Вера Крепкина

Вера Самойловна Крепкина — советская легкоатлетка, чемпионка Игр XVII Олимпиады в прыжках в длину, двукратная чемпионка Европы в эстафете 4;100 м, заслуженный мастер спорта СССР.
Рассказ на основании личных встреч и интервью с Верой Крепкиной,  в девичестве Калашниковой).
                Т Е ЧЕ Т    Р Е К А   В Р Е М Е Н И  …
               
Вера Самойловна стояла посреди своей квартиры, и ее одолевали тяжкие думы о том , что ремонт, который тянется уже больше года , наверное, станет постоянным явлением их жизни, так как не видно ни конца его, ни края . Переживала , что сама сделать ничего не может:  нет здоровья . Трудно привыкнуть , смириться, что стала инвалидом первой группы, и, как сказано в медицинском заключении , нуждается в постоянном уходе, имеет стопроцентную потерю трудоспособности. И то сказать, фактически вся жизнь в спорте . Из них около двадцати лет в составе Олимпийской сборной СССР. Нагрузки колоссальные.  Ученые подсчитали, что по степени нагрузок спорт высоких достижений  относится к пятой степени тяжести труда, то есть к самой высокой , а в период пиковых нагрузок на ответственных соревнованиях степень тяжести почти удваивается и сопровождается высоким нервно-психическим напряжением, психо - эмоциональным стрессом, что сейчас и дает о себе знать . Дома тогда бывала мало:  то тренировки , то соревнования, но как-то все успевала : и сына родила и вырастила, да еще и приемного воспитала после смерти сестры, и дома все блестело, было уютно, привычный порядок . А сейчас все стоит на каких-то случайных местах, вызывает раздражение. Внимание Веры остановилось на секретере, на полках которого хранились все ее медали: и Олимпийские, и с других соревнований. Она вглядывалась , видя за ними всю свою жизнь. Нахлынули воспоминания! Боже, как это было давно, а, вроде, и недавно, совсем недавно! Вера Самойловна улыбнулась, вспомнив, как первый раз бежала по беговой дорожке.                Я тогда впервые принимала участие во взрослых соревнованиях, их проводило общество “Локомотив” на первенсгво Северной железной дороги. Наша семья - все железнодорожники - отец был путеец, погиб на фронте, братья подросли и тоже работали на железной дороге. Вот и меня привлекли выступать за “Локомотив” как работницу депо под чужой фамилией. Была я маленького росточка, но шустрая, физкультуру очень любила. Своей формы у меня не было, одели в чьи-то модные шаровары, в большую майку с чужого плеча  с железнодорожной эмблемой . И я гордо вышла на старт. На старте ко мне подбежал стартовый судья и сердито закричал: “ Ты что, не знаешь, что в шароварах нельзя?!” Откуда мне было знать! Срочно принесли чьи -то трусы, а они огромные, хоть под шею завязывай. На старте уже стояли другие спортсменки и среди них чемпионка Дороги. В ладном спортивном костюмчике, на ногах шиповки, а я босиком . Чемпионка окинула меня снисходительным взглядом. Вижу, что на старте все что-то копают, и я стала рыть ямку, как они, и вообще смотрела, что другие делают и повторяла за ними. Когда прозвучала команда старта, я побежала и старалась, чтобы меня никто не обогнал. Беговая дорожка была из крупнозернистого шлака, босой бежать очень трудно: подошвы печет, больно . Может, и это способствовало моей прыти . Вырвалась я вперед! А тут уж и финиш близко, но опять “ неприятности “: поперек дорожки , на самом финише, протянут бинт . В моем распоряжении были доли секунды, чтобы решить что же делать: перепрыгнуть через эту ленточку или под нее , и я нырнула под ленточку. Посмотреть:то было не на кого, я была первая . Результат у меня был такой, что несмотря на мои “промахи”, несмотря на трусы, спускающиеся ниже колен, которые я еще и подтягивала во время бега, на меня с удивлением, но по-хорошему обратили внимание. Было это сразу после войны, я училась в шестом классе . А когда закончила седьмой, меня, школьницу Калашникову, пригласили в Вологду. Обещали помочь устроиться в железнодорожный техникум. Мама сначала не отпускала меня, потом все же согласилась, но сказала, что денег у нее даже на билет до Вологды  нет. И в учебе мне нечем тебе помочь, разве что дам мешок картошки. А уехать так хотелось.  