светлана покачнулась, но Олег метнувшись к ней успел подхватить и усадив за стол, налил крепкого чаю.
- На Света, попей родная, и прости, я дурак, я поддался уговорам… я, дядюшка - Олег мучительно поглядел на Дмитрия Михайловича – ну я же говорил: не надо от неё это скрывать! Узнает от чужих, хуже же будет! Ну что, я не прав оказался?  Какая к завтраку весёлая вышла, а теперь что? Кому эти тайны дешёвые нужны-то?
- Прости дочка, мы больше не станем ничего такого от тебя скрывать, поверь, больше никогда! Что бы там ни было, но лучше ты всё будешь узнавать от нас, чем от случайных людей. Тебе кстати кто про поиск-то сказал? – спросил отец, надеясь что дочка пришла в норму.
- Я Хворостовского встретила, он в городе, по приказу Иван Силыча остался, меня оберегать! – тихо но уже без нервозности, ответила Светлана, отпивая чай.
- Охранять? – переспросила маменька – от кого?
- От всех, он очень за меня боится – ответила дочка, и поглядев на маму, чуть улыбнулась – а вот на себя ему почему-то наплевать…
- Ну это ты с чего взяла? – устало спросил отец.
- Просто подумала – вяло ответила Светлана, и допив чай, сказала что пойдёт к себе , и полежит. Да, все были удручены.  У себя, Светлана довольно быстро настроилась на нужный ряд, зажгла свечу, сожгла небольшой пучок сушёных трав, а пока они дымились села в кресло, и стала вызывать Видения. Дело пошло сразу: она увидела чёткие, яркие картины, степь, кони, вооружённые люди. Огонь, горит изба, кто-то мечется. Затем ночь, дождь, день и снова степь. Люди, много людей с оружием. Вот скачки, вернее это скорее погоня, выстрелы. И вот лес, болото, идёт большой бой на болоте, рукопашный,  на штыки да сабли. Люди бьются насмерть. И вот, вот он, знакомый образ в изгвазданной, грязной шинели, и в волчьей шапке с хвостом. Он спиной, лица не видно, бьётся саблей, рубит, колет, отскакивает, и тут появляется ствол ружья как бы выцеливая кого-то, бабах! Выстрел гремит, и всё пропадает в дыму. Вскрикнув, Светлана открывает глаза и вскакивает, сердечко колотиться как сумасшедшее.  Слёзы опять начинают наворачиваться на глаза.
- Иван… Ванечка… миленький мой… любимый… родненький… ну где же ты там, а?  Что с тобой?  Вернись ко мне живым… Только об этом и прошу, умоляю, Ванечка… хороший мой… вернись оттуда из этой степи треклятой!
Снизу донеслось жалобное мяуканье.
- Марусенька, киса моя любимая! – девушка нагнулась, и подхватив котёнка, ласково прижала к себе, и стала гладить приговаривая – Маруська,  бегает где-то сейчас наш сыщик, ловит по лесам да болотам разбойников, а мы с тобой тут, в тепле и неге, и ничего-то не знаем, что там с ним, голодный или нет?  Да конечно голодный, он, если порядочная девушка пирожков с собой не даст, сам ни в жисть о себе не позаботиться! А откуда там в этом поиске дурацком, порядочной девушке-то взяться?  Там и не порядочных то небось нету… Знаешь Марусь, вот вернётся, я ему задам! Я покажу ему как меня пугать! Чуть жива вот сижу! Хорошо хоть ты пёстрая у меня есть! В поиск он пошёл… Вот некому больше было сходить, как только ему, да! Сам небось и попёрся, никто не гнал! У, эгоист несчастный, совсем обо мне не думает, прямо ни капельки!  Умру вот тут со страху за него, тогда будет знать!  Так, всё Муся! С этого дня, мы с тобой никуда его больше не пустим, хватит! Прямо возьму, и запретю… запрещу ему всякими глупостями заниматься, да! И пусть только посмеет сбежать от меня по тихому, такой поиск в другой раз покажу, век помнить будет! А то ишь, пришёл, зацеловал до полусмерти, а дурочка бдительность и потеряла. Коварство какое! Целовать любимую девушку, а самому при этом собираться воевать с разбойниками. И ведь ни один мускул на бесстыжем лице не дрогнул, ни чем себя не выдал. Конечно, узнай я такую оказию заранее, я б его не пустила никуда! Повисла б на шею, и не оторвали бы нипочём. Ну ничего Иван Силыч, больше этот номер с поцелуйчиками у вас не пройдёт, не выйдет, довольно!  Я вашу коварную натуру досконально изучила, теперь я буду, всегда во все оружии!
Долго ещё рассуждала так Светлана, грозя сыщику самыми разными наказаниями, от запрета целовать её, до запрета целоваться с ним, самой себе!  Размышления о лютых карах прервал стук в дверь, и голос Олега.
- Светлячок, к нам гости пришли, выходи давай, отшельница!
- А кто там? – деловито переспросила девушка.
- Софья Сергевна Светлячкова, подружки твои все три, и дядюшка Горчицын пожаловали!
- Ого! Тогда я сейчас спущусь!
- Я всех обрадую! – сказал Олег.
Минут через десять, барышня и впрямь спустилась, и вид у неё был уже бодрый и весёлый. Светлана поглядела на часы. Час дня, да, засиделась она в комнате, замечталась. Поздоровавшись со всеми, девушка подсела к подружкам, и стала с ними шушукаться. Тут начали подавать большой обед, но разговоры за ним пошли естественно об Иване Бусове и его поиске. Судил-рядили о том как и что, правильно или нет, и когда можно ожидать солдат и казаков  назад, и всё такое прочее. Но в одном сошлись единогласно, разбойников надо было уничтожить непременно, любыми методами, ибо от их злодейств, скоро и житья может не стать. Иван Силыч, дай бог ему здоровья, окажет всему краю большую услугу, если истребит хищников.
За разговорами минуло ещё часа два, затем решили было поиграть в карты, но тут в дверь позвонили, Таисья пошла открывать, все замерли, а у Светланы заледенело в сердце. Запыхавшись забежала соседка, чей сын служит в полиции городовым, и на одном дыхании, выпалила потрясающую новость, уже облетевшую весь город. Более получаса назад, на совершенно взмыленном коне, прилетел такой же взмыленный казак с донесением, и сообщил что сегодня около полудня, Иван Силыч Бусов  со своими людьми, и отрядом подоспевших на помощь казаков, настиг таки душегубов у села Дивий Бор, которое разбойники жгли и грабили всей шайкой, и в коротком но весьма жестоком сражении, солдаты и казаки при поддержки воспрявших духом жителей, постреляли-порубили на месте до двадцати хищников. Прочие же негодяи, в количестве не менее трёх десятков, не приняв боя, обратились в бегство. Сам Бусов, не теряя попусту времени, с отрядом чуть более чем в дюжину сабель, бросился в погоню! Развязки драмы надлежит ожидать уже к вечеру. Секунд десять стояла могильная тишина, затем общество загалдело как птичий двор. Светлану от услышанного, обдало жаром и трепетом. Короткое но жестокое сражение, разбойники обращены в бегство, а Иван с дюжиной сабель бросился догонять тридцать человек?  Её Иван, отчаянная, бесстрашная голова, ринулся преследовать врага, превосходящего его по численности? Мысли, подобно снежному бурану завертелись в голове у девушки, заполонили захлестнули душу и сердце, и породили волну тревоги, невиданной силы! Ей мгновенно представилось страшное, но завораживающее зрелище. Летящие по степи всадники, свистящий ветер, блики сабель, дымы выстрелов, и грохот конских копыт. Иван бросился в погоню,  чтоб разом решить всё, пан или пропал! До сумасшествия, до сумасшествия смелый человек, Иван Удалой, как однажды назвал его папенька, излагая очередную о нём легенду. Развязка наступит уже к вечеру?  Вздор, она по ходу дела либо уже там наступила, либо вот-вот наступит с часа на час!
- Извините, мне надо к себе! Простите меня! – глубоко дыша, торопливо проговорила девушка, резко встала, и  чуть суетливо сделав несколько неопределённых жестов пальчиками, быстро ушла к себе. Олег было хотел бежать за ней, но сдержал себя: Светлане теперь лучше было побыть одной.
Девушка буквально влетела в свою комнату, торопливо захлопнула за собой дверь, словно за ней гнались, и прижалась спиной. Слёзы росинками покатились по румяным щёчкам. В голове молотками стучали только две мысли. «Было сражение» и « Иван бросился в погоню!»… Она не знала чего думать и что  предполагать. Светлана испугалась сама себя, своего воображения, своих страхов. Перед глазами мелькали сейчас лишь кони, да сверкающие в степи клинки. Она буквально отлепила себя от двери, и подошедши к постели, села на край, взялась одной рукой за спинку, а пальчик другой по обыкновению закусила. Глаза Светланы бегали по сторонам, а мысли никак не могли собраться в одну кучу. Как там сейчас?  Где он в данную минуту? Кончено всё или нет? Не ранен ли он случайно? Сердечко, отчего же ты так ноешь?  Чувствуешь чего, или просто накрутили тебя так нынче? Светлана поднялась, огляделась.  На постели, свернувшись в забавный пёстрый клубок, спала Маруся, подёргивая усиками. Светлана вытерла слёзы, и подошла к столу.
- А собственно почему паника, а? – деловито справилась она у себя самой, задумчиво осматривая стол – он живой же мой Иван, он храбрый но не безрассудный. Так, я должна успокоится, я должна встретить его в полном порядке.  Он, он же на это и рассчитывает что я буду нормальной тут, пока он там! И  Хворостовского вон своего оставил не зря же!  Я, я не должна его подводить. Он вернётся, и его обязана встретить весёлая, жизнерадостная девушка, а не раскисшая тряпка, да! – она топнула ножкой, подошла к маленькому столику где стоял дежурный кувшин с лимонадом, налила в бокал, стуча зубами выпила его, поставила на самый край, медленно, словно в тяжёлых сапогах подошла к постели, опершись о спинку проговорила « Да Светочка, надо быть сильной!», и как подкошенная повалилась на кровать, разметав руки.
А многими часами ранее, по утру в степи, случилось следующее. Отряд Ивана вышел из дубовой рощи, когда земля уже немного просохла.
- Нет худа без добра братцы! Упустили мы пока злодеев, но это не беда уже, деться им  теперь всё одно некуда. С востока их подъесаул Бекетов шуганёт, а тут мы, и получится что они в эдаком мёртвом треугольнике, тут всего то территории одна треть от того что изначально на карте было, найдём грабителей!  Мы и кони наши за ночь отдохнули, хоть и промокли немного, так что бодрее гляди ребята, не позже чем к полудню, хвост мы им прихватим, а пока, рысью за мной, ма-р-р-ш!
Иван не ошибся. Уже через час, они наткнулись на небольшой сожжённый хутор в два домика, но трупов видно не было.
- Хозяева знать успели убегти! –окинув взором картину разора, заметил казак, и зло сплюнул – Курвино семя, а? Люди курени ставили, жисть начинали, а они как нехристи поганые, всё на дым пущают! Крошить их надыть ваше высокоблагородие!Бес пощады!
- Так и будет казак, так и будет! – хмуро ответил командир, и дал знак следовать далее.  Ещё часа через два, когда уже нашли на дороге куски тряпья, пустые корзины да кучи свежего конского навоза, Иван резко поднял руку в верх.
- Стоять! Тихо всем!- и замер прислушиваясь – Набат бьют в той стороне! – указал он на восток – И дымом тянет! 
- Точно так Иван Силыч, бьют в набат и горит что-то! – тревожно подтвердил один из трёх казаков.
- Это они волки село жгут! – понял Иван, и развернувшись к своим прокричал – Отря-а-ад, слушай мою команду!  Сабли на голо-о! За мной, в атаку-у! – и разом взметнулись в воздух два десятка клинков, и ринулась с места небольшая лава, набирая скорость, торопясь на помощь терпящему бедствие селу.
Минут через пять, солдаты и казаки, уже отчётливо видели окраины села, дым пожарища, и самое настоящее сражение! Жители, в основном мужики, кто-чем, вилами, косами да топорами, бились у своих изб за добро и жизнь. Иван, летя впереди отряда, заметил у крайней избы драматическую картину: дюжий, расхристанный мужик, держа в кряжистых руках оглоблю, с рычанием отмахивался от двух конных татей, прыгающих подле и пытавшихся достать его саблями. За спиной селянина, теснясь к стене дома, голосила  навзрыд молодая женщина, прижимая к себе дочку лет пяти. На ходу, Иван выхватил один из сёдельных пистолетов, и привычным движением вскинув руку, спустил курок. Плеснул огнём выстрел, и один из разбойников, охнув свалился с коня мёртвым. Второй на миг оторопел и обернулся на выстрел, мужик тут же улучив момент, прихлопнул его оглоблей по лбу.
- Держись борода-а, мы здесь! – весело проорал мужику Бусов, проносясь с людьми мимо. Он уже не видел какой надеждой осветилось лицо крестьянина, как залилась слезами радости его жена, перекрестившая себе лицо, а затем ставшая крестить несшихся мимо солдат. С криками «ура!» да матерной бранью, солдаты лихо ворвались на улицы села, и принялись бес пощады гнать и крошить, не ожидавших этого разбойников. А с другой стороны, от леса, в село,  с гиканьем и свистом влетели  семнадцать казаков подъесаула Бекетова, что очевидно были близко, и теперь пришли крестьянам на помощь. В скоротечной сшибке, Иван успел зарубить двоих, прежде чем схватка в этой части села закончилась, но основная часть шайки, человек в тридцать  во главе со Штырём, ещё в самом начале находясь на другом конце,  не приняв боя и бросив своих на верную гибель, пошла всем скопом на утёк, о чём их высокоблагородию, сразу после окончания стычки, сообщили селяне.