Договорилась я с соседом,  машинистом, чтобы взял меня с собой на паровоз до Вологды. Так и въехала я в свою судьбу на паровозе товарного состава. В техникум я поступила. Учиться , тренироваться было очень нелегко . И дефицит времени, и материальные трудности. Все было! Когда приехала, общежитие техникума было на ремонте, квартиру снимать не на что. Устроили меня на стадионе, в кладовке. Спала на матах . Одна, страшно! Ночью проснулась от какого-то писка и шороха, а это крысы! Я с перепугу забралась по лестнице, что стояла в кладовке, под самую крышу и просидела там всю ночь без сна . А утром, когда пришел тот, кто меня сюда поместил, я расплакалась , сказала, что уеду домой, но Капралов Алексей Николаевич, так звали этого человека, успокаивал меня, отвлекал шутками, говорил: ты же Калашникова, а какой-то мелочи - крысят испугалась . И уговорил, а к ночи прислал двух девчат, чтобы вместе нам не так страшно было. С этими девчатами - Тамарой Куликовой и Машей Протопоповой мы сдружились до самого окончания техникума . И вообще везло мне на хороших людей. Наша тренер  спортсменка Дорогова Валентина Александровна и ее муж Герман Иванович стали моими наставниками в самом высоком смысле. Помогали во всем, я и жила у них иногда. Вот такие люди, простые, душевные, бескорыстные, и определяют суть нашего народа, и так хотелось отблагодарить их . Может быть, от их душевности я и результаты стала показывать высокие. После первого года учебы приехала к маме, в Шарыво, с первыми призами за участие в соревнованиях, а наградили меня тулупчиком и валенками, мама расплакалась, а потом благословила, сказав: «трудись, доченька, чтобы не стыдно было носить». Видно, мамино благословение давало мне силы не посрамить скромную семью железнодорожника, защищать честь своей Родины. Грустные мысли сквозь улыбку долго не покидали Веру Самойловну. Прошлые радости, счастье Побед пересиливали, вспоминалось хорошее, лучшее, больше, чем грустное .Ну, как можно забыть первый в жизни чемпионат СССР в 1951 году в Минске. К этому времени я уже имела первый взрослый разряд, вспоминает Вера, заработала на первенстве “Локомотива“ и на Всесоюзных соревнованиях ВЦСПС, показала хорошие результаты на дистанциях 100 и 200 метров. Я этот чемпионат всю жизнь в себе ношу как что-то особенно светлое - там мы впервые встретились с Михаилом Степановичем. Он служил в Армии и приехал в отпуск из Германии к своей сестре Нине. Вот в Минске и свела нас судьба. Сорок шесть лет прошло с тех пор , а я все помню, как будто это вчера было, помню все до мельчайших подробностей. Да и сами по себе эти дни имели для меня очень большое значение, а тут еще и любовь пришла .На этом первенстве я вошла в четверку сильнейших . Все, кроме меня, знаменитые бегуньи. Высокие, стройные, красивые, уверенные. А я, рост сто пятьдесят девять сантиметров, на таких ответственных соревнованиях впервые. Переживала ужасно! От волнения, от жары легла на траву, лежу с закрытыми глазами, пот с меня льет градом . Но именно здесь я почувствовала, что могу быть в числе сильнейших, только надо еще больше трудиться, не жалеть себя, не давать себе поблажек. И я трудилась! В 1952 году меня включили в состав Олимпийской команды. Для нашей сборной Советского союза это была первая Олимпиада . Олимпийцев принимала столица Финляндии - Хельсинки. Мы тогда заняли четвертое место в эстафете чегыре по сто.  Вроде, пробовали свои силы.В этом же году , сразу после Олимпийских игр в Хельсинки, состоялся чемпионат СССР в Ленинграде. На Олимпийских играх все перенервничали, переволновались, устали, а я, вроде, сил набралась, воодушевилась. Завоевала четыре золотых медали, сделала серьезную заявку о себе, как о сильной и перспективной спортсменке. В 1954 году в Бельгии состоялся Всемирный чемпионат железнодорожников . Я выступала за “Локомотив “, команда была не очень большой, чтобы поддержать своих, не терять очки из-за того, что не по всем видам есть спортсмены , я дала согласие выступать не только по своему профилю, а и по другим видам. И все мне как-то давалось, сама удивлялась. Заработала четыре золотых медали: за стометровку, за двести метров, за две эстафеты . Потом за толкание ядра и метание копья - две серебряных медали. Наверное, мои руководители в меня поверили и предложили еще прыгать в высоту . Это с моим-то ростом , но я пошла . И опять поднялась на пьедестал почета, получив бронзовую медаль. Этот чемпионат способствовал моему самоутверждению. Появилась и у меня уверенность. Да, бывают такие взлеты - четыре золотых, две серебряных, одна бронзовая! Я думала, что это, так сказать, мой Пик. На Всемирных соревнованиях большего, кажется, никто и не завоевывал . Но, честное слово, у меня не закружилась голова от нахлынувшей на меня славы! Я думала: надо еще работать, надо еще добиваться, чтобы оправдать доверие (кому доверие, от кого и за что !?) Сказывалось мамино воспитание. И я упорно тренировалась .До Римской Олимпиады много чего еще было . Я родила сына Андрюшку. Еще кормила его грудью, а уже начала тренировки и через год установила мировой рекорд в беге на сто метров - 11,3 секунды. Потом была встреча легкоатлетов СССР и США. Сначала Москва принимала американских спортсменов, где я завоевала первое место в своем виде, а затем на ответной встрече в Филадельфии я была второй, усгупив первенство американской бегунье, знаменитой Рудольф Вильме. Очень простая и симпатичная девушка, мы с ней сблизились и даже подружились, долго переписывались. Она из многодетной негритянской семьи железнодорожников . Была Вильма тринадцатым ребенком, после рождения долго болела полиомиелитом, но сумела добиться полного выздоровления и колоссальных успехов в спорте - стала мировой рекордсменкой. Вот жизнь, достойная подражания! Сколько же надо было рабогагь над собой, проявлять упорство, чтобы добиться таких результатов! Три раза я побывала в Америке на соревнованиях легкоатлетов СССР - США . Эти соревнования называли “матчем гигантов “ . Умеют Американцы и название громкое дать, и организовать . На каждом открытии присутствовал Президент. Он здоровался, каждому участнику пожимал руку, и моя рука помнит пожатие Эйзенхауэра, Кеннеди и уж забыла кого еще. На матчах присутствовали очень известные американские лидеры. В Белом Доме был прием по случаю окончания матча, хранится у меня фотокарточка об этой встрече. Принимали нас и в Организации Объединенных Наций . Такая величественная организация. Я там терялась, кажется, больше чем в Белом Доме. Всплыла в памяти и встреча с Ван Клиберном, он написал мне приветствие на целую страницу. На одной из последних встреч с американцами мы шли , как говорится, очко в очко. Остался последний вид - прыжки в длину у женщин. У нас в команде была прекрасная прыгунья - длинновичка, чемпионка СССР - Валя Шапрунова . Меня тренер тоже послал в сектор прыжков в длину в качестве запасной, на всякий случай. Я в длину