- Бекетов, подъесаул! – быстро позвал Бусов.
- Я здесь ваше высокородь! – вырос перед ним казак.
- Ты, со своими здесь, собери убитых, отдели селян от татей, в общем помоги людям чем сможешь, я в погоню за остатками шайки. Да, вестового в Ладов немедленно, с подробным донесением, а то нас там теперь с собаками ищут!
- Будет исполнено! – козырнул подъесаул, а Бусов, собрав всех своих за исключением одного раненого солдата оставленного тут, в селе Дивий Бор, не теряя времени, бросился в погоню по горячему следу. Очень скоро вылетели за пределы села, в ровную как стол степь, и сразу заметили маленькие точки удаляющихся всадников.
- Врёшь, теперь не уйдёшь! – злорадно прокричал полковник, пришпоривая жеребца – Марьянов, бери десяток и обходи их справа, прижимай к лесу чтоб не вырвались! – на ходу проорал Иван подпоручику, и тот согласно кивнув махнул саблей своим, и отделившаяся половина отряда, пошла правее, охватывая бегущих с фланга. Земля гулом гудела под копытами, ветер садил в лицо, Иван, давным-давно уж не ходивший в боевые атаки, теперь разом вспомнил всё, чему его когда-то обучали. Издавая свой знаменитый жуткий свист, Бусов неумолимо настигал грабителей, кулак которых рассыпался, и часть хотела уйти правее, но подпоручик Марьянов со своими, беглым огнём остановил прорыв, и погнал разбойников к лесу, в болото, как и было задумано. Клещи погони заметно сжимались, и удиравшим волей-неволей пришлось повернуть к лесу, то что дорога на хутора  отрезана, они поняли ещё вчера, по новым дымам, и теперь атаман Штырь орал своим что надо уходить лесом. В шайке сразу пошли раздор и склока: одни на ходу рычали что уходить надо было раньше, когда узнали что Волчья Шапка сам здесь, гарцует де вон дьявол на сером жеребце, и пули его не берут, заговорённый! Другие панически вопили «Пробиваться всеми к хуторам, тама схоронимси!» Третьи просто в отчаянии материли всех и вся, и свою жадность, не надо было возвращаться сюда, а следовало уходить совсем… Разбойники на скаку отстреливались, но напрасно летели в степь пули, посланные непривычными к настоящим боям руками, и только жужжали рядом с преследователями. Ответный огонь был более меток, и уже трое грабителей один за другим слетели из сёдел, кувыркаясь по сырой от прошедшего дождя степной траве.  Разбойники разом влетели в лес, и не разбирая дороги ринулись куда попало, запутались, завертелись в ветвях, а передовые их товарищи, уже попав по самое брюхо своих коней в заболоченную прудовую грязищу, истошно заорали.
- Болото браты-ы!! Хода нетуть!  Конец браты-ы!
Тут и ворвались за ними бусовские солдаты с двух направлений. Иван летел первым на своём Сером. Один из разбойников увидав его, вскинул ружьё и выстрелил, но Иван вздыбив коня закрылся им и остался невредим, а чья-то пуля, уже уложила стрелявшего.
- Спешиться! – прогремел на весь лес Бусов, и одним из первых уже выпрыгнул из седла, с саблей и пистолетом в руках. Его люди быстро исполнили приказание, а Иван взмахнув саблей, уже отдавал финальную команду.
- Общий залп и в рукопашную!  За мно-ой!!
- Ур-а-а!! – в разнобой закричали солдаты давшие нестройный залп, не причинивший из-за деревьев особого вреда врагу, и кто примкнув штыки, а кто и нет, а иные, покидав ружья,  взялись за сабли да тесаки, и ринулись за своим командиром прямо к трясине, где уже по колено стояли ошалевшие от безысходности тати, атаман которых видя такое дело, в ярости бросил шапку в грязь, и выхватив саблю, прорычал своим.
- Э-э-эх-х!! Пропадать так весело-о!! Р-р-уби-ись!! – и первым шагнул навстречу солдатам, прочие подбадривая себя сами, пошли за ним, в надежде на чудо…
И закипел жаркий и беспощадный рукопашный бой в болоте! Понеслось кровавое да весёлое дело на сабли, штыки, топоры да пули!  Иван сразу схватился с первым, показавшимся ему знакомым здоровяком в длинном кафтане и фуражке, смахивающего на купчика или приказчика. У противника в руке было ружьё, которое он схватив как дубину, бросился на сыщика. Взмах, удар! Ружьё летит в одну сторону, а зарубленный враг с криком валиться в другую. Бусов быстро выбрал глазами второго противника. Дерущиеся взмесили и взболтали ногами всю трясину заболоченного пруда, вместе с его обитателями. Разбойники хоть и превосходили солдат числом, но уступали в главном, в боевой выучке. Разбившись на пары и тройки, противники яростно дрались хрипя и поливая одни других самым отборным матом. Иван выстрелом из пистолета уложил одного из двоих напавших на солдата противников, и сцепился на саблях со вторым, подскочившим к нему с боку, ловким  надо сказать малым. Меся в драке ногами тину с грязью, сыщик сразу понял что этот, очевидно когда-то служил в армии, сабля его слушалась, и владел разбойник ей хорошо, но шансов одолеть полковника, у него всё же не было. Отбив два последних выпада врага, Иван своим ударом выбил саблю из его  рук, и  прямым уколом поразил того в живот. Захрипев  и схватившись за рану, грабитель упал на спину, а сыщик уже быстро, насколько мог, спешил к тому, что стоял у дерева с дымящимся пистолетом, из которого только что застрелил солдата. Увидав приближающегося к нему Ивана, разбойник выдернул из-за голенища нож, и перехватив его на вскидку за лезвие, метнул в полицейского, но к ужасу своему увидел как тот, словно прыгучая змея, рукой поймал нож у самого своего лица. Древняя казачья наука, и  природная ловкость, спасли драгуна уже в который раз! Сцапав на лету нож, он молча, глядя врагу прямо в глаза, одним движением перевернув его в пальцах, метнул обратно, и пригвоздил им бывшего его хозяина к дереву.
Болото превратилось в кровавое месиво: озверелые вопли дерущихся, звон клинков, выстрелы, хрипы, треск прикладов о топоры и головы, да глухие шмякающие грязью звуки падающих тел, стоны раненых, всё перемешалось в лесном воздухе, в некую демоническую симфонию.  Иван искал глазами атамана чтоб сразиться с ним, но уже не нашёл. Штырь тяжело заваливаясь на спину, мёртвым падал в жижу, сражённый одним из казаков, с коим и схватился. Иван сцепился с другим, и уже не мог видеть, как подпоручик Марьянов,  заколов двоих, стал яростно теснить к деревьям третьего противника, но налетевший откуда-то с боку четвёртый тать с саблей, ткнул Сергея ей в бок, и хоть сам  не уберегся от казачьего кинжала, но и подпоручик, уже смертельно раненый, повис на руках поздно подоспевшего к нему солдата. Иван отразил три удара вражьего топора на длинной рукояти, и сам, кручёным приёмом выбив топор из корявых лап, косо рубанул по озверелому от страха и ненависти лицу душегуба. Всё, бой в болоте кончился. Четверо последних грабителей взвыв о пощаде, побросали оружие, и подняли вверх руки.