прыгала лишь на тренировках, для общего развития . Но раз сказал тренер, что надо, я подумала: раз надо, значит буду прыгать в длину. Интересы команды прежде всего! Погода была ужасная, предгрозовая, высокая влажность в сочетании с жарой, порывы ветра. Вот вызвали на старт и меня. Я разбегалась, мало надеясь на успех. От грозовой тучи было темно, даже мрачно, плохо видно. Когда я прыгнула, полыхнула молния, приземлившись в песочной яме, успела подумать, что,  кажется, прыгнула ничего, не заступила. Затем объявили результат - 6 метров 17 сантиметров. Ура! Это же очень хорошо. Самый высокий результат! Мы победили американских гигантов . Мой прыжок помог команде и мне принес удовлетворение. Через несколько лет председатель Госкомспорта подарил мне свою книгу  «Восхождение на Олимп". В дарственной надписи написал: " Вам выпало счастье  первой выиграть золотую медаль в том незабываемом матче по леткой атлетике - СССР-США. Спасибо !" Н. Романов».Воспоминания выхватывали из прошлого отдельные картинки, события, встречи. Некоторые из них чуть задерживались, вызывая улыбку, заставляя сердце биться учащенно. Да, бежит река времени! И было все не так просто, не так легко, и не всегда удачно, как теперь вспоминается. После Всемирных студенческих игр в Вене я тяжело заболела, горестно вспомнила Вера, болезнь Боткина. Это очень серьезно. Один из больших спортивных руководителей сказал: «После такой болезни даже в школах от физкультуры освобождают». На мне сразу , как говорится, поставили крест, отчислили из сборной, сняли стипендию, настроение было на грани отчаяния, здоровье восстанавливалось не сразу .Но мой дорогой Миша успокаивал: « Бог с ней, со стипендией , проживем как - нибудь. Вспомни Вильму из Америки, она преодолела более тяжелую болезнь. А тебе сдаваться нельзя! Тренируйся для себя».  И я не сошла с дорожки . На первом же чемпионате СССР завоевала бронзу!  Это была моя двойная победа, прежде всего  моральная! Вера , морщась от боли в позвоночнике, остановила взгляд на уже потемневшей от времени золотой Олимпийской медали, полученной на Римской Олимпиаде. Горько улыбаясь, она вспоминала, что ее и брать-то туда не собирались, спасибо председателю Госкомспорта, он настоял чтобы меня включили в список сборной. И вот мы прибыли в Рим. Италия встретила нас сорокапятиградусной жарой. На открытии все было хорошо организовано, присутствовал даже Папа Римский. Но все устали от жары, от долгого официального открытия, от богослужения,  даже от праздничного представления. Наконец, объявили начало состязаний по легкой атлетике. Начиналось оно с прыжков в длину у женщин и толкания ядра у мужчин. Разыгрывались первые золотые медали Олимпиады . Меня направили в сектор для прыжков в длину третьей запасной. Все внимание репортеров и надежды устроителей связывались с уже прославленными спортсменками. Это понятно.  Золотая чемпионка прошлой Олимпиады Кшесинська из польской команды, мировая рекордсменка из Германии Клаус , прославленные англичанка и американка Мэри Рент и Вилли Уайт, наши - Валя Шапрунова и Людмила Радченко и еще человек двадцать, что ни фамилия, то слава, заслуги. А я третья запасная. Стою себе спокойно, не терзаюсь, сильно не переживаю, меня никто не трогает. Начали прыгать. У меня один приличный прыжок, а в остальных все время теряла сантиметры,  но все же пробилась в шестерку финалистов. Осталось две попытки . И вот мой предпоследний прыжок, пятая попытка. Хороший разбег, удачный толчок и мгновения полета. Чувствую, что лечу дольше, чем в предыдущих попытках. Обращаю внимание, что стадион замер. Судьи что-то забегали, пригласили главного судью  и, наконец, объявили результат - шесть метров тридцать семь сантиметров . Затихшие в ожидании результата трибуны, взорвались восторженными выкриками и аплодисментами. Прыжки еще продолжались, но никому не удалось прыгнуть дальше меня. Видно, своим неожиданным прыжком я немного деморализовала знаменитостей. А меня распирала улыбка от сознания своей победы. Я чемпионка Олимпиады! А тут еще не столько увидела, сколько почувствовала , присутствие Миши, нашла его взглядом. Он сидел на трибуне рядом с Черкасовым и Лепешинской . Я помахала им рукой. В этот день я наслушалась столько похвал, столько комплиментов! А Романов, созвав команду, назвал меня героиней. Оказывается, это он помог Мише приехать в Рим. Ко мне же подошел самый сильный человек земли Власов, наш тяжелоатлет, взял меня на руки и прошел со мной круг почета по стадиону. Ах, незабываемые минуты! Счастливая пора! Молодость, здоровье, успех и рядом дорогой человек!                В работе на корпункте этой Олимпиады принимал участие всемирно известный детский писатель Джанни Родари. По просьбе устроителей он выступал как специальный спортивный комментатор и шутя сказал сам о себе, что за все треволнения , которые он испытал за спортсменов ему надо дать, по крайней мере, бронзовую медаль. А на вопрос о впечатлениях за первые дни Олимпиады и кто запомнился наиболее ярко он не задумываясь сказал: Вера Крепкина! Приятно было смотреть на сектор, где разыгрывались первые медали  Римской Олимпиады. Там царила истинно Олимпийская обстановка. И не в малой мере этому “виновницей “ была Вера Крепкина . Она вела себя раскованно, радостно, как бы играючи, резвясь. И к соперницам  искреннее дружелюбие, ни тени страха, ни тени зависти Когда операторы показали ее лицо, продолжал он, оно светилось солнечной улыбкой и раскрепощенной свободой. Я не тренер, не специалист в легкой атлетике, но мог предсказать: победит она! Хотя соперницы ее - Олимпийка Мельбурна, Эля Кшесинська, немки Клаус , Гофман, русская Радченко - опытные , мощные и ростом повыше. Казалось невероятным, что эта белокурая малышка из Киева, внешне мягкая и красивая, умеет так собраться, воодушевить себя на победу, и вряд ли кто знал, что у нее такая стальная воля!                На другой день чуть не все газеты, выступившие с отчетом об Олимпиаде, изображали Веру Крепкину как летяшего ангела с крылышками.                Отгремели фанфары Римской Олимпиады . Мы возвратились домой. На приеме в Кремле мне поручили выступить. Я не любительница говорить, особенно по чужому тексту, а мне написали два листа, в основном, славословия в адрес Никиты Сергеевича. А я встала и сказала коротко: спасибо нашему народу и еще что-то. В общем, не сумела использовать момент! Правда, Власов мне потом сказал: “Молодец , Вера ! “ В этом же году мне вручили в Президиуме Верховного Совега Украины Орден Ленина.                Все эти соревнования, награды, приемы мелькали в ее памяти, как кадры кинофильма под названием  жизнь! Поистине, течет река времени, причем, река самая быстрая . Еще будучи дейсгвующей чемпионкой,  Вера Самойловна никогда не отдалялась от людей,  была очень доступной и редкостной простоты человеком, и совершенно не могла быть равнодушной к детям, особенно к обездоленным. Часто  в прошлые времена  на тренировках  она чувствовала на себе пытливые детские глаза, чуть с грустинкой, привыкшие к тому, что им обязательно откажут. Вера Самойловна их понимала и сочувствовала. Не имея времени, она сама приглашала детей на свои тренировки и говорила: мне некогда тебе объяснять, смотри и делай, как я. Если сразу не сумеешь, не отчаивайся, старайся, трудись , добивайся, и тогда все получится. В 1965 году Вера Самойловна Крепкина ушла из большего спорта и посвятила