- Вяжи их! Кончено дело! – выдохну Бусов, бросая саблю в ножны.
Только теперь, он увидел как у дерева, суетятся двое солдат возле умирающего подпоручика.  Иван обходя павших, подошёл к нему. Сергей тяжело дышал, кашлял, и уже кровавая пена бежала изо рта. Бусов присел на одно колено.
- Умираю я… вот... – прохрипел молодой офицер, мутными уже глазами глядя на командира. Тот кивнул.
- Да подпоручик, увы, но ваша рана смертельна…
- Я… знаю… жаль так… жаль что мало пожил… послужил… но двоих я успел заколоть… успел всё же…
- Вы настоящий офицер Сергей Марьянов, о семье не волнуйтесь, в нужде не оставим – пообещал Бусов, глядя в белеющее на глазах, лицо подпоручика.
- Людмилу мою жаль… ждёт там… надеется… детишки милые… ухожу… всё-о…
Подпоручик скончался, закрыв глаза. Вместе с ним, отряд потерял убитыми шестерых, столько же были ранены, их перевязывали товарищи.
- Своих убитых снести и положить рядом с подпоручиком! – быстро приказал Бусов, потом добавил – Жечь в стороне костры, готовить пищу, чиститься как возможно, отдыхать! Одного казака в село за подмогой, и три подводы для наших павших захватить, через час быть тут, всё!
Один из казаков птицей взлетел в седло, и полетел выполнять распоряжение. Выйдя из грязищи на сухое место, Иван нашёл своего Серого, снял заплечный мешок с седла, из сумки достал толстую тетрадь, и уселся под дерево, писать для полицмейстера подробный рапорт о проведённой операции. Писал долго и подробно, особенно отметив павших товарищей. Уже дымились три костра, на жердях которых аппетитно булькали варевом солдатские котелки. Завершив писанину, Иван отложил тетрадь, вытащил из мешка свои запасы, колбасу, сало, копчёную рыбу, и вяленое мясо, да отнёс всё это к костру.
- Вот ребята, то на всех, рубайте, шинкуйте, и в котёл, а кому любо, ешьте так, в прикуску, а времени… Ого, час пополудни, как раз обед!
Солдаты немало удивились такой щедрости начальства, но уговаривать себя долго не заставили, и вскоре, кулеш издавал на костре такие запахи, что казалось их можно есть отдельно от того, что их издаёт.
В этот момент, прибыл второй отряд, которому полковник коротко приказал вытаскивать из трясины тела грабителей, и класть их поперёк сёдел их же лошадей, пасшихся рядом в лесу.  Чертыхаясь от предстоящей работы, казачки принялись за дело, а командир со своими уставшими бойцами сели в кружок с мисками да ложками, и готовились приступить к основному делу. Лица у всех были пока хмурые, невесёлые.  Иван буднично спросил.
- Ну, у кого чего с собой покрепче для сугрева-то есть?  Доставайте, помянем наших товарищей, по-людски!
Спиртное нашлось у половины, да Бусов выудил свою баклагу с коньяком, так что по пол кружки  на брата, хватило всем, начали. Командир поднял кружку.
- Братцы-солдаты, и браты-казаки! Мы с вами сделали очень нужное, хоть и трудное дело, которое без нас с вами, никто бы не сделал, а эти супостаты, пролили бы ещё реки людской крови! Да, мы многих потеряли, но в бою без этого никак… Нам не стыдно ни за себя, ни за павших товарищей. И мы, и особенно они, бились достойно, и грабителей не выпустили, а значит этот край, заживёт теперь просто нормальной жизнью… Земля им пухом, и вечная память!
Все молча осушили кружки до дна, и жадно принялись есть. Ели не торопясь, не обжигаясь, и похваливая командирские приварки к скромному, солдатскому кулешу. Когда закончили обед,  второй отряд закончил грузить трупы, коих набралось ровно двадцать пять штук.
- Садись браты-казаки, кулеш хоть и сничтожили-сожрали весь, но чайком угостим, уже скоро готов будет! – предложил Бусов.
- Не откажемся! – устало кивнул Бекетов, и добавил что у них тоже кое-что к чаю найдётся. Пока заваривался кипяток, сыщик сходил и допросил пленных, со слов которых отметил на карте все разбойничьи хутора, коих оказалось аж восемнадцать штук!  После этого он вернулся к костру, и достав из своего мешка узелок с заветным чаем, и подавая его, предупредил.
- Сыпьте себе аккуратней ребята, по щепотке на брата на кружку! Чаёк кстати заветный, казачий, хитрый. Он силы придаёт и бодрость, но не увлекайтесь дюже, а то слишком сильно взбодритесь, а тут баб окромя кобыл нету, нехорошее дело может выйти!
Солдаты и казаки разом грохнули от смеха, и дружно принялись ржать роняя слёзы. Смерть и смех на войне, зачастую ходили рука об руку. Наконец и чай был осторожно выпит, обсушившись и почистившись как смогли, отряды вышли из леса в начале третьего часа дня. Солнце выглянуло, и видимо ещё решило погреть бойцов, да поднять им настроение. Иван достал карту.
- Так, что будем делать, братцы? Заночуем в селе, или в Ладов идём, домой?
- Домой лучше!
- Да, но до города только по прямой тридцать вёрст, а по кривым дорогам да с таким обозам – он кивнул на лошадей да телеги гружёные мертвецами – мы в темноте только приползём!
- Иван Силыч, дозвольте скажу! – влез подъесаул Бекетов.
- Ну скажи Дементий Фомич, коли есть что! – разрешил Бусов
- Есть! – казак хитро улыбнулся – от Дивьего Бора до Ладова, есть прямая дорога, она на карте не обозначена, её лишь года два как накатали, так там до города, всего двадцать три версты, мне мужики рассказали, и показали. Так что пока до села да до города дойдём, вот двадцать пять вёрст и будет! И не к ночи, а к вечерним сумеркам вполне дойдём, ещё и видно будет хорошо!
- Ну молодец казак, коли так! – похвалил его Бусов – Едем домой да поторопимся. Да, подъесаул, ты отправь-ка кого по шустрей из своих, вестовым в город, с нашим рапортом, да пусть готовят нам встречу!
Спустя чуть больше трёх часов, военный отряд уже пересекал северную заставу Ладова, встречаемый удивлённой, и ошеломлённой городской публикой.