себя вместе со своим верным помощником, Михаилом Степановичем , детям. Детям, в основном, обиженным судьбой, детям из неблагополучных семей, детям - сиротам. И они шли к ней и даже не поодиночке, а группами. Им всем, кому больше, кому меньше, нужна была помощь, внимание, участие. И Крепкины давали им это от щедрого сердца, от полноты души. Когда не было тренировок, они ходили по “инстанциям”. Кому-то добивались оздоровления, устраивали в пионерлагеря, чьих-то детей в детские сады, кого-то на лечение, кого-то прописывали, кого-то просто утешали . Их квартира в те годы никогда не пустовала, кто-нибудь да жил там, дожидаясь решения своей проблемы, Жили месяцами и даже годами. Дети подростали. И уже выросших воспитанников, разлетевшихся по разным городам и селам. Крепкины старались не потерять  из виду , посещали их в пионерлагерях, в интернатах, нередко получали приглашения на свадьбы, когда чья-то судьба устраивалась, а то получали и СОС и тогда уж обязательно ехали, помогали. Таких воспитанников у Крепкиных были не единицы и даже не десятки , а многие, многие сотни . Обивая пороги высоких инстанций для решения не своих вопросов, Крепкины доходили до самых верхов . И за все годы для себя ни у кого и ничего не просили , А проблем у самих выше головы. Михаил Степанович почти совсем потерял зрение. Практически не может даже писать и страшно переживает, что не в состоянии отвечать на письма, а Вера Самойловна не может ходить: позвоночник совсем отказывает. Вот и сейчас: позвоночник устал. Вере пришлось лечь. Лежа в постели, Вера услышала , что кто-то ключом открывает входную дверь, но не заволновалась, звуки привычные, характерные для Миши . Когда он открывает дверь, ищет замочную скважину, делает несколько попыток повернуть ключ. Вот он вошел, в руках пакегы с продуктами . Увидел Веру, лежащую на кровати, забеспокоился, присел около нее, стал рассказывать, что принес два письма от бывших подопечных, Верину пенсию - 57 гривен. Мы знакомы с семьей Крепкиных более тридцати лет. Судьба свела нас через наших родителей, они жили с Крепкиными на одной лестничной площадке. Моя мама была очень простым и отзывчивым человеком, легко сходилась с людьми, всегда готова была помочь в меру своих сил и возможностей, а Вера Самойловна в ореоле Олимпийской славы и ее муж  вызывали у мамы безграничное восхищение и уважение, и она не  раз выручала их , помогая что-то приготовить, когда у них появлялись гости, а среди гостей такие люди,  о которых мама слышала только по телевизору или читала в газетах : А. Н.Пахмутова , В. А. Сухомлинский, Д   Б. Кабалевский , Л. И. Яшин, фигуристы Людмила Белоусова и Олег Протопопов и многие другие . Иногда моя мама разделяла Верины заботы и размещала на время у себя Крепкинских питомцев, когда их квартира была заполнена до отказа. Через родителей и мы сблизились с Крепкиными, но особенно почувствовали их доброе участие и понимание чужой беды, когда в нашей семье случилось горе. Умерла жена моего сына, оставив двух детей 7 и 11 лет. Сын был офицером, я работала. Было это весной 1983 года. Крепкины, узнав о нашей беде, туг же включились. Говорили : давайте детей к нам , будем заниматься с ними . В трудную минуту любая поддержка очень важна , а такая, от всего сердца, имеет многократную ценность. Они не решали наших проблем, но их отзывчивость помогала , очень помогала . Спасибо им! Мы ходили с нашими внуками на центральный стадион, в бассейн, где Вера и Миша занимались со своими группами. От общения с ними легче переносилась беда, верилось в лучшее. И вот уже тридцать лет мы сохраняем дружеские отношения. Бываем друг у друга, видим, как и они стареют, хотя моложе нас.  Да, течет река времени!