                Х               Х               Х



Светлана медленно открыла глаза, и первое что увидела, это любопытную Марусину мордочку, тревожно обнюхивающую свою хозяйку.
- Кисонька моя, ты что, волнуешься за меня? – улыбнувшись спросила девушка, ухватилась рукой за спинку кровати и поднялась, голова очень кружилась.
- Так, я всё-таки хлопнулась в обморок самым глупейшим образом?  - спросила она саму себя, и сама себе ответила – Хлопнулась дурочка! Ой как стыдно… Хорошо ещё не видел никто, а то бы того!  - чего того, девушка не уточнила. На часах было четверть четвёртого. Да, знатно она повалялась! Надо всем сказать что спала, чтоб Олежка не язвил потом, да и Бусов тоже… Что?  Бусов? Может уже есть какие-то сведения пока она тут валялась? Девушка выглянула из комнаты и убедившись что по близости никого нет, тихонько спустилась вниз. Но ни в столовой, ни в гостиной никого уже не было, и гости разбежались.
- Так, и как это всё понимать?  И где кто-то есть? И почему меня все покинули? И куда делись? И если всё ж таки делись, то почему без меня?  Ну что за день такой, а? – произнося этот монолог, Светлана неловко жестикулировала пальцами, и никак не могла сообразить, куда мог подеваться из дому, весь народ?
- Надо учинить обыск! – решила девушка, и пошла по комнатам. Родительская спальня под замком, Олежкина берлога просто пуста. Сбежали все, а её бросили! Ясно, она никому стала не нужна! Конечно! Независимые умы, всегда никому не нужны, вот! Светлана ещё немного походила по дому, пока случайно не выглянула в окошко ведущее в сад. Глянула и ахнула. Всё семейство обреталось там. Мама, папа, и Олежка с дядюшкой Горчицыным. Прочих не было, да, хватило совести уехать, и не справиться о её, Светочкином самочувствии! Как она там? Жива ли? Зачем? Кому она нужна-то? Хотя нет, одному человеку всё таки нужна, но он незнамо где есть! Гоняется где-то по лесам да степям за разбойниками. Конечно, это ему интереснее чем любимая девушка, которая тут с ума от страха чуть не сошла. Нет, взять и молча сбежать, ну как это называется? Ой  что-то она не то думает, не в ту степь, или не из ой оперы! Так, надо выйти сейчас к своим, и спросить, что мол вы тут в саду делаете?  И что они должны ответить? Мы в саду стоим, дышим воздухом?  Глупость одна выйдет из этого, да и всё!
Однако сидеть дома тоже было не резон, и барышня одевшись, сама вышла в сад.
- Ты проснулась, дитя моё? – ласково спросила мама, улыбнувшись дочкиному виду.
- Угу – буркнуло дитя подходя ближе – А вы чего тут?
- Да наскучило вот в доме-то сидеть, пока погода решили подышать, да и полезно некоторым! – деловито заметил глава семьи, с намёком поглядев на чуть смутившуюся супругу.
- Наслаждаемся вот позитивной стороной жизни! – подтвердил Олег, выуживая из кармана румяное яблоко и протягивая сестрёнке – лопай егоза!
- Спасибки! – егоза ловко цапнула яблоко лапкой.
- Погодка чудесная! – робко заметил и дядюшка Горчицын, теребя в руках кленовый листок.
-Да, после обеда прямо солнышко выглянуло! – добавила маменька, озабоченно глядя на дочку. Та, грызя яблоко, успокаивающе проговорила.
- Да всё хорошо мамуль, не волнуйтесь так!
- Ты такая бледная…
- Просто переволновалась, не обращай внимание! – махнула рукой Светлана. Таисья принесла чаю, и Брусникины с удовольствием по-чаёвничали. В дом решили не ходить до темноты, в саду всё же было хорошо! Мужчины организовали костёр, и даже дядюшка Горчицын, с азартом юноши бегал по саду, подносил сучья, и с удовольствием подбрасывал их в костёр, радуясь языкам пламени, да искрам. Из дому были принесены картошка, хлеб, ветчина, солёные огурчики, да помидоры, и вино. Всё что надо было пеклось и жарилось, тянуло вкусным дымком, и хорошим настроением. Светочка совсем пришла в себя, лопала печёную картошку, и забавно вымазалась угольком. Маменька, сияя от смеха, послюнявив платочек, стала вытирать любимую мордашку,  как когда-то делала это в детстве. Всем было очень весело, мужчины тянули вино, женщины чай. Пожарив хлеб с ветчиной, добавили его к огурчикам да помидорам, прихватили картошечкой, м-м-м-, господа, царский пир!
Не заметили как промелькнуло время, и в полпятого, неожиданно прибежал от соседей человек, и выпалил Брусникиным долгожданную весть. Солдаты и казаки настигли остатки шайки в лесном болоте, и в скоротечном но жестоком бою, совершенно истребили грабителей, правда в отряде Бусова большие потери, и в схватке пал один из офицеров, но кто, точно не установлено, вернее данные по слухам самые противоречивые. Отряд скорым шагом идёт домой, и уже с часу на час, следует ожидать их в городе.
- Ну слава богу, возвращаются! – перекрестился дядюшка Горчицын. Но услышав всё это, Светлана снова побледнела, и как то неловко заметалась на пятачке.
- Дочка, ты чего опять?  - встревожилась мама. Но Светлана вместо неё, обратилась к отцу.
- Папочка, миленький, что это значит?  Он сказал что в отряде Бусова большие потери, и погиб какой-то офицер, скажи мне что это не Иван!..
- Ну конечно нет, маленькая ты моя, конечно он жив! – Дмитрий Михайлович прижал дочку к груди, и ласково обнял.
- Но ведь он тоже, тоже офицер, и вдруг это…- девушка не выдержала и расплакалась.
- Светлячок, хорошая моя, не он это! – начал растолковывать Олег – Пойми дурёха, Иван Силыч, командир отряда, полковник целый, и не дай бог если б с ним что стряслось, вестовой бы так и сообщил, мол с командиром беда! А он сказал «один из офицеров». Ведь при Бусов наверняка были ещё два-три младших офицера, так положено… И вот это несчастье, случилось видимо с кем-то из них, грех так говорить конечно, но на сей раз слава богу, беда не по нашему адресу пришла, не плачь, ты же умная у нас девочка!
- Правда? – перестав плакать но ещё глотая слёзки, и растирая их по лицу ладошкой, тихо переспросила девушка, глядя на всех.
- Ну конечно Светик, конечно правда! – подтвердил отец – Если гибнет командир, то это сразу становиться широко известно, так что не хлюпай понапрасну, живой твой Иван Силыч, только измотан да устал небось, почитай четверо суток за вурдалаками по степям, лесам да болотам носиться!
- Так! – Светочка живо взяла себя в руки, стала по командирски ходить по саду и распоряжаться – Если всё так, то они, скоро будут тут, и надо приготовить для Ивана Силыча что-нибудь!
- Доченька – остывающе обратилась к ней мама – вряд ли Бусов сможет сегодня навестить нас, он верно заедет на службу, а потом домой, к себе на квартиру, отсыпаться!
- Да, пожалуй – подняв в верх указательный пальчик, согласилась Светлана – это я не подумала, но! – она резко подняла его выше, и так замерла – Я должна  буду непременно его встретить!
- Это разумеется, но я поеду с тобой! – решительно сказал Олег, и все понемногу стали сворачивать семейный костёр, пора было и честь знать. Едва-едва минуло пять часов и стрелки поползли на круг шестой, в дом влетел запыхавшийся дворник Пантелей, с известием что солдаты уже входят в город, прошли Северную заставу, ведя за собой длиннющий обоз с мертвяками поперёк сёдел.
- А… а Бусов?! – чуть не крикнула ему барышня, опять от чего-то побледнев и подавшись вперёд.
- Иван Силыч-то? А он впереди колоны, на сером жеребце, правда грязный весь и мокрый, лицо худющее, измочаленный весь и хмурый! – выпалил дворник и продолжил – Я там у товарища был, и слышу, народ загомонил, я на улицу-то глянул, наши идуть! Ну я на извозчика прыг, и врысей сюда, вас оповестить!
- Олежек, за мной! – деловито скомандовала барышня, и брат тут же сорвался с места, повинуясь приказанию. Светочка сразу поймала извозчика, а братец велел тому гнать во всю дурь к полицейской Управе, там он убедил сестру дожидаться отряд. Домчались и впрямь быстро, и стали ждать среди немногочисленной, человек в сорок  публики, прочие же стояли за полицейским оцеплением. Полицмейстер с группой других офицеров, держались отдельной кучкой. К Светлане с Олегом, неслышно подошёл Хворостовский.
- Вечер добрый друзья! – тихо поздоровался он.
- Митя, и вы тоже здесь? – волнуясь спросила девушка, вглядываясь в конец улицы, откуда воробьиной стайкой высыпали вдруг ребятишки с криками «Едут! Едут!»
- Тут, а где ж мне быть-то? – спокойно ответил он.
- Вона они! – крикнул кто-то, указав на появившегося впереди колоны Ивана Силовича. Даже отсюда было видно что шинель его вся в грязи и мокрая, за ним покачивались в сёдлах солдаты ( тела павших оставили в расположении гарнизона) и казаки. Светлана с трудом удержалась чтоб не броситься стремительно навстречу, вернее её крепко держал под локоть брат. Колона медленно приближалась, народ гудел. Светочку от волнения начала бить мелкая и гадкая дрожь, противная ей самой.
- Не стоит так-то вот, Светлана Дмитриевна, вон он, Иван Силыч-то, орлом едет! – Хворостовский шепча это девушке на ухо, одновременно указывал на всадника пальцем.
- Да-да конечно… я не буду! – машинально пробормотала барышня, и продолжила дрожать. Наконец всадники подъехали. Иван сидел в седле прямо, голова не свисала, глаза хоть  усталые, но глядели ровно и озорно. Поравнявшись с полицмейстером, Бусов быстро поднял правую руку в верх, и обернулся.
- Сто-о-о-й! – зычно крикнул он, и колона постепенно замерла. Полковник бодро слез с коня, и через два шага, подошёл к удивлённо таращившемуся полицмейстеру. Да, вид у начальника сыскного отделения, был хоть куда: весь низ шинели до самого пояса был вымазан в разноцветной, въевшейся грязи, тине, и бурых пятнах крови. Выше того, шинель просто была мокрой, грязной и в дырках. Лицо сыщика заметно исхудало, осунулось и покрылось короткой, но колючей и жёсткой щетиной. Однако разноцветные глаза из под бровей, глядели живым огоньком.
- Господин полицмейстер – отдав честь заговорил Бусов – задание успешно выполнено! Разбойничья шайка вырублена в пень. Часть лежит в селе Дивий Бор, прочие тут, на лошадях, и будут выставлены на Ярморочной площади для опознания! Взято четверо пленных. Потери отряда, шестеро убитых и семеро раненых. Тело геройски погибшего подпоручика Сергея Марьянова, я распорядился с ходу отправить домой на подводе,всё!
- Иван Силыч, голубчик вы наш, ну нет слов! – Горынин не стерпел, и по отечески обнял подчинённого – спасибо вам огромное от всего города, да что там, от всей губернии! Четыре года их истребить не могли, а вы за четверо суток управились!
- Мы старались Василий Петрович! – тихо ответил Бусов и повернулся к своим – Пленных в Управу, трупы воров выставить на Ярморочной площади для опознания, исполнять!
Отряд двинулся с места, а Иван увидел подошедшего Хворостовского, обнялись.
- Ну, как тут? – тихо спросил Иван.
- Нормально всё, вон, красавица тут ваша стоит дрожит вся, аж страсть! – сказал денщик, указав на едва сдерживающую себя чтоб не броситься вперёд барышню.
- Пришла всё ж? – тоскливо сказал Иван – Не надо б ей сюда то было…
- Ну так роту гвардейцев надо чтоб удержать-то её! Вы не видели что было тут с ней, как рвалась к вам! – недовольно заметил денщик, а сыщик ещё на одну минуту обратился к Горынину.
- Василий Петрович, я теперь домой, первые допросы снимите там без меня, я после припрягусь!
- И даже не думайте! – воскликнул полицмейстер замахав руками – Домой! Немедля! Спать! Отдыхать!  На трое суток считайте себя в отпуске!
- Слушаюсь! – бодро вытянулся Иван, и облегчённо выдохнув, направился уже к Светлане, которую еле удерживал Олег.
- Ну здравствуй родная, вот и я! – тихо проговорил он. Словно птичка к разорённому гнезду, не помня себя, бросилась девушка к своему воину, с каким-то тоненьким, душевным вскриком, и со всей силы вцепилась в него, мокрого, грязного, и ледяного. «Живо-о-й!»
- А какой же я? Обязательно живой! – улыбнувшись ответил Иван, с трудом отстраняя барышню – Светлана, ну не надо так, народ вон таращится, да и я весь мокрый да грязный!
- Пусть их таращатся!  - глотая слёзы ответила барышня, проводя своей ладошкой по его щеке – Господи, колючий-то, худющий-то, Ванечка-а… И мокрый насквозь, аж меня проняло! – тревожным уже голоском пробормотала Светлана разглядывая фигуру суженого.
- Да уж, вымок маленько, на обратной дороге опять под дождик попали! – сообщил Иван, и спросил – Вы на извозчике?
- Ага… боже, Иван, вам скорее в тепло надо, обсохнуть немедленно!  - строго приказала барышня.
- Да я уж и собирался вот домой, но, не смог с вами не повидаться! – улыбнулся Иван.
- Да-да конечно, вы немедленно поезжайте, выспитесь, обсохните, и… чаю горячего! – ткнув его пальчиком в грудь, повелительно заметила девушка, борясь с искушением броситься ему на шею прямо тут же.
- Слушаюсь мой доктор, и непременно всё исполню! – расплылся в улыбке Иван.
- Иван Силыч, а вы когда к нам будите?  - с печалью в голосе и надеждой одновременно, спросила барышня, не сводя глаз с любимого. Тот сразу же ответил.
- Ну завтра-то точно!
- А сегодня… ни как?! – умоляюще пролепетала Светлана.
- Не знаю Света, устал я очень! – сознался сыщик.
- А,тогда конечно,  - торопливо согласилась барышня, сменив выражение лица с умоляющего на согласное – отдыхайте, высыпайтесь и ни о чём не волнуйтесь!
- До встречи! – Иван поцеловал ей руку, и вернулся к коню. Быстро влез в седло, и торопливо поскакал домой, Хворостовский летел рядом на своём Рыжом. По дороге, он успел пожаловаться барину, что Катерина, попила его всю кровь, « Где мол барин, да что с ним?». Да и разговор со Светланой Дмитриевной был не из лёгких.
- И как хочешь ты себе Иван Силыч, но больше я вот так дома не останусь, хватит уже!  - сразу заявил денщик по прибытии домой – Вы бы глаза вашей барышни видели когда она сквозь слёзы про вас спрашивала! Я знаете тоже не железный.  Чем с барышней такой душевной как ваша объясняться, да в этакие глазки смотреть что на тя так глядят, лучше три раза в поиск сходить!
- Да Хворостовский, ты прав, глазки у неё такие, что утонуть в них можно запросто  совсем! – согласился сыщик. Пока дворник Прокоп растапливал баню, сыщики поднялись на крыльцо. Катерина, из окна увидавшая живого но страшно изгвазданного барина, с воем, опрометью выскочила на порог, и кинулась на шею барину, еле оторвали!
- Ну будет тебе Катя, будет! – чуть смущённо проговорил сыщик, всё ж участливо похлопавший горничную по спине – Ты-то вот чего воешь? По чём ты-то реки растекла?
- За вас дюже переживала-а-а! – ревела Катерина – А этот вот змий подколодный, ни чё мне не говорил где вы есть! – указала страдалица на денщика – Изверг рода человеческого!
- Богато у тя Митька титулов тута образовалось, прямо как у тремужней вдовы! – сделал вывод следователь, проходя в дом, вслед за Катериной.
- Да она дура такая всю мне тут кровь выпила, я аж из дому убёг! У этой жил, у Забегаловой, фу чёрт, Залежаловой!  Одолели меня тута бабы без вас в конец барин!  - ответствовал подколодный зимй и изверг одновременно.
Всю грязь, Иван снял с себя в прихожей, а в комнату прошествовал в одних кальсонах и босиком,  смутив да ошарашив окончательно разнесчастную Катю. Перед баней, Иван принял стаканчик вина, закусил, а потом Хворостовский заварив в чайнике заветного чайку, прошествовал с барином в баньку. Хлестались вениками и парились часа полтора.
- Да барин, грязи с вас, как со вшивого кобеля, и где набрались-то только? – усердствовал веником подпрапорщик.
- В болото мы их Митя загнали, да там и кончили! – ответил барин, хлеща себя по ногам. После пили квас сидя в предбаннике, и под конец тяпнули по кружке чая.
- Ну всё, чистый, пошли жрать!
Переодевшись в свежее и накрахмаленное бельё ( Иван успел ещё и побриться) он почувствовал как соскочила пусть и временно, большая часть усталости, так что после трапезы можно будет и Брусникиных навестить, а то барышня там поди извелась вся, да и сам он по ней так соскучился, что можно подумать год не видел. Такое дело было знакомо Ивану, ведь когда играешь со смертью,  чувства к близким особенно обостряются, и любое расставание становится мучительным, и кажется таким долгим. Ужин как всегда был простым но сытным, и смолотив всё что женщины поставили на стол, полицейские снова попили чайку, и выдохнув, перевели дух. Часы показали начало девятого.
- Поеду ка я брат Хворостовский, к ней на часок съезжу, а то ни черта не усну не глядя на усталость! – проговорил сыщик вылезая из за стола – На часок беседы, меня хватит.
- Поезжайте, чего теряться-то? Время ещё не позднее! – согласился денщик. Иван был облачён в простой сюртук и брюки, но решил что так и поедет. Поймав на улице извозчика, он уже через десять минут дёргал шнурок звонка, заветной двери.
 Визит Бусова для всех оказался приятной неожиданностью, но более других возрадовалась Светлана, до того грустно ковырявшаяся в тарелке во время тянущегося до этой поры, семейного ужина.
- Вы?! – радостно удивилась она, и даже вскочила, разглядывая буквально на глазах переродившегося Ивана: вместо худого, измученного и заморённого человека, перед ней теперь стоял красавец-мужчина, хоть и с провалившимися, но живыми  глазами.
- Вас не узнать прямо!
- Русская баня Светлана Дмитриевна, делает чудеса! – деловито ответил сыщик проходя к столу, приглашённый папенькой. Следователь сел напротив барышни нарочно, чтоб любоваться её красотой и грацией, одета, желанная во всякий час красавица, была по обыкновению сногсшибательно. Он лишь скромно прикоснулся к угощению, пояснив что только из за стола.
- Покушал, и вот сразу к вам, не утерпел! – улыбнувшись заметил Иван, не сводя глаз, с почему-то опять полыхавшей щеками Светланы, которая тоже чуть подержав взгляд, стала неловко прятать глаза. К удивлению собрания, маменька загорелась желанием узнать подробности боевого похода дорогого гостя, и тот хоть и кратко но ёмко, поведал всё как было.
- Ой Иван Силыч, так прямо посреди болота и бились?  - охнув переспросила Катерина Петровна, Бусов кивнул поглядев на Светлану, порывавшуюся что-то сказать.
- Да знаете ли, загнали мы их туда, и ни один не ушёл.
- Ужас какой! –коротко отмахнулась маменька. Дмитрий Михайлович поглядев на томящуюся дочку, и кашлянув обратил взор к супруге.
- Катенька, душа моя, я давненько хотел с тобой о чём-то поговорить, не пройдёшь ли ты со мной в кабинет?
-  Охотно дорогой! – встала Катерина Петровна, и сделав Олегу знак глазами, кораблём поплыла вслед за мужем.
- Забыл совсем – Олег встал – мне ж надо там с книгами посидеть, вы не взыщите, но я вас покидаю! – книгочей быстро удалился. Подождав минуту, Иван и Светлана шагнули друг к другу в объятия, причём барышня от волнения смахнула со стола и расколотила чашку.
- Светочка, родная моя! – Иван горячо поцеловал девушку, которая тоже ответив на поцелуй, вдруг отстранилась, и немного дала волю слезам.
- Ну ка-а-а-к? – дрожащим голоском вопросила она, в упор глядя в осветлённое лицо суженого – Как вы могли так уехать в ночь, на столько дней, и ничего мне не сказать, жестокий человек?! Я же тут чуть от ужаса не умерла когда узнала где вы находитесь? Иван… ну почему вы так немилосердны ко мне? Ну почему не сказали мне всё сразу, а?
- Именно потому и не сказал Светлана Дмитриевна, чтоб вы не накрутили себе лишнего в голову, да с ума от своих фантазий не сошли! – улыбаясь пояснил Иван, глядя как девушка вытирает слёзки.
- Вы скрыли от меня что идёте на опасное задание и можете погибнуть, вы все опасности от меня будете скрывать, всю жизнь, да?
- Конечно буду, Светочка моя! – подтвердил Иван, и ласково обнял любимую – Посвящать вас в это, просто грешно!
- Грешно? – чуть возмутившись отстранилась барышня – А не грешно бросать меня в неведении, и заставлять ломать голову где вы и что с вами?  Слушать сплетни соседок о том что я «бедная девочка» и что я «ещё ничего не знаю» ? Почему они знают, а я нет? Почему вы всё от меня скрываете?
- Я не знаю Светлана, откуда чего узнали ваши соседки, но я не секунды не мог бы допустить, чтоб вы волновались и переживали! Узнай вот вы сразу, куда и зачем я ухожу с отрядом, ну, что б с вами было? Можете мне ответить? – чуть хмыкнув спросил Бусов, глядя на слегка растерявшуюся от такого вопроса девушку.
- Не знаю – хлопая глазами, честно ответила она – наверно умерла бы со страху, и всё! – упавшим голосом созналась барышня, отводя взгляд в сторону – Не пустила бы я вас никуда, вот так! – решительно вдруг заявила она –Сколько эти мои мучения, будут продолжатся? Вы… Вы Иван Силыч… Вы меня не любите! –
- Неправда ваша, люблю, и люблю безумно! – улыбнулся Бусов, добродушно глядя на закипающий, милый ураганчик.
- Если б вы меня любили – наставительно продолжила Светлана, неловко жестикулируя сплетёнными пальчиками – вы так собой не рисковали бы! Вот… ну что, кроме вас совсем некому было в этот поиск сходить, да?
- Некому Светлана, кроме нас, людей военных, некому! – искренне ответил Бусов, беря её за плечи.
- А я, Иван? А как же я? – Светлана умоляюще глядела ему в лицо – я же умру тут без вас если что, я же не смогу тут без вас жить, жестокий человек!.. Я же до боли в душе, до безумия, до самоотречения вас люблю! Слышите вы или нет? Неужели эти мои чувства и ваши, ничего не стоят, а? Неужели, Иван?
- Они стоят целого мира, моя вы прекрасная, моя самая любимая сарматочка, моя Светочка, мой котёнок! – Иван привлёк её к себе и жадно поцеловал, затем чуть отстранившись, прошептал ей прямо в лицо – именно из за этих ваших чувств, я буду всегда, слышите, всегда возвращаться к вам живой, и до самой моей старости!
- Вы только так говорите, чтоб меня успокоить! – бросая в дело последний аргумент, пролепетала Светлана, понимая что аргументов то у неё и не остаётся уже…
- Нет Светочка, нет любимая, теперь когда у меня есть ты, я не просто не смогу, не имею право где-то по дурацки погибнуть, и бросить вас тут одну-одинёшеньку! Теперь я буду жить ради вас, и ради нашего общего будущего! – закончил Бусов, глядя на прояснившийся взор Светланы.
- Правда? Вы будите? – с надеждой спросила девушка, не отводя взора от ставших уже родными, этих разноцветных глаз.
- Да не сойти мне с этого места! – сказал Иван уже другим, более привычным голосом.
- Клянитесь! – машинально потребовала девушка.
- Клянусь! – последовал чёткий ответ.
- Чем?
- Всем!
- Иван, вы опять начинаете? – борясь с вылезающей улыбкой, вспыхнула барышня,  глазки которой уже тоже бегали озорством.
- Да! – честно сознался Бусов, довольный тем,  что разговор стал принимать затейливый характер.
- Вот теперь я действительно вижу что вы говорите то, что думаете! – хохотнула девушка, чуть отстранившись от любимого, ей самой, невольно стало весело – Господи, Бусов, как же я рада что вы тут, со мной! – проговорила она, впервые назвав сыщика по фамилии, и тут же снова очутилась в его объятиях. Она уже не боялась что кто-то из домашних случайно войдёт, и спугнёт их, нет, она знала что этой глупости, никто из близких себе не позволит, даже каверзный братик Пашка. Вскоре, почувствовав что уже пора, Бусов стал прощаться.
- Простите Светлана, что заставил вас переживать и бояться, но иначе я не мог! – попросил Иван, когда они, уже стояли в прихожей.
- Я знаю! – улыбнувшись кивнула Светочка, держа руки на его плечах – Я просто по девичьи испугалась!
- Зайчонок мой пугливый! – прошептал Иван, и снова нежно и ласково поцеловал любимую в губы, а затем пообещав что скоро зайдёт, торопливо ушёл, бороться с собой, когда она стояла вся свеженькая, и так близко, ему было уже невмоготу. Внутри самой Светланы, полыхали точно такие же чувства. Ещё в столовой, стоя напротив Ивана,  девушка остро почувствовала как от него приятно тянет дубовыми листьями, свежим бельём, баней, и ещё чем-то таким, от чего медленно но верно, заиграла таки молодая, девичья кровь. Поднявшись к себе, барышня взяв на руки мякнувшую Марусю, села в кресло и поглаживая котёнка, задумалась о будущем. В дверь постучали робко, но настойчиво.
- Входи, мам! – разрешила девушка,  умевшая уже по стуку определять, кто желает её посетить.
- Ну, вы поговорили? – сгорая от любопытства, прошептала мама, присаживаясь рядом на другое кресло.
- Да – тихо ответила улыбающаяся дочка.
- И о чём?
- О том как мы друг друга любим…
- И всё?!
- А разве мало? – Светлана вдруг разом посерьёзнев,  сказала – Мамочка, родная, я его так люблю, что не приведи бог что с ним случиться, я… Я жить не смогу, просто не смогу!
- Да что ты доченька!- испугалась маменька – Ты даже и не думай о плохом, у вас всё образуется, а весной быть может и свадьбу сыграем!
- Нет маменька, свадьбу мы сыграем летом, а весной, будет только предложение! – уточнила Светлана, задумчиво глядя куда-то перед собой. Мама ничего не ответила ей, а поцеловав и пожелав спокойной ночи, ушла к себе. А Светлану ждала пылкая, заполуношная  работа над «Записками», и волшебные, чувственные сны…

                4.03/2018

                ПРОДОЛЖЕНИЕ  СЛЕДУЕТ.




-
-
-
-
-

-
-
-
-
-
-
-
-
-

-


-
-

-
-
